Не так давно в нашей науке слова «евгеника» и «генетика» были ругательными.
С генетики проклятие со временем сняли, а вот евгеника — наука об улучшении
человеческого рода — так и остается чем-то сомнительным, связанным с
бесчеловечными экспериментами нацистов и другими опытами того же толка. При
этом большинство непосвященных плохо представляет, что же такое евгеника на
самом деле.Один врач в ответ на попытку отклонить разговор о «больных вопросах»
сказал: «Говорить надо именно о том, что не в порядке, — как мы иначе
поймем причину недуга?» Евгеника — это что-то вроде «больного вопроса» для
человечества. Поэтому поговорить о ней не только интересно, но и полезно.Намерения были благими
Все люди несовершенны. Уже в раннем возрасте можно заметить — одни дети
одарены здоровьем, но природа «отдохнула» на интеллекте, другие не могут
похвастаться физической красотой и крепостью, но опережают сверстников в
умственном развитии, третьи — хорошо успевают и в школе и в спортивной
секции, но вот характер — не сахар… И таким комбинациям несть числа. Эта
закономерность нашла отражение даже в пословицах и поговорках («Cила есть —
ума не надо» и тому подобных). А сказок о глупых красавицах и умных
дурнушках просто не счесть. Поэтому когда встречается человек, сочетающий в
себе и красоту, и силу, и интеллект, и нравственность, — он кажется каким-
то чудом природы. У окружающих такие люди вызывают разные чувства — у кого
восхищение, у кого и зависть. А вот ученые уже много лет назад стали
задумываться о том, каким образом, в силу каких причин появляются на свет
такие редкие, всесторонне одаренные люди. И нельзя ли сделать так, чтобы их
в человеческом обществе становилось все больше и больше? Как изменилась бы
жизнь вокруг…
Первый, кто поставил перед собой этот вопрос, был Фрэнсис Гальтон —
двоюродный брат Чарльза Дарвина. Аристократ по происхождению, Гальтон
занялся изучением родословных прославленных аристократических семейств
Англии. Его задача была ничуть не проще поисков философского камня — он
пытался установить закономерности наследования таланта, интеллектуальной
одаренности, физического совершенства. Гальтон считал, что если для
получения новой породы необходим отбор лучших животных-производителей, то
тех же результатов можно добиться и целенаправленным подбором семейных пар.
Лучшие должны выбирать лучших, чтобы в результате рождались здоровые,
красивые, одаренные дети. Гальтон предлагал создавать особые условия для
«размножения генов» выдающихся людей из аристократических семей. Таково
начало евгеники.
Независимо от Гальтона в России врач В. М. Флоринский пришел к той же идее
— человечество должно улучшать свою «породу», постепенно становиться более
разумным, красивым, талантливым. В 1866 году Флоринский опубликовал труд
«Усовершенствование и вырождение человеческого рода», в котором обосновал
свое мнение.
Однако то, о чем мечтали Гальтон и Флоринский, — это лишь лицевая сторона
медали. Есть и оборотная сторона, которая сыграла, пожалуй, главную роль в
судьбе евгеники.
Любой селекционер знает: чтобы создать новую породу с улучшенными
свойствами, нужно выбраковывать примерно 95 процентов животных. Худшие не
должны участвовать в размножении — таков принцип любого отбора. И вот тут
евгеника напрямую сталкивается с неразрешимыми проблемами, лежащими в
области человеческой этики и морали.Адской дорогой
То, что предлагал для улучшения человеческого рода Гальтон, впоследствии
получило название позитивной евгеники. Но очень скоро образовалось и другое
течение — негативная евгеника. Ее приверженцы считали, что необходимо
препятствовать появлению детей у людей с умственными и физическими
недостатками, у алкоголиков, наркоманов, преступников. Негативная евгеника
с самого начала вызывала критику. Ведь такого рода «отбор» проводился еще в
древней Спарте, где уничтожали слабых и больных детей. Результат известен —
Спарта не дала ни одного выдающегося мыслителя, художника, артиста, но
прославилась сильными и отважными воинами.
История знает немало примеров, когда великие люди имели физические
недостатки или страдали от тяжелых наследственных болезней, в том числе и
психических. Нередко не отличались здоровьем и их родители — мать И. С.
