Федеральное агентство по
образованию
Московский
государственный университет Экономики, статистики и информатики (МЭСИ)
Тверской филиал

Кафедра
гуманитарных и социально-экономических наук

Контрольная работа

по Отечественной истории
«Внешние и внутренние
факторы формирования государства у восточных славян»
Тверь, 2008
					







План

1. Социально-экономические предпосылки…………………………………………… 3
2. Социально-политические
предпосылки…………………………………………….. 8
3. Духовные предпосылки…………………………………………………………………. 10
4. Внешнеполитические
предпосылки…………………………………………………. 12
Выводы……………………………………………………………………………………………. 20
Литература………………………………………………………………………………………. 21
1. Социально-экономические
предпосылки
Какие факторы привели к формированию
государства на Руси? Некоторые историки склоняются к мысли о том, что изменения
в хозяйственной жизни восточнославянских племен, развитие у них культуры
земледелия, позволяющей получать все больше и больше продуктов, обеспечивая тем
самым не только себя, свой род, но и обмениваясь с другими племенами, выделение
знати — старейшин, жрецов, военных вождей, экспедиции к соседям за добычей и
рабами — все это приводит к крушению старых общинных порядков, строя
демократии. Все больше и больше девальвируются старые эгалитаристские традиции,
богатые и сильные начинают притеснять бедных и слабых и вместо институтов
общины формируется государственность. Власть князей — военных вождей
приобретает наследственный характер, вокруг них складывается привилегированная
прослойка бояр и дружинников.
Другие историки в качестве главного
фактора будут называть не изменения в хозяйстве и социальном делении, не
необходимость удерживать с помощью государства своей власти и собственности
князьями и боярами, а внешнюю опасность, давление соседей-врагов, под натиском
которых объединяются восточнославянские союзы племен. Они понимают, что только
в единстве сила, только в единстве можно выстоять, сохранить свой язык, традиции,
стать более могущественными и изобильными. Государство, законы нужны, прежде
всего, для того, чтобы защитить свои границы, создать войско, наполнить общую
казну. Объединенный в государство народ может отстоять свою свободу, не платить
дань соседям, даже, напротив, налагать ее на них. Объединенный в государство
народ сможет основать могучие города, создать памятники архитектуры и
искусства, обрести новую веру и идею.
Определенным фактором, влияющим на
образование государства на Руси, будут являться экспедиции к соседям,
заимствование их опыта развития, внешний вызов, пример. Таким соседом явилась
для Руси Византия. 
Ряд ученых будут выдвигать в качестве
главных причин образования государства на Великой Русской равнине этнические
факторы, достижение народом определенной плотности населения, пробуждение у
него стремления к единству, силе, могуществу — так называемый всплеск
пассионарной энергии. В основе этого всплеска — живая связь народа с его
землей. 
Можно ли остановиться только на одном
каком-либо факторе? Видимо, нельзя. Каждый из них — и социально-экономический,
и геополитический, и этнографический, и культурный, духовный — безусловно,
влияет на складывание древнерусской государственности. Утрачена в веках
конкретика событий периода VI-IХ веков нашей эры. Это именно тот период, когда
Древняя Русь «стала есть». 
Основным занятием
восточных славян было земледелие. Это подтверждается археологическими
раскопками, при которых были обнаружены семена ржи, ячменя, проса, а также
огородных культур: репы, капусты, моркови, свеклы, редьки. Выращивали славяне и
технические культуры – лён, коноплю.
Благодаря
мягкому климату и достаточно плодородной почве на южных землях славян сложились
более древние земледельческие традиции, чем в северных районах.
У славянских
племён существовали две основные системы земледелия. На севере, где основная
территория была покрыта лесами, применялась подсечно-огневая система. В первый
год на осваиваемом участке рубили деревья и оставляли их лежать на земле. За
зиму деревья высыхали, и на следующий год их сжигали вместе с пнями и в землю,
удобренную золой, сеяли зерно. Подготовленный таким образом участок два-три
года давал достаточно высокий урожай, а потом земля истощалась, и приходилось
осваивать новый участок тем же способом.
Основными орудиями в лесной полосе были топор, мотыга, заступ и борона
суковатка. Убирая урожай при помощи  металлических серпов, а затем размалывали
зерно каменными зернотёрками и жерновами.
