ФИНАНСОВАЯ АКАДЕМИЯ ПРИ ПРАВИТЕЛЬСТВЕ РФ
Кафедра философии
Реферат
на тему:
«Стихийная диалектика Гераклита»Выполнила студентка группы М1-2
Научный руководитель:
доц. Кишлакова Н.М.Москва – 2001
План реферата:
1. Вступление
2. Глава 1. Проблемы познания
. Источник и характер человеческих знаний
. Относительность всех свойств и вещей
3. Глава 2. Идея всеобщего движение и изменения
. Жизнь – движение и активность
. Единство противоположностей
4. Глава 3. Учение о логосе
. Смысл термина «логос»
. Объективный и субъективный логос
5. Заключение
6. Сноски
7. Список использованной литературыВступление.
Начало развития европейской философии было положено в Древней
Греции в 5 — 4 вв. до н. э. Она возникла и развивалась в тесной связи с
зачатками конкретных знаний о природе. Первые древнегреческие философы
были одновременно и естествоиспытателями. Они делали попытки научно
объяснить происхождение Земли, Солнца, звёзд, животных, растений и
человека. Ими были высказаны интересные идеи о движении, величине и
форме небесных тел, о причине солнечных затмений, о количестве дней в
году и т. д.
Спецификой древнегреческой философии в её начальный период
является стремление понять сущность природы, мира в целом, космоса.
Не случайно первых греческих философов называли «Физиками». Главный
вопросом древнегреческой философии был вопрос о первоначале мира. И в
этом смысле философия перекликается с мифологией, наследует её
мировоззренческую проблематику. Но если мифология стремится решить этот
вопрос по принципу — кто родил сущее, то философы ищут субстанциональное
начало — из чего всё произошло.
Одним из наиболее крупных философских учений раннегреческой философии
является учение Гераклита Эфесского. О Гераклите во всём мире было
опубликовано примерно столько же работ, сколько с эпохи Возрождения до
окончания Второй Мировой войны. В настоящее время учение Гераклита
привлекает внимание философов самых различных течений; к нему обращаются
марксисты, теологи, экзистенциалисты, иррационалисты, фрейдисты, идеологи
«новых левых» и др. Чем же вызван всевозрастающий интерес к философу
далёкого прошлого и в чём актуальность его учения?
По данным этимологии, имя «Гераклит» происходит от имени богини Геры и
слова «славный», «прославленный». Гераклит (540 — 480 до н.э.) происходил
из малоазийского греческого города-государства Эфеса и принадлежал к
царскому роду, но отказался от сана в пользу брата «из-за гордыни». По
своим политическим взглядам он враждебно относился к демократической
власти. В некоторых отрывках из его произведений мы читаем о
демократических руководителях Эфеса:
«Ибо, каков у них ум или рассудок? Они верят народным певцам и
учитель их — толпа. Ибо не знают они, что много дурных, мало хороших»[i].
Гераклит жил в напряжённый и критический для греческой истории период.
Острая борьба демоса против родовой аристократии привела к падению власти
последней, шла освободительная борьба малоазийских греческих полисов и всей
Эллады против Персидского царства за свою независимость. Неудивительно, что
Гераклит объявил войну (борьбу вообще) «отцом» всего, «царём» всего.
Гераклит, видимо, был знаком со многими взглядами милетских
философов. Согласно Диогену Лаэртскому, он знал, по крайней мере, основную
часть философии Пифагора, знал учение Ксенофана. Однако он провозглашал,
что «не был ничьим слушателем, и заявлял, что сам себя исследовал, и сам от
себя научился»[ii].
Философия Гераклита являлась наиболее передовым учением в период
формирования рабовладельческого способа производства в древней Греции.
История философии древней Греции есть история возникновения и развития
первой формы домарксистского материализма и стихийной диалектики, история
борьбы материализма против идеализма, науки против религии. Вместе с
первоначальным материализмом древних греков возникла и развивалась их
стихийная диалектика, некоторые зачатки её обнаруживаются у материалистов
милетской школы, особенно ярко она представлена в учении Гераклита.
Философское учение Гераклита явилось одним из лучших достижений
древнегреческой культуры. Он выступил в защиту ионийского материализма и
стихийной диалектики против идеалистических и антидиалектических течений.
