ФЕДЕРАЛЬНОЕ АГЕНТСТВО ПО ОБРАЗОВАНИЮ
Государственное образовательное учреждение 
высшего профессионального образования
АМУРСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ УНИВЕРСИТЕТ
(ГОУВПО «АмГУ»)
					







Кафедра экономической теории и государственного управления
КУРСОВАЯ РАБОТА
на тему: Идеи И. Посошкова о самобытном хозяйственном опыте России
по дисциплине Экономическая теория
Исполнитель
студент группы
Руководитель
Нормоконтроль
Благовещенск 2009


Реферат
Работа 42 с., 9 источников
«Книга о скудности и богатстве», торговля, сельское
хозяйство, богатство, промышленность, деньги, денежное обращение, крестьянский
вопрос, концепция производительного труда, аграрная реформа, абсолютизм, меркантилизм
Объектом исследования данной работы являются идеи И.Т. Посошкова
о самобытном хозяйственном опыте России. Основная цель данной работы состоит в
том, чтобы определить в чем заключается суть экономической программы,
предложенной И.Т. Посошковым в «Книге о скудности и богатстве». Для
достижения указанной цели были поставлены следующие задачи: во-первых,
рассмотреть, во-вторых, охарактеризовать, и в-третьих, проанализировать
экономические взгляды И.Т. Посошкова.


Содержание
1. Биографическая справка
2. Идеи И.Т. Посошкова о самобытном хозяйственном опыте
России
2.2 О крестьянстве
2.3 О купечестве, внутренней и внешней торговли
2.4 О богатстве и его источниках,
финансах и деньгах
3. Анализ экономических идей И.Т. Посошкова о самобытном
хозяйственном опыте россии
Заключение
Библиографический список


Введение
Иван Тихонович Посошков (1652-1726) является одним из выдающихся
отечественных экономистов XVIII века. Он стоял у истоков политической экономии
в России, создав оригинальное по тому времени учение о богатстве, был первым
русским экономистом, предпринявшим попытку обосновать всестороннюю и целостную
экономическую программу обновления страны с использованием определенных
традиционных элементов материальной культуры. Цель его программы — углубление
петровских преобразований, коренное изменение социальной базы реформ. Посошков
сомневался в экономической целесообразности сохранения крепостнических
институтов в России, понимая огромное значение сельского хозяйства для
экономического подъема страны. Его экономическая программа предусматривала
быстрый рост отечественной промышленности и торговли, который привел бы к
радикальному изменению аграрно-сырьевой специализации страны в общеевропейском
разделении труда.
Посошков окончил свой жизненный путь в тюрьме Тайной розыскных дел
канцелярии. Не сохранилось изображения Посошкова, в его биографии много белых пятен.
Выходец из крестьянского сословия, Посошков был очень активным, предприимчивым
человеком, с самобытным складом ума и характера. Это был поистине настоящий
русский самородок, владеющий многими ремеслами, имеющий технические изобретения
и обладающий определенной организаторской «жилкой». Но другой «страстью»,
которая под конец жизни все больше поглощала его, стало «прожектерство».
В наше время это слово имеет несколько негативно-иронический смысле петровскую эпоху
некоторые люди, откликаясь насущные проблемы жизни, занимались сочинением
проектов ее переустройства. Писал таковые и Посошков. Он был автором не только
нескольких «прожектов», но и трех больших сочинений. Самым известным
его произведением стала ‘ «Книга о скудости и богатстве», законченная
им в 1724 г. [1] Оно и
обессмертило имя Посошкова.
Спор о социально-экономической природе идей Посошкова начался с
момента публикации «Книги о скудости и богатстве» в 1842 г. Он продолжается
и до сих пор. Это сочинение воспринималось и воспринимается очень остро,
порождая множество крайних оценок и парадоксальных суждений. Запоздало,
медленно и трудно входила «Книга о скудости и богатстве» в золотой
фонд отечественной культуры. Это объясняется еще и тем, что она не только
выдающийся памятник истории общественной мысли начала XVIII века, но и книга,
не потерявшая актуальности и в более позднее время.
Исследователи отмечали необычайную для экономической мысли того
периода широту идей русского мыслителя, выходящую за рамки собственно
меркантилистического учения. В своих теоретических построениях Посошков все
время выходит за пределы сферы обращения, «преодолевает» и частные
интересы отдельных отраслей мануфактурного производства. Его интересуют общие
условия экономического роста, зарождение и развитие хозяйственных форм. Задуманные
им реформы должны были привести к росту «изобильного богатства» во
всех отраслях хозяйства. И не случайно, что посошковское «богатство» начинается
не с денег, а с материальных благ, которые должны производить все хозяйственные
единицы государствам.
В отечественной историографии существует добрая традиция
представлять Посошкова защитником крестьянских интересов, мыслителем,
поставившим вопрос о временности помещичьих прав на крестьян. В «Книге о
скудости и богатстве» мыслитель представил оригинальный вариант
многоэтапной аграрной реформы, которая должна была привести к легализации
крестьянской земельной собственности и появлению новых форм организации
производства. Объективно результаты этой реформы должны были привести к
медленному изживанию крепостничества в русской деревне. А если учесть, что в
XVIII столетии в России наблюдался расцвет крепостного хозяйства и рост эксплуатации
народных масс, то требования Посошкова выглядят для того времени весьма
прогрессивно.
Историки русской экономической мысли немало сделали для того,
чтобы разрушить ходячее представление о «чистоте» и «системности»
посошковского меркантилизма. Но еще недостаточно исследовательских работ,
показывающих взаимозависимость промышленности и сельского хозяйства в его
экономической программе обновления России.



