Н.Ю. Иванова 

Как
отмечают исследователи, такое произведение бытового реализма XVII века, как
«Правдивое комическое жизнеописание Франсиона», стоит у истоков «развития
французского романа нового времени» (Бондарев А.П. Авантюрный мир «Франсиона»
// Сорель Ш. Правдивое комическое жизнеописание Франсиона. М., 1990. С. 22). В
частности, в этом романе XVII в. заявляет о себе тема большого города. 

Представляется
возможным сопоставить некоторые особенности образа Парижа в произведениях
Сореля и Бальзака. Оба писателя создают в целом реалистический образ города,
приняв за эстетическое кредо достоверное изображение жизни, и подчеркивают свое
стремление быть правдивыми и объективными историками. Ш. Сорель обладал
эмпирическим складом ума (то есть его суждения о действительности основываются
на конкретном наблюдении, жизненном опыте); это характерно и для Бальзака.
Сходство двух писателей состоит и в том, что они были склонны критически
подходить к действительности, хотя у Бальзака нет такой нарочитости в этом
плане, как у Сореля. В романах обоих авторов Париж предстает прежде всего как
город, где кипят страсти, где человек утрачивает свое душевное спокойствие и подвергается
соблазнам. Франсион, герой романа Сореля, как и бальзаковский Растиньяк,
стремился в юности к «мирскому величию», и «потому его так тянуло в Париж» он
«горел желанием познакомиться со всей городской жизнью…» (Сорель Ш. Указ.
соч. С. 188). Сводница Агата в романе Сореля, рассуждая о судьбе своей
воспитанницы Лореты, говорит о том, что Руан недостоин такой «отроковицы», что
«обладает она всеми прелестями», а потому Агата решает отвезти ее в Париж,
поскольку именно там можно получить от «девчурки» «изрядную наживу» (Там же. С.
102). 

Однако
существенны и различия в восприятии мира этими авторами. В романах Бальзака
Париж — образ поэтичный, даже загадочный, вызы-вающий изумление и восхищение
автора. Сорель же не склонен к заметной поэтизации чего-либо. Если для Бальзака
слово «поэзия» является формой положительной оценки явления, и он этой формой
нередко пользуется, то для Сореля это слово ассоциируется с чем-то условным, не
вызывающим доверия и почти не встречающимся в реальности. 

Париж
у Бальзака изображен в разных ракурсах. Необходимо выделить два основных вида
поэзии в его романах. Условно говоря, это поэзия исключительной реальности
(поэзия идеала, абсолютная поэзия) и поэзия доминирующей, обыкновенной
реальности (относительная поэзия). 
					








В
свете абсолютной поэзии Бальзаком создается духовный, светлый Париж.
Центральные образы здесь — Полина Годэн, ученые Лавриль, Планшет («Шагреневая
кожа»), студент Бьяншон — люди, отрешенные от земной корысти, обладающие
трудолюбивой и самоотверженно любящей душой. Это поэзия тихих кварталов и
чердаков. У Сореля же отсутствует изображение возвышенного Парижа. Единственный
его герой, не нарушающий правил морали, прекрасная итальянка Наис, не
принадлежит Парижу, к тому же ее несколько схематично построенный образ не
вызывает у автора такого восхищения, как образ легкомысленного и
непоследовательного Франсиона. 

Относительная
поэзия у Бальзака проявляется в создании образа Парижа типичного, земного,
несовершенного. Относительная поэзия включает в себя три подвида. Первый — это
поэзия роскоши. Ее можно назвать поэзией ложной, потому что к ней относятся в
романах Бальзака явления, имеющие порочную суть (это пошлость и внутренняя
пустота), но притягательную внешность и несомненный успех в обществе (образы
игорных домов, светских балов, гостиных, образ Феодоры в романе «Шагреневая
кожа»). Это все то, чем Бальзак восхищается, чтобы затем разоблачить. У Сореля
нет такой формы поэтического изображения, но есть сходное противоречие: он
восхищается светским изяществом, блеском и в то же время насмехается над
пустотой франтов; он с увлечением изображает фривольные развлечения героев,
чтобы затем вынести им приговор моралиста. Второй подвид, выделенный нами в
системе поэтического изображения Парижа, — это поэзия собственно относительная,
в свете которой показаны типичные явления, симпатичные автору, но по своим
свойствам очень земные, не свободные от отрицательных черт. Это образы молодого
Эжена де Растиньяка и бунтующего Вотрена в романе «Отец Горио». Эти герои
нелицемерно соединяют в себе благородство и порочность. Именно в этой области
Бальзак наиболее близок к Сорелю, который показывает некоторые земные слабости
своих любимых героев с теплым, дружеским смехом, оправдывает их. Изображая
дружбу французских дворян — Франсиона, Ремона, Клеранта, — Сорель становится
даже несколько поэтичен, а любовь, в отличие от Бальзака, у него показана более
примитивно. Относительная поэзия у Бальзака передает и очарование парижского
духа, менталитета. Нечто подобное есть и у Сореля: это тоска парижан, живущих в
Италии, по родному городу, в котором совсем другие нравы, более веселые и
свободные, нежели в Риме. Третий подвид относительной поэзии у Бальзака —
поэзия скрытая, та, что видна из подтекста. С ее помощью передана архитектура
Парижа и особая атмосфера  города. В
романе Сореля нет психологического пейзажа и не создана тонкая художественная
аура Парижа. 

В
романах Бальзака существует и антипоэзия — изображение мира нищеты
(материальной и духовной) безо всяких покровов (например, описание обстановки
пансиона мадам Воке в романе «Отец Горио»). Проза жизни представлена и в романе
Сореля — это изображение «дна» Парижа, грубой, воровской жизни. Но если
антипоэзия у Бальзака — явление редкое, то у Сореля, напротив, столь же редка
поэзия, то есть яркое красочное описание, любование, восхищение чем-либо. 

Если
Бальзак создал образ города, по преимуществу прекрасного и чарующего как в
своей чистоте, так и в своих грехах, то у Сореля не показана красота города. Он
более категоричен и одномерен в оценке действительности. Можно сказать, что
Париж для Сореля разделяется на две части. Большая часть — это город, чуждый
автору; почти вся действительность представляется Сорелю достойной только
презрения и насмешки. Другая часть — это Париж, дружественный автору; компании
«удалых и щедрых» «врагов глупости и невежества» (Там же. С. 239). Но и эта
часть не избежала критики автора. Сорель акцентирует внимание на низменной
природе человека. Можно предположить, что, только преодолев эту крайность,
литература могла придти к шедеврам более позднего времени. Удивительно, однако,
что на столь раннем этапе развития реалистического романа, в XVII веке, создан
образ Парижа, во многом предвосхищающий гениальный бальзаковский образ города.