Своё передовое философское учение Гераклит развивал в борьбе против
мифологического мировоззрения Гомера и Гесиода, против идеалистических и
антидиалектических философских учений Пифагора, Ксенофана, Гекатея.
Гераклитова философия является вершиной стихийного диалектического
понимания мира не только в досократовокой философии вообще. Здесь речь идёт
не о цельной теоретической системе диалектического подхода к миру, а
скорее об интуитивном объяснении сущностных и в то же время универсальных
черт диалектики. И хотя некоторые позднейшие мыслители глубже, чем
Гераклит, разработали отдельные стороны зародившихся концепций диалектики,
но ни у кого из них не было такого универсального воззрения, какое было у
Гераклита.Глава I. Проблемы познания.
Источник и характер человеческих знаний.
Гераклит — один из первых античных философов, от которого сохранились
тексты, относящиеся к вопросу о познании. Ни у Фалеса, ни у Анаксимандра,
ни у Анаксимена нет высказываний, касающихся вопросов о знании.
Первоначальный, наивный материализм милетской школы восполняется
Гераклитом, поставившим вопрос о характере человеческого познания.
Предметом человеческих знаний Гераклит, как материалист, считал природу.
Из труда Гераклита, который, согласно одним источникам, назывался «О
природе», согласно другим — «Музы», сохранилось примерно 130 фрагментов.
Среди них есть фрагменты, объясняющие природные явления. Солнце, согласно
им, так велико, как нам оно кажется, и, «когда бы не было Солнца, была бы
ночь, несмотря на то, что существуют звёзды»[iii].
Гераклит пытался различить роль чувств и роль мышления в познании
истины: природа познаётся чувствами, но глаза и уши тех, кто имеет «грубые
души», — плохие свидетели; простое накопление фактов, «многознание» не
делает человека умным, — необходимо разумное познание космоса.
Гераклит одним из первых обратил внимание на характер человеческого
познания. Познание, согласно его взглядам, стремится постичь сущность, т.е.
логос. Кто его не понимает, не может ничего понять в развитии мира.
Значительное внимание он уделяет отличию «многознания», «многоучёности» от
подлинной мудрости. Многознание в отличие от подлинной мудрости не
способствует действительному познанию принципов мира, но скорее срывает их.
Он весьма критически высказывается о целом ряде мыслителей, например о
Пифагоре. «Многознание не научает разумности, ибо оно научило бы Гесиода и
Пифагора, а также Ксенофана и Гекатея»[iv]. Эти мысли показывают отрицание
Гераклитом мелкой, дешёвой учёности, которая не стремится к познанию и
выявлению подлинных причин и принципов вещей.
Хотя проблема истинного знания не сводится к вопросу о количестве
накопленных знаний, для философского постижения истинной природы вещей
необходимо обладание большими познаниями: «Ибо очень много должны знать
мужи философы»[v]. Гераклит не только возражал против слепого накопления
знаний, не пронизанных светом постигающей философской мысли. Он также
возражает против безотчётного следования традиции, против некритического
заимствования чужих взглядов. В 74-ом фрагменте он пишет: «Нам должно
поступать как дети родителей, то есть, выражаясь попросту: так, как мы
переняли»[vi]. Это и значит: не следует что-либо перенимать некритически,
догматически. Единственной мудростью, по Гераклиту, является «знание мысли,
которая везде всем правит» [vii], т.е. логос.
Как мир, так и проматерия и Гераклитов логос существуют объективно,
т.е. независимо от человеческого сознания. Поэтому и Гераклитова диалектика
является диалектикой объективной. Это диалектика развития объективно
существующего мира. Он придавал значение оценке отношения мира к познанию.
Гераклит подчёркивал, что все состояния и свойства мира всегда релятивны:
«Море наполнено водой наичистейшей и наигрязнейшей: для рыб она пригодна,
полезна, для людей — грязна и губительна»[viii].
2. Относительность всех свойств и вещей.
Гераклит отмечал относительность повсеместно употребляемых понятий:
«Прекраснейшая из обезьян отвратительна, если сравнить её с человеческим
поколением»[ix]. Здесь можно обнаружить и определённые признаки
субъективной диалектики, хотя в несколько ином смысле, чем у элеатов.
