Крыласова Н. Б., к.и.н.

С
1984 г. в ПГПУ функционирует Камская археолого-этнографическая экспедиция. За
годы ее деятельности собрана обширная коллекция археологических древностей,
которая включает в себя материалы преимущественно средневековых памятников
Пермского Предуралья. Наиболее значительную часть коллекции представляют собой
материалы Рождественского городища, исследовавшегося в 1985, 1990-1993, 1997 г.
под руководством Белавина А.М., и городища Анюшкар, которое раскапывалось в
1989-1991 под руководством Ленц Г.Т. и Терехина А.А. 

Как
и на других средневековых поселениях, на этих городищах наиболее массовой
категорией находок являются фрагменты керамической посуды и керамических
изделий. Среди этого комплекса наибольшую часть представляет гончарная посуда
булгарского производства (на Рождественском городище до 75% [Белавин 2000, с.
45], на городище Анюшкар около половины [Белавин 2000, с. 51]), на втором месте
по количеству находится лепная посуда, причем не только местного производства,
но и вымская, чепецкая, зауральская. При этом обнаружены не только фрагменты
собственно сосудов, но и крышки оригинальных форм, а также фрагменты глиняных
валиков-«подставок», которые, вероятно, сооружались на поверхности
печи для установки сосудов. Особое место в керамическом комплексе данных
городищ занимают предметы, связанные с бронзолитейным производством — фрагменты
тиглей, ложки-льячки, фрагменты керамических формочек. Выделен также небольшой
комплекс предметов, условно определенных нами как «статуэтки» — это
изделия в виде вытянутой усеченной пирамиды или параллелограмма, иногда с
орнаментом в виде точек и линий. Эта группа вещей требует специального анализа,
поскольку ближайшие из выявленных нами аналогий относятся к гляденовской культуре,
слишком далеко отстоящей хронологически. И, наконец, особый интерес
представляют керамические изделия, отнесенные нами к разряду
«игрушек», рассмотрению которых и посвящена настоящая статья.
Комплекс «игрушек», о котором пойдет речь, включает в себя 7
предметов, 5 из которых происходят с Рождественского городища, 2 — с городища
Анюшкар. 

Предмет
1. Обнаружен на городище Анюшкар на участке XIII/22. Маленький
«сосудик» неправильной конической формы с округлым дном,
светло-коричневого цвета. Размеры: высота 20 мм, диаметр дна 18 мм, диаметр по
венчику 27 мм. В составе глиняного теста присутствует примесь мелко толченой
раковины двустворчатых моллюсков. Сосудик изготовлен методом вытягивания стенок
из глиняного шарика, в результате чего дно его осталось толстым — до 7 мм, а
стенки постепенно утончаются к венчику — до 1 мм. Внутренняя часть сосудика
хорошо заглажена, имеет конусовидную форму, полученную в результате вдавления
указательным пальцем. Снаружи видны четкие отпечатки пальцев диаметром 7-8 мм, венчик
неровный, неоформленный. Сосуд обычного обжига. На дне снаружи сосуда имеются
следы копоти. 

Предмет
2. Обнаружен на Рождественском городище (раскоп 1, 1990 г.). Маленький
круглодонный «сосудик» неправильной чашевидной формы из красной
глины. Размеры: высота 23 мм, диаметр наиболее раздутой части туловища 28 мм,
диаметр шейки 24 мм, диаметр по венчику 30 мм. Примесь в составе глиняного
теста не наблюдается. Сосудик изготовлен методом вытягивания стенок из шарика,
в результате дно получилось толстое — до 8 мм, стенки имеют толщину 4 мм,
венчик — 2-3 мм. Внутренняя часть сосудика заглажена относительно тщательно,
имеет конусовидные очертания, полученные при вдавлении указательным пальцем и
«подщипывающих», вытягивающих движениях при изготовлении сосудика.
Наружная часть изделия неровная, местами прослеживаются нечеткие отпечатки
пальцев. Венчик неровный, округлый, слегка отогнут наружу, можно предположить
наличие попытки оформить его пальцевыми защипами. Обжиг обычный для местной
лепной керамики. На внутренней части сосудика наблюдается нагар, снаружи на дне
следы копоти. 
					