В южных
районах, где преобладала открытая местность, ведущей системой земледелия был
перелог. Из-за большого количества плодородных земель участки засевали в
течение нескольких лет, а после истощения почвы её оставляли отдыхать и
переходили (перекладывались) на новые поля до их истощения. Затем всё снова
повторялось.
С развитием земледелия было тесно связано скотоводство. Славяне
разводили свиней, коров, овец, коз. В качестве рабочего скота в южных районах
использовали волов, а в лесной полосе – лошадей.
Наряду с
развитым земледелием, важное место в хозяйстве сохраняли охота, рыболовство и
бортничество. Мясо и рыба являлись необходимым дополнением к столу, особенно в
то время, когда нельзя было убивать скот. Бортничество – сбор мёда диких пчёл –
являлось особенностью хозяйства именно славян, поскольку мёд и пчелиный воск, а
также меха были основными предметами внешней торговли.
VII-VIII вв. были временем
серьёзных изменений орудий земледельческого труда восточных славян.
Совершенствуется соха. Появляется рало – плуг с полозом и усовершенствованным
наральником. Позднее распространяются плуги с железным лемехом и отвалом,
подрезавшие землю и сбрасывавшие землю из борозды в сторону пахоты. Появляются
широколезвийные топоры, серпы более изогнутой формы. Совершенствуются системы
земледелия, к IX в. пашенное земледелие становится господствующей отраслью
хозяйства. На смену залежной или переложной системы приходят двупольная и
трёхпольная система севооборота.
Появление
новых орудий труда, рост производительных возможностей земледельческой техники
у славян способствовали тому, что ведение самостоятельного хозяйства становится
доступным не только крупным коллективам – родовым, соседско-родовым
соседско-большесемейным общинам, но уже и каждой малой семье в отдельности.
Первобытно родовой коллективизм становится ненужным. Он был сломлен внедрением
новых более производительных орудий труда, более совершенных способов ведения
хозяйства, позволявших отказаться от коллективного труда всех членов родовой
общины. Основной хозяйственной единицей становится отдельная семья. И хотя в
соседской сельской общине, где семьи селились по принципу соседства, а не
родства, ещё сохранялась общинная собственность на лесные и сенокосные угодья,
пастбища, водоёмы, пахотную землю, она уже делилась на отдельные наделы.
Эти наделы
обрабатывали своими орудиями труда каждая отдельная семья, причём собранный ею
урожай становился собственностью такой семьи. Отсюда появляется материальная
обособленность отдельных производителей, глав отдельных семейств, что, в в свою
очередь, приводило к неравномерному накоплению прибавочного продукта.
Следствием этого процесса был рост имущественного неравенства внутри общины.
Огромную роль
в разложении родовых отношений у восточного славянства в VIII-IX вв. сыграло общественное
разделение труда, иначе говоря – отделение ремесленной деятельности от
сельского хозяйства. Развитие ремесла, его отделение от других видов
хозяйственной деятельности было ведущим стимулом распада родовых отношений.
Общинные структуры сельскохозяйственных производителей как бы взрываются
изнутри. Проникновение в общину общественного разделения труда ведёт к тому,
что отдельным семьям предоставляется возможность уже обособленно заниматься
производством того производством того или иного продукта для его дальнейшего
обмена.
В связи с
этим укрепляется материальная обособленность отдельных производителей. Именно
институт частной собственности является очень чётким выражением этой
материальной обособленности отдельных производителей. Из сельской общины, где
ремесло зародилось и отделилось от земледелия, оно начинает сосредотачиваться в
городах. Город – явление абсолютно не характерное для первобытнообщинного
строя. Города появляются лишь в новых исторических условиях, в условиях
классового общества, общества феодального.
Итак, на
рубеже VII-XI вв. ремесло у восточных славян окончательно отделилось от
земледелия. В это время впервые появляются специалисты в отдельных видах
ремесла – кузнецы, литейщики, ювелиры, гончары. Ремесленники обычно
концентрировались в племенных центрах – градах или на городищах – погостах,
которые из военных укреплений постепенно превращались в центры ремесла и
торговли – города. Одновременно города становились оборонительными центрами и
местом пребывания носителей власти.
Древнейшие
города образовывались на важнейших торговых путях или их пересечении. Одним из
них был «путь из варяг в греки». Через Неву или Западную Двину и Волхов с его
притоками суда достигали бассейна Днепра. Из одной реки в другую корабли
перетаскивали по специальным путям – волокам. Попав в Днепр, корабли доходили
до Чёрного моря и дальше до Византии. Вдоль этого пути возникли такие крупные
города, как Новгород, Полтава и Киев.