Гераклит обращает внимание на некоторые объективно существующие аспекты
отношений между субъектом и объектом в процессе познания. Ряд из них лишь
констатирование общеизвестного. Мысль об относительности свойств получает
ещё более общую формулировку в 62-ом фрагменте. «Бессмертны, — утверждает
здесь Гераклит, — смертны, смертные — бессмертны; жизнь одних есть смерть
других, и смерть одних есть жизнь других»[x].
Относительность свойств распространяется на оценки эстетические и на
оценки, касающиеся человеческой мудрости, и на оценки нравственных качеств:
«Муж, — утверждает Гераклит, — считается глупым у божества, подобно тому,
как ребёнок у взрослого»[xi]. «…мудрейший из людей по сравнению с богом
кажется обезьяной — и по мудрости, и по красоте, и по всем прочим»[xii].
Постоянное движение, изменение, переход каждого явления в противоположное
имеют в качестве необходимого следствия относительное всех свойств и
вещей. Ни одно качество вечно изменяющейся природы не есть свойство
безотносительное, абсолютное. Мир един, в мире всё связано между собой,
всякое явление и свойство переходит в собственную противоположность, и
поэтому всякое качество должно характеризоваться не как изолированное и в
своей изолированности абсолютное, а как качество относительное.
Говоря в «Этике», что «иное удовольствие у лошади, иное у собаки и
иное у человека», Аристотель ссылается на слова Гераклита: «Ослы солому
предпочли бы золоту»[xiii]. Таким образом, по Гераклиту, нельзя думать,
будто золото — безотносительная, абсолютная ценность. Ценность его
относительна: в глазах людей оно составляет высочайшую ценность, но для
ослов гораздо большую ценность имеет корм.
«Если только верить Гераклиту Эфесскому, который утверждает, что
свиньи купаются в грязи, птицы в пыли или в пепле», — читаем мы в 37-ом
фрагменте, — то здесь подчёркивается и утверждается мысль об
относительности представлений о чистоте: люди полагают, что они очищаются,
когда они выкупаны в воде, свиньи — в грязи, а птицы — в пыли»[xiv].ГЛАВА П. Идея всеобщего движения, и изменения.
1. Жизнь — движение и активность.
Гераклит, как один из основоположников диалектики учил: «На входящего
в одну и ту же реку текут всё новые и новые воды», «В одну и ту же реку мы
входим и не входим, существуем и не существуем»[xv]. Образ вечно текущей
реки у Гераклита символизирует вечно изменяющийся мир, вечно обновляющееся
бытиё. На примере запоминающегося образа реки Гераклит показал, что
природа вещей очевидна, а сущность бытия активна. Мир — процесс, поток
вещей. Сама жизнь — движение и активность. Всё, что движется, то живёт;
всё, что живёт, то движется. Всё ''бессмертное’’ движется вечно, всё
«смертное» – временно. “Смертную природу” невозможно застигнуть дважды в
одном и том же состоянии, как и человеческую жизнь.
“Ибо то, что было, прошло; то, что будет, приближается, становится
настоящим, удаляется”. Жизнь и смерть, рождение и гибель, и вообще
противоположности возникновения и исчезновения связаны между собой,
обусловливают и предполагают друг друга. Поэтому «одно и то же живое и
мёртвое»[xvi]. Смерть не чужда жизни, она не привносится в жизнь откуда-то
извне. Она является неотъемлемой стороной жизни. А потому в единый поток
жизни и бытия мы «входим и не входим, существуем и не существуем»[xvii]. И
в самом деле: то, что возникает, в то же время погибает; то, что
существует, в то же время не существует. Процесс возникновения и
исчезновения, соединения и рассеивания, пребывания и убывания связан со
временем и напоминает время — настоящее время, которое представляет собой
как бы неуловимую границу между прошлым и будущим. Будущее, приближаясь,
становится настоящим; становление настоящего есть в то же время его
удаление в прошлое. Всякое «теперь» есть в то же время и «не теперь».
