«…»
Карпов А. Ю. 
Стихотворное
переложение начальной части «Повести временных лет», древнейшей
русской летописи из дошедших до нашего времени, вышло у меня, можно сказать,
случайно. Я историк, а не поэт, так что в моих планах не было ничего подобного.
Не знаю, есть ли смысл продолжать начатое и можно ли вообще довести до конца
сей труд. Во всяком случае, предлагаю на суд читателей начальную,
недатированную часть «Повести…», предшествующую погодному изложению
событий, которое начинается с летописной статьи 6360 (852) года, а также
несколько первых погодных статей. 
Нельзя
сказать, чтобы рифма совсем уж была чужда древнерусской словесности, но для
«Повести временных лет» в целом она, конечно, не характерна. Тем не
менее, я стремился по возможности следовать лексике и, главное, логике
летописца — даже тогда, когда несколько отступал от собственно летописного
повествования. 
СЕ
ПОВЕСТИ ДАВНО МИНУВШИХ ЛЕТ:
					







ОТКУДА
СТАЛА РУССКАЯ ДЕРЖАВА,
КАК
В КИЕВ-ГРАД ПРИШЛА С КНЯЗЬЯМИ СЛАВА
И
С КОИХ ПОР РУСИ НЕ МЕРКНЕТ СВЕТ. 
Начнём
же так: когда-то, в оны лета,
Потомство
Сима, Хама и Афета
Метало
жребий. Каждому удел
Достался
свой. И мир установился,
Поскольку
каждый с каждым сговорился
Не
преступать родительский предел (1).
Афету
выпал Север — край зимы,
Суровые
полунощные страны.
И
вышло так, что от Афета мы
Родные
внуки Севера — славяны. 
По
долгому прошествию времён
Пришли
славяне на брега Дуная.
И
вот от тех до нынешних племён —
Язык
родной и грамота родная.
Прозвавшись
каждый именем своим —
Моравы,
чехи, сербы иль хорваты,
Друг
перед другом мы не виноваты,
Мы
на одном наречье говорим.
Учителем
нам всем апостол Павел.
(Сей
факт нам летописец предоставил (2).)
И
грамота от Бога нам — одна.
Святых
двух братьев подвигом смиренным,
Молитвой
и постом уединенным
Она
была для нас обретена. 
Но
это после. А пока пришли
Славяне
к ближним, нам знакомым рекам
И
разбрелись по ложеснам земли,
Как
подобает грешным человекам.
Поляне
сели особь — на горах
Днепровских.
Из Варягов в Греки
Здесь
с давних пор шёл кружный водный шлях —
Через
озёра, волоки и реки. 
Рассказывают,
будто по нему
От
Корсуня до самого до Рима
Плыл
на челне, днепровской кручи мимо,
Святой
Андрей. И вздумалось ему
Заночевать.
А утром, пред отплытьем,
Андрея
посетило вдруг открытье:
Он
понял назначенье этих мест.
«Здесь
будет град исполнен благодати!» —
Так
молвил он и предсказанья ради
На
сих горах воздвигнул честный крест. 
Язык
словенский на Руси лишь есть
Поляне,
новгородцы, северяне,
Дреговичи,
древляне, волыняне,
Радимичи
и вятичи, бужане,
Да
кривичи, да с ними полочане.
А
остальное: меря, чудь, да весь,
Да
мурома с печорой и мордвою,
Да
черемисы с дикою литвою,
Да
емь, да земьгола — а всех не счесть.
А
их язык они да Бог лишь весть. 
Все
племена обычай держат свой.
Поляне
нравом кротки и стыдливы,
В
избрании невесты терпеливы:
Лишь
выкуп дав, ведут её с собой.
Древляне
ж по-звериному живут:
Девиц
себе на реках умыкают,
Да
на колодах мертвецов сжигают,
А
после кости у дорог кладут (3). 
Поляне
ж жили особь (4). Годом год
Сменялся.
И нарядом справедливым
Здесь
жили братья — Кий да Щек с Хоривом —
Да
Лыбедь, их сестра, и весь их род.
Был
бор вокруг, и зверь в бору водился,
И
род их зверя бил и тем кормился,
И
не впадал в унынье или грусть.
И
вот на месте том во имя Кия
Построен
град был, наречён же — Киев,
И
этот град доселе славит Русь.
Иные
по невежеству считают,
Что
был-де перевозчик Кий; болтают 
Про
Кия, что держал-де перевоз.
Но
то всё ложь. Не славы ль княжьей ради
Он
честь велику принимал в Царьграде
И
от царей не славу ль к нам привёз?! (5) 
Потом
он умер. Начал власть держать
В
полянах род рекомого же Кия.
Но
только вскоре стали обижать
Полян
древляне и роды другие.