Предмет
3. Обнаружен на Рождественском городище (раскоп VI, 1992 г.). Половинка
небольшого круглодонного сосудика неправильной чашевидной формы с сильно
отогнутым венчиком. Размеры: высота 40 мм, диаметр наиболее раздутой части
тулова 51 мм, диаметр шейки 40 мм, диаметр венчика 47 мм. Сосуд изготовлен из
светло-коричневой глины с незначительным количеством растительных примесей
методом вытягивания стенок из глиняного шарика. Здесь заметна попытка создать
внутренний объем сосуда, используя уже не один, а несколько пальцев, в
результате чего внутренняя часть сосуда получила неправильные цилиндрические
очертания. В процессе применения этого метода изготовителем была вытянута в
стенки не вся глина из заготовки, в результате чего днище получилось очень
массивным и толстым — до 15 мм, стенки в средней части сосуда — до 8-10 мм,
венчик — до 3 мм. Стенки не заглажены ни внутри, ни снаружи, покрыты наплывами
глины, не затертыми трещинами, отпечатками ногтей, нечеткими отпечатками
пальцев диаметром до 10 мм. Обжиг неравномерный. 

Предмет
4. Обнаружен на Рождественском городище (раскопки 1985 г.). Маленький
плоскодонный сосудик неправильной цилиндрической формы. Размеры: высота 30 мм,
диаметр у днища 28 мм, у венчика — 29 мм. Сосудик изготовлен из
красновато-коричневой глины методом вытягивания стенок из глиняной заготовки.
Внутренняя часть сосуда, образованная за счет вдавления указательным пальцем,
имеет конусовидную форму. Дно массивное, толстое — до 11 мм, стенки в средней
части сосуда — 6-8 мм, венчик — 4-5 мм. Стенки неровные, однако отмечается
попытка их загладить, на них нет, как у предыдущих сосудов не замазанных
трещин, наплывов, видны лишь незначительные «ямки» от пальцев и в
одном месте — отпечаток ногтя. У сосуда отмечается попытка оформить венчик. Он
плоский, с орнаментом в виде резных насечек. Обжиг обычный. На наружной и
внутренней стороне сосудика видны следы нагара. 

Предмет
5. Обнаружен на Рождественском городище (раскоп I, 1990 г.). Половинка
маленького круглодонного сосудика баночной формы. Размеры: высота 28 мм,
диаметр 42 мм. Сосудик серого цвета, характерного для большей части прикамской
керамики. Изготовлен методом вытягивания стенок из глиняного шарика. Толщина
дна — 5 мм, стенок в средней части тулова — 8 мм, стенок у венчика — 4 мм.
Венчик не оформлен. Стенки неровные, однако заметны попытки загладить их
снаружи пальцами, так как на наружной стороне сосудика видны нечеткие отпечатки
пальцев и ногтей. Изнутри сосуд формировался и заглаживался с помощью пучка
травы, что подтверждает наличие характерных следов. Внутренняя емкость сосуда в
результате приобрела цилиндрическую форму. Обжиг обычный. На дне сосудика
отмечаются следы нагара. 

Предмет
6. Обнаружен на городище Анюшкар, на участке IX/23. Маленький круглодонный
сосудик неправильной баночной формы, изготовлен из светло-коричневой глины без
примесей. Размеры: высота 25 мм, диаметр в области днища 30 мм, диаметр венчика
40 мм. Венчик не оформлен. Изнутри сосудик тщательно заглажен, емкость имеет
чашевидную форму. Снаружи стенки неровные, с нечеткими отпечатками пальцев и
ногтей. Сосудик изготовлен методом вытягивания стенок из заготовки. В
результате толщина дна составляет 6-7 мм, стенки утончаются к венчику до 2-4
мм. Изнутри и снаружи сосудик закопчен. 