Образ гераклитовой реки, символизирующее и мир, и космос, выражает оба
противоположных аспекта бытия: как всеобщее течение вещей, так и всеобщий
относительный покой. Река, конечно, всё время течёт, но это вовсе не
значит, что в ней нет ничего стабильного, постоянного, неизменного. У
Гераклита река остаётся той же рекой, несмотря на то, что в ней каждый раз
текут все новые и новые воды. Более того, можно сказать, что нет ничего
более постоянного, чем река, которая всё время течёт, и солнце, которое всё
время светит. Главной идеей Гераклита была идея стабильности, он
использовал реку имение потому, что тождество сохраняется не во всяком
изменении, а только в постоянной и мерно текущей реке: вода течёт
равномерно и один её объём последовательно замещает другой. При этом в
самом потоке воды проявляется тот же принцип меры, что и в мировых
процессах:
космический огонь мерами (порциями) загорается и мерами угасает.
Превращение огня в море происходит по определённой мере, как и море,
получает свою меру по той же пропорции, которая была раньше, чем возникла
земля. Только при соблюдении этих мер, порций, т.е. количественных
материальных пропорции трёх мировых стихий, может, по Гераклиту,
сохраниться космос, существующий миропорядок. Таким образом, любое
физическое изменение происходит в соответствии с определённой нормой и
ритмом, известным количественным соотношением, т.е. в соответствии с
«мерой», которая представляет собой один из аспектов всеобъемлющего
логоса.
Основное положение философии Гераклита передаёт Платон в своем
диалоге «Кратил». Платон сообщает: “Где-то говорил Гераклит, что всё
движется, и ничто не покоится и, уподобляя сущее течению реки, он говорит,
что невозможно дважды войти в ту же самую реку”[xviii]. Впоследствии обе
части отрывка «сплавали» в одну формулу «всё течёт — панта реи», которой в
текстах самого Гераклита нигде нет. Движение — наиболее общая
характеристика мировой жизни, оно распространяется на всю природу, на все
её предметы и явления. Тезис об универсальности движения относится
одинаково и к вечным вещам, которые движутся вечным движением, и к вещам
возникающим, которые движутся временным движением. Вечное движение есть
вместе с тем и вечное изменение. По свидетельству Аристотеля, Гераклит
говорил: «Не только ежедневно новое солнце, но солнце постоянно, непрерывно
обновляется»[xix].
Мысль о всеобщем движении и изменении тесно связана у Гераклита с
диалектическим пониманием самого процесса движения. Именно эта сторона
учения Гераклита вызвала впоследствии возражение Аристотеля. Гераклит
утверждал, что из факта движения и непрерывной изменчивости вещей следует
противоречивый характер их существования, т.к. о каждом движущемся предмете
необходимо одновременно утверждать, что, поскольку он движется, он и
существует, и не существует в одно и то же время. Упоминая об этом учении
Гераклита, Аристотель возражал против него: «Невозможно допускать, чтобы
какая-либо одна и та же вещь существовала и в то же время не существовала».
Будучи универсальным, т.е. охватывая все явления, движение имеет единую
основу. Это единство запечатлено строгой закономерностью, мыслящее
исследование обнаруживает в нём господствующую над ним необходимость. Эту
мысль Гераклит изложил в нескольких фрагментах, из которых самый важный 30-
ый: «Этот мировой порядок, тождественный для всех, не создал никто из
богов, ни из людей, но он всегда был, есть и будет вечно живым огнём,
мерами, вспыхивающими и мерами угасающими»[xx].
Таким образом, подход Гераклита к проблеме единства бытия диалектичен.
И так же диалектично её решение. При рассмотрении первоначала он исходил из
вечности, как материи, так и движения, совмещая при этом принцип
субстанционального единства и принцип всеобщности движения и изменения.
Это, во-первых, а во-вторых, сам принцип всеобщего изменения понят им
диалектично.
Возникновение движения, как свидетельствуют многочисленные попытки
решения проблемы в истории философии и их систематическая несостоятельность
в логическом отношении, в принципе доказать невозможно. Как не может
возникнуть материальное из нематериального, так нельзя вывести движение из
неподвижной субстанции. Если материальная субстанция признаётся
неподвижной, то источник движения неизбежно выносится вовне. Движение, в
конечном счете, при таком подходе признаётся вечным, но вынесенным из среды
естественного бытия и поэтому непознаваемым. Гераклит фактически предложил
единственно возможное решение проблемы, когда признал само первоначало
постоянно меняющимся и переходящим в противоположные состояния. Таким
первоначалом был для него огонь. Огонь наиболее отвечает его цели, ибо с
ним связано представление о жизненном тепле. И это также наглядный образ
постоянного изменения. Он меняется сам и меняет всё, с чем соприкасается.
