САНКТ-ПЕТЕРБУРГСКИЙ ИНСТИТУТ ВНЕШНЕЭКОНОМИЧЕСКИХ СВЯЗЕЙ, ЭКОНОМИКИ
И ПРАВАКафедра юридических наук
КУРСОВАЯ РАБОТА
На тему: Неосторожность в уголовном праве
Уголовное право
Выполнил: ХХХ ХХХХ
? курс юридического факультета
Научный руководитель:
магистр ххххххРИГА
1998
Содержание:
1. Общая характеристика неосторожности
2. Преступная самонадеянность
3. Преступная небрежность и ее критерии
4. Общие черты самонадеянности и небрежности
5. Техника неосторожного преступления
6. Список литературы
Общая характеристика неосторожности
Вина лица всегда выражается в совершении определенных общественно
опасных действий (или в бездействии). При этом объективные признаки
преступления выступают в единстве с его субъективными признаками.
Установить виновность лица в совершенном деянии означает указать на
состав преступления. В этом смысле определение субъективной стороны
преступления есть завершающий момент выделения состава преступления в
действиях лица и, следовательно, в решении вопроса о виновности лица.
Специфическая особенность субъективной стороны преступления состоит в
том, что она не только предшествует исполнению преступления, формируясь в
виде мотива, умысла, плана преступного поведения, но и сопровождает его
от начала до конца преступных действий, представляя собой своеобразный
самоконтроль за совершаемыми действиями.
В содержание вины входит психический процесс, который имеет место
при совершении преступления, протекая в сознании преступника. Этот
объективно существующий процесс заключается в определенном психическом
отношении лица к общественно опасному деянию и его последствиям, образуя
в конечном итоге субъективную сторону преступления.[1]
Психическое отношение лица к совершенному им действию и причиненному
этим действием общественно-опасному последствию со всей определенностью
выступает при умышленных преступных деяниях. Умышленно действующее лицо
заранее представляет себе, что его поступок может вызвать вредное
последствие, обычно сознает и то, что действует вопреки долгу. Умышленное
действие, будучи целеустремленным, предполагает, что лицо или прямо
направляет свою волю на достижение общественно-опасного последствия,
поскольку оно избирает такой путь для удовлетворения своих желаний
(прямой умысел), или, во всяком случае, примиряется с наступлением такого
последствия ради того, чтобы достигнуть осуществление своих целей
(косвенный умысел). Как в первом, так и во втором случае лицо вполне
сознает, что его решение поступить известным образом может вызвать
наступление определенного общественно опасного последствия, однако такое
представление не удерживает его от совершения поступка. Поэтому при
исследовании умысла приходится анализировать психическое состояние лица,
обращенное вперед, к будущему.
Значительно сложнее обнаружить психическое отношение лица к
общественно опасному последствию при неосторожности, в особенности при
преступной небрежности. Лицо, действующее с неосторожностью, не
направляет своей воли на достижение преступного последствия и не
допускает его осуществления. При преступной самонадеянности лицо
рассчитывает, что общественно опасное последствие не наступит. При
преступной небрежности лицо вовсе не предвидит возможности вредного
последствия, и именно это непредвидение становится обстоятельством,
обусловившим его наступление. [2]
Неосторожность, наряду с умыслом, является основной формой вины в
уголовном праве. Уголовным законом неосторожность рассматривается как
менее опасная форма вины по сравнению с умыслом. Было бы, однако, большой
ошибкой недооценивать опасность неосторожности и значение борьбы с
неосторожной преступностью. Исследования показали значительный удельный
вес неосторожной преступности и значительный ущерб, который она причиняет
обществу.[3]
Психологические картины неосторожности имеют глубокие социальные
корни. Они тесно связаны с установками, взглядами и принципами личности –
с ее социальной позицией. Невнимательность, легкомыслие и т.д.
проявившиеся в неосторожном причинении ущерба общественным интересам,
охраняемым законом, коренятся в недостаточной значимости этих интересов
для виновного, а отсюда – в недостаточно внимательном к ним отношением.
Поэтому неосторожность, как и умысел, есть проявление отрицательного
отношения лица к интересам общества. В то же время между умышленным и
неосторожным совершением преступления в этом плане имеется существенное
различие. Если при умысле наблюдается известная пропорциональность между
''злой волей'' преступника, характером и направленностью его умысла и
характером и тяжестью наступивших последствий, в неосторожных
преступлениях такой пропорциональности, как правило, нет: незначительная
неосторожность, легкая неосмотрительность, простая забывчивость в
определенных условиях, например при использовании техники, могут
причинить огромный ущерб, вызвать человеческие жертвы. К тому же на
совершение неосторожных преступлений большое влияние нередко оказывают
такие состояния личности, как усталость, болезненное состояние, и такие
ее психологические особенности, как сила воли, устойчивость внимания,
время реакции и т.д.[4]
Указанные особенности неосторожности как формы вины определяют
особенности уголовной ответственности за неосторожность: неосторожное
преступление квалифицируется по последствиям, а также по способам и
средствам причинения этих последствий, по сфере деятельности, в которой
эти последствия причиняются. Ненаступление последствий, как правило,
исключают ответственность за неосторожное создание опасности причинения
вреда.[5]
Ответственность за неосторожность конструируется таким образом, что
она возможна только при реальном наступлении результата, причем это
связывается им с тем, что при совершении преступления вследствие
неосторожности действие или бездействие виновного само по себе может и не
быть общественно опасным и рассматривается в качестве такового только в
связи с тем, что оно повлекло за собой наступление общественно опасных
последствий.[6]
В преступлениях, совершаемых по неосторожности, именно последствия
придают всему деянию общественную опасность. Поэтому отношение к
последствиям – это и есть отношение к общественной опасности деяния.[7]
По неосторожности может быть совершено не всякое преступление. Целый
ряд составов преступлений для своего осуществления предполагает
умышленную вину. Так, например, статья 71 Уголовного Закона Латвийской
Республики (далее УЗ ЛР) ''Геноцид'' или статья 224 УЗ ЛР ''Бандитизм''.