1. Биографическая справка

Посошков родился около 1652 г. (умер в 1726 г) и
принадлежал к дворцовым крестьянам подмосковного села Покровского, которое
впоследствии вошло в черту города Москвы (оно находилось на Яузе, близ
Елоховской площади). В этом большом подмосковном селе наряду с крестьянами,
занимавшимися пахотными работами, были и непашенные крестьяне, занятые ремеслом.
К ним и принадлежала семья Посошкова. Его отец и дед значатся в переписной
книге села Покровского серебряниками, т.е. ювелирами, работавшими по серебру. Это
были зажиточные дворцовые серебряники, которые работали на Оружейную палату,
обслуживавшую потребности царского двора. Буржуазные писатели видели в
Посошкове крестьянина. Но будущий писатель в молодости имел винокуренный завод
в Лихвенском уезде, позднее он состоял мастером на монетном дворе в Москве, что
тесно связано с профессией серебряников.
Источниками сведений о жизни Посошкова послужили его
собственные сочинения и розыскные секретно-полицейские дела. Как это ни
печально, но биография русского мыслителя начинается застенком и
кончается Петропавловской крепостью. [2]
Недалеко от Москвы находился Андреевский монастырь, игуменом
которого был старец Авраамий. Юный Петр I время
от времени посещал этот монастырь. Авраамий живо интересовался политическими
событиями и начинавшимися преобразованиями, у него собирался кружок
единомышленников. Бывал там и Посошков. Как-то Авраамий, докладывая царю о
«денежном деле», подарил ему модель денежного станка, сделанного по его просьбе Посошковым. Имя мастера царь уже мог знать из его записки
правительству «О ратном поведении».
В конце 1696 г. Авраамий представил Петру смелую записку, в
которой разоблачал многие непорядки, даже критиковал поведение самого
царя, и после этого был арестован. На допросах в Тайной канцелярии он в числе
других назвал имя Посошкова. Последовал арест Посошкова. Но, возможно, именно
знакомство Петра с техническими изобретениями мастера, превосходящими
иностранные образцы, и особенно с изобретенным им денежным станком,
спасло будущего экономиста от наказания.
Примерно в 1699-1700 гг. Посошков представил записку с
проектом денежной реформы, в которой он обосновывал необходимость выпуска
медной разменной монеты «мелкой дробью». Очевидно, когда 11 марта
1700 г. последовал указ о выпуске новой медной монеты, царь вспомнил о
Посошкове. Позлее в «Книге о скудости и богатстве» Посошков напишет:
«Егда царского величества состоялся указ, еже делать круглые деньги
медные, то никто из русских людей, ни из иноземцев, не сыскался такой,
человек, чтобы струменты к таковому делу состроить. Иноземец Юрья Фробус добыть
таких мастеров из-за моря. И я, видя в том деле протяжность великую, вступил в
то дикое поле и все то денежное дело установил».
Денежное дело не переставало интересовать Посошкова. Он и в
1708, и в 1718 г. подавал правительству доношения о медных деньгах, и, наконец,
в «Книге о скудости и богатстве» он опять останавливается на
проблемах монетного дела.
Жизнь Посошкова была богата событиями и
литературными трудами. Посошков был плодовитым и талантливым писателем.
Первое его сочинение до нас не дошло, это был проект денежной реформы,
состоявшей в усиленном выпуске мелких серебряных денег. Вторым сочинением
Посошкова, дошедшим до нас, была записка «О ратном поведении», поданная
им одному из видных членов правительства боярину Ф.А. Головину. Она связана с
началом Северной войны и содержит проект реформы военного устройства. Вместе с
тем давался расчет денежных средств, которые нужны для того, чтобы создать
сильную, хорошо обученную армию. Сочинение «О ратном поведении» проникнуто чувством
патриотизма и национальной гордости, он верит в силы русского народа и в победу
в тяжелой войне с таким сильным противником, каким была в начале XVIII в. шведская
армия. Он писал также по церковным вопросам, — ему принадлежат две обширные
книги, из которых одна под названием «Зеркало очевидное» посвящена
полемике с расколом и протестантами, а в другой рассматриваются с религиозной
точки зрения вопросы этики и воспитания («Завещание отеческое сыну»).
[3]
Посошков занимается предпринимательством: пытается открыть
фабрику игральных карт, завести серный прииск, строит светлицу на Аптекарском
острове, но эти затеи не удаются. По казенной службе Посошков переходит из
Оружейной палаты в «водочные мастера». В 1710 г. он назначается
водочным мастером в Новгород. Служа в Новгороде, занимается частной торговлей и
промыслами, покупает несколько участков земли с крестьянами, становясь мелким
помещиком и собственником крепостных душ. Он владеет домами в Новгороде и
Петербурге. Его состояние к кончу жизни достигает нескольких тысяч рублей.
Как писатель-публицист Посошков откликается на различные
события, происходящие в стране. «Книга о скудости и богатстве» — итог
его жизненных наблюдений и раздумий.
Это сочинение, принесшее ему громкую посмертную славу, было
закончено в 1724 г., когда автору было 72 года. В нем содержится множество
предложений и проектов, касающихся различных сторон государственной и
общественной жизни. Наряду с экономическими темами в ней обсуждаются вопросы
административного устройства, суда, законодательства, просвещения. В «Книге»
нашел отражение богатый жизненный опыт автора. Идея об «исправлении всех
неисправ» зародилась у Посошкова давно. Но лишь после завершения в 1721 г.
долгой Северной войны он решил «подсобить» Петру 1 своими «прожектами».
Однако, когда сочинение было закончено, то оказалось, что это не очередной
проект, а грандиозная программа преобразования России, адресованная лично Петру
I. У нас нет сведений, сумел ли Посошков
представить свою книгу царю и читал ли тот ее. Но спустя полгода после смерти
Петра, в августе 1725 г., Посошков был арестован Тайной канцелярией и посажен в
Петропавловскую крепость. Дело Посошкова полностью до нас не дошло,
сохранились только его отрывки и в точности неизвестно, в чем он обвинялся. Одновременно
с ним был арестован один из секретарей Синода, которого допрашивали, не знает
ли он «Книгу о скудости и богатстве» Посошкова. По сведениям Тайной
канцелярии, рукопись ее находилась в библиотеке новгородского
архиепископа Феодосия, который также в это время был арестован по громкому
политическому делу. Арест Посошкова, по-видимому, находился в связи как с его
книгой, так и с процессом Феодосия. Книга Посошкова своим содержанием могла
вызвать недовольство в правительственных кругах; возможно, что она
распространялась в рукописных списках. Пять месяцев спустя, 1 февраля 1726 г., Посошков умер
в заключении в Петропавловской крепости.
Книга Посошкова является крупным явлением не только русской экономической
мысли, она принадлежит к числу наиболее выдающихся произведений мировой
экономической литературы меркантилизма. «Книга о скудости и богатстве»
состоит из девяти глав, причем первая посвящена положению духовенства, вторая носит
название «О воинских делах», третья «О правосудии», четвертая-«О
купечестве», в пятой рассматриваются вопросы развития промышленности,
шестая называется «О разбойниках», седьмая — «О крестьянстве»,
восьмая — «О земленых делах» и девятая — «О царском интересе»»
(в ней речь идет о государственных финансах и денежной системе). Книга
Посошкова не только содержит конкретный материал и проекты реформ, но
проникнута также общими, принципиального характера положениями. Он проявил в
ней литературный талант, острую мысль и отличное знание практической жизни.
Посошков ярко нарисовал картину «неисправностей» России
того времени, одновременно дав обоснованные предложения, что нужно сделать для
улучшения положения дел в стране.