Так
их, в горах сидящих над Днепром,
Нашли
однажды грозные козаре
И,
угрожая ратью, приказали
Платить
им дань — иль мехом, иль сребром (6).
Но
вздумали поляне поберечь
Себя
от дани, и от дыма меч
Как
дань им дали. Те — к кагану сразу: 
«Вот
дань у нас! Гляди ж и ты, каган,
Такую
дань от покорённых стран
Нам
не случалось собирать ни разу!»
«Да,
видно эта дань нам не к добру!
Две
стороны имеет меч славянской.
И
с нашею ли саблей басурманской
Путь
отыскать к славянскому сребру?» 
О,
правы вы, козаре-мудрецы!
Так
ненароком тайны приоткрылись.
Вам
дань платили некогда отцы,
А
ныне их сынам вы покорились! (7) 
В
лето 852
Сей
год мы потрудились отыскать
В
летописанье греческом: ходила
На
Византию из России рать.
То
первый год был царства Михаила.
И
с той поры мы счёт годам вели.
Се
есть начало Русския земли (8). 
В
лето 859
Варяги
из заморья брали дань
С
словен и с чуди, с кривичей и с мери.
А
с вятичей, полян и северян
Козаре
веверицей (9) дань имели.  
В
лето 862
Но
вскорости подобное терпеть
Словенам
надоело и владеть
Они
собою захотели сами.
И
всё бы хорошо, да с этих пор
Средь
них настали свары и раздор,
И
сами на себя они восстали.
И
так решили: видно, нам нельзя
Жить
по себе. Поищем князя рядом.
И
вновь послали за море, к варягам:
«Придите
к нам, варяжские князья!
Земля
у нас обильна и богата,
Да
только в ней наряда маловато!» 
И
вышло трое братьев из Варяг —
Старейший
Рюрик, Трувор с Синеусом.
(Поскольку
братья назывались русью,
То
с той поры и мы зовёмся так (10).)
Потом
два брата Рюрика скончались,
А
волости их Рюрику достались.
И
стал он княжить в Новгороде Старом
И
грады раздавать своим боярам. 
Средь
тех бояр два мужа обрелись —
Аскольд
и Дир — не Рюрикова рода.
В
предвосхищенье славного похода
Они
в поход к Царьграду собрались.
Им
Рюрик дал добро. Так по Днепру
Они
поплыли — и на возвышенье
Узрели
град. К добру иль не к добру
Их
приняли в том граде на княженье.
Тот
град был Киев. Так сама собой
Им
власть далась над Русскою (11) землёй.  
В
лето 866
В
ту пору царь пошёл на агарян (12).
Но
весть его ко времени нагнала,
Что-де
к Царьграду Русь плывёт на брань —
Аскольд
и Дир и с ними сил немало.
Едва
успел царь в город свой вбежать,
Как
подступила вражеская рать… 
Всю
ночь молился в храме патриарх (13).
А
утром с песнопеньями оттуда
Изнёс
он Ризу — и случилось чудо,
Вселившее
в безбожных Божий страх:
Едва
край Ризы в море окунули —
Настала
буря, волны захлестнули
И
изломали в щепы корабли
Руси
безбожной. В этой круговерти
Немногие
лишь избежали смерти
И
возвратиться ко своим смогли. 
В
лето 879 
Умре
князь Рюрик. Власть он передал
С
младенцем сыном родичу Олегу. 
В
лето 882
Готовясь
к предстоящему набегу,
Олег
свою дружину набирал
Из
тех племён, что жили по-соседски.
Он
взял Смоленск и посадил в Смоленске
Своих
мужей. А после Любеч взял
И
к Киеву пришёл, и здесь ему
Известно
стало про Аскольда с Диром:
Что-де
сидят себе и правят с миром
И
дань при том не платят никому. 
Олег
укрыл мужей своих в ладьях.
А
сам с младенцем Игорем, без войска,
Ступил
на берег и послал по-свойски
К
Аскольду с Диром: «Дескать, в сих краях
Мы
оказались по делам торговым,
Плывём
из Новаграда и готовы
Вам
передать от родичей поклон.
Придите
ж к нам». И тем словам поверив,
Аскольд
и Дир спустились к ним на берег.
Но
в тот же миг был берег окружён
Людьми
Олега. И перед народом
Сказал
Олег им: «Вы не княжа рода!
Я
ж рода княжа». И при сих словах
Он
Игоря-младенца на руках
Вознёс
над всеми: «Се есть князь по праву,
Сын
Рюриков, и Рюрикову славу
Он
утвердит на этих берегах!» 
Так
смерть свою Аскольд и Дир нашли.
Их
на Угорском, здесь же, схоронили.
А
после на Аскольдовой могиле
В
их память люди церковь возвели.  
