Введение
В современных условиях результативность
науки все в большей степени определяются характеристиками научно-технического потенциала,
который включает в себя совокупность кадровых, финансовых, материально-технических,
информационных, организационных и иных ресурсов, необходимых для осуществления научной
и научно-технической деятельности.
Мировая практика показывает,
что наука не может нормально и результативно функционировать без стабильного наращивания
научно-технического потенциала, состояние которого во многом зависит от объемов
ее финансирования из бюджетов всех уровней, средств предпринимательского сектора
экономики, частных бесприбыльных организаций, собственных средств научных организаций
и вузов, других источников. Прогресс развития общества может быть обеспечен только
на основе систематического роста объемов финансирования научно-технической сферы
сбалансированного по видам затрат, видам работ, областям науки и социально-экономическим
целям. Это объясняется тем, что чем глубже исследователь проникает в тайны природы,
человека и общества, тем больше становятся затраты на приборы и оборудование, на
сбор, анализ и переработку информации.
Теперь уже почти очевидно,
что инновационное развитие является, по сути единственной возможностью для России
занять в глобальном мировом экономическом пространстве 21 века подобающее место
и сохранить (или восстановить) статус Великой державы. Эксплуатируемые и экспортируемые
природные ресурсы и продукты их первичной переработки принципиально не могут быть
основой для этого, более того, ставят Россию в зависимость от развитых стран мира.
Надо перейти от топливно-сырьевой ориентации экономики к инновационному ее развитию,
стимулируя использование результатов научных исследований, интеллектуальной деятельности
в энергетике, транспорте, машино- и, приборостроении, авиационно-космической, других
наукоемких отраслях, а также в образовании, медицине, информационных и биотехнологиях.
Для этого необходимо активизировать
и стимулировать мощный интеллектуальный и научно-технический потенциал, который
в настоящее время востребован в весьма незначительной степени, прежде всего в силу
беспрецедентного падения производства, произошедшего в девяностые годы, особенно
в наукоемких секторах промышленности.
					







 Оценки российского интеллектуального
и научно-технического потенциала как устаревшего, громоздкого, лишнего, имевшие
место в некоторых аналитических и высших управленческих кругах России в эти годы,
не выдерживают критики. Использование за рубежом «утекающих» разными способами
российских разработок в сочетании с «утечкой мозгов» из России и «охотой»
зарубежных фирм за российскими молодыми учеными, аспирантами и даже студентами говорит
как раз о его высоком уровне и актуальности.
В формирующемся многополярном
мире складываются 4 главных центра научного прогресса – США (35% мировых расходов
на НИОКР по паритету покупательной способности), Европейский Союз (24%), Япония
и Китай (примерно по 12%). К сожалению, Российская Федерация в группу лидеров не
входит – на нашу долю приходится менее 2% мировых расходов на НИОКР по паритету
покупательной способности и 1% по обменному курсу. Таким образом, Россия отстает
от США по расходам на НИОКР в 17 раз, от Европейского Союза – в 12 раз, от Китая
– в 6,4 раза, от Индии – в 1,5 раза.
Россия не сможет добиться
ведущей роли на международной арене без развития научного потенциала страны. Мировой
финансово-экономический кризис отбросил российскую экономику на пять лет назад.
Стало ясно, что полученные в начале прошлого десятилетия огромные доходы от экспорта
энергетических ресурсов не были использованы для диверсификации и модернизации российской
экономики. Тот факт, что падение ВВП в России оказалось самым большим среди стран
«Большой двадцатки», подтверждает опасную зависимость нашей страны от конъюнктуры
мирового рынка. Тем временем мировые лидеры стремятся выйти из кризиса на новой
технологической основе.
Как подчеркивает президент
Д.А.Медведев, «привычка жить за счёт экспорта по-прежнему тормозит инновационное
развитие». Сегодня почти половина (примерно 40%) ВВП России создается за счет экспорта
сырья. У нас почти исчезла конкурентоспособная наукоемкая промышленность. Машиностроение,
электроника и другие высокотехнологичные отрасли формируют 7-8% нашего ВВП. Экспорт
высокотехнологичной продукции составляет всего 2,3% промышленного экспорта России.