2. Идеи И.Т. Посошкова о самобытном хозяйственном
опыте России

2.1 О развитии промышленности
Начало XVIII в. для России
ознаменовалось бурным развитием промышленности. Петр пристально следил за
строительством казенных крупных промышленных предприятий, необходимых для
обеспечения армии и флота. Казенные предприятия нередко передавались в частные
руки, так как Петр I полагал, что в этом случае
управление ими улучшится. Так, Никита Демидов получил Невьянский завод на
Урале, а компании Щеголина был передан казенный «Суконный двор» в
Москве. Если же предприятие вместо ожидаемой прибыли вследствие плохого
руководства приносило убытки, то его возвращали в казну.
Широкое распространение получили торгово-промышленные компании,
которым предоставлялись значительные привилегии. Состав и предназначение
компаний чаще всего определялись правительством и самим Петром с указанием размеров
вложений. Среди «компанейщиков» были и представители знати: Меньшиков,
Апраксин, Толстой. При недостатке средств мануфактуры получали ссуды от
правительства, снабжались сырьем и инструментами. В результате была создана
достаточно мощная по тем временам металлургическая промышленность на Урале и в центре
страны. Возникли полотняные, суконные, бумажные, стекольные и другие
предприятия. Страна начала обеспечивать себя всем необходимым. Отечественная
промышленность снабжала армию оружием и боеприпасами собственного производства,
чем способствовала победе над шведами в Полтавской битве и позже на Балтике. Иван
Посошков, как и другие прогрессивно мыслящие люди из окружения Петра, разделял
его стремление развивать отечественную промышленность. Сетуя на низкий уровень
профессионального мастерства некоторых российских ремесленников, Посошков предлагал
и в России ввести цеховые уставы, подобно существовавшим в европейских странах.
Цель их введения он видел в том, чтобы «все мастера дела свои делали беспорочно».
Поэтому он предполагал установить персональное клеймение готовых изделий. Оно распространялось
только на мастера, но тем самым он отвечал за работу учеников и подмастерьев. Посошков
считал необходимым создать широкую систему ремесленных мастерских.
Он считал, что надо строго наказывать учеников за плохую
учебу, вплоть до ссылки в солдаты. Тогда все «поневоле будут учитца добре
и совершенно выучась и взяв у мастера отпуск, высшему художественных дел
командиру покажут свое мастерство»[4].
Задача же «командира» — вместе с мастерами определить, следует ли
испытуемому доучиваться или работать по найму у других мастеров или можно
самому, открыв мастерскую, набрать учеников.
По мнению Посошкова, мастерские должны были возглавляться
преимущественно отечественными мастерами, которые могли без ограничений
набирать требуемое им количество учеников или наемных рабочих. Тем самым
разбогатевшим мастерам предоставлялось право, постепенно расширяя производство,
превращать ремесленную мастерскую в более крупное предприятие. Посошков
предусмотрел очень важную для России той поры возможность роста первичных форм
производства и последовательное превращение их в более крупные и сложные. Ремесленная
мастерская становилась, таким образом, «мастерским домом»[5].
Поскольку к учреждению предприятий привлекались, наряду с
русскими, иностранные мастера, Посошков советовал Петру I «освидетельствовать» их мастерство. Особое
внимание должно было уделяться, иноземцам «мастерства имянитого и у нас на
Руси небывалого». Таким иностранцам следовало создавать условия для
организации производства, а самое главное — для обучения русских редкому
ремеслу. За это предполагалось воздавать им вознаграждение и почет. Но если
иностранец, оказывался нерадивым мастером, то следовало его выслать, «чтобы
он в Руси у нас не шатался. Дабы на то глядя вперед для обману в Русь к нам не
приезжали».
Посошков был убежден, что ремесло в России по своему уровню
не только достигнет иноземного, но и сможет превзойти его. Он ссылается на
иноземные уставы, которые при создании чего-либо нового, прежде неизвестного,
стоят на страже изобретателя, гарантируя ему исключительное право на свое
изобретение. «И аще тако устроено будет у нас на Руси, то такожде, что и у
иноземцев будет много вымышленников. Многие бы острые люди и нарочно стали
тщатися, како бы что новое вымыслить, от чего бы ему поживитеся. А ныне у нас
за непорядочное гражданство гибнет добра много»[6].
Он по опыту знал, как трудно ремесленнику добиться признания
у властей, внедрить изобретение и получить от этого доход. Поэтому он считал
целесообразным в уставе отметить, «чтобы за вымысл новаго какова
мастерства или промысла отнюдь иным не попускать вступать дондеже жив тот
вымышленник», видя в этом важнейший стимул для изобретателей. Можно
сказать, что он закладывал основы патентного права.
Посошков защищал интересы изобретателя, рассчитывая на
приумножение числа «вымышленников» и разнообразие изобретений. Он
полагал, что «художники добрые» обогатятся и прославятся, так же как
иноземцы. «Иноземцы такие же люди, что и мы… и в мастерстве добры, а
егда и у нас гражданский устав будет тверд, то могут наши художники и
превышшить их».
Видя, что потребности промышленных предприятий в рабочей
силе возрастают, Посошков предлагал использовать труд крепостных крестьян
зимой, когда они свободны от полевых работ. При этом он считал, что рабочие
станут лучше работать при хорошей оплате их труда. Говоря о преимуществе
сдельной оплаты труда перед повременной, он предлагал перевести на урочную
систему, применявшуюся в Петербурге и других местах, обязательную трехмесячную
работу крестьян. Ныне, писал он, «смотреть на ту их работу моркотно,
потому что гонят день к вечеру, а не работу к отделке». И далее добавлял:
«… а месячное им жалованье надлежит отставить и давать по заделию
коегож-до их, то всякия дела скорее будут делатися». После выполнения
урока хотя бы за месяц крестьяне должны считаться выполнившими свою повинность.
Он считал возможным «бродя; и нищих, по улицам
скитающихся, молодых и средовеких хватать», научить их мастерству и насильно
передавать во владение заводчикам, превращая их в крепостных. И рисовал
утопическую картину: «Нищие, бродяги и тунеядцы, все изведутца, и вместо
уличного скитания все будут промышленники, И егда совершенно научатца и
обогатятца и будут сами мастерами, а царство от их промыслу будет богатится и
славою раширятися». Заботясь об экономической эффективности вновь
возводимых предприятий, Посошков предлагал строить мануфактуры или «мастерские
дома» за счет казны в малозаселенных местах за Окой, где хлеб дешевле. Затем
их можно передавать в частные руки с платежом оброка, «чтобы люди богатились,
а и царская казна множилась». По его словам, владельцам железных,
стекольных, суконных и бумажных заводов надо разрешить выдавать ссуды по 1 тыс.
руб. и выше из 6% годовых, чтобы «промыслы расширялись и промышленники б
богатились». Стеклянную посуду, рассуждал он, коль она непрактична, не
обязательно потреблять в стране, зато очень выгодно, построив пять-шесть
заводов, «наполнять» ею другие государства. Огромную прибыль может
дать и строительство табачных заводов, «так нам мочно его запасти, что и
кораблями за море мочно его отпускать». Для этого он считал возможным
создать большие табачные плантации в Поволжье, на Украине и в других местах. [7]
Привлекает внимание и мысль Посошкова о том, чтобы казенные,
так называемые черносошные, крестьяне, платящие в казну подати в виде
натурального или денежного оброка, могли заниматься ремеслом. Они станут,
подобно дворцовым крестьянам, непашенными крестьянами, ремесленниками,
мастерами, пользующимися небольшими государственными предприятиями. Разбогатев,
они смогут выкупить действующее или построить новое предприятие. Он не
сомневался, что предприимчивый человек сможет, добросовестно работая и
выплачивая денежный оброк, разбогатеть и стать владельцем предприятия. Смог же
он сам добиться этого!
2.2 О крестьянстве

Главу «О крестьянстве» Посошков начал с
констатации положения крестьян. Поставив леность в качестве первой причины
оскудении крестьянства, он указал на ее взаимосвязь с неопределенностью поборов
со стороны государства и помещиков, необходимостью выполнять натуральные
повинности в любое время, так что для работы на своем наделе у них не остается
достаточно времени.
С негодованием писал Посошков о помещиках, которые
заставляют крестьян работать на помещичьем поле в самую лучшую страдную пору.
«Не дают крестьянам своим единого дня, еже бы ему на себя что сработать…
И еще требуют с них излишнего побору, и тем… в нищету пригоняют». [8]
Он заметил, что дворяне считают такое положение естественным: «Крестьянину
не давай обрасти, но стриги его яко овцу догола». Это приводит к бегству крестьян
от таких помещиков. Увидев, что крестьяне бегут за рубеж, он с горечью
констатировал: «Тако чужие страны населяют, а свою пусту оставляют». Причину
тяжелого положения крестьян Посошков видел в том, что «крестьянам помещики
не вековые владельцы… а прямым их Владетель Всероссийский Самодержец, а они
владеют временно». Крестьян следует оберегать от алчных помещиков царским указом:
«Если у помещика крестьяне богаты, то ему честь… понеже, крестьянское
богатство — богатство царственное». Поэтому помещики должны следить за тем,
чтобы богатство крестьянское умножилось. Посошков считал, что крестьянин должен
постоянно быть в работе: «Летом землю управлять неоплошно, а зимою в лесу
работати, что надлежит про домашний обиход и на люди, от чего бы какой себе прибыток
учинить«. А если у себя никакой работы нет, »то шел бы… из найму
работать… Тогда никакой крестьянин не оскудеет».
Он защищал интересы крестьянства против необузданного
произвола помещиков, считая необходимым законом ограничить право помещиков на
признание к труду и на продукт труда крепостных. А царю советовал «помещикам
учинить расположение указное, по чему им с крестьян оброку имать и поколику
дней в неделе на помещика работать, чтобы, им сносно было государеву подать и
помещику заплатить и себя прокормить без нужды». Законом должен быть
установлен размер барщины и оброка.
В основу расчета повинностей крестьян помещику следовало
положить количество обрабатываемой земли. Таким образом, эти повинности
становились пропорциональными крестьянскому доходу. Но установленный их размер
должен быть таким, «чтобы крестьянству было нетягостно». Следует
строго запретить помещикам требовать от крестьян сверх того, что будет
определено царским указом, а наблюдение за выполнением указа возложить на суды.
Если же помещик будет брать с крестьян лишнее, то крестьянин, донесший суду об
этом, должен, по мнению Посошкова, получить волю и награду 50 руб., а у
помещика следует отобрать и крестьян, и землю. «На то смотря, и самой
ядовитой помещик сокротит себя и крестьян разорять не станет».
Автор советовал значительно понизить размер податей,
взимаемых с крестьян, и обложить податью дворянские земли. В связи с этим он
рекомендовал крестьянскую землю отделить от помещичьей. «С тоя земли, коя
отделена будет к крестьянским дворам, будет платить крестьяня по дворовому
своему окладу… и того ради ту землю за помещиками и числить не надлежит»[9].
Это предложение восходит к традиционному пониманию
крепостного состояния — крестьянин крепок земле. Он попадает в зависимость от
помещика лишь постольку, поскольку тот получил за службу землю с живущими на
ней крестьянами. Земля принадлежит царю, он ею и распоряжается. Помещики землей
владеют временно по воле царя, а крестьяне — постоянно.
Рассматривая вопрос в исторической ретроспективе, нельзя не
признать смелости и оригинальности позиции Посошкова в крестьянском вопросе. Из
всех современников Петра I Посошков единственный
выступил против неограниченного произвола помещиков.
2.3 О купечестве, внутренней и внешней торговли