С другой стороны, встречаются и такие составы, субъективная сторона
которых исключает умысел и выражается лишь в неосторожной вине. Такими
являются причинение смерти по неосторожности (ст. 123 УЗ ЛР), нанесение
телесных повреждений по неосторожности (ст. 131 УЗ ЛР) уничтожение и
повреждение имущества по неосторожности (ст. 186 УЗ ЛР), халатность
(ст.197 УЗ ЛР).[8]
Неосторожные преступления квалифицируются, как правило, по
последствиям, а также по способам их причинения, по сфере действия, в
которой они наступают. В уголовном праве различают три вида вреда,
причиняемого преступлениями: физический вред, т.е. вред, причиняемый
жизни и здоровью граждан; материальный и имущественный вред; морально-
политический вред, т.е. вред, наносимый политическим интересам
государства. Большинство неосторожных преступлений предусматривает в
качестве преступного последствия именно физический вред, т.е. гибель
людей или причинение им увечий.[9]
Законодательное определение неосторожности охватывает все
встречающиеся в реальной жизни разновидности этой формы вины в
преступлениях с материальным составом. Она полностью исчерпывается двумя
видами – преступной самонадеянностью и преступной небрежностью.[10]Преступная самонадеянность
Преступная самонадеянность имеет место тогда, когда лицо,
совершившее общественно опасное деяние, а) сознавало фактические признаки
совершаемого им действия или бездействия и имело возможность и
обязанность сознавать его общественно опасный характер; б) предвидело
возможность наступления общественно опасных последствий своего действия
или бездействия; в) рассчитывало на предотвращение этих последствий; г)
расчет этот носил легкомысленный характер, в силу чего наступили
последствия.[11]
Самонадеянность – это весьма сложный психологический процесс,
который выходит далеко за пределы самой мысли, что все обойдется
благополучно.
Самонадеянность, так же как и умысел, имеет свое предметное
содержание, которое составляют факты объективной действительности
(фактические признаки деяния, его возможные последствия, обстоятельства,
на которые рассчитывает субъект), отражающиеся в сознании виновного.
При самонадеянности, как и при любом сознательном поступке человека,
деяние имеет определенную волевую направленность, исходит от определенных
мотивов и направлено на определенную цель. Однако направленность, мотив и
цель при самонадеянности не охватывают общественно опасного последствия,
поскольку субъект действует, будучи уверенным, что это последствие не
наступит. В ряде случаев самонадеянности целью действий субъекта является
предотвращение преступного последствия, которое субъект предвидит, а
одним из мотивов – уверенность в его ненаступлении. Поэтому
направленность деяния при самонадеянном причинении вреда может иметь
значение лишь в плане индивидуализации ответственности виновного (если,
конечно, не было обстоятельств, исключающих общественную опасность
деяния).
Совершая преступление по самонадеянности, субъект сознает
фактические признаки своего действия или бездействия, по крайней мере, в
той степени, в какой это необходимо, чтобы предвидеть возможность
наступления общественно опасных последствий. Более того, он предвидит,
что своими действиями создает определенную опасность для охраняемых
законом интересов.[12]
Сознание общественной опасности деяния – это сознание, что деяние
причиняет вред обществу, причем это сознание определенного характера
вреда, причиняемого общественным интересам (характер этого вреда
определяется, главным образом, теми общественно опасными последствиями,
которое лицо не исключает – желает или сознательно допускает). Будучи
уверен в предотвращении опасных последствий, субъект уверен и в том, что
его деяние не причинит вреда обществу, т.е. не сознает его общественно
опасный характер. Он может даже считать деяние общественно полезным.[13]
Интеллектуальные признаки преступной самонадеянности:
сознание субъектом общественной опасности совершаемого действия или
бездействия, которое содержит потенциальную угрозу причинения тяжких
последствий.
предвидение лицом возможности наступления общественно опасных последствий
своего деяния.[14]
представление субъекта о наличии факторов, сил и обстоятельств,
способных, по его мнению, предотвратить наступление общественно опасных
последствий. Это очень важный признак самонадеянности, ограничивающий ее
от умысла. Он включает в себя констатирующий и оценочный моменты
интеллектуальной деятельности виновного.
Во-первых, его сознание регистрирует наличие конкретных, реально
существующих факторов, сил и обстоятельств, которые способны повлиять на
ход событий, вызванных действиями виновного (личные качества виновного,
действия других лиц, свойства определенных механизмов или орудий,
особенности обстановки, влияние природных сил и т.д.). Для
самонадеянности характерно действительное наличие обстоятельств,
учитываемых субъектом, в момент совершения общественно опасного деяния
либо закономерность их проявления в указанный момент. Расчет же на
вмешательство факторов, которые в момент деяния отсутствуют, и проявление
их не является закономерным, исключает самонадеянность (например,
неосновательный расчет на возможный дождь, который, по мнению виновного,
должен погасить оставленный в лесу костер).
Во-вторых, сознанием субъекта производится оценка зарегистрированных
факторов, сил и обстоятельств на их способность предотвратить возможные
общественно опасные последствия. Для самонадеянности характерно, что эта
оценка виновным производится поверхностно, без всестороннего и
тщательного учета реальной обстановки, поэтому она является ошибочной.