Вторым
торговым путём, также проходившим по территории славян, был волжский торговый
путь, связавший Русь со странами Востока.
Таким образом, развитие земледелия, ремесла и
торговли приводило к классово-имущественной дифференциации. Это приводило к
выделению военно-управленческого аппарата. Этот аппарат решал вопросы,
связанные с торговлей, распределением земель, ведение военных действий. Таким
образом, создаются условия для образования государства.


2. Социально-политические предпосылки
Однако
имущественное и социальное неравенство возникало не только в общине. В это
время, в VII-IX вв. у славян выделяется родоплеменная и военно-дружинная знать. В
эпоху господства родовых отношений высшим органом племени является народное
собрание – собрание всех членов этого племени. Народное собрание обеспечивало
социальное и экономическое равенство членов племенного сообщества. На нём
избирались и переизбирались старейшины племени, князья, которые были носителями
административной и военной власти племени. Эти должности занимали наиболее
авторитетные члены племени.
Однако в
период родовой демократии, в период разложения родового строя роль и значение
народного собрания начинает падать. Старейшины уже начинают решать
самостоятельно ряд вопросов, бывших ранее в ведении народного собрания, они
сами готовят их в собственных интересах для последующего обсуждения. Их
должности из переизбираемых постепенно становятся наследственными.
Вокруг
племенного князя, происходившего уже из одного наиболее знатного и богатого
рода, чья власть превратилась в наследственную, формируется дружина. Однако эта
дружина уже коренным образом отличается от племенного войска периода родового
строя с его сугубо оборонительными функциями. Эта дружина не подчиняется уже
народному собранию, она превращается в орган давления, который начинает
господствовать над соплеменниками.
Большое значение для образования государства имели союзы племен. В начале существования таких союзов племен, формой организации управления была военная демократия. Однако при этом еще долгое время сохранялась первобытные демократические учреждения — народные собрания и совет старейшин: Но народное собрание превращалось в собрание воинов которому военный предводитель, окруженный и поддерживаемый дружиной, навязывал свою волю, приобретая все большее влияние и власть за счет других старейшин. Таким образом, шел процесс преобразования органов общественного самоуправления в государственные органы. Военная демократия постепенно перестала в военно-иерархическое правление-княжение.Органы общественного самоуправления превращались в органы господства и угнетения, направленные против народа. Завершалось тем самым оформление государственного строя, важнейшим признаком которого было по явление особой, не совпадающей непосредственно с населением, отделенной от него публичной власти, располагающей специальным аппаратом управления и распространяющейся на определенную территорию. Военный предводитель крупного союза племен превращался в правителя — князя. Главенство князей приобретало характер осуществления властных классовых функций. Приближенные князя становились его советниками и наместниками. Дружина превращалась в военную силу, которая подавляла сопротивление эксплуатируемых масс и вела захватнические и оборонительные войны. Указанный процесс преобразования органов общественного самоуправления в государственные органы не был актом единовременным для всех союзов восточнославянских племен. В VIII вв. условиях борьбы с кочевниками в Среднем Приднепровье произошло объединение нескольких союзов племен или княжений в «союз союзов» под названием «Русь», столицей которого стал Киев.«Союзы союзов». «Союзы союзов», объединявшие по несколько союзов племен-княжений, являлись новыми образованьями и отражали более высокий этап в процессе восточнославянской консолидации. Примерно на рубеже VIII-IX вв. приднепровский союз союзов племен «Русь» перерастает еще более мощное объединение с названием «Русская земля», включавшее значительное число союзов славянских племен. Летопись их перечисляет: Русь, Поляне, Древляне, Полочане, Дреговичи, Север. Это уже почти половина восточных славян. Правила в этом государственном объединении, по своей вероятности, династия Кия, представителями которой в середине IX в. были, по сообщению летописи, князья Дир и Аскольд.Усиление роли дружины в управлении над обществом связано с большим значением военных действий для Руси. В результате роль дружины возрастает и дружина выступает как орган давления и принуждения, что способствует формированию государства. 
3. Духовные предпосылки.