Имея многочисленные контакты с российскими и иноземными
купцами и сам занимаясь торговлей, Посошков, естественно, более всего ценил
торговую деятельность: «А торг дело великое… Купечество и воинству
товарищ. Воинство воюет, а купечество помогает и всякие потребности им
уготовляет»[10].
Он утверждал: «Государство… купечеством украшается». Высоко ценя
купечество, Посошков хотел, чтобы оно и в России пользовалось наряду с
дворянством определенными привилегиями, отраженными в законе. Он указывал, что
в других странах «… купецких людей вельми берегут, того ради купецкие
люди и богаты зело».
Посошков неодобрительно относился к тому, что торговлей
помимо купцов занимаются бояре, дворяне, офицеры, солдаты, крестьяне, так как
торгуют они беспошлинно («иночинцы пошлин не платят»), чем
наносят ущерб купечеству и казне. Он требовал запретить торговлю всем, кто не
принадлежит к купечеству. «Еже всякого звания человек будет пещися о своем
деле, то всякие дела будут споры, купечество обогатится… и пошлины будут с
них собиратся не то, что вдвое… а втрое и больше». Посошков считал, что
вступить в купеческое звание может любой, даже крестьянин, достигший оборота не
менее 100 руб.
С негодованием говорил об обмане в торговле, требовал, чтобы
купцы не скрывали недостатков своих товаров, а прямо объявляли бы покупателям,
что «сей товар добрый, цена ему сия, а сей товар плох, то и цена ему малая».
Продавшему свой товар обманом он грозил проклятьем! Вместе с тем он — сторонник
единой указной или «установленной цены», назначенной властями, чтобы
купцы брали «цену прямую по достоинству товара». На все товары должна
быть одна цена, чтобы она «какова в первой лавке, такова была и в
последней». Это предложение вызвало замечание одного из ранних читателей
его книги, написавшего на полях: «Старик, нельзя одной цены уставить».
Стремительный рост внешней торговли открыл Россию для Европы.
Посошков понимал, что российским купцам, особенно средним и мелким, плохо
знающим особенности торговли в других странах, будет трудно избежать ошибок, а
вследствие этого и банкротства. Поэтому он предлагал для торговли с
иностранцами создать единую компанию во главе с командиром. Компания, объединив
крупнейших, средних и мелких купцов, по мнению Посошкова, смогла бы обеспечить
выгодные условия для всего купечества поскольку они должны будут «поверстаться»
своими товарами. Для поддержания общей, выгодной для русских цены крупные купцы
должны взять на себя товары маломощных. Компания должна защищать национальные
интересы перед иноземцами, не допуская внутренней конкуренции, держать цены на
русские товары на высоком уровне, поскольку высокая цена при хорошем качестве
товара поднимает авторитет государства российского. Защищая экономическую
самостоятельность своей страны, первый русский экономист стремился достичь для
российского купечества наилучших позиций в международном торговом соперничестве.
[11]
Практика международной торговли и в то время строилась на принципе
монополии и подчинении слабых в I экономическом отношении
стран более сильным. Такая I практика осуществлялась и
по отношению к России. Посошков гневно отмечал, что иноземцы, «приехав со
свои-I ми безделками, нашим материальным товарам цену; устанавливают
низкую, а своим цену ставят двойную, а иным товарам и выше двойной цены». Он
пытался противопоставить хитрой и тонкой торговой политике, проводимой через
своих негоциантов английским, голландским, французским правительствами, российскую
защитительную политику, но, к сожалению, она не шла с той ни в какое сравнение.
Будучи сторонником протекционизма, Посошков рассматривал
внешнюю торговлю как важнейшую сферу экономической деятельности государства. Он
четко представлял связь экспорта и
импорта с состоянием российского производства и стремился использовать силу
государственной власти для воздействия на купечество в интересах отечественной
промышленности.
Программа Посошкова предполагала постоянную корректировку
структуры экспорта и импорта по мере развития российского производства. Следовало
учитывать, что к 20-м годам XVIII в. в России уже была
создана мощная металлургическая и металлообрабатывающая промышленность,
функционировали предприятия по производству парусины, а также полотняные, суконные,
стекольные, бумажные и другие фабрики и заводы. Поэтому при реорганизации
внешней торговли Посошков предлагал повнимательнее присмотреться к
импортируемым товарам. Он возмущался тем, что «вместо материальных товаров
возят к нам разные пития», стеклянную посуду, тонкие шелковые ленты и
«всякие товары, кои непрочны и портятся скоро», а также дорогую
одежду, украшения и другие подобные им товары.
Посошков указывал, что не следует ввозить товары,
производимые в стране. И предлагал запретить ввоз железа, соли, зеркал, оконного
стекла, шляп, скипидара: «… всем тем управляться нам надо своим, а у
иноземцев отнюдь бы тех вещей и на полцены не покупать». Более того,
сопоставляя назначение ввозимых в Россию и вывозимых из нее товаров, автор
заявлял, что «мы можем прожить и без их товаров, а они без наших товаров и
десяти лет прожить не могут».
Регулирование внешней торговли, по мысли Посошкова, должно
было преследовать далеко идущие цели. Во-первых, беречь деньги, следовательно,
надо вывозить товаров больше, а ввозить меньше. Во-вторых, надо способствовать
развитию собственной промышленности, вывозя готовую продукцию, а не сырье; не
ввозить товары, изготовляемые в России, ввозить лишь «отборный товар»,
притом по доступной цене, а не «безделки» и не предметы роскоши.
В основе суждений Посошкова лежит мысль об усиленном вывозе
русских готовых изделий и сокращении потребления иностранных. Он мечтал
установить выгодную для России взаимозависимость между экспортом и импортом: ввоз
иноземных товаров должен обусловливаться соответствующим вывозом российских
товаров.