Ошибка в оценке противоборствующих факторов составляет обязательный
компонент интеллектуального элемента преступной самонадеянности. Эта
ошибка состоит в том, что расчет строится на обстоятельствах, которые
фактически неспособны предотвратить вредные последствия. Таким образом,
субъект допускает неправильную оценку тех обстоятельств, которые, по его
мнению, должны были предотвратить наступление результата, а фактически
оказались неспособны на это. Неверная оценка указанных обстоятельств
порождает ошибочный вывод о ненаступлении общественно опасных последствий
в данном конкретном случае. У субъекта возникает, хотя и неосновательно,
уверенность в предотвращении тяжких последствий, которые возможны в
аналогичных ситуациях, но при отсутствии противодействующих факторов. Эту
уверенность нельзя отожествлять со слепой верой, не имеющей фактического
основания. Именно наличием основанного на реально существующих факторах
расчета на предотвращение общественно опасных последствий преступная
самонадеянность главным образом отличается от косвенного умысла.[15]
Расчет виновного на предотвращение общественно опасных последствий своего
деяния является важнейшим признаком самонадеянности, отграничивающим ее
от умысла. Субъект рассчитывает не ''на авось'', не на случайное стечение
обстоятельств, а на конкретные обстоятельства. Эти обстоятельства, по
мнению субъекта, должны предотвратить наступление последствий, в расчете
на них субъект и предпринимает действие или бездействует, не допуская
наступление последствий.[16]
Расчет субъекта на предотвращение последствие имеет как
интеллектуальную, так и волевую сторону. Лицо сознает, что определенные
обстоятельства, на которые оно рассчитывает, имеют место или будут иметь
место, и полагает, что их действие прекратит или отклонит развитие
причинной связи, вызванной его деянием, и тем самым предотвратит и их
наступление в результате действия тех обстоятельств, на которые он
рассчитывает. В этом заключается интеллектуальная сторона расчета
субъекта. Волевая сторона этого расчета состоит в активном желании
ненаступления общественно опасных последствий, в том, что расчет на их
предотвращение является одним из мотивов самонадеянности недопущение
общественно опасных последствий, которые предвидит субъект, является
целью его действий.[17]
При самонадеянности нет и не может быть ни желания, ни сознательного
допущения последствий, т.е. нет положительного, одобрительного отношения
к ним. Такое отношение психологически несовместимо с расчетом на
предотвращение последствий. Расчет на предотвращение, на недопущение
общественно опасных последствий – это отрицательное отношение к ним,
нежелание их, стремление избежать их наступление. Однако вряд ли
правильно говорить о том, что расчет на предотвращение последствий
является одним из мотивов деяния, совершаемого с преступной
самонадеянностью. Ведь, если бы виновный в первую очередь стремился
избежать опасных последствий, то ему следовало бы просто не совершать
действий, чреватых этими последствиями. Расчет на предотвращение
последствий нельзя воспринимать как одно из побуждений, толкающих
виновного к совершению общественно опасного деяния. Мотивация поступков,
представляющих потенциальную опасность для общества, лежит за рамками
интеллектуального и волевого элементов преступной самонадеянности.
Сущность расчета на предотвращение последствий заключается в том,
что виновный, сознательно избрав общественно опасный способ достижения
своих непреступных целей, стремится, опираясь на реальный
противодействующие факторы, нейтрализовать отрицательное влияние своего
действия или бездействия и тем самым не допустить наступления общественно
опасных последствий. Расчет как форма психической деятельности имеет
вполне определенное содержание и реальное основание. [18]
Обстоятельства, на которые рассчитывает субъект, могут быть самого
различного характера и могут проистекать из различных источников:
Это могут быть обстоятельства, относящиеся к личности и деятельности
самого виновного (самонадеянность в узком смысле слова). Лицо может
рассчитывать на свои знания, опыт, навыки, умения и т.д., которые, по его
мнению, позволят ему избежать причинения последствия. Нередко при
самонадеянности субъект предпринимает специальные действия, направленные
на предотвращение вредных последствий, и рассчитывает, что они окажутся
достаточными для их предотвращения.
Лицо может рассчитывать на обстоятельства, относящиеся к обстановке, в
которой он совершает свои опасные действия или бездействует.
Расчет субъекта может основываться на обстоятельствах, относящихся к
действиям других лиц, в частности, потерпевшего. Например, водитель
рассчитывает, что пешеход успеет перебежать улицу; турист, разжегший в
лесу костер, рассчитывает, что его погасят другие члены туристской группы
и т.д.
Виновный может рассчитывать на действия естественных сил природы,
например, что начавшийся дождь погасит разожженный костер.
Расчет может строиться на особенностях орудий и средств, используемых
виновным: на высоком качестве автомашины, которой управляет водитель и
т.д.
Таким образом, обстоятельства, дающие виновному основание для
легкомысленного расчета, могут быть самыми различными. Субъект может
рассчитывать как на положительные, так и на негативные обстоятельства,
которые не допустят наступление результата, так и на то, что не возникнут
обстоятельства, которые этот результат могут вызвать.[19]
В большинстве случаев субъект рассчитывает не на одно какое-нибудь
обстоятельство, а на совокупность обстоятельств, которые именно в своей
совокупности должны, по его мнению, предотвратить результат. Расчет
субъекта на указанные обстоятельства порождает его уверенность в
ненаступлении преступных последствий. Только при наличии такой
уверенности можно говорить, что субъект не допускает их наступления.[20]
Существенным признаком преступной самонадеянности является
легкомысленный, неосновательный характер расчета на предотвращение
общественно опасных последствий. Эта особенность волевого содержания
самонадеянности обусловлена порочностью интеллектуальной стороны
психической деятельности виновного, поверхностной и поэтому неправильной
оценкой влияния реальных факторов, сил и обстоятельств, которые, по
мнению субъекта, должны были помешать наступлению общественно опасных
последствий. Из-за своего заблуждения относительно действительной роли
этих обстоятельств лицо, во-первых, не отказывается от своих целей, во-
вторых, избирает общественно опасный способ их осуществления. Фактическая
неспособность обстоятельств, на которых строился расчет, оказать
противодействующее влияние и предотвратить последствия выявляет
необоснованность этого расчета, его легкомысленный характер.[21]
Многие юристы именно в легкомысленном характере расчета усматривают
''момент вины'', т.е. основание для правового порицания. ''Момент вины''
при самонадеянности заключается не в предвидении общественно опасных
последствий, а в легкомысленном характере расчета на их
предотвращение.[22]
Действуя самонадеянно, лицо не предвидит неспособности обстоятельств
предотвратить результат (иначе оно не могло, рассчитывая на них, быть
уверенным в предотвращении вреда), но было обязано и могло это
предвидеть, если бы проявило должную внимательность и осмотрительность.