В США этот показатель составляет 32,9%, в Китае – 32,8%. Удельный вес России в глобальном
экспорте наукоемкой продукции не превышает 0,3%. На долю отечественного производства
приходится не более 1% всех станков, закупаемых российским бизнесом. Степень износа
основных фондов в 2009 году достигла 46%, а по машинам и оборудованию превышает
50%. Отсюда и техногенные катастрофы.
Россия выходит из кризиса
за счет внешних факторов, а не внутреннего спроса. Продолжение курса на приоритетное
развитие сырьевого сектора воссоздает докризисную ситуацию. Чистый экспорт (превышение
вывоза над ввозом) товаров и услуг составляет у нас примерно 10% ВВП. Нам потребуется
по крайней мере несколько лет, чтобы по объему ВВП выйти на уровень РСФСР в 1990
году. При этом еще более усилится тенденция к превращению России в сырьевой придаток
других стран. 
По оценке, проблема заключается
в значительном сокращении финансирования фундаментальных и прикладных исследований
в России после развала Советского Союза. СССР по объему внутренних расходов на НИОКР
(примерно 5% ВВП) входил в число мировых лидеров. В стране была мощная система фундаментальных
и прикладных исследований, включавшая более трех тысяч НИИ, где работали почти 1,5
млн. научных исследователей — примерно одна четверть всех научных работников в мире.
Концентрация огромных ресурсов позволила добиться технологического прорыва в целом
ряде отраслей ВПК, включая атомную и авиакосмическую промышленность, приборостроение.
Хотя в период Холодной войны
научный комплекс имел явный военно-промышленный перекос (3/4 расходов на НИОКР прямо
или косвенно направлялась на оборону), а некоторые сферы исследований оказались
жертвами идеологических догм, фундаментальная наука и многие отрасли прикладной
науки в СССР находились на мировом уровне. Последние двадцать лет мы жили за счет
научно-технологического задела, созданного в Советском Союзе.
В результате непродуманных
реформ в 1990-е годы значительная часть отраслевой науки была приватизирована и
бесследно исчезла. Так доля проектных институтов и конструкторских бюро в общей
численности организаций, занимающихся НИОКР, сократилась более чем вдвое, а число
самих проектных институтов уменьшилось в 12 раз.
Сложившаяся ситуация – это
результат применения в России неолиберальных экономических концепций, согласно которым
любое государственное вмешательство в экономику ведет к негативным последствиям.
Такая вера в «невидимую руку рынка» затронула и государственную политику в научной
сфере. Наука вообще не рассматривалась как фактор социально-экономического развития
страны. Произошло разгосударствливание российской науки. Фактически научной политики
в России нет. Это предопределяет деградацию научно-технического потенциала нашей
страны, если не удастся переломить сложившуюся тенденцию.
В этих условиях чуть ли ни
единственным уцелевшим оплотом науки в нашей стране оказалась Российская академия
наук (РАН), главной задачей которой является осуществление фундаментальных исследований.
Но и РАН понесла немалые потери.
Не секрет, что уже на протяжении
многих лет РАН фактически ведет борьбу за выживание. В 2009 году бюджет Академии
составлял всего 46 млрд. рублей или 1,5 млрд. долл. Эта сумма катастрофически мала
и не превышает бюджет среднего американского научно-исследовательского института
(в РАН – 435 институтов и научных центров).
Опыт лидеров
У ведущих стран Запада расходы
на НИОКР составляют 2-3% ВВП, в том числе у США – 2,7%, а у таких стран как Япония,
Швеция, Израиль достигает 3,5-4,5% ВВП. Очень высокими темпами наращивает расходы
на НИОКР Китай (1,7% ВВП). Ожидается, что в следующем десятилетии КНР догонит США
по объему расходов на науку. Быстро растут расходы на НИОКР и в Индии. К 2012 году
они достигнут 2% ВВП. Европейский Союз поставил задачу увеличить расходы на НИОКР
до 3% ВВП.