Становлению власти князя способствовала
и эволюция языческих представлений славян той эпохи. Так, по мере роста
военного могущества князя, приносящего добычу племени, обороняющего его от
внешних врагов и взявшего на свои плечи проблему урегулирования внутренних
споров росли его престиж и, одновременно, происходило отчуждение от свободных
общинников. Таким образом, в результате военных успехов, выполнения им сложных
управленческих функций, отдаления князя от привычного для общинников круга дел
и забот, зачастую выливавшегося в создание укрепленного межплеменного центра
резиденции князя и дружины, он наделялся сверхъестественными силами и
способностями, в нем начинали видеть залог благополучия всего племени, а его
личность отождествляли с племенным тотемом. Все это приводило к сакрализации
княжеской власти, создавало духовные предпосылки для перехода от общинных к
государственным отношениям.
Язычество — комплекс первобытных воззрений, верований и обрядов — имело свою историю. Поначалу славяне, очевидно, одушевляли различные стихии, поклонялись духам лесов, водных источников, солнца, грозы и пр. Постепенно стала проявляться тенденция к единобожию: огромное значение приобрели Род — земледельческое божество, управлявшее дождями, земными водами, подземным огнем и пр. — и тесно связанные с ним богини плодородия — рожаницы. По мере становления государственных отношений на первый план вышел культ Перуна — княжеско-дружинного бога войны (первоначально почитался как бог грозы). Свое художественное выражение язычество нашло в народном фольклоре: сказках, заговорах и заклинаниях, пословицах и поговорках, обрядовых песнях и пр., хранящих следы магических представлений. В X-XI вв. складывается былинный эпос, связанный со становлением Киевского государства, защитой его от врагов.Важнейшей чертой государственности является особая идеология, объявляемая, как правило, официально поддерживаемой и охраняемой государством. В большинстве случаев такой идеологией становится та или иная форма религии. Однако, как правило, она не остается неизменной на протяжении всего периода существования государства: с течением времени, по тем или иным причинам она перестает его устраивать, в результате чего происходит смена государственной идеологии.Подобное развитие событий характеризует и историю Древнерусского государства, где господствовавшее в момент его образования язычество в конце Х в. было сменено христианской (православной) религией. Естественно встает вопрос, почему и при каких обстоятельствах произошла эта смена.Языческая религия восточных славян к VIII-IX вв. приобрела сравнительно развитые формы. Языческие боги (Перун, Даждьбог, Стрибог, Ярило и др.) имели общеславянский характер, хотя единой иерархической системы, по-видимому, еще не сложилось. Культ поклонения предполагал жертвоприношения поставленным на холмах «идолам» — каменным или деревянным статуям богов. Руководство религиозными отправлениями осуществляли жрецы — волхвы, колдуны, кудесники.Иными словами, перед нами сравнительно развитая система язычества, хотя и не достигшая высших ступеней развития, характеризующаяся выделением главных богов, общих для всего народа, со своей сложившейся иерархией.Первые признаки несоответствия религиозной языческой идеологии новым реалиям возникают еще в начале Х в., когда среди русских появляются первые христиане, однако сам выбор православия в качестве замены язычества не был неизбежен. Перед русскими князьями оказались весьма широкие возможности выбора, как минимум из четырех мировых религий: ислам (Волжская Болгария), иудаизм (Хазарский каганат), католичество (Священная Римская империя) и православие (Византия). Периферийное положение Волжской Болгарии и давние враждебные отношения с хазарами во многом предопределяли выбор в пользу христианства. Что касается разновидностей последнего, то здесь чаша весов не могла не склониться на сторону православия, более знакомого верхушке древнерусского общества, к тому же, признававшего приоритет светской власти над духовной. Важным являлось и то обстоятельство, что ослабевшая Византийская империя не могла претендовать на установление той или иной формы зависимости Руси от нее в случае принятия православия при ее содействии.Правящая верхушка старалась укрепить свою власть используя языческие представления, а затем религию. Это было необходимо для обоснования своего правления и для эффективного управления. 