Критериями вины субъекта при самонадеянности являются, во-первых,
объективный критерий – обязанность субъекта предвидеть недостаточность
обстоятельств, на которые он рассчитывал, для предотвращения результата,
обязанность субъекта соблюдать правила предосторожности, и, во-вторых,
субъективный критерий – возможность лица это сознавать.[23]
Относящаяся к интеллектуальному элементу самонадеянности ошибка в
оценке факторов, сил и обстоятельств, способных, по мнению субъекта,
предотвратить наступление тяжких последствий, коренится в
пренебрежительном отношении виновного к государственным, общественным и
личным интересам граждан. Из-за пренебрежения к ним лицо не дает себе
труда учесть все возможные варианты складывающейся ситуации и правильно
оценить значение всех факторов, на которых он строит расчет избежать
вредных последствий. Естественно, что подобное легкомыслие, обусловленное
пренебрежением к правоохраняемым интересам, должно быть поставлено в
упрек виновному. В то же время фактическое наступление общественно
опасных последствий является результатом волевого акта человека,
действующего самонадеянно, без учета возможного вреда для правоохраняемых
интересов. Своим волевым актом виновный избирает потенциально опасную для
общества линию поведения, легкомысленно рассчитывая избежать наступления
тяжких последствий. Ставя тем самым под угрозу охраняемые законом
государственные, общественные или личные интересы, субъект проявляет к
ним свое пренебрежительное отношение, что также служит основанием для
морально-политического и правового осуждения, для упрека.
Таким образом, ''момент вины'', упрека, осуждения заключается при
самонадеянности как в интеллектуальном элементе (легкомысленное отношение
к оценке противодействующих факторов), так и волевом элементе
(легкомысленный характер расчета на предотвращение общественно опасных
последствий).[24]Преступная небрежность и ее критерии
Небрежность характеризуется следующими признаками:
а) непредвидение лицом возможности наступления общественно опасных
последствий своего действия или бездействия; б) обязанность лица
предвидеть эти последствия; в) возможность лица их предвидеть.[25]
При определении общего понятия вины было установлено, что вина – это
психическое отношение лица к общественно опасному деянию, оцениваемое
нравственностью и правом как порицаемое и осуждаемое. Следовательно, для
того чтобы обосновать в понятии преступной небрежности момент вины,
необходимо указать на наличие в ней психического отношения к общественно
опасному деянию, которое заслуживает неодобрительной морально-правовой
оценки.[26]
Характеристика психического отношения виновного к своему деянию при
небрежности может быть различной:
Субъект может сознавать, что он нарушает определенные правила
предосторожности, не предвидя, однако, возможности наступления
общественно опасных последствий. Этот вид небрежности возможен. Этот вид
небрежности возможен, очевидно, лишь в материальных составах;
Субъект, совершая деяние, носящее сознательный волевой характер, может не
сознавать, что этим деянием он нарушает определенные правила
предосторожности;
Само деяние субъекта может быть лишено сознательного волевого контроля,
при условии, что субъект мог и должен был не допустить состояния,
вызвавшего отсутствие сознательного волевого контроля, либо принять
меры, чтобы в таком состоянии не допустить нарушения охраняемых законом
интересов.
В любом из этих случаев субъект не сознает, но имеет возможность и
обязан сознавать общественно опасный характер совершаемого деяния. В
первых двух случаях эта обязанность и возможность сознания существовала
во время совершения деяния, в третьем случае она имелась у субъекта в
период, предшествовавший возникновению состояния, лишившего субъекта
сознательного волевого контроля. Это отношение к общественной опасности
отграничивает небрежность в формальных составах от умысла.[27]
Интеллектуальное содержание преступной небрежности характеризуется
двумя признаками: отрицательным и положительным.
Отрицательный признак небрежности — непредвидение лицом возможности
наступления общественно опасных последствий – включает в себя, во-первых,
отсутствие сознания общественной опасности совершаемого действия или
бездействия, а, во-вторых, отсутствие предвидения преступных
последствий.[28]
В соответствии с законом лицо, действующее по небрежности, не
предвидит возможности наступления общественно опасных последствий своего
действия или бездействия. Небрежность – это единственная разновидность
вины, при которой лицо не предвидит последствий ни в форме неизбежности,
ни в форме возможности их наступления. Здесь вообще отсутствует
позитивная психологическая связь между субъектом преступления и
причиненными им преступными последствиями.
Положительный признак интеллектуального элемента небрежности состоит
в том, что виновный должен был и мог предвидеть наступление фактически
причиненных общественно опасных последствий.[29]
Предметное содержание небрежности определяется, во-первых, теми
обстоятельствами, которые сознавал субъект и сознание которых давало ему
возможность предвидеть последствия, и, во-вторых, теми обстоятельствами,
соответствующими признаками состава преступления, которые субъект мог и
должен был сознавать (предвидеть). Эти две группы обстоятельств
взаимосвязаны: осознание первых создает возможность осознания вторых, и
лишь в совокупности они составляют предметное содержание небрежности.[30]
Волевое содержание небрежности означает:
волевое решение о выборе способа общественно значимого поведения;
волевой характер совершаемого виновным действия или бездействия;
отсутствие волевых актов поведения, направленных на предотвращение
общественно опасных последствий.
Во всех своих компонентах волевое содержание небрежности обусловлено
негативным характером ее интеллектуального элемента, тем, что виновный не
предвидит возможности наступления общественно опасных последствий.