2.4 О богатстве и его источниках, финансах и
деньгах

Для И.Т. Посошкова проблема богатства была центральной: каким
образом увеличить богатство страны, какими путями снизить значение факторов,
уменьшающих богатство и приводящих к скудости. Посошков рассматривал богатство
не в виде золотых и серебряных денег, а в двух основных формах: «вещественной»
и «невещественной». Вещественным богатством Посошков полагал
совокупное богатство государства (казны) и народа. К нему он относил развитую
промышленность, ремесленные мастерские, рудники и произведенные ими «материальные
товары», а также освоенные сельскохозяйственные земли и природные ресурсы.
Он призывал беречь, не тратить попусту полезные ископаемые, сохранять леса и
реки с их животным и растительным миром. Посошков многократно говорил о
необходимости увеличения производства материальных товаров, для чего надо
строить предприятия, осваивать новые районы и обживать их, привлекая средства
казны, купечества, дворянства и даже крестьян. Он мечтал о том, чтобы
отечественная промышленность была в состоянии производить разнообразные товары
для собственного потребления и для вывоза за границу, чтобы страна богатела и
мощь ее возрастала. Но при этом Посошков четко разграничивал богатство, которым
распоряжается власть, и богатство народа: «Не то царственное богатство,
еже в царской казне лежащие казны много, но то самое царственное богатство, еже
бы весь народ по мерностям своим богат был самыми домовыми внутренними своими
богатствы»[12].
В качестве альтернативного источника богатства Посошков
рассматривал экономию. Он был убежден, что бережливость, разумное использование
денежных и материальных ресурсов укрепляет благосостояние государства и каждого
россиянина, тогда как расточительность приводит к оскудению.
Привлекают внимание рассуждения автора о невещественном
богатстве: «Паче вещественного богатства надлежит нам всем пещися о
невещественном богатстве, то есть об истинной правде… Правда богатство и силу
умножает… неправда не токмо вновь не богатит, но и древнее богатство
отончевает и в нищету приводит». Поэтому Посошков указал царю о
необходимости заботиться «… о снискании правды. Когда правда в нас
утвердится и укоренится, то царство наше российское обогатится и славою
возвысится».
В качестве важной формы невещественного богатства он видел
духовную культуру, образованность населения. Русскому народу «надобно не
парчами себя украшати, по надлежит добрым нравом и школьным учением». Это
приведет к появлению новых идей, необходимых для обновления общества. Посошков
подвел Петра I к мысли о том, что «Книга о
скудости и богатстве», которая поможет увеличить богатство вещественное,
сама есть не что иное, как «невещественное богатство».
И сегодня представляется невероятным, что в то далекое время
автор сумел возвыситься до идеи о том, что богатство государства немыслимо без
народного богатства. По его мнению, «сие дело невеликое и весьма нетрудное,
еже царская сокровищница наполнится богатством… Но то великое многотрудное
есть дело, чтобы весь народ обогатить». Посошков впервые в истории
экономической мысли сумел в краткой, но очень емкой формуле выразить главную
свою идею: «То государство богато, в котором народ богат».
В этой связи очень интересны мысли Посошкова, относящиеся к,
государственным финансам, в частности к податной системе. Посошков был
прекрасно осведомлен о финансовых трудностях государства, связанных с
продолжительной русско-шведской войной, строительством Петербурга, Кронштадта,
обводного Ладожского канала и др. Было придумано и введено более 30 различных
налогов, прежняя подворная система была заменена подушной.
Заботясь о процветании государства, росте его богатства,
Посошков предложил реформу налоговой системы, значительно опередив свое время: он
полагал справедливым, что платить налоги должны все классы общества (кроме
духовенства); налоги не должны разорять народ; за основу обложения следует
взять землю. Посошков хорошо понимал, что распространение налоговых платежей на
дворян встретит с их стороны отпор: «… чаю, сильные лица будут всячески
сие дело препинать, так как они… не так любят дать, как любят себе взять»[13].
Он проявил себя и здесь вдумчивым экономистом, убеждая Петра I
в осмотрительности при установлении размеров платежей: «Царские собрания
не истощатся, если не круто будут собиратися»; они дадут возможность
«всячески свое место наполнить, а крутое собрание не собрание, а разорение»;
«худой тот сбор, кто царю казну собирает, а людей разоряет».
Установленную Петром I подушную
подать Посошков решительно критиковал: «Душа — вещь неосязаемая и умом
непостижимая и цены неимущая». Надлежит ценить вещи реальные, ощутимые. А
самое главное для него состояло в том, что подушная подать игнорирует
имущественные различия плательщиков.
Размер повинностей должен быть установлен созванным
специально съездом дворян и утвержден царем. Единственно правильной системой прямого
обложения он считал поземельную подать. Земля в то время была преимущественней формой
богатства. Именно землей наделялись и награждались дворяне за службу. Земля, по
мнению Посошкова, — наиболее важный источник дохода, поэтому основой обложения и
должен служить земельный надел, «двор». «Двором» он называл
участок земли, которым владеет крестьянин, включающий 6 десятин пахотной земли,
необходимых для высева 4 четвертей ржи, 8 четвертей ярового, покос в 20 копен
сена и землю под усадьбой в 600-700 квадратных саженей. По отношению к посадским
людям, не имеющим земли, он предлагал систему пересчета. Исходя из размеров
реального надела, Посошков считал необходимым, чтобы каждый платил подать с целого
двора или с полдвора или со двора с четвертью, т.е. с того, «кой чем
владеет«. »Двор» должен был стать своеобразной расчетной единицей,
при помощи которой реализуется принцип соответствия количества земли и
повинностей для исчисления податей крестьян в казну и обязанностей помещику.
Полагая, что и дворяне должны платить налог в казну,
Посошков надеялся отделить земли крестьян от помещичьих. Земля после
размежевания должна быть закреплена законом за владельцами. Сбор «по
земляному владению» будет более прибыльным и постоянным, чем подушная
подать. Если крестьянин точно будет знать размер уплачиваемого налога и налог
будет справедливым, то и крестьянин никогда не оскудеет.
Таким образом, чтобы государство крепло и процветало, «того
ради царю как великородных и военных, так и купечество и крестьянство блюсти
следует, чтобы никто во убожество не входил, но все бы по своей мерности
изобильны были».
Богатое население, по мнению Посошкова, всегда исправно
платит налоги, чем наполняет казну, а в случае чрезвычайной необходимости
помимо обычных налогов сможет выдержать и дополнительные платежи.
Большой интерес у Посошкова как экономиста вызывали деньги,
особенно проблема ценности денег. Он знал, что в других странах существует
определенная зависимость ценности денег от металла, из которого они изготовлены:
золотые Монеты дороже серебряных, даже если они равны по весу, а серебряные
дороже медных. Но, как ни странно, здесь Посошкову изменил его здравый смысл. Он
считал такое положение вещей неприемлемым. Он не видел в деньгах равного партнера
при товарной сделке и полагал, что ценность денег не в торге выявляется, а
может быть установлена государственной самодержавной властью. [14]
В России в первой четверти XVIII
столетия большое значение имели медные деньги, поэтому проблема ценности медных
денег стояла очень остро. Иностранцы предпочитали получать за свои товары
серебряные и золотые монеты. Патриотизм Посошкова перешел всякие границы.
Он призывал медные деньги ценить «не по-иноземчески, по
цене меди, но по изволению его императорского величества… Мы не иноземцы, не
меди цену исчисляем, но имя царя Своего величаем, того ради, нам не медь
дорога, но дорого его царское имянование«. И далее добавлял: »У нас
не вес имеет силу, но царская воля… У нас настолько сильно его пресветлого
величества слово, что если б повелел на медной золотниковой цате положить
рублевое начертание, то бы она за рубль и ходить в торгах стала». Посошков,
сам того не ведая, оказался сторонником номиналистической теории денег, которая
была характерна для стран в периоды господства в них абсолютизма.
Посошков выступал противником порчи качества монет путем
примешивания меди к серебру, а серебра к золоту. Он считал национальным
достоинством России, что ее монеты должны быть из чистого металла, как чиста
православная вера, «никакого примеса еретического неимущая». Будучи
практиком, Посошков приводил расчет, согласно которому доход казны от чеканки
медных гривенников по предлагаемым им нормам из 10 тыс. пудов меди составит 1
млн 840 тыс. руб. Сумма по тем временам огромная, учитывая, что доходы казны в
последние годы царствования Петра I не достигали за год
и 8 млн руб.



3. Анализ экономических идей И.Т. Посошкова о
самобытном хозяйственном опыте россии