В ряде стран активно применяются
налоговые инструменты, поощряющие вложения граждан, в том числе т.н. бизнес-ангелов,
в высокотехнологичные проекты. Так, в США лицам, инвестирующим в венчурные предприятия
с капиталом менее 1 млн. долл., разрешается учитывать потери от таких вложений при
расчете подоходного налога. Во Франции, Бельгии и Канаде действуют налоговые схемы,
стимулирующие вложения граждан в венчурные фонды. В Великобритании индивидуальные
инвесторы могут получить частичное возмещение налогов в счет затрат на НИОКР. Кроме
того, потери от инвестиций в инновационные компании могут зачитываться в уменьшение
подоходного налога и налога на доходы на капитал.
Таким образом, в развитых
странах – лидерах мировой науки научная политика имеет две стороны. С одной стороны,
государство напрямую финансирует научные исследования, а с другой — с помощью налоговых
мер стимулирует расходы на НИОКР частного сектора. В России, налоговая система не
поощряет, а ущемляет расходы на НИОКР.
Проблема заключается в крайне
низком уровне финансирования НИОКР в России частным сектором. По сравнению с 1990-годами,
количество работников в предпринимательском секторе НИОКР России сократилась более
чем на 35%[37]. В стране отсутствует спрос на инновации. Удельный вес затрат на
технологические инновации нашей промышленности составляет 1,2%, в том числе добывающей
промышленности – всего 0,8%. Затраты российского бизнеса на НИОКР составляют всего
лишь около 0,3% ВВП (в 7-10 раз меньше, чем в развитых странах). Лишь 3 российских
компании входят в число 1000 крупнейших компаний мира по размерам затрат на НИОКР.
Давно пора создать в России
условия для того, чтобы привлечь частный капитал в высокотехнологичные отрасли национальной
экономики. Это необходимо для резкого повышения инновационной активности российского
бизнеса, доля которого в расходах на НИОКР должна возрасти хотя бы до 50%. Необходимо
создать систему государственной поддержки инноваций для непрерывного финансового
сопровождения приоритетных проектов на всех стадиях их жизненного цикла, от разработки
технической концепции до организации выпуска готовой продукции. Государство должно
взять на себя часть нагрузки по финансированию начинающих инновационных предприятий,
выделяя им стартовый капитал в виде грантов и льготных займов на осуществление первичных
НИОКР по венчурным проектам.
Важно также изменить порядок
учета интеллектуальной собственности, включая учет затрат на НИОКР при определении
первоначальной стоимости нематериальных активов.
Человеческий потенциал
Многолетнее недофинансирование
науки имеет далеко идущие негативные последствия, способствуя деградации человеческого
капитала в России. Чрезвычайно негативную роль играет такой показатель, как крайне
низкий уровень затрат на одного научного исследователя. По этому показателю Россия
в 3 раза отстает от среднемирового показателя. Мы особенно уступаем развитым странам
– в 5 раз меньше, чем в США и Германии, в 4 раза – Великобритании, Франции и Японии.
Особенно низкими являются расходы на 1 российского исследователя в общественных
и гуманитарных науках. Это не позволяет многим талантливым ученым вести научные
исследования в России. Что касается зарплаты, то длительное время она отставала
от средней заработной платы в стране и по-прежнему многократно уступает уровню доходов
ученых в развитых государствах.
Все это привело к «утечке
умов». По некоторым оценкам, из страны уехали от 100 до 250 тыс. ученых. Ныне в
российской науке занято 25 тыс. докторов наук, а только в США проживает более 16
тыс. докторов наук – выходцев из бывшего СССР. Конечно, необходимо остановить дальнейшую
«утечку умов». Демографический кризис может приобрести необратимый характер.