Поэтому космос в целом и всё, что находится в нём, Гераклит объявляет
видоизменением первоогня, следствием его сгущения и разрежения. Этот
первоогонь переходит в противоположные стихии: либо в воду, образует море,
которое производит «движущееся вверх светлое испарение», т.е. небо, воздух
и «движущееся вниз темное испарение», т.е. землю; либо — в землю, когда
плотные части огня сосредоточиваются вместе, а из земли в результате
разрежения происходит влага, а при испарении влага образуется воздух»[xxi].
И так постоянно: «…на огонь обменивается всё, и огонь — на всё, как на
золото — товары, и на товары — золото»[xxii].
Единство противоположностей.
Единое Гераклита это не только одно, которое переходит в
противоположное, поскольку противоположности свойственны ему самому.
Единое Гераклита — это гармония противоположностей. Едино не только бытие в
целом. Едина каждая вещь. «Всё едино: делимое — неделимое, рождённое —
нерождённое, смертное – бессмертное, логос — вечность, отец — сын, бог —
справедливость»[xxiii]. «Связи: целое и нецелое, сходящееся и расходящееся,
согласное и разногласное, и из всего — одно, из одного — всё»[xxiv].«Одно и то же в нас — живое и мёртвое, бодрствующее и спящее, молодое
и старое. Ведь это, изменившись, есть то, и обратно, то, изменившись, есть
это»[xxv].»День — ночь, зима — лето, война — мир, изобилие — голод (всё
противоположности)»[xxvi]. Путь вверх и вниз — один и тот же»[xxvii].
Поскольку каждая вещь есть единое целое, состоящее из
противоположностей, она представляет состояние их борьбы, в результате
которой и происходит переход в противоположное состояние. «Холодное
теплеет, тёплое холодеет, влажное высыхает, сухое увлажняется»[xxviii].
Молодое стареет, живое умирает и т.д. Гераклит не только приводит
многочисленные примеры, но, судя по трём фрагментам, даже формулирует
общий закон: «Враждующее соединяется, из расходящихся — прекраснейшая
гармония, и всё происходит через борьбу»[xxix]. «Война — отец всего и всего
царь; одним она определила быть богами, другим — людьми; одних она сделала
рабами, других — свободными»[xxx]; следует знать, что война всеобща и
правда — борьба и что всё происходит через борьбу по необходимости.
Но для Гераклита не меньшее значение, чем борьба, имеет связь
противоположностей, их гармония. Он говорит о прекраснейшей гармонии,
получаемой из расходящегося. Каждое талое — это гармония, и всюду гармония
есть результат временного равновесия противоположных сил. Он находит
прекрасный образ гармонии в виде лука и лиры:»0ни не понимают, как
расходящееся само с собой согласуется: возвращаясь / к себе/ гармония, как
у лука и лиры[xxxi]». Единство сжатия и растяжения образуют и древнейшее
оружие — лук и музыкальный инструмент — лиру. Пока имеется гармония, связь
натяжения и растяжения, имеется и целое.
Таким образом, Гераклит намечает основную диалектическую
закономерность движения: поскольку единое расщеплено на противоположные
части, стороны, моменты и каждая вещь есть единство противоположностей, то
всякое изменение осуществляется через борьбу противоположностей и есть
вместе с тем переход в противоположное состояние. В то же время об
изменении именно данной вещи можно говорить лишь при наличии гармонии её
противоположностей. Это понятие диалектической закономерности
концентрируется Гераклитом в понятии логоса, порядка всего происходящего
в мире. Поэтому неверно, что гармония — это всегда и всюду положительное и
созидательное начало, а борьба — это начало исключительно отрицательное и
разрушительное. В противовес общепринятым представлениям, он провозгласил
вызывающую и парадоксальную идею о том, что «справедливость — борьба» и что
всё происходит через борьбу по необходимости. Борьба всеобща. Борьба —
источник жизни, её постоянного обновления. Разрушая старую гармонию
(противоположностей), она создаёт новую, которая есть вместе с тем
возобновляющаяся борьба. Борьба вечна. Вечна и смена вещай. Вековечность
космической борьбы обусловливает вечно обновляющуюся юность мира.ГЛАВА Ш. УЧЕНИЕ О ЛОГОСЕ.