4. Внешнеполитические
предпосылки
 Соседство одних народов с другими имеет в истории огромное значение: взаимное расположение или нерасположение друг к другу, общность интересов или их противоречие, религиозное единство или, напротив, антагонизм религий — это во многом и есть тот скрытый механизм, который заставляет колесо истории вертеться так, а не иначе.Кроме западных и южных славян, на землях которых в VI-VIII вв. также шел процесс образования государственности, соседями восточных славян были предки современных балтийских народов: ливы, латгалы, пруссы, ятвяги, и др., заселившие эти земли еще в те древние времена, когда с них сходил ледник. На северо-востоке жили финские племена: эсты, сумь, карелы, чудь заволочская и др. Это были мирные народы, и со славянами у них складывались вполне добрососедские отношения, чего нельзя сказать о морских разбойниках — варягах, сделавших разбой средства существования своего народа. Взаимоотношения наших предков с варягами — очень важный и крайне спорный вопрос в исторической науке, но то, что эти взаимоотношениях сыграли в истории государства огромнейшую роль — бесспорно.В V-VII вв. в Европе шел процесс расселения германских племен и образования «варварских» королевств (Франкского, Вестготского и других), который сопровождался грабительскими походами на соседние территории. Так сведения о славянах появляются в готских письменных источниках. Вождь готов Германарих, прославленный в песнях и сказаниях, объединил не только готские племена, но и подчинил соседние финские и славянские.Существенное влияние на развитие славян оказывал также и Хазарский каганат — сильное, могучее, богатое государство, располагавшееся в низовьях Волги и по берегам Каспия. Нашествия хазар — существенная опасность несколько столетий угрожавшая славянам.Соседство с Великой степью, вообще часто угрожало самому существованию славян, так разорительны и беспощадны были бесчисленные набеги кочевников: киммерийцев (VII в. до н.э.); скифов (VI-IV вв. до н.э.); гуннов (IV в. н.э.); аваров (VI в. н.э.); хазар (сер. VII в. н.э.)Однако это же соседство с кочевниками заставляло славян объединяться для совместной обороны, строить укрепления, развивать ремесла, особенно кузнечное, чтобы делать оружиеИ, наконец, огромное влияние на судьбы не только славян, но и многих других народов тогдашней Европы оказывало самое развитое и сильное государство эпохи раннего Средневековья — великая Византия. Возникшая в IV в. н.э. на территории Восточной Римской империи, она унаследовала многие достижения античной культуры и, безусловно, стояла на более высокой ступени исторического развития, во многом определяя ход истории.Изучение проблемы образования государства у восточных славян в течение длительного времени было неотделимо от рассказа «Повести временных лет», обычно именуемого «легендой» о призвании варяжских князей» (или «норманнской» легендой). В ней говорится о событиях начала 60-х гг. IX в., когда среди ряда северных славянских племен возникли острые разногласия («встал род на род»). Разрешить этот конфликт оказалось возможно лишь с помощью обращения к одному из варяжских князей (конунгов) Рюрику, представителю племени, известного летописцу как «русь», который согласился «княжить и володеть» в Новгороде. Вслед за этим два его боярина Аскольд и Дир обосновались в Киеве, что означало овладение варягами основными восточнославянскими центрами. По сообщению летописи это произошло в 862 г. Через двадцать лет новгородские и киевские земли были объединены князем Олегом.Именно этот рассказ, обнаруженный немецкими учеными, работавшими в России в первой половине XVIII в. (Г.-Ф. Миллер, Г.-З. Байер, А.-Л. Шлецер) лег в основу теории, получившей название норманизма, и стал отправной точкой длительного и ожесточенного спора, отзвуки которого слышны и до сего дня. Ученые (и не только разделились на два лагеря — норманистов и антинорманистов по вопросу об образовании Древнерусского государства. Одни из них с большой долей доверия относились к сообщению летописца (Н.М. Карамзин, С.М. Соловьев и др.), другие же — резко опровергали ряд фактов, приводимых «Повестью временных лет», таких, например как этническая принадлежность Рюрика (его называли и славянином, и финном, и готом и т.д.) или происхождение названия «Русь» от наименования скандинавского племени «русь» (среди наиболее известных антинорманистов — М.В. Ломоносов). Впрочем, сегодня эти споры заметно утратили свою актуальность (хотя следы их еще время от времени встречаются, как правило, в околонаучной литературе). Сегодня все больше центр дискуссии смещается с проблем второстепенных, каковыми несомненно являются вопросы родословной Рюрика или племенного названия, к вопросам более существенным — к действительным причинам возникновения ранних государственных образований.И здесь, прежде всего, встает вопрос о реальных взаимоотношениях славян с их соседями.