Анализ экономических идей Посошкова
позволяет сделать вывод о неоднозначной природе его мировоззрения. В
посошковской экономической стратегии обновления России действуют многоцелевые
установки, связь между которыми установить трудно. Тем не менее «Книга о
скудности и богатстве» — цельное сочинение, и между отдельными проектами
существует органическая связь.
В работах советских исследователей
30-50-х годов Посошков прежде всего идеолог купеческого сословия, а также представитель меркантилизма в России. Б.Б. Кафенгауз
считал его представителем «среднего купечества, охваченного в… беспокойную
эпоху лихорадочной предпринимательской деятельностью и строительством мануфактур».
Впоследствии ученый сделал очень важное добавление к характеристике
экономических взглядов мыслителя, считая, что «последний с наибольшей
яркостью выразил интересы нарождающегося купечества и частично отразил нужды
крестьянства».А.И. Пашков полагал, что
русский экономист «не был идеологом угнетенного крестьянства», а все
его планируемые аграрные преобразования направлены исключительно на ослабление
помещичьего гнета и налогового пресса государства. Даже эти точки зрения, ставшие в определенной мере эталонными в науке,
показывают сложность его экономических идей.
«Книга о скудости и богатстве» — непрерывный
диалог, часто спор ее автора с Петром I, попытка убедить царя в необходимости
новых, более глубоких реформ. Посошков как бы на время превращается в
крестьянина и ремесленника, купца и предпринимателя, представителя
администрации и простого солдата. Поэтому при чтении трактата обращает на себя
внимание своеобразная «полифония» его экономических взглядов. От
главы к главе нарастает представление о непрерывной «инверсии» его
идеологии.
Удивительно это «многоголосие» экономических
идей. Часто создается впечатление, что Посошков вел записи того «многонародного
совета» России, который он предлагал учредить Петру I. Причем он старается
воспроизвести в книге «вольный голос» почти всех сословий и «чинов»,
кроме поместного дворянства. «Книга о скудости и богатстве» — некий
«собор» идей, чаяний и пожеланий русского народа. Однако у этого
«многоголосия» есть автор, который и произвел отбор «голосов»,
написал для каждого из них особую «партию», выражающую как общесословные,
так и групповые интересы. [15]
Проводя идею равенства всех перед царем и
законом, Посошков просит Петра I в равной степени
прислушиваться к «вольному голосу» любого сословия. Мыслитель считал
это основным принципом государственного общежития. Государство — тот же большой
дом, где у каждого свои определенные обязанности. И его благополучие и
процветание зависят от согласия (у Посошкова — «любви») всех живущих
в нем людей. Правитель — глава такого дома, отец «семьи сословий». Согласно
«Домострою» в семье все должно строиться на повиновении ее главе. Так
и в государстве — все люди беспрекословно подчиняются царю. Патриархальные
порядки, поддерживаемые «Домостроем», Посошков распространял на все
государство. Однако мыслитель не останавливался на полпути. Монархии, «замиряющей»
сословия, необходимо быть не только политической, но и материальной силой. А
для этого ей необходимо провести такие экономические реформы, которые не только
обогатят сословия, но и создадут мощное государственное хозяйство. По мнению
Посошкова, это еще больше поднимет авторитет царской власти.
Автор «Книги о скудости и богатстве» —
один из самых ярких представителей идеологии абсолютизма в XVIII веке.
Каковы же основные черты абсолютистской экономической стратегии Посошкова? Важно
выяснить, как его экономические проекты способствовали бы перегруппировке социальных
сил, а в конечном счете и изменению характера российского абсолютизма.
Решающие изменения должны были произойти в земельном «устроении»
России. Как правило, исследователи рассматривают лишь один из этапов аграрной
реформы: регламентацию крестьянских повинностей. Между тем прелюдией к
установлению «землевладения безгрешного» должна стать отмена такого
крепостнического института, как подушная подать. Эта реформа, безусловно,
выражала бы чаяния всего крестьянского сословия. Введение поземельного налога и
с крестьян, и с дворян уравнивало их перед государством. Планируемое ослабление
феодальных повинностей должно было, по замыслу «прожектера», заметно
укрепить крестьянские хозяйства и подготовить их к началу самостоятельной хозяйственной
деятельности. Посошков в своих предложениях Петру I идет на нарушения не только
дворянской монополии на землю, уравнивая права
помещиков и крестьян, но и заявляет царю о временности
крепостного права. Самым ярким свидетельством того, что мыслитель выступал за изживание
крепостничества в России, стало его предложение о введении в деревне предпринимательских
форм крестьянской аренды земли у помещиков. Зажиточные
крестьяне имели право брать «землю в наем»
у соседних помещиков, что, безусловно, предполагало другой, не крепостнический статус русского крестьянина.
Однако «крестьянский срез» идеологии Посошкова по-своему сложен.
Его идеи выражали требования всех крестьян, выступающих против наиболее
жестоких форм эксплуатации, за упразднение хотя бы «наиболее кричащих
имущественных различий«. В книге слышен »вольный голос» крестьянства,
требующего ограничения крупного феодального землевладения и прекращения
экспансии барщинного хозяйства. Но взгляды крестьянской массы неоднородны. Это
связано с «двуликостыо» крестьянина как мелкого производителя.
Посошков словно от имени крестьянства предлагал самодержавию
сделку. Аграрная реформа, создающая благоприятные условия для развития
крестьянских, и в первую очередь зажиточных, хозяйств, будет «оплачена»
налогами из возрастающего крестьянского «прибытка». Таким образом, он
выступает как очень своеобразный идеолог «крестьянской монархии», не
патриархальной, а абсолютистской власти будущих зажиточных слоев деревни.
Посошков заметно «обогатил» крестьянские представления о
хорошем и справедливом правителе. Вековые мечты крестьян о «народной»
монархии без посредников между царем и народом получили новые, совершенно
неожиданные формы выражения. Они были поставлены на твердую
почву экономического интереса и взаимной выгоды. Но чистой «народной»
монархии у Посошкова так и не получилось.
По мнению Посошкова, глубокие реформы в деревне должны
вызвать подъем сельского хозяйства России. На завершающем этапе аграрной
реформы он предусматривал определенную капитализацию сельского
хозяйства. Предполагая появление капиталистических элементов в деревне, Посошков
советовал царю создать соответствующие условия для перехода зажиточных крестьян
в купечество. Российская деревня представлялась ему не только основным
финансовым ресурсом абсолютизма, но и одной из сфер буржуазного развития страны.
Абсолютизм должен создать условия для развития промышленности и
торговли. При этом обращает на себя внимание настойчивая забота Посошкова о
«мелких» промышленниках и «маломочных» купцах. Он считал,
что государство должно покровительствовать не только мануфактуристам («фабриканам»),
но и предприимчивым людям, изобретателям новых отраслей промышленности — «вымышленникам».
Причем эти люди должны иметь не только пожизненный патент на свой «промысел»,
но и пользоваться такой поддержкой государства, которая позволила бы им с помощью
субсидий превратить мастерскую в мануфактуру. В дальнейшем государство должно
организовать новым мануфактуристам кредиты под основной и оборотный капитал. Посошкова
очень занимала идея «выращивания» государством крупных предприятий: от
«вымысла» нового дела через «открытую» форму цеховой
организации ремесленного производства до небольших, а затем и крупных
мануфактур. Причем мыслитель предлагал Петру I поднять в ближайшее время те
отрасли русской промышленности, сырье для которых уходило за границу. Посошков
ставил вопрос об определенном изменении хозяйственной ориентации России в
европейском сообществе.
Современник Посошкова дворянин Ф.С. Салтыков, побывавший в Англии,
в своих «прожектах» Петру I советовал вывозить и сырье, и готовую
продукцию. Посошков категорически выступает за преобладание готовых изделий. Эта
идея находит свое полное выражение в особой форме политики меркантилизма,
которую предлагал осуществить экономист. Он настаивал даже на определенном,
временном прекращении внешнеторговых связей с теми государствами, купцы которых
не идут на уступки при заключении торговых сделок, выгодных для России. Временная
«самоизоляция» России должна способствовать перестройке народного
хозяйства — в первую очередь подъему обрабатывающей промышленности, которая должна
начать активную переработку отечественного сырья. Но подъем этой отрасли
зависит от развития сельского хозяйства и добывающей промышленности, где
производился сырьевой «прибыток» страны.
Этот своеобразный, «изоляционистский» меркантилизм — характернейшая
особенность идеологии Посошкова. Другой чертой меркантилистической доктрины
является идея активного проникновения русских товаров на европейские рынки. Основной
инструмент торговой экспансии — массовый вывоз более дешевой продукции. Например,
он мечтает «наполнить» стеклянной посудой другие государства и «наготовить»
на всю Европу полотен. План Посошкова прост — вначале защита национальной
промышленности от иностранной конкуренции, ее подъем, а затем победоносные
«торговые войны» уже на континенте.
Сейчас можно смело сказать, насколько глубоко понимал Посошков
проблемы хозяйственного развития России. Выход страны к
Балтийскому морю и налаживание экономических связей с европейскими странами
оказали глубокое влияние на ее экономику. Подобно многим странам Восточной
Европы, Россия традиционно выступала на общеевропейском рынке как поставщик в
основном сельскохозяйственной продукции и импортер промышленных товаров. В
XVIII веке русский лен, пенька, кожи, зерно и другие виды аграрной продукции
обладали относительно высокой конкурентной способностью, поскольку создавались
даровым трудом крепостных крестьян.
Все возрастающий вывоз аграрной продукции приносил помещикам,
купцам, богатым крестьянам, а также и государству относительно высокие прибыли.