Тургенева, например, страдала черной меланхолией, а в роду у Л. Н. Толстого
были больные эпилепсией и шизофренией.
Более того, известно, что некоторые психические болезни, развитие которых
связано с тонкой, уязвимой душевной организацией, генетически связаны с
одаренностью в музыке, математике, поэзии. По этому поводу существует
современный анекдот. Когда академику И. Г. Петровскому, ректору МГУ,
показали список противопоказаний для поступления на механико-математический
факультет, он увидел слово «шизофрения» и удивился: «Кто же тогда будет
делать математику?»
Дело в том, что формы шизофрении — психического заболевания, одним из
признаков которого считается раздвоение личности, очень разнообразны.
Вариаций — множество, проявления болезни нередко стерты. Наследование
шизофрении, по существу, так и остается загадкой для ученых, хотя время от
времени и появляются новые данные и гипотезы, пытающиеся ее объяснить.
Поэтому в отношении шизофрении, самого распространенного психического
заболевания, ни о каком отборе нельзя говорить даже теоретически.
Не лучше обстоит дело и с другими болезнями. Наследование того или иного
признака, приводящего к развитию заболевания, — это все-таки вероятностный
процесс, и предсказать его нельзя. Например, ребенок может «получить» ген,
обусловливающий патологию сосудов, от больного отца, а может — и от
здоровой матери. И наоборот, родители могут быть совершенно здоровы, но
иметь гены, определяющие развитие болезни, — у них эти гены находятся в
скрытом, или, как говорят генетики, в рецессивном состоянии. Проявятся ли
эти гены у их потомства или нет — дело случая. Все зависит от возможных
сочетаний генов, их взаимодействия друг с другом и, конечно, от социальных
условий, воспитания, психологической обстановки, в какой-то степени — от
удачи.
Возражения ученых против негативной евгеники не убедили ее сторонников. Не
остановил их и другой вопрос, уже из области морали: а судьи кто? В самом
деле, кто должен решать, что одно отклонение от нормы недопустимо, а другое
— вполне приемлемо для будущего?
Тем не менее в 1915-1916 годах в 25 американских штатах были приняты законы
о принудительной стерилизации психически больных, преступников, наркоманов.
Подобные законы существовали и в странах Скандинавии, и в Эстонии.
Своего апогея негативная евгеника достигла в фашистской Германии. В 1933
году, например, в Германии было стерилизовано 56244 психически больных.
Нацисты считали, что внутри человечества должно образоваться ядро
«высокосортных» личностей, которые и будут принимать участие в формировании
будущей человеческой расы, все остальные — слабые, больные, увечные, просто
не отвечающие стандарту — должны быть либо уничтожены, либо стерилизованы.
Что получилось из этой теории на практике, всем хорошо известно.
В некоторых странах, однако, евгеника пошла другим путем. В Англии был
принят ряд мер для поощрения многодетности у людей англосаксонской расы и
создания благоприятных условий для воспитания и развития одаренных детей.
В Советском Союзе в 1920-1921 годах было создано Русское евгеническое
общество. Общество выпускало специальное издание по евгенике — «Русский
евгенический журнал». В нем печатались видные ученые-генетики того времени
— Н. К. Кольцов, А. С. Серебровский, А. И. Филипченко. В журнале можно было
найти исследования родословных известных дворянских семей, например,
Аксаковых, Тургеневых. Многие статьи фактически заложили основы генетики
человека и медицинской генетики в нашей стране.
Одно время идеи евгеники находили сочувствие у идеологов молодого
советского государства: раз строится новое общество, то и люди, живущие в
нем, должны быть совершенно иными — более сильными, активными, гуманными и
красивыми.
Однако вскоре стали выявляться противоречия евгеники, которые, видимо, от
нее неотделимы. Н. К. Кольцов, например, считал, что евгеника — это утопия,
но она будет «религией будущего века». А. С. Серебровский предлагал для
улучшения человеческого рода отделить деторождение от любви, практиковать
искусственное осеменение. Эти идеи ученых вызвали резкую критику, и в 1929
году Русское евгеническое общество прекратило свое существование, и
«Русский евгенический журнал» перестал выходить.