Смысл термина «логос».
Идея логоса составляет центральную часть учения Гераклита и играет
ведущую роль в его воззрениях. Смысл термина «логос» менялся в зависимости
от контекста. Он мог означать и нечто объективно существующее, согласно
которому «всё совершается», и субъективное «слово», «мысль» или
теоретическое «высказывание» самого Гераклита, адекватное объективному
«логосу», и, отличая свой логос-слово от объективного логоса, он говорит о
логосе как о единстве всего. В некоторых других случаях логос — это
«всеобщее» (всео6щая истина или всеобщий порядок), которому необходимо
следовать, а также божественный закон, на который необходимо опираться.
Складывается впечатление, что у Гераклита слова «война» или «борьба»,
«гармония» (связь, единство), «мера» являются синонимами слова «логос».
«Логос» употреблён им также в смысле «слова», «славы», «учения», «души».
Многозначность термина «логос», понимание которого во фрагментах
Гераклита усложнено разнообразием и неопределённостью вкладываемого в него
содержания, поневоле заставляет рассматривать этот термин в контексте его
основных идей.
Используя многозначный смысл термина «логос», Гераклит остаётся
верным себе. «Хотя этот логос существует вечно, непонимающими бывают люди и
прежде, чем услышат (о нём), и, услышав впервые, ибо, хотя всё совершается
согласно этому логосу, они выглядят несведущими, когда приступают к таким
словам и делам, какие я излагаю, различая каждое по его природе и объясняя,
каково оно, по сути. От остальных же людей, исключая названных, скрыто то,
что они делают, бодрствуя, подобно тому, как они забывают и то, что
делали, во сне»[xxxii].Объективный и субъективный логос.
В трактовке логоса Гераклитом имеются две стороны. С одной
стороны, это — то объективное, что он хочет выразить этим понятием, или, —
объективный закон. С другой стороны, выражение этого понятия в мышлении
передается посредством слова или иначе — то, что соответствует понятию.
Согласно Гераклиту, субъективный логос людей имеет все возможности быть в
согласии с объективным логосом, но большинство людей в силу обывательского
самомнения и умонастроения находятся в разладе с ним. Большинство, склонное
к чувственным удовольствиям и духовной спячке, не умеет ни выслушать, ни
сказать. В противовес большинству, субъективный логос которых расходится с
объективным логосом, логос-разум наилучших людей, в душе которых огненный
элемент преобладает над влажным, находится в согласии с логосом мира.
Весьма оригинально Гераклит раскрывает диалектику всеобщего логоса и
многообразия вещей, диалектику единого и многого вообще, логос всеобщ,
присущ всем вещам, но в то же время в известном отношении находится вне их,
отличен и обособлен от них, подобно тому, как смысл речи и содержится, и не
содержится в отдельно взятых словах. Смысл речи, его логос, есть нечто
единое и целое, единораздельное целое, которое связано со всеми словами, но
отлично от слов, взятых разрозненно. То же можно сказать и о мире —
космосе, единство и стройность которого определяются его логосом.
Об объективном характере логоса, независимости его от человеческого
мнения свидетельствует и используемый Гераклитом образ прорицательницы
Сивиллы, чьими устами неосознанно, независимо даже от неё самой, передается
истина этого закона. «Сивилла неистовыми устами произносит угрюмое,
неприкрашенное, неподмазанное, речь её звучит сквозь тысячелетия, ибо она
побуждаема божеством»[xxxiii]. Логос в качестве объективного закона
характеризуется самим Гераклитом, как единый божественный закон: «…все
человеческие законы питаются единым божественным, который простирает свою
власть, насколько желает, всему довлеет и над всем одерживает верх»[xxxiv].
Сложнее объяснить вторую сторону этого вопроса, — какими средствами
выражено понятие закона. О логосе как истине, правде говорится и во
Фрагменте 28: «То, что самый испытанный (мудрец) знает и соблюдает, есть
только мнение. И, однако, Правда настигнет лжецов и лжесвидетелей»[xxxv].
Здесь можно видеть объективный всеобщий смысл истины логоса,
превосходство его над любым индивидуальным представлением, хотя бы даже
человека наимудрейшего, неизбежность победы истины над любым субъективным
мнением, над лжесвидетельством.