Поскольку воля субъекта непосредственно не связана с наступившими
общественно опасными последствиями (они не являются ее продуктом), то
практически преступная небрежность устанавливается с помощью
интеллектуального ее элемента. Она является единственной разновидностью
вины, характеризующейся непредвидением общественно опасных последствий, и
только при отсутствии такого предвидения возникает вопрос о наличии вины
в форме преступной небрежности. Этот вид неосторожности определяется тем,
должен ли был и мог ли субъект предвидеть наступление общественно опасных
последствий своего деяния. Долженствование означает объективный критерий,
а возможность предвидения – субъективный критерий небрежности.[31]
Установление психического отношения к общественно опасному
последствию при преступной небрежности представляет известные затруднения
благодаря тому, что при ней у лица отсутствует всякое предвидение
наступления такого последствия. Этой особенностью преступная небрежность
отличается как от умысла, так и от другого вида неосторожности –
преступной самонадеянности. Наоборот, тот же признак является общим для
преступной небрежности и невиновным причинением вреда. Вследствие этого
установление вины при преступной небрежности приобретает особенно важное
значение: оно должно не только определить границу, которая проходит между
преступной небрежностью и случаем, но вообще отграничить всю область
виновного поведения от невиновного.[32]
Непредвидение возможности наступления общественно опасных
последствий сближает небрежность со случайным, невиновным причинением
вреда, которое в литературе рассматривается как самостоятельный вид
психического отношения к общественно опасным последствиям. В отличие от
небрежности ''случай'' характеризуется отсутствием объективного или
субъективного критериев, определяющих небрежность как вид вины. В
литературе, как и в судебной практике, ''случай'' как невиновное
причинение вреда обычно обосновывается отсутствием возможности предвидеть
и предотвратить общественно опасные последствия.[33] К тому же статья 10
ч.2 Уголовного Закона ЛР предусматривает отсутствие уголовного
наказания, ''если лицо не предвидело, ему не нужно было предвидеть или
оно не могло предвидеть возможность наступления последствий своего
действия или бездействия.''
Случайное причинение общественно опасных последствий может быть
обусловлено отсутствием объективного критерия небрежности, то есть
обязанности предвидеть вредные последствия.[34] Примером такого
''случая'' может служить уголовное дело по обвинению лица, который
закурив, бросил горящую спичку, которая попала в лежавшую у дороги бочку
из-под бензина и вызвала взрыв паров бензина. При взрыве дно бочки
вылетело и, попав в прохожего, причинило ему смертельное ранение. Суд
пришел к выводу, что смерть прохожего наступила в результате несчастного
случая, поскольку в обязанности лица не входило предвидение и
предупреждение фактически наступивших последствий, следовательно, он
причинил тяжкие последствия без вины.
Невиновное причинение общественно опасных последствий может быть
обусловлено одновременным отсутствием и объективного и субъективного
критерием небрежности. Так, Пленум Верховного Суда признал необоснованным
осуждение за неосторожное убийство лица, который, заготавливая траву для
скота, не уследил ребенка, пришедшего вместе с ним, который упал в реку с
обрыва и утонул. Когда ребенок упал в реку, он бросился в реку чтобы
спасти его, но безуспешно. При таких обстоятельствах, он не должен был и
не мог предвидеть возможности наступления смерти кого-либо и поэтому
происшедшее следует считать несчастным случаем.
В рассмотренных разновидностях ''случая'' отсутствует ''момент
вины'', то есть основание для уголовно-правового упрека, а следовательно,
и для уголовной ответственности.[35]Общие черты самонадеянности и небрежности
Анализ психологического содержания преступной самонадеянности и
преступной небрежности позволяет выявить общие черты, отличающие их от
умысла и обосновывающие объединение в рамках одной и той же формы вины –
неосторожности.[36]
Самонадеянность и небрежность имеют единые психологические и
социальные корни, порождаются одинаковыми отрицательными чертами
личности: недостаточной осмотрительностью, внимательностью, заботливостью
об общественных интересах. Иными словами, в том и другом случае лицо
проявляет недостаточную осторожность, поэтому самонадеянность и
небрежность объединяются общим понятием ''неосторожность''.