Сегодня предлагается давать
«возвращенцам» гранты по 2 млн. рублей, а «настоящим» иностранцам» — 3 млн. долларов.
А зарплаты тем ученым, кто все эти годы работал на Родине, оставить на мизерном
уровне. Надо прежде всего создать нормальные условия на уровне мировых стандартов
здесь, в России, для научной молодежи, чтобы остановить отъезд за рубеж и «внутреннюю
эмиграцию» молодых ученых в более престижные и высокооплачиваемые сферы нашей экономики.
Иначе в стране исчезнет «критическая масса мозгов».
За последние годы численность
аспирантов в России выросла в 2,5 раза – почти 150 тыс. человек. Это значит, что
страна обладает существенным кадровым потенциалом для привлечения молодежи в науку.
При создании нормальных условий для научных исследователей мы могли бы ежегодно
привлекать в научный сектор 5 тыс. молодых ученых с кандидатской степенью. Необходима
специальная программа, которая позволила бы повернуть вспять опасную тенденцию сокращения
численности научных работников, сохранить преемственность научных школ, сохранить
«связь времен». Но это требует принципиально иного подхода государства к финансированию
науки в России.
Ссылки на экономический кризис
не могут оправдать сокращение расходов на НИОКР. Все ведущие страны мира поступают
наоборот: именно в кризис увеличивают вложения в науку, так как уверены, что только
она способна обеспечить им ведущие позиции в системе международных отношений. Предполагается,
что в следующем году расходы США на НИОКР превысят 400 млрд. долл., расходы ЕС составят
примерно 270 млрд. долл., расходы Японии и Китая – по 140 млрд. долл.
Россия – единственная страна
в мире, где доля расходов на гражданскую науку (0,4% ВВП) меньше, чем на оборонные
НИОКР (0,6% ВВП). Но и это не в состоянии обеспечить поддержание военно-стратегического
баланса с США, Европой, Китаем. Деградация научно-технического комплекса привела
к тому, что, несмотря на рост оборонного госзаказа, производство вооружений упало
до минимального уровня. А производство нового поколения вооружений никак не удается
наладить. ВПК не может стать оазисом технологического прогресса на фоне растущей
примитивизации российской экономики в целом. Ведь в Соединенных Штатах уже несколько
десятилетий идет перелив самых современных технологий из гражданского сектора в
военный, а не наоборот.
В 2010 году в России сокращаются
расходы на гражданскую науку. В США бюджетный запрос администрации президента Обамы
предусматривает увеличение бюджета на гражданскую науку на 6,4% при сокращении расходов
на НИОКР Пентагона. 
Из-за бюрократических проволочек
не было выполнено и решение о переходе на новую систему финансирования РАН, что
крайне затрудняет проведение научных исследований. Сокращение в 2010 году государственных
расходов на НИОКР в условиях, когда российский бизнес не проявляет стремления увеличивать
частные расходы на эти цели, может нанести серьезнейший ущерб отечественной науке.
Угроза национальной безопасности
Самая большая проблема – это
даже не низкий уровень финансирования, а невостребованность науки. Разрушение РАН
будет способствовать дальнейшей деградации человеческого капитала и социальной инфраструктуры
в России. Фундаментальная наука России является конкурентным преимуществом страны
и необходимо развивать это преимущество. Учитывая важнейшую роль, которую наука
и инновации играют в формировании постиндустриальной модели развития в 21 веке,
роль центров силы в глобализующемся мире могут играть только державы, обладающие
мощным научно-техническим потенциалом.
Нынешняя ситуация создает
угрозу национальной безопасности России. Если не изменить подход к науке, то произойдет
консервация примитивной структуры экономики, усиление научно-технологического отставания
страны, дальнейшее снижение международной конкурентоспособности отечественной несырьевой
продукции и закрепление унизительного для России статуса сырьевого придатка мировых
лидеров.