Эти отношения были весьма напряженными. Славяне подвергались натиску с двух сторон: с севера на них оказывали давление скандинавские племена, с юга же им приходилось противостоять нападениям степных кочевников. Но если последние были для славян не просто враждебны, а еще и чужды по образу жизни, то с варягами у них обнаруживались и общие интересы: их связывало единое стремление к совершению грабительских походов на богатые владения Византии. Тем самым, создавались условия для заключения между ними своеобразного соглашения, которое бы установило определенный баланс сил в этой части Европы: славяно-варяжское объединение с целью совместного натиска на Византию и противостояния кочевникам. Конечно, «соглашение» это было весьма условным, оно, во многом было «заключено» под давлением, но все же обоюдная заинтересованность славян и варягов друг в друге была несомненной. К тому же, как видно даже из летописного рассказа, славянское общество все больше погружалось в пучину конфликтов, урегулировать которые самостоятельно становилось все более сложно. Возникла потребность во внешнем арбитре, не могущем быть заподозренным в симпатиях к той или иной конфликтующей стороне.Таким образом, Древнерусское государство возникло как результат разрастания противоречий внутри славянского общества, не могущих быть разрешиться изнутри самого этого общества и вынужденного поэтому, в целях самосохранения, прибегнуть к помощи внешней силы, с которой оно, к тому же, имело совместные интересы.Естественно, не варяги создали Древнерусское государство; мы имеем дело с процессом двусторонним (а еще точнее — с многосторонним), в котором внешние и внутренние факторы равнозначны и неотделимы друг от друга. Дело здесь отнюдь не в более высоком уровне культуры того или иного народа (они приблизительно равны, хотя не могут не различаться, но не по линии «выше»-«ниже»), дело в соединении разнородных элементов, синтез которых порождает совершенно новый сплав.Первые правители Древнерусского государства — Рюрик, Олег, Игорь, Святослав, Владимир I — варяжские по этнической принадлежности князья, активно опирающиеся в своих действиях на варяжские дружины и нередко рассматривающие Русь как временное местопребывания (как, например, Святослав, мечтавший перенести столицу из Киева на Дунай). Однако постепенно, по мере проникновения в дружинную среду славянской племенной верхушки, а также в результате отпора, полученного со стороны Византийской империи, завоевательные устремления стали ослабевать, превращая Русь в самодостаточное, самоценное образование и для самих ее правителей.Это создало условия и для постепенного становления Руси как государственного образования со свойственными всякому государству функциями.Первоначально эти функции были крайне примитивны и являлись продолжением тех целей, которые, собственно говоря, и создали Древнерусское государство — они были направлены по преимуществу за пределы Руси.Основные устремления древнерусских князей — это грабительские походы на земли соседних народов — Византию (Аскольд и Дир в 866 г., Олег в 907 г., Игорь в 941, 944 гг., Святослав в 970-971 гг., Владимир в 989 г., Ярослав в 1043 г.). Болгарию (Святослав в 968 г., Владимир в 985 г.) и др. Речь, однако, шла не только о военной добыче или последующей дани, эти походы являлись одновременно и своеобразным средством выработки стабильной системы торговых отношений (Договоры с Византийской империей 912, 945, 1046 гг.), создания, говоря сегодняшним языком, «режима наибольшего благоприятствования» русско-византийской торговле.Другой задачей, также вытекавшей из тех оснований, на которых государство возникло, являлась оборона славянских земель от натиска последовательно сменявших друг друга степных кочевников — хазар, печенегов, половцев. Нередко эта борьба со «степью» по форме мало чем отличалась от завоевательных походов и приносила несомненные успехи, как, например, Святославу, сумевшему в 965 г. полностью разгромить Хазарский каганат, или Ярославу, прекратившему набеги на Русь печенегов (1036 г.). Однако давление степи было постоянным и непрерывным на протяжении, по крайней мере, IX-XII вв., а, следовательно, неизменной оставалась и задача обороны древнерусских границ.