Недостаточная осторожность при самонадеянности проявляется в оценке
тех обстоятельств, которые, по мнению субъекта, должны предотвратить
наступление общественно опасных последствий, поэтому можно сказать, что
лицо не предвидит возможности непредотвращения последствий; при
небрежности эта неосторожность проявляется в отношении самого характера
деяния, в силу чего субъект не предвидит его возможные общественно
опасные последствия. Общественная опасность лица, как при
самонадеянности, так и при небрежности однотипна и выражается в
отсутствии бережного, заботливого отношения к интересам общества,
охраняемым уголовным законом.[37]Вторым общим признаком обоих видов неосторожности, отличающим ее от
умысла, является отсутствие у субъекта сознания актуальной общественной
опасности совершаемого деяния. При самонадеянности лицо предвидит
абстрактную возможность наступления конкретных опасных последствий,
поэтому можно говорить и о сознании потенциальной опасности совершаемого
действия или бездействия. Иначе дело обстоит при небрежности. Здесь
виновный ни в какой форме не предвидит наступления общественно опасных
последствий, поэтому нет оснований и для постановки вопроса о сознании
общественной опасности совершаемого деяния. Такое сознание отсутствует и
в случае причинения непредвидимых последствий в результате сознательного
нарушения определенных правил предосторожности (профессиональных или
бытовых), поскольку и здесь нет предвидения конкретных общественно
опасных последствий.[38]
В то же время у лица, действующего и самонадеянно и по небрежности
имеется обязанность сознавать общественную опасность своего поступка и
возможность такого сознания при более осмотрительном и внимательном
отношении к делу.[39]
Общей чертой двух видов неосторожности является то, что они
устанавливаются с помощью объективного и субъективного критериев.[40]
Объективный критерий заключается в обязанности лица 1) осознавать
общественно опасный характер своего деяния (при неосторожности в
формальных составах); 2) предвидеть возможные общественно опасные
последствия своего деяния (при небрежности в материальных составах); 3)
предвидеть неосновательность своего расчета на предотвращение возможных
общественно опасных последствий (при самонадеянности в материальных
составах). Объективный критерий имеет нормативный характер и основан на
обязанности человека соблюдать существующие в обществе правила
предосторожности, начиная от простых, складывающихся в общежитии, и
кончая сложными правилами техники безопасности при осуществлении
определенной профессиональной деятельности. Субъективный критерий
заключается в возможности лица сознавать и предвидеть перечисленные выше
обстоятельства. Он имеет большое значение для характеристики
неосторожности, поскольку лишь при его наличии можно говорить о
зависимости общественно опасного деяния от личности субъекта.[41]
Наличие указанных критериев неосторожности ограничивает ее от
субъективного случая, при котором вред причиняется лицом, не обязанным
или не способным оценивать обстановку причинения вреда иначе, чем он
сделал, не обязанным или не способным предвидеть возможность наступления
общественно опасных последствий.[42]
Наряду с общими признаками, самонадеянность и небрежность обладают
специфическими признаками, отграничивающими их друг от друга. Их
необходимо строго различать как для точного установления в деянии
обвиняемого признаков неосторожной вины (в материальных составах должна
установиться не ''вообще'' неосторожность, а либо небрежность, либо
самонадеянность), так и для отграничения неосторожности от субъективного
случая от умысла.[43] При известном несходстве между умыслом и
неосторожностью по интеллектуальному элементу основное различие между
ними заключается в разной направленности воли виновного. В умышленных
преступлениях воля виновного направлена (прямо или косвенно) на
причинение преступных последствий, а при неосторожности она направлена на
совершение действия (бездействия), противоречащего требованиям надлежащей
заботливости, осмотрительности, внимательного отношения к интересам
других лиц.[44]Техника неосторожного преступления
В основе неосторожного преступления всегда лежит порожденная
невнимательностью ошибка лица, повлекшая причинение вреда охраняемым
уголовным правом интересам общества, а в некоторых предусмотренных
законом случаях – создавшая опасность причинения такого вреда. Причем эта
ошибка, которую субъект мог и должен был избежать, предотвратить,
является неизвинительной ошибкой. Она касается оценки ситуации,
причиняющих свойств совершаемого деяния, силы факторов,
противодействующих наступлению вредных последствий и т.д. В этом прежде
всего состоит специфика причин неосторожных преступлений в отличии от
преступлений умышленных.
Источником такой ошибки является взаимодействие личности с орудиями
или средствами деяния в определенной ситуации. Чтобы ошибка могла быть
признана виновной (и, таким образом, была констатирована неосторожность),
необходимо:
во-первых, чтобы ситуация или орудие (средство) давали лицу
информацию, сигнализировали о возможности причинения вреда обществу, об
опасности совершаемого деяния;
во-вторых, необходимо, чтобы ситуация или орудие создавали для лица
объективную возможность избежать этого вреда;
в-третьих, необходимо, чтобы само лицо по своим индивидуальным
качествам было способно воспринять и осознать эту информацию, принять на
ее основе правильное решение и осуществить его, избежав тем самым
причинения вреда обществу. При совершении неосторожного преступления эта
способность оказывается нереализованной и обществу причиняется вред.
Под ситуацией понимаются предметы и процессы внешнего мира, с
которыми субъект сталкивается, соприкасается в своей повседневной жизни и
профессиональный деятельности. Под орудиями и средствами понимаются те
предметы и процессы, которые лицо использует в практической деятельности
ради достижения своих целей.
Конкретная причина неосторожного преступления – это взаимодействие
личности с опасной ситуацией и опасными в ней орудиями (средствами)
деяния. В этом заключается существенная особенность причин неосторожных
преступлений в отличие от причин умышленных преступлений. В умышленных
преступлениях орудие сознательно избирается субъектом для причинения
вреда обществу, а при совершении неосторожных преступлений орудие
приобретает известную самостоятельность. Использование его во вред
обществу не входит в сферу сознательной деятельности личности.
Взаимодействие личности с ситуацией и орудием деяния есть
взаимодействие субъективного и объективного. Неосторожное причинение
вреда является результатом противоречия между требованиями,
предъявляемыми лицу объективной ситуацией и орудием, и субъективным
моментом – поведением человека. Личность в этих случаях оказывается
''несостоятельной'' перед требованиями ситуации. Орудие (средство)
выходит из-под контроля человека, а он либо не достигает поставленных им
целей, либо ''перевыполняет'' их, и наступает непредвиденный им
общественно опасный результат.[45]
Объективные элементы неосторожного преступления – ситуация и орудие
(средство) – создают лишь возможность причинения вреда обществу. Эта
возможность реализуется в результате поведения виновного, т.е. действия
субъективного (личностного) фактора. Почему же лицо, не желающее
причинения вреда обществу и не допускающее его сознательно, т.е.
стремящееся избежать этого вреда, не использует возможности,
сохраняющиеся для этого в ситуации и орудии? Ведь предполагается, что
лицо было способно, могло избежать причинения вреда в данной ситуации.
Это объясняется определенными психологическими дефектами неосторожно
действующего лица, приводящими его к нарушению правил предосторожности.
Они условно могут быть разделены на три группы, что, впрочем, не
исключает их переплетения:
дефекты восприятия и переработки информации (субъект не воспринял
имеющуюся информацию о необходимости соблюдения правил предосторожности,
не осознал воспринятую им информацию, неправильно оценил ее, сделав
ошибочные выводы);
дефекты решения (субъект не нашел решения, которое исключило бы
причинение вреда обществу, принял неправильное решение);
дефекты действия (субъект не смог правильно осуществить действие,
необходимое для предотвращения вредного результата).