Практически все ведущие страны
имеют продуманную стратегию научно-технического развития, которая реализуется на
практике и обеспечивается выделением значительных финансовых средств. Такие стратегии
осуществляют США, Япония, Германия, Великобритания, Китай, Бразилия и Индия. Главный
упор в этих программах делается на увеличении государственных инвестиций в НИОКР
в приоритетных отраслях, стимулировании внутреннего спроса на высокотехнологичную
продукцию, принятии комплексных мер по поощрению инновационной активности частного
сектора, особенно малого и среднего бизнеса, а также подготовке квалифицированных
научных и инженерно-технических кадров.
С учетом мирового опыта и
особенностей современного состояния экономики России такая стратегия, как представляется,
должна включать два взаимодополняющих компонента.
Во-первых, необходимо увеличение
бюджетного финансирования приоритетных направлений фундаментальных исследований,
а также (в оборонной сфере) прикладных НИОКР. Это позволит обновить технологическую
базу и провести омоложение государственного сектора российской науки. Иначе будет
утрачена база российской науки и окажется подорванной военная мощь нашей страны.
Во-вторых, требуется продуманная
налоговая политика по стимулированию расходов частного сектора на НИОКР. Инвестиции
в инновации должны стать для частного сектора максимально прибыльными. Необходимо
создать с помощью налоговой и кредитной политики наиболее благоприятные условия
для инвестирования средств бизнеса в прикладную науку.
Разговоры об «энергетической
сверхдержаве» — самообман. Пора понять, что мы уже никогда не сравняемся по количественным
показателям (численность населения, объем ВВП) с США, Китаем, Европейским Союзом
и Индией. Россия может обеспечить себе место в группе мировых лидеров только благодаря
качественным характеристикам. Инновационный путь развития экономики сегодня является
единственно возможным для России, иначе мы окажемся на обочине мирового развития.
Для модернизации российской
экономики требуется хорошо продуманная государственная научная политика, а не новые
неолиберальные эксперименты. Концепцией долгосрочного социально-экономического развития
Российской Федерации на период до 2020 г. предусматривается, что расходы на НИОКР
должны увеличиться до 2,5-3% ВВП. Однако это даст возможность лишь выйти на нынешний
уровень затрат на НИОКР в развитых странах. К 2020 г. расходы этих стран на эти
цели повысятся до 3,8-4,5% ВВП, а в некоторых государствах и до 5-5,5% ВВП. Чтобы
не остаться в роли безнадежно отстающего, надо ориентироваться именно на перспективные
показатели лидеров научно-технического прогресса.
Заключение
Представляется, что можно
говорить о трех этапах развития науки в России.
На первом этапе задача заключается
в том, чтобы довести уже в ближайшие годы расходы на НИОКР как минимум до 2% ВВП
(1% за счет государственного финансирования и 1% за счет частных расходов). Россия
может и должна в 2012 году выйти на показатель 50% от уровня лидеров по расходам
на 1 исследователя — порядка 50 млрд. долл. в год в ценах 2010 года. Если это не
будет сделано, то к концу нынешнего десятилетия произойдет окончательный развал
российской науки, что лишит нашу страну каких-либо реальных перспектив на вхождение
в группу мировых лидеров.
На втором этапе (до 2020 г.)
расходы на НИОКР должны достигнуть 3% ВВП – 75% от уровня лидеров по расходам на
1 исследователя, чтобы обеспечить выход на средний уровень в размере 70-80 млрд.
долл. в год в постоянных ценах.
На третьем этапе (середина
21 века) расходы России на НИОКР необходимо довести до 4-5% ВВП (100-120 млрд. долл.
в год в постоянных ценах), что позволит войти в группу мировых лидеров по расходам
на 1 исследователя.
Только в этом случае Россия
сможет вернуться в число научных сверхдержав в 21 веке, стать одним из центров силы
в многополярном мире.
Список литературы
1.www.newsland.ru
2.www.humanism.ru
3.Наука России в цифрах.2010 г. М.: ЦИСН.
наука
технический потенциал