Впрочем, границ у этого государства поначалу тоже не было, поскольку не существовало точно очерченной территории, подвластной русским князьям. Им еще только предстояло решить эту задачу формирования государственной территории. Поэтому «внутренняя» политика Древнерусского государства на первых порах мало чем отличалась от тех действий, которые русские князья производили за его пределами. Иначе говоря, наряду с внешними завоеваниями, русские князья активно занимались присоединением, причем, отнюдь не всегда добровольным, тех или иных славянских (и не только славянских) племен. Летопись пестрит сообщениями о походах того или иного князя в соседние славянские земли (Олег присоединил земли древлян в 883 г., северян в 884 г., радимичей в 886 г.; Святослав — вятичей в 966 г.; Владимир — радимичей в 984 г.). Причем, даже присоединение не всегда гарантировало полное их подчинение, о чем свидетельствовало, в частности, восстание древлян против князя Игоря в 945 г. Впрочем, эта борьба (ее можно было бы определить в сегодняшней терминологии как «национально-освободительную») имела и иной смысл: она ограничивала аппетиты завоевателя, создавая основы для формирования более прочной системы отношений в рамках складывающегося государства. То же восстание древлян привело к созданию точных размеров дани с них (а позднее и других славянских племен), что способствовало перерастанию дани как формы военной контрибуции в дань как форму натурального налога, превращая полюдье (сбор дани) из едва ли не военной операции в тривиальную налоговую кампанию. Вырабатывается и другая важнейшая функция государства — посредническая, арбитражная. Князь становится не только олицетворением силы, которому следует подчиняться из страха, князь — это воплощение справедливости, он есть та внешняя «незаинтересованная» сила, которой можно и должно доверить разрешение внутренних споров, суд. В то же время, князь не является источником права, он лишь его носитель, выразитель тех правовых норм, которые были созданы традиционным укладом в славянской и варяжской среде. Это вполне отчетливо проявляется в дошедшем до нас памятнике древнерусского права — «Русской правде». Таким образом, складывается ситуация, в которой князь, как бы принуждая население к заключению с ним договора, сам, в то же время, обязан неукоснительно соблюдать его условия.Примитивность функций государства порождает и элементарность его структуры. Во главе государства стоит князь, его советниками выступают бояре («старшая дружина»), основную же исполнительную (по преимуществу — военную) несут рядовые дружинники. Отношения между ними весьма демократичны и ничем не напоминают отношений монарха со своими подданными. Дружина может воздействовать на принятие князем решения, бояре могут иметь собственные дружины и, порой, весьма независимы от князя. Жесткое подчинение ограничивается лишь периодом военного времени, впрочем, достаточно длительного.Таким образом, функции и структура Древнерусского государства с очевидностью свидетельствуют о несомненном военном характере этого государства, приспособленном исключительно к решению военных задач. Соответственно, в случае перехода к решению невоенных задач, такое государство оказывалось бы неустойчивым, что означает, что оно несло уже в себе самом элементы временности, возможность распада.Фактически, Древнерусское государство еще не вполне государство, это, скорее, «полугосударство», некое образование с зачатками государственности, зародыш будущего государства.Давление южных племён способствовало объединению Руси и образованию государства. Варяги сыграли немаловажную роль в укреплении государственности и созданию военных альянсов. Альянс с варягами и противостояние со степными кочевниками привело к усилению княжеской власти и усиление государственности.  


Выводы
В советской исторической науке долгое
время приоритет в формировании государства отдавался внутренним
социально-экономическим процессам; некоторые современные историки считают, что
решающую роль сыграли внешние факторы; однако, представляется, что только
взаимодействие как внутренних, так и внешних факторов при недостаточной
социально-экономической зрелости восточнославянского общества могло привести к
тому историческому прорыву, который произошел в славянском мире в IX-X вв.
Социально-экономические факторы
способствовали расслоению общества и выделению правящей элиты.
Социально-политические факторы способствовали выделению и возвышению княжеской
дружины. Для укрепления власти использовалась идеология. В то время для этого
служили язычество и религия. Внешние факторы резко усилили этот процесс.
Некоторые авторы преувеличивают роль внешних факторов в образовании
государства. По видимому, альянс с варягами был вроде катализатора этого
процесса.
Литература
1.      
Думин С.В., Турилов А.А. Откуда есть пошла Русская земля?//
История Отечества: люди, идеи, решения: Очерки истории России 9 — нач. 20 в.
М., 1991
2.      
Кацва Л.А., Юрганов А.Л. История России 8-15 вв. М., 1993
3.      
Новосельцев А.П. Образование Древнерусского государства и его
первый правитель.// Вопросы истории, 1991 г
4.      
Петрухин В.Я. Начало этнокультурной истории Руси 9-11 веков.
Смоленск, 1995
5.      
Рыбаков Б.А. Мир истории. М., 1984
6.      
Фроянов И.Я. Исторические реалии в летописном сказании о призвании
варягов// Вопросы истории 1991
7.      
Энциклопедия для детей. т. 5. ч. 1. История России. От древних
славян до Петра Великого. М., 1995
8.      
Хрестоматия по истории России. Т. 1. С древнейших времен до 17
века. М., 1994