Такие дефекты, приводящие к неосторожному причинению вреда могут
корениться и в интеллектуальной, и в волевой, и в эмоциональной, и в
других сферах личности. Психологическими корнями неосторожности, т.е.
отрицательными чертами личности, порождающими в определенной ситуации
неосторожные преступления, являются, как правило, легкомыслие,
беспечность, пренебрежительное отношение к правилам предосторожности,
несосредоточенность на выполняемой работе, недостаточность прилагаемых
волевых усилий и т.д. Все они могут быть объединены общим понятием
невнимательность.[46]
Неосторожность, как форма вины, возможна не только в материальных
составах, но и в формальных. Единственно, что при формальных деликтах
логически исключается самонадеянность. Если субъект совершает общественно
опасное деяние и сознает это, он не может, хотя бы и легкомысленно,
рассчитывать, что предотвратит такое деяние, или рассчитывать, что его
деяние перестанет быть опасным. При формальных составах опасность
представляет наиболее общий, абстрактный признак деяния в различных
проявлениях. Она выступает как имманентное свойство деяния. Поэтому
сознание ее не оставляет места для какого-либо предположения, что при
наличии определенных обстоятельств (на которые можно было рассчитывать в
результативных преступлениях) фактическая сторона деяния в какой-то
момент лишится своего неотъемлемого социального свойства.
Иначе дело обстоит с небрежностью. В законодательных терминах
небрежность означает непредвидение последствий деяния при долженствовании
и возможности их предвидения. Но с психологической точки зрения
непредвидение какого-либо ожидаемого изменения во внешнем мире – это то
же самое, что предварительное неосознание фактов, относящихся к будущему.
В этом смысле ''непредвидение'' и ''неосознание'' – суть термины
однопорядковые, и разница между ними заключается разве в том, что первый
из этих терминов употребляется применительно к будущему (ожидаемому), а
второй – применительно к настоящему (уже происходящему).
Следовательно, если вообще можно говорить о неосторожности в
формальных составах, то придется оперировать понятием осознания. В
частности, поскольку объективная сторона таких составов не предполагает
ни последствий, ни причинной связи, то неосторожность, видимо, придется
характеризовать как неосознание самого общественно опасного деяния при
возможности и долженствовании его осознавать.[47]
К формальным составам, допускающим в принципе ответственность за
неосторожность, приложимы все психологические и социально-нормативные
элементы, из которых слагается законодательная формула неосторожной вины.
Ими являются: неосознание (непредвидение), обязанность осознания
(предвидения) и субъективная возможность осознания (предвидения).
Специфика заключается разве в том, что в своей совокупности все эти
элементы относятся исключительно к общественно опасному деянию. В
формальных составах объективная сторона преступления представлена в виде
одного единственного признака – общественно опасного деяния. Поэтому в
них содержание неосторожной вины могут составить фактические и социальные
элементы только этого деяния.[48]
При совершении неосторожных преступлений невозможны приготовление,
покушение и соучастие.[49] Соучастие представляет собой участие
нескольких лиц в совершении одного единого преступления. Это единство
преступления, совершаемого соучастниками, выражается, во-первых, в том,
что действия всех соучастников стоят в причинной связи с общественно-
опасным результатом, который наступает в результате совокупных действий.
Это единство выражается, во-вторых, в том, что все соучастники
сознательно направляют свою деятельность к достижению одного и того же
преступного результата. Но, конечно же, нельзя говорить об одном едином
преступном деянии там, где одни лица действуют умышленно, а другие по
неосторожности. Совпадение таких различных форм вины, какими являются
умысел и неосторожность, не может дать единства преступного деяния.
Неосторожность более легкая форма вины и по существу своему отличается от
умысла.
Не может быть соучастия и в тех случаях, когда все участники
совершенного преступления действуют по неосторожности. Единство
преступления при соучастии создается сознательным направлением воли всех
совместно действующих лиц на выполнение одного деяния, а этого
сознательного направления воли к одному единому преступному последствию
нет в тех случаях, когда все участники деяния действуют по
неосторожности.[50]Таким образом, состав преступления как средство для отграничения
преступных деяний от непреступных и как средство для установления
различной степени общественной опасности запрещенных Уголовным Законом
деяний имеет решающее значение для осуществления борьбы с общественно-
опасными посягательствами на основе единой законности. Уголовное право
считает обоснованным применение наказания лишь в том случае, если
поведение лица угрожает существованию и целостности охраняемых
правопорядком объектов. Не все то, что общественно опасно, является в то
же время противоправным в уголовно-правовом смысле. Только определенная
степень общественной опасности придает деянию преступный характер.
Поэтому, неосторожность в преступлениях имеет существенное значение и
является основанием для привлечения к уголовной ответственности.Список используемой литературы:
1. Дагель П.С. Котов Д.П. Субъективная сторона преступления и ее
установление, Издательство Воронежского университета, 1974.2. Дагель П.С. Неосторожность. Уголовно-правовые и криминологические
проблемы, «Юридическая литература», Москва, 1977.3. Дудник Н.А. Цена неосторожности, Москва, «Юридическая литература», 1985.
4. Квашис В.Е. Преступная неосторожность, Владивосток, 1986.
5. Макашвили В.Г. Уголовная ответственность за неосторожность, Москва, 1957
6. Нерсесян В. А. Неосторожная вина, Москва, 1988.