Но логос как истина, правда, мудрость — это уже категория разума, или
познания, и свидетельствует о подходе Гераклита к пониманию закона как
умопостигаемого. Отсюда и происхождение самого термина логос (разум,
слово). Но это только подход. Категория познания ещё не выделена полностью.
Логос понимается и как разум — как тот разум, который присущ самому
первоогню. «Всем управляет Перун”, т.е. он направляет. Перуном же он
называет вечный огонь, он говорит также, что “огонь разумен и является
причиной управления всем”[xxxvi]. Поскольку логос всеобщ, то и разум присущ
всему.
В понятии и трактовке логоса у Гераклита много мифологических
наслоений. Наделение всего разумностью явно носит гилозоистический
характер, так же как и представление о вечно живом огне. Но имеется уже
некоторое отличие его гилозоизма от гилозоизма мифологических
представлений. Из представлений о всеобщей одушевлённости и жизненности
выделена одна сторона — разумность всего — и имеется тенденция к
естественной трактовке разума вообще. И он сознательно выступает
противником мифологии. Он явно против религиозных представлений и обрядов:
«Но напрасно они, запятнанные кровью, жертвоприношениями хотят очиститься,
как если бы кто — либо, вступив в грязь, грязью пожелал бы обмыться… И
этим статуям они молятся, как если бы кто-либо захотел разговаривать с
домами…»[xxxvii]; «ведь не священным образом совершаются посвящения,
принятые у людей мистерии»[xxxviii]; «Дионис же, ради которого они
неистовствуют в вакханалиях, тождественен Аиду»[xxxix], т.е. небытию. У
Гераклита имеются тенденции к естественной трактовке разума и
пробудившийся интерес к человеческому познанию.
Как бы ни решал Гераклит вопрос об отношении мышления к чувствам или
ощущениям, бесспорны попытки Гераклита возвести душу в целом, к её
материальной основе. Такую основу он видел в сухом огненном естестве.
Физике огня в психологии Гераклита содействует учение об огненной «психее».
В связи с этим Гераклит утверждает, будто мудрейшая и наилучшая та душа,
природа которой характеризуется «сухим блеском», и наоборот, наихудшая душа
у пьяниц:
«Пьяный шатается, и его ведёт незрелый юноша. Он не замечает, куда
вдет, так как душа его влияния»[xl].
Одна из заслуг Гераклита состоит в постановке гносеологической
проблемы и в попытке адекватно выразить связь субъективного логоса,
требующего непротиворечивости, с объективным «логосом» бытия, глубоко
противоречивым по своей сути. На пути согласования субъективного логоса с
объективным древний мыслитель столкнулся с трудностями, результатом которых
и явились его оригинальный стиль, его парадоксы и всё его «метафизическое»
учение о логосе. Полемика вокруг вопроса об отношении непротиворечивого
мышления к противоречивому бытию не прекратилась и по сей день.Заключение.
Учение Гераклита Эфесского было обусловлено тремя факторами:
историческими событиями, происходившими в греческом мире на рубеже 6 —
7вв.;
критическим осмыслением мифопоэтических и философских воззрений
предшественников Гераклита (Гомера, Гесиода, милетцев, Ксенофана и др.);
Личностью философа, его талантом и поэтическим складом ума, его
темпераментом и необычайно чуткой реакцией на происходящие события.
Гераклит открыл новую картину мира и явился родоначальником
диалектической идеи о противоречиво-парадоксальной природе вещей, о
единстве и борьбе противоположностей как источнике бытия всякой вещи и
всеобщего становления, движения и изменения. Хотя никто из мыслителей до и
после Гераклита не выразил идею движения и изменения столь рельефно и
впечатляюще, как это сделал Гераклит в смыслеобразе вечно текущей реки,
тем не менее, он не был просто философом становления, как это нередко
принято считать на основе платоновско — аристотелевской традиции.
В истории философии нового времени Гераклит, естественно, привлекал к
себе внимание тех философов и историков философии, которые высоко ценили
диалектику. Ленин, указывая на замечательные диалектические догадки
Гераклита, писал: «Раздвоение единого и познание противоречивых частей его
есть суть, одна из «сущностей», одна из основных, если не основная,
особенностей или черт диалектики»[xli]. Гераклитовские идеи, о которых
говорит Ленин, — это догадка Гераклита о борьбе и гармонии
противоположностей.