Так, с начала XVIII столетия год от года на основе постепенного увеличения доли
вывоза продовольствия происходило углубление и закрепление аграрной
специализации страны со всеми вытекающими последствиями.
Россия оказалась просто неподготовленной для равноправного торгового
партнерства с Западной Европой. А внешний фактор сыграл роль своеобразного
катализатора в расширении сельскохозяйственного производства на крепостнической
основе. В стесненном положении оказалась национальная промышленность. В стране
началась консервация феодальных отношений.
«Революция цен», которая пришла в Россию с запозданием
на 200 лет, оказала крайне противоречивое влияние на российскую
экономику. Крепостничество приобрело «второе дыхание», и пик своего
развития российский феодализм прошел в условиях «симбиоза» с
европейским и отечественным капитализмом. Судьба национального
капитализма оказалась печальной — ему пришлось приспосабливаться к текущей
ситуации.
Посошков наблюдал в экономической жизни государства эту негативную
тенденцию. Она еще не набрала такую силу, но уже в период «петровской
революции» многие помещики расширяли свою запашку за счет крестьянских
наделов. Вероятно, наиболее полно Посошков ощутил влияние «революции цен»
в 20-е годы XVIII
века, когда он выступил как организатор мануфактурного производства. Рост цен
ударил по мелким и средним предпринимателям, а также по разбогатевшим
ремесленникам, стремившимся организовать мануфактуры. Поэтому так энергично
экономист выступал за таксацию рыночных цен.
По существу вся экономическая программа, предложенная Посошковым в
книге, — это программа развития российской экономики, основанная на подъеме не
только промышленности и торговли, но и прежде всего сельского хозяйства. Отсюда
стремление мыслителя с помощью осуществления новых проектов деформировать
феодальные отношения в деревне, создать условия для постепенного изживания
крепостничества.
Центральное место в теоретическом арсенале Посошкова занимает
концепция «изобильного богатства», которая лежала в основе его
проектов.
Идея достижения «изобильного богатства», богатства с
приращением, касается вещественных и невещественных его форм. Однако основа
всего — растущее «всенародное богатство» (в том числе крестьянское),
которое состоит из «домовых внутренних богатств». Посошков, предлагая
легализацию такой частной собственности, которая будет все время увеличиваться,
подошел к проблеме индивидуального капитала. Под пером Посошкова понятие «домового
внутреннего богатства» становится тождественно растущему богатству
частного хозяйства, при этом прекрасно использующего натурально-хозяйственные
принципы экономии богатства.
Идея «домостроительства» интересна и в другом аспекте. Посошков
как бы «открывает» в структуре феодального хозяйства опорные элементы
будущей структуры буржуазного общества. Но как их «оживить»? У
Посошкова на этот счет два пути: «домовое богатство» может расти за
счет дальнейшей рационализации потребления. С другой стороны, государство своей
новой экономической политикой должно создать условия для развития крестьянского
хозяйства, ремесленного и мануфактурного производства.
Почти повсюду на страницах «Книги о скудости и богатстве»
Посошков очень лестно отзывается о деятельности купечества, отводит ему высокий
социальный статус в государстве, ставит его «на одну доску» с
дворянством. Это позволило некоторым исследователям заявить о купеческом
характере идеологии Посошкова. Основные реформы он намечал провести прежде
всего в сфере производства, и только вместе с изменениями в сфере обращения они
дали бы определенный эффект. Экономист отмечал, что «купецкий человек»
потребен всем «чинам». И роль торговли становится все больше, если
растет «изобильное богатство», богатство с избытком. Не случайно,
ведя разговор об огромной роли внутренней торговли, Посошков по существу
заявляет о посреднической роли коммерции, осуществляющей связь между частными
домохозяйствами. Так мыслитель вплотную подошел к идее обмена; «избытками»,
т.е. «домостроительской» роли торговли в государстве.
В учении об «изобильном богатстве» можно увидеть и некие
«отголоски» крестьянских утопий о блаженной земле, где все счастливы
и все продукты, необходимые для жизни, есть в изобилии. Правда, одна из этих
утопий рисует достаточно примитивное общество, в котором люди не занимаются
земледелием, там нет царей, не находят применения железо и серебро. У
Посошкова, наоборот, идея изобилия связана с развитием земледелия, постепенным
раскрепощением производительных сил крестьянского хозяйства. Он все время
подчеркивает трудовой характер производства «прибытка», составляющего
материальную основу растущего богатства.
Говоря о продуктивности труда, Посошков чаще всего приводит
примеры из аграрной сферы экономики. Здесь он высказал догадки, что не только
труд, но и «земля» один из источников богатства. Согласно К. Марксу,
потребительные стоимости — знаки вещественного богатства, — «представляют
собой соединение двух элементов — вещества природы и труда». Поэтому
«труд не единственный источник производимых им потребительных стоимостей,
вещественного богатства».
Концепция производительного труда Посошкова имеет определенные
противоречия. Ратуя за обновление российского хозяйства с определенным упором на
обрабатывающую промышленность, он настаивал в основном на подъеме тех ее
экспортных отраслей, которые используют, как правило, сельскохозяйственное
сырье. Все отрасли тяжелой промышленности «представлены» в книге
прокатным делом («волоченное железо»), производством жести и
кровельного железа. Это определенным
образом обедняет глобальные идеи Посошкова о борьбе за промышленную ориентацию
страны в общеевропейском разделении труда. Однако мануфактурное строительство в
России при жизни Посошкова только набирало силу. Кроме того, даже крупная
мануфактура не могла стать достаточно самостоятельной формой производства. Она,
по словам К. Маркса, «выделялась как архитектурное украшение на
экономическом здании, широким основанием которого было городское ремесло и
сельские побочные промыслы«. И у Посошкова прослеживаются не только »ремесленные»,
но и «крестьянские» истоки происхождения мануфактур.
Реализация экономической программы Посошкова привела бы к
изменению в расстановке социальных сил в России. Реформы привели бы к
определенному экономическому ослаблению дворянства, произошло бы усиление роли
купечества и «фабрикантов», а также зажиточного крестьянства. В
конечном итоге возможно было и достижение экономического паритета между
дворянством и капиталистическими элементами. Да и дворянство, сдающее землю
богатым крестьянам на условиях предпринимательской аренды, уже иное. Однако все
это могло произойти, если бы абсолютизм, пойдя на уступки буржуазии, стал бы
проводить определенный прокапиталистический курс внутренней
политики. Подобная переориентация в определенной мере выгодна самой
абсолютистской монархии, поскольку в условиях «равновесия сил» дворянства
и буржуазии власть может получить даже большую самостоятельность действий. Концепция
«новой» монархии, опирающейся и на «богатый народ», подтверждает
эту идею К. Маркса. Более того, Посошков предоставляет Петру I безграничные прерогативы
власти для осуществления идей «Книги о скудости и богатстве». Мыслитель
предполагал усиление политического деспотизма в ходе осуществления реформ,
считал это просто необходимым. «Аще бо коя и земля велми задернеет, — писал
он, — дондеже того терния огнем не выжгут, то не можно на ней пшеницы сеяти,
тако и в народе злую застарелость злом надлежит и истребляти».
Однако Петр I и Посошков по-разному понимали эту «злую
застарелость«. Реформы Петра и »ломки всего старого были теми
грозовыми разрядами, энергия которых копилась в течение длительного времени».
В
свете
этих реформ Россия, представленная XVII веком, казалась царю малоподвижной и
косной. Петр шел на демонстративный разрыв со Старой Русью, стремясь утвердить
«в сознании современников всю глубину совершавшегося переворота».
Однако «петровская революция» привела к определенной
односторонности. Несмотря на несомненные успехи преобразований, многие реформы
прошли как бы по касательной в отношении определенной части купечества и
многомиллионного крестьянства. Определенный пласт экономического быта и культуры
остался нетронутым. Академик Д.С. Лихачев назвал это «крестьянско-купеческим,
своего рода «Замоскворечьем» русской культуры».
Посошков не принадлежит и в то же время принадлежит к этому «Замоскворечью»
русского общества. Этот мыслитель являет собой поразительный не только для
своего времени пример, как старые национальные традиции хозяйственной жизни
можно превратить в фактор экономического роста, сделать их важным элементом
будущего обновления хозяйственной системы.
Посошков прямо не высказывал Петру I какие-либо претензии
относительно «небрежения» им традиций хозяйственной практики русского
народа. Но он сумел продемонстрировать правителю принципы отбора «живых
тканей» материальной культуры, а затем их возможную искуснейшую пересадку
в обновляющуюся экономическую систему. Поразительно, как Посошков
осовременивает многие экономические идеи «Домостроя »Сильвестра,
находя иное применение патриархальному скопидомству. Он показывает Петру I как
бы другую Россию, не восприимчивую ко многим, чуждым национальным традициям,
преобразованиям.
«Петровская революция» привела к усилению
крепостничества и различных форм принуждения народа. Выступая за изживание
крепостничества, Посошков продолжает и развивает традиции «Домостроя»,
в котором прямо «осуждается злоупотребление правом неволи». [16]
Не случайно образ Петра I, построившего новую столицу и давшего ей
название на голландский манер, как бы противопоставлен у Посошкова образу
некоего идеального правителя, занимающегося серьезной переборкой обветшалого
русского Дома. Мыслитель надеялся, что обновление России будет более глубоким и
коснётся самых широких слоев населения, полагал, что купечество и разбогатевшее
крестьянство станут со временем опорой абсолютизма, В этом сила мысли и в то же
время трагедия идей замечательного русского экономиста.



