А. Воин
Заменяя
механику Ньютона своей теорией относительности, Эйнштейн применял единый метод
обоснования. Он этого не осознавал, но тем не менее сделал это. В принципе, это
происходит каждый раз при создании новой фундаментальной теории. Но в случае с
Эйнштейном это было наиболее революционно вот почему. Метод, хоть никем не
осознавался и существовал лишь как стереотип естественного научного мышления,
но в стереотипе этом он был неотделим от механики Ньютона, в которой он в
основном и был достроен. Эйнштейн первым отделил его от самой механики:
механику заменил, а метод оставил (хотя и не осознал этого). Как он сделал это?
Он
ухватил (подсознательно), что если некая теория перестает работать
(наталкивается на свой опровергающий эксперимент) это значит, что ее постулаты
были недостаточно привязаны к опыту. В их формулировке были сделаны обобщения,
простирающиеся за границы опыта, который тогда был в наличии, и в этом
расширении они не обязаны быть истинными. Таким постулатом у Ньютона был
постулат об абсолютности времени (пространство у Ньютона, вопреки расхожему
мнению, относительно).
Эта
абсолютность выражалась в одинаковости течения времени в инерциально движущихся
системах, независимо от относительной скорости этого движения. Этот постулат
мог быть проверен (привязан к опыту) только для скоростей, с которыми тогда
человечество имело дело. А значит не было гарантии, что он будет
соответствовать опыту для гораздо больших скоростей. И посему, с точки зрения
метода не было никаких причин, чтобы не поменять этот постулат и не привести в
соответствие с новым опытом.
Казалось
бы пустячок. Но какой психологический барьер нужно было преодолеть (при
отсутствии писанного и признанного метода), чтобы сделать это. Ведь формула
Лоренца для сложения скоростей была написана до Эйнштейна. А из этой формулы
формула относительного эйнштейновского времени вытекает как дважды два. И тем
не менее придать ей физический смысл до Эйнштейна никто не отважился по причине
упомянутого психологического барьера. И долго после тоже с трудом принимали.
Буде же метод был принят, не было бы психологического барьера.
					







Это,
что касается нахождения слабого звена в постулатах предыдущей теории. Что касается
постулатов новой теории, то они по методу должны быть привязаны к новому (и
старому) опыту. Эйнштейновская формула времени — не постулат, а вывод. Она
слишком сложна, чтоб делать ее постулатом и напрямую привязывать к опыту. В
качестве постулата (нового) Эйнштейн выбирает конечность скорости
распространения взаимодействия и ее максимальную величину, равную скорости
света. Этот постулат великолепно привязывался к опыту Майкельсона. Но… Тут
любопытная заковыка. Это не единственно возможный постулат, соответствующий
опыту Майкельсона. Опыт Майкельсона говорит лишь о том, что скорость света не
зависит от скорости движения его источника. Тогда при чем здесь любое
взаимодействие, включая еще нам неизвестные виды его. Это вовсе не гарантирует
нам, что скорость взаимодействия в еще не открытых полях может оказаться
больше. Так собственно и должно быть. Нельзя создать теории, границы
применимости которой были бы неограниченными.
Список литературы
Для
подготовки данной работы были использованы материалы с сайта http://philprob.narod.ru/