Гераклит привлёк к себе внимание и Гегеля, который заявлял, что в
философии Гераклита нет ни одного положения, которое он, Гегель, не мог бы
включить в собственную философию. Но Гегель был неточен, так как Гераклит в
основных принципах своей философии — материалист, выводит всё из огня, а
Гегель — идеалист и выводит всё сущее из абсолютной идеи. Но как бы ни было
преувеличено утверждение Гегеля, оно говорит о том, что Гегель высоко
ценил диалектику Гераклита.
Стихийная диалектика эфесского материалиста была исторически
ограничена. Всеобщее движение Гераклит понимал как замкнутый круговорот
природы; ему была совершенно чужда историчность, идея бесконечного
поступательного развития. Герцен говорил о «беличьем колесе жизни»
Гераклита, у которого намечалось учение о «мировом годе», о циклическом
развитии космоса и о возвращении его в первоначальное состояние. Эту
антидиалектическую идею Гераклита впоследствии разработали стоики. Высказав
стихийную догадку о борьбе, как об «отце» и «управителе» всех изменений,
Гераклит был совершенно чужд понимания абсолютного значения борьбы и
относительного значения единства противоположностей.
При всей своей примитивности наивный материализм и стихийная
диалектика Гераклита Эфесского сыграли свою роль – им было положено начало
науке древних греков.
За тысячу с лишком лет развития древнегреческой философии материализм
и идеализм, диалектика и метафизика, сложившиеся на почве Древней Греции,
не оставались в неизменном виде, но претерпели длительную и сложную
эволюцию, отражавшую, в конечном счёте, диалектику исторического развития
античного рабовладельческого общества.————————
[i] Фрагменты Гераклита цитируются в переводе М.А. Дынника. Материалисты
Древней Греции. Собрание текстов Гераклита, Госиздат – 1955, стр. 50
[ii] Там же
[iii] История философии в кратком изложении, Москва – 1991, стр. 22
[iv] История философии в кратком изложении, Москва – 1991, стр. 35
[v] Материалисты Древней Греции. Госиздат. 1955, стр. 44[vi] Там же, стр. 48
[vii] Там же, стр. 36
[viii] Там же, стр. 46
[ix] Там же, стр. 49
[x] Там же, стр. 46
[xi] Там же, стр. 49
[xii] Там же
[xiii] Маковельский А.О. Досократики. Казань, ч.1. , стр. 148
[xiv] Асмус. Античная Философия. М – 1955, стр. 45
[xv] Материалисты Древней Греции, М. – 1955, стр. 45
[xvi] Кессиди Ф.Х. Гераклит. М. – 1982, стр. 81
[xvii] Там же
[xviii] Платон. Кратил. 402. А.
[xix] Аристотель. Метеорология. См. Маковельского А.О. Досократики, Казань,
стр. 48
[xx] Материалисты Древней Греции. Госиздат. М. – 1955, стр. 44
[xxi] Там же, стр. 45
[xxii] Там же, стр. 49
[xxiii] Там же, стр. 43
[xxiv] Там же, стр. 42
[xxv] Там же, стр. 49
[xxvi] Там же, стр. 47
[xxvii] Там же, стр. 46
[xxviii] Там же, стр. 52
[xxix] Там же, стр. 42
[xxx] Там же, стр. 46
[xxxi] Там же, стр. 48
[xxxii] Там же, стр. 41
[xxxiii] Там же, стр. 50
[xxxiv] Там же, стр. 51
[xxxv] Там же, стр. 43
[xxxvi] Там же, стр. 47
[xxxvii] Там же, стр. 41
[xxxviii] Там же, стр. 42
[xxxix] Там же
[xl] Там же, стр. 52
[xli] Ленин В.И. Философские тетради, стр. 327Список использованной литературы:
1. Асмус В.Ф. Античная философия. М. – 1985 г.
2. Кессиди Ф.Х. Гераклит. М. – 1982 г.
3. Комарова В.Я. Становление философского материализма в Древней Греции. Л.
– 1975 г.
4. Материалисты Древней Греции. М. – 1955 г.
5. Чанышев А.Н. Курс лекций по древней философии. М. – 1981 г.
6. История философии в кратком изложении. М. – 1995 г.