Примечания
1.
«Сим же, Хам и Афет, разделивше землю, жребьи метавше, не преступати
никому же в жребий братень…» Летописец подробно описывает эти
«жребьи», перечисляя страны и народы, доставшиеся каждому. (Это
перечисление опущено в переводе.) «Афетови же (сынове) прияша запад и
полунощныя страны. От сих же… бысть язык словенеск, от племени
Афетова…» 
2.
Об этом летописец пишет чуть ниже — в летописной статье 6406 (898) года, в
Сказании об изобретении славянской грамоты: «Темже и словеньску языку
учитель есть Павел, от него же языка и мы есмо, Русь, тем же и нам, Руси,
учитель есть Павел…» 
3.
«Поляне бо своих отець обычай имуть кроток и тих… А древляне живяху
звериньским образом… и радимичи, и вятичи, и север (северяне. — А. К.)… И
аще кто умряше, творяху тризну над ним, и посемь творяху кладу велику, и
възложахуть и на кладу, мертвеца сожьжаху и посемь собравше кости, вложаху в
судину малу, и поставляху на столпе на путех, еже творять вятичи и ныне».
Эти строки киевский (полянский) летописец писал, вероятно, в 70-е годы XI века.
4.
Повторение летописца, а не переводчика. Оно свидетельствует о неоднократных
вставках в первоначальный летописный текст. 
5.
«Ини же, не сведуще, рекоша, яко Кий есть перевозник был… Аще бо бы
перевозник Кий, то не бы ходил Царюгороду; но се Кий княжаше в роде своемь,
приходившю ему ко царю, якоже сказають, яко велику честь приял от царя…»
6.
Это неточность: своего серебра у славян не было, и дань они платили, главным
образом, мехами. (См., например, ниже: «Козари… имаху [дань] по белей
веверице от дыма»; статья 859 года.) Однако неточность вполне
сознательная: мерой измерения хазарской дани служила именно серебряная монета.
Например, в статье 885 года: «…И вдаша (радимичи. — А. К.) Ольгови по
щьлягу, яко же и козарам даяху«. Почему именно »щьляг»
(очевидно, видоизмененное немецкое «шиллинг») назван здесь как
единица обложения данью, неизвестно, но именно по «щьлягу» взимали с
радимичей и «вещий» Олег, и, прежде него, хазары. 
7.
«Яко же и бысть: володеють бо козары русьскии князи и до днешнего
дне». Этими словами летописец заключает свой знаменитый рассказ о
«хазарской дани». 
8.
6360 (852) год как первый год царствования византийского императора Михаила
высчитан летописцем неверно: на самом деле Михаил III вступил на престол в 842
году, а самостоятельно начал править с 856 года. «Летописанье
греческое», на которое ссылается летописец, — византийская Хроника Георгия
Амартола с продолжением, составленным анонимным автором, в котором рассказывается
о первом нашествии Руси на Царьград (случившемся в 860 году). С этого первого
упоминания Руси в византийских источниках летописец и начинает изложение
русской истории по отдельным годам: «нача ся прозывати Руска земля». 
9.
Веверица — белка, беличий мех. 
10.
«Сице бо тии звахуся варязи русь… И от тех варяг прозвася Рускаа
земля». Так пишет летописец в знаменитом Сказании о призвании варягов,
помещенном в летописи под 862 годом. Есть в «Повести временных лет» и
другое представление о том, что такое русь: в Сказании об изобретении
славянской грамоты (статья 898 года) летописец упоминает среди прочих
славянских народов киевских полян и делает такое примечание: «поляне, яже
ныне зовомая Русь». Это противоречие внутри летописного текста вызвало
острую полемику по поводу происхождения и первоначального содержания названия
Русь, в которую мы, разумеется, не собираемся вдаваться. 
11.
В оригинале — Польскою землёй, то есть полянскою. Употребляю слово
«Русскою», имея в виду его узкое значение: «Русская земля»,
прежде всего, как Поднепровье. 
12.
Царь — византийский император Михаил III; агаряне — арабы, с которыми
византийцы в то время постоянно воевали. Как уже отмечалось, первый поход Руси
на Царьград на самом деле имел место в 860 году. Летописный рассказ о нем
полностью заимствован из византийских источников: отсюда отрицательное
отношение к «безбожной Руси». 
13.
Патриарх — знаменитый Фотий, патриарх Константинопольский. Об осаде русскими
Константинополя и о чуде с ризой Пресвятой Богородицы патриарх Фотий подробно
рассказал сам в своих знаменитых проповедях, произнесенных во время самой осады
и сразу же после ее завершения; однако о морской буре и разгроме русского флота
в них ничего не говорится.
Список литературы
Для
подготовки данной работы были использованы материалы с сайта http://www.portal-slovo.ru/