Заключение

«Книга о скудости и богатстве» Посошкова — одна из
вершин русской общественной мысли XVIII века. Написанная под непосредственным
влиянием петровских преобразований, она поставила перед российским обществом
вопрос об углублении начатых реформ. И это было сделано в период, когда
наблюдалась определенная экспансия крепостничества. Посошков поставил перед
абсолютистским государством коренной вопрос эпохи: не изменит ли оно социальной
основы проводимой экономической политики, а значит, не пойдет ли на серьезную
перегруппировку сил в обществе?
Книга Посошкова проникнута антидворянским пафосом: это первая в
истории русской общественной мысли работа, где ставится вопрос о
целесообразности крепостнической системы. Причем Посошков, талантливый и
предприимчивый человек, на собственном жизненном опыте убедился в мертвящей
силе российского крепостничества. Но он не отождествлял его институты с
абсолютистской практикой всеобщей регламентации, которая складывалась в
петровскую эпоху. Посошков приветствовал подобный «порядок» и считал
его нормальным методом осуществления будущих реформ. По его глубокому убеждению,
полицейские действия государства в экономике должны создать условия для достижения
«изобильного богатства». С этих позиций он подходил и к крепостному
хозяйству, предлагая посредством ряда последовательных изменений превратить
русского крестьянина из объекта в субъект собственности. Тем самым он
предвосхитил одну из основных идей российского Просвещения XVIII века: требование
легализации частной крестьянской собственности. Но главное, к чему стремился
Посошков, — это постепенный, но неуклонный рост продуктивности труда, и прежде
всего сельскохозяйственного. Он предусматривал появление новых форм
производства в российской деревне: предпринимательской аренды помещичьей земли
со стороны зажиточного крестьянства.
Задуманная Посошковым аграрная реформа в случае осуществления
привела бы к существенному ослаблению социально-экономических. позиций
дворянства в России. С другой стороны, мыслитель рассчитывал на заметное
возвышение торгово-промышленных кругов. Причем Посошков считал, что расцвет
российской промышленности должен произойти за счет роста всех форм организации
производства: от ремесла до мануфактуры. Более того, выдвигалась идея, что
государство должно быть ответственным за рост производства: его «привилегии»
должны распространяться на всех хозяйствующих в промышленности субъектов. Мыслитель
выступил решительным противником борьбы абсолютизма с «неуказным» производством.
Исключительно большая роль отводилась торговле и торговой политике.
Посошков отрицательно относился к принципу «бессословности» торговли.
Это прежде всего связано с тем, что сильные позиции
в торговле имело дворянство и его бюрократия. По его мнению, роль
торговли должна возрасти, как только повсюду будет производиться «изобильное
богатство». Отсюда и стремление Посошкова снять ряд барьеров для развития
внутреннего товарообмена.
Чтобы создать условия для развития отечественной торговли и
промышленности, мыслитель считал необходимым проведение протекционистской
политики. Но подобная мера — не самоцель, а продуманная и очень важная деталь
общеэкономической стратегии.
$Посошков поставил вопрос о невыгодности аграрной специализации
России в общеевропейском разделении труда. Это был вопрос вопросов для
российской экономики. Петровские преобразования дали мощный импульс
социально-экономическому развитию России на весь XVIII век. Реформы,
проведенные в условиях крепостничества, привели к противоречивым результатам. Развитие
общенационального и «открытие» европейского рынков дало «второе
дыхание» российскому феодализму. Происходило приспособление крепостного
хозяйства к новым условиям, и начался его рост. Поэтому идея изживания
крепостничества, с которой выступил Посошков, носила прогрессивный характер, а
ее осуществление развязывало узел противоречий. На практике это означало бы
подъем сельского хозяйства не только как сферы материального производства, но и
как сырьевой базы многих экспортных отраслей отечественной промышленности. В
результате произошло бы изменение характера хозяйственной специализации России
в Европе. Поэтому в отличие от меркантилистов, представлявших сельское хозяйство
как объект для непрерывного изъятия средств в промышленность, мыслитель
подходил к этой проблеме более зрело. Для него важен подъем всех сфер
материального производства и их гармоничное взаимодействие. Посошков преодолел
односторонность меркантилистического анализа экономических явлений. В его
экономической программе мы видим существенные элементы целостного, системного
подхода.
265 лет назад была
написана «Книга о скудости и богатстве», и до сих пор она читается с
огромным интересом не только как памятник русской общественной мысли, но и как
художественно-публицистическое произведение, документ петровской эпохи.
В наше сложное и ответственное время мы часто обращаемся к истории
нашей Родины, перечитываем многие исторические сочинения, ведь любое честное,
искреннее слово очень современно. В какой-то мере нашим современником является
и Иван Тихонович Посошков, многие его «мнения», думается, не потеряли
определенной актуальности и сегодня.
Книга Посошкова показывает, что наиболее глубокие реформы
необходимы в тех отраслях хозяйства, которые представляют узел противоречий
современной экономической системы. При Посошкове это было сельское хозяйство,
которое могло дать самый быстрый «эффект обновления».
Посошков проявил себя как принципиальный противник крайностей при
обновлении экономики страны. Он не «эволюционист», а трезвый
хозяйственник. И не случайно на страницах «Книги о скудости и богатстве»
настойчиво пропагандируются натурально-хозяйственные
принципы бережливости «Домостроя», так необходимые для роста
частного, предпринимательского хозяйства. Посошков призывает рационально
использовать элементы старых форм производства, а не «изобретать
велосипеда».
По некоторым работам
исследователей о Посошкове сложилось мнение, что его экономическая политика — это
сплошная зарегламентированность производства и торговли. Но это неверное
впечатление. Если обратиться к какому-либо конкретному случаю, то многие
предложения. Посошкова отличаются определенной хозяйственной «свободой».
Например, он предлагает организовать ремесленные цеха, но в его рекомендации
нет элементов, ограничивающих рост этой формы производства. Наоборот, «простор»
регламентации позволяет мастерской ремесленника перерасти в «мастерской
дом» — мануфактуру. Эта идея экономического роста с помощью
государственной опеки удивительно проста. При этом проводится мысль о
недопустимости разрушения низших форм производства (это имеет отношение и к
крестьянскому хозяйству) и необходимости их «выращивания» до высших. Книга
Посошкова показывает, что финансовая система не должна носить самодовлеющий
характер. Осуществление финансовой реформы у Посошкова равносильно реализации
всех предусмотренных им экономических проектов. Но реформа налоговой системы — основа
изменения всего финансового хозяйства страны. Поэтому новый налог у Посошкова
выступает как хозяйственный инструмент изменения старых форм производства. Именно
последовательное проведение принципа подоходного налога в сельском хозяйстве
приводит Посошкова к идее изживания крепостнических отношений и организации
предпринимательских форм производства. Таким образом, оздоровление финансов
означает обновление экономики, и наоборот.
Экономист был глубоко
убежден, что богатство — не только материальные блага. Не менее важно «невещественное
богатство», в арсенал которого входят и новые экономические идеи. Их
представил в свое время Иван Посошков.



Библиографический список

1. 
Агапов И.И. История экономической мысли / И.И. Агапов. — М.: Экмос, 1998.
— 246 с.
2. 
Антономов В.С. История экономических учений: Учеб. пособие / В.С. Антономов.
— М.: Инфра-М, 2001. — 784 с.
3. 
Всемирная история экономической мысли: курс лекций. — М.: Высшая школа, 1963.
— 684 с.
4. 
История экономических учений: курс лекций. — М.: Высшая школа, 1963. — 683
с.
5. 
Кирдина С.Г. Преемственность в российской экономической теории: от
Посошкова до институционализма [Офиц. сайт]. 2004. http://www.kirdina.ru
(13.05.2009).
6. 
Платонов Д.Н. Иван Посошков / Д.Н. Платонов. — М.: Экономика, 1989. —
143 с.
7. 
Посошков И.Т. Книга о скудности и богатстве / И.Т. Посошков. — М.: АН
СССР, 1979. — 549 с.
8. 
Рогачевская М.А. Первый русский экономист Иван Тихонович Посошков // Эко.
— 2000. — № 4. — С.116-137.
9. 
Удальцова И.Д. История экономической мысли: курс лекций / И.Д. Удальцова.
— М.: Изд-во Московск. ун-та, 1961. — 512 с.