В послевоенные годы интерес к евгенике упал, но в конце ХХ века начал
возрождаться снова. Это связано с ухудшением экологической обстановки на
планете. Озоновые дыры, повышение уровня радиации, экологические яды,
мутагены и канцерогены в окружающей среде — все это ведет к накоплению в
генах людей вредных и ненужных изменений — мутаций. Такое накопление
мутаций получило название генетического груза. Мутации приводят к ухудшению
здоровья, различным психическим отклонениям, патологиям. Многие ученые
выражают беспокойство: что же будет с человечеством, когда эта чаша
переполнится? Не приведет ли этот процесс к вымиранию человеческого рода? И
снова возникает соблазн евгеники — нельзя ли все же как-то избежать
рождения больных и неполноценных детей, улучшить человеческую породу?
Евгеника получает новое звучание и в связи с экспериментами по клонированию
млекопитающих, начатыми в Шотландии (см. «Наука и жизнь» № 6, 1997 г.) и
продолженными в Америке. Ученые нашли способ получить новый организм,
практически идентичный родительскому, в результате развития одной клетки,
без скрещивания и «перемешивания» генов. Это дает возможность повторить в
потомстве уникальное сочетание генов родителя. Такие эксперименты смогли
провести на млекопитающих — овцах и коровах, но теоретически не исключена
возможность повторения их на человеке. Хотя во многих странах такие опыты
пытаются запретить или держать под строгим контролем, нельзя ручаться, что
эксперименты по клонированию клеток человека не состоятся. А вдруг удастся
с помощью клонирования получать новых Эйнштейнов и Лобачевских?
С точки зрения генетики этот вопрос бессмыслен. Ведь даже однояйцовые
близнецы, у которых практически все гены одинаковы, являются отдельными
независимыми личностями и далеко не во всем сходны друг с другом.Прощай, утопия
Как бы ни были гуманны побудительные мотивы евгеники — сделать человечество
более здоровым, красивым, одаренным и, в конечном счете, более счастливым,
— в самой ее сути есть какой-то изъян. Она не вписывается в сложную
структуру человеческого общества, сотканного из противоречий не только
биологических, но и юридических, социальных, психологических, религиозных.
Ведь всякое усовершенствование, так или иначе, начинается с разделения на
плохое и хорошее, жизнеспособное и слабое, талантливое и бездарное.
Разделение — а потом отбор, выбраковка не отвечающих тем или иным
требованиям вариантов. На уровне человеческого общества такой отбор
неизбежно означает дискриминацию. Поэтому евгеника — это и в самом деле
утопия.
С точки зрения чистой науки евгеника в своих посылках тоже содержит изъяны.
Например, ее основная задача — изменение соотношения вредных и полезных
признаков в сторону полезных. В самом деле, в некоторых случаях можно
сказать, что есть «вредные» разновидности генов и «полезные». Однако, по
самым оптимистическим подсчетам генетиков, за 200-300 лет можно было бы
увеличить число «полезных» генов в человеческой популяции всего лишь на
сотые доли процента.
Бесполезность отбраковки «вредных» генов показали и эксперименты нацистов:
в свое время в фашистской Германии были практически уничтожены психические
больные, и сначала действительно рождалось меньше детей с отклонениями. Но
прошло 40-50 лет, и сейчас процент психических больных в Германии такой же,
какой был раньше.
Другой камень преткновения — евгеника пытается контролировать сложные
поведенческие признаки людей, интеллект и одаренность, которые определяются
большим числом генов. Характер их наследования очень сложен. К тому же в
развитии таланта и интеллекта большую роль играют культура, язык, условия
воспитания. Все это передается ребенку не через гены, а с помощью общения с
близкими людьми и учителями.
Не стоит забывать и о том, что талант — это не присутствие каких-то особых
генов, а, как правило, их уникальное, удивительное сочетание, которое не
повторяется в поколениях. Кроме сочетания генов талант определяется еще
множеством причин, среди которых немалую роль играет и судьба человека, его
окружение, образование и, конечно, момент удачи, хотя с этим можно и не
согласиться.
Cкорее всего человечество расстанется с соблазнами евгеники. Альтернативой
могло бы стать широкое распространение знаний о наследственных болезнях и
развитие сети медико-генетических консультаций, с помощью которых уже
сейчас во многих случаях можно избежать рождения детей с тяжелыми
генетическими болезнями.