7. Рарог А.И. Вина в советском уголовном права, Издательство Саратовского
университете, 1987.8. Угрехелидзе М.Г. Проблема неосторожной вины в уголовном праве,
«МЕЦНИЕРЕБА» Тбилиси, 1976.9. Уголовный закон Латвийской Республики
10. Шонина В.В. Ответственность за неосторожные преступления, совершаемые в
быту // Вестник МГУ, серия 11, 1994, N2————————
[1] Нерсесян В. А. Неосторожная вина, Москва, 1988.- С. 19-20
[2] Макашвили В.Г. Уголовная ответственность за неосторожность,
Москва, 1957. – С.12
[3]Дагель П.С. Котов Д.П. Субъективная сторона преступления и ее
установление, Издательство Воронежского университета, 1974. – С. 118
[4] Дагель П.С. Котов Д.П. Субъективная сторона преступления и ее
установление, Издательство Воронежского университета, 1974. – С. 120-121
[5] Там же, С. 121
[6] Там же, С. 122
[7] Рарог А.И. Вина в советском уголовном права, Издательство
Саратовского университете, 1987. – С.56
[8] Макашвили В.Г. Уголовная ответственность за неосторожность,
Москва, 1957. – С.196
[9] Нерсесян В.А. Неосторожная вина, Москва, 1988.- С.13-14
[10] Рарог А.И. Вина в советском уголовном права, Издательство
Саратовского университете, 1987. – С.77
[11] Дагель П.С. Котов Д.П. Субъективная сторона преступления и ее
установление, Издательство Воронежского университета, 1974. – С. 128-129
[12] Дагель П.С. Котов Д.П. Субъективная сторона преступления и ее
установление, Издательство Воронежского университета, 1974. — С. 129
[13] Там же, С. 130
[14] Рарог А.И. Вина в советском уголовном права, Издательство
Саратовского университете, 1987. – С.56[15] Рарог А.И. Вина в советском уголовном права, Издательство
Саратовского университете, 1987. – С.58-59
[16] Дагель П.С. Котов Д.П. Субъективная сторона преступления и ее
установление, Издательство Воронежского университета, 1974. – С. 133
[17] Там же, С. 134
[18] Рарог А.И. Вина в советском уголовном права, Издательство
Саратовского университете, 1987. – С.62
[19] Дагель П.С. Котов Д.П. Субъективная сторона преступления и ее
установление, Издательство Воронежского университета, 1974. – С. 134 — 135
[20] Там же, С. 135
[21] Рарог А.И. Вина в советском уголовном права, Издательство
Саратовского университете, 1987. – С.62
[22] Рарог А.И. Вина в советском уголовном права, Издательство
Саратовского университете, 1987. – С.62
[23] Дагель П.С. Котов Д.П. Субъективная сторона преступления и ее
установление, Издательство Воронежского университета, 1974. – С. 136-137
[24] Рарог А.И. Вина в советском уголовном права, Издательство
Саратовского университета, 1987. – С.6
[25] Дагель П.С. Котов Д.П. Субъективная сторона преступления и ее
установление, Издательство Воронежского университета, 1974. – С. 140
[26] Макашвили В.Г. Уголовная ответственность за неосторожность,
Москва, 1957. – С.90
[27] Дагель П.С. Котов Д.П. Субъективная сторона преступления и ее
установление, Издательство Воронежского университета, 1974. – С. 141
[28] Рарог А.И. Вина в советском уголовном права, Издательство
Саратовского университете, 1987. – С.64
[29] Рарог А.И. Вина в советском уголовном права, Издательство
Саратовского университете, 1987. – С.65
[30] Дагель П.С. Котов Д.П. Субъективная сторона преступления и ее
установление, Издательство Воронежского университета, 1974. – С. 142
[31] Рарог А.И. Вина в советском уголовном права, Издательство
Саратовского университете, 1987. – С.66
[32] Макашвили В.Г. Уголовная ответственность за неосторожность,
Москва, 1957. – С.90
[33] Рарог А.И. Вина в советском уголовном права, Издательство
Саратовского университете, 1987. – С.72
[34] Там же, – С.72
[35] Рарог А.И. Вина в советском уголовном права, Издательство
Саратовского университете, 1987. – С.73
[36] Рарог А.И. Вина в советском уголовном права, Издательство
Саратовского университете, 1987. – С.73
[37] Дагель П.С. Котов Д.П. Субъективная сторона преступления и ее
установление, Издательство Воронежского университета, 1974. – С. 126
[38] Рарог А.И. Вина в советском уголовном права, Издательство
Саратовского университете, 1987. – С.74
[39] Дагель П.С. Котов Д.П. Субъективная сторона преступления и ее
установление, Издательство Воронежского университета, 1974. – С. 126
[40] Рарог А.И. Вина в советском уголовном права, Издательство
Саратовского университете, 1987. – С.78-79
[41] Дагель П.С. Котов Д.П. Субъективная сторона преступления и ее
установление, Издательство Воронежского университета, 1974. – С. 126-127
[42] Рарог А.И. Вина в советском уголовном права, Издательство
Саратовского университете, 1987. – С.78-79
[43] Дагель П.С. Котов Д.П. Субъективная сторона преступления и ее
установление, Издательство Воронежского университета, 1974. – С. 126
[44] Рарог А.И. Вина в советском уголовном права, Издательство
Саратовского университете, 1987. – С.77
[45] Дагель П.С. Неосторожность. Уголовно-правовые и криминологические
проблемы, «Юридическая литература», Москва, 1977. – С.31-33
[46] Дагель П.С. Неосторожность. Уголовно-правовые и криминологические
проблемы, «Юридическая литература», Москва, 1977. – С.52-53
[47] Угрехелидзе М.Г. Проблема неосторожной вины в уголовном праве,
«МЕЦНИЕРЕБА» Тбилиси, 1976. – С.102-103
[48] Угрехелидзе М.Г. Проблема неосторожной вины в уголовном праве,
«МЕЦНИЕРЕБА» Тбилиси, 1976. – 104
[49] Макашвили В.Г. Уголовная ответственность за неосторожность,
Москва, 1957. – С.121
[50] Макашвили В.Г. Уголовная ответственность за неосторожность,
Москва, 1957. – С.203