Предмет
7. Обнаружен на Рождественском городище (раскоп II, 1991 г.). Маленький
круглодонный сосудик в виде ложечки со сливом и с фрагментом рукояти. Размеры:
высота 15 мм, диаметр венчика 26 мм. Изделие изготовлено из желто-коричневой
глины без примесей методом вытягивания стенок из глиняного шарика. Толщина дна
5 мм, стенок — 4 мм, венчика — 2-3 мм. Слив образован с помощью
«прищипывания» и вытягивания части венчика, отступает за пределы
общего диаметра на 8 мм, ширина его — 14 мм. Рукоять в виде глиняного жгутика
диаметром 7 мм была прилеплена к изделию отдельно, а не вытянута из общего
куска глины. Сосудик неровный, несимметричный, стенки его хотя и заглажены,
имеют следы пальцев, ногтей. На внутренней поверхности сосудика остался не
заглаженный участок поверхности. Обжиг обычный. Следов нагара не обнаружено.
Все эти изделия можно объединить в одну группу по нескольким параметрам.
Во-первых, все они имеют настолько маленькие размеры, что невозможно
предположить их практическое использование в быту древнего населения. Не могли
они использоваться и в каких-то культовых целях, поскольку все известные
культовые сосудики имеют более крупные размеры, да и в местах находки этих
предметов не наблюдается никаких следов жертвоприношений или какой-то иной
культовой обрядности. Во-вторых, все эти предметы явно изготовлены неопытной
рукой — они неровные, несимметричные, глина из заготовки вытянута неравномерно
по всему изделию — большая ее часть осталась в области дна, за счет чего днище
получилось несоразмерно толстое, а стенки слишком тонкие; внутренняя емкость
сосудов в большинстве случаев почти не проработана и представляет собой лишь
небольшое конусовидное углубление, выдавленное пальцем. Опытному человеку,
которому не раз приходилось лепить сосуды, понадобилось бы для изготовления
сосудов подобной формы сделать всего несколько точных движений, и в результате,
без сомнения, получилось симметричное изделие правильной формы. В-третьих, на
всех сосудах имеются более или менее четкие отпечатки пальцев. Особенно
показателен в этом смысле предмет 1 — на его поверхности видны четкие отпечатки
пальцев с папиллярными линиями. Методом несложного эксперимента удалось
установить, что эти отпечатки соответствуют ребенку в возрасте 5-6 лет. На
других сосудиках отпечатки не настолько четкие, но и по ним можно сказать, что
они оставлены маленькими пальчиками. То же самое можно сказать и о внутренних
углублениях предметов 1,2 и особенно 4 — диаметр их в нижней точке настолько
мал, что палец взрослого человека туда не помещается. 

Таким
образом, эти изделия, изготовленные детьми, и являются они ни чем иным, как
игрушками. Судя по всему большая часть этих игрушек является кукольной
«посудкой». Исключение составляет только предмет 7, который
отличается по форме от остальных. С одной стороны, это может быть изображение
какого-либо предмета домашней утвари типа черпака. Такие предметы в
действительности обычно изготавливались из дерева, поэтому по археологическим
материалам нам не известны. Но, если сравнивать этот предмет с имеющимися в
нашем распоряжении археологическими находками, то он наиболее близок по форме
ложкам-льчкам, использовавшимся в бронзолитейном производстве. Таким образом,
этот предмет либо принадлежит к категории посуды, как и остальные, и использовался
в играх «дочки-матери», либо является игрушечным
«инструментом», применявшимся в более сложных играх, копировавших
производственную деятельность взрослых. Бронзолитейное дело вплоть до Х в.
оставалось у финно-угров женским занятием. Так, известны погребения
женщин-бронзолитейщиц, сопровождающиеся производственным инструментарием
[Голубева 1984]. Поэтому можно считать все описываемые игрушки девичьими. 

Этнографические
материалы свидетельствуют о том, что у финно-угров уже с раннего возраста
существовало раздельное трудовое воспитание мальчиков и девочек, ориентация их
на различные трудовые роли, так как мужчинам и женщинам были присущи
определенные хозяйственные функции, в большинстве своем не пересекавшиеся. Так,
у манси мальчики играли в основном в охотничьи игры, и для них взрослые делали
специальные маленькие луки и стрелы с деревянными наконечниками. Став постарше,
мальчики уже сами изготавливали луки и стрелы, постепенно усложняя их
конструкцию [Федорова 1988, c. 87]. У удмуртов дети при помощи взрослых делали
игрушечные орудия труда, а с 5-7 лет уже помогали в полевых работах, охоте,
рыболовстве, привлекались в качестве помощников ремесленников [Удмурты 1993, c.
265]. Девочки у манси играли в куклы, причем к игре в куклы относился и
комплекс других предметов: маленькие сумочки им мешочки для хранения кукольного
имущества, подушки и одеяльца, утварь и пр. В быту взрослых все эти предметы
делали женщины, которые с раннего детства прививали своим дочерям навыки
изготовления одежды и утвари. А.Н. Рейнсон-Правдин писал, что «по игрушкам
девочки, по качеству ее ранних работ жених судил об умении невесты. Считалось,
что девочка, умеющая хорошо делать игрушки, будет в будущем хорошей хозяйкой и
мастерицей» [Рейнсон-Правдин 1949, с. 123]. У удмуртов матери начинали
обучать своих дочерей в возрасте до 7 лет полевым работам, рукоделию,
приготовлению пищи. Дети очень рано вступали в мир взрослых. Характерно, что
девочки старше 7 лет реже использовали в играх сюжеты из домашнего хозяйства,
так как с этого возраста они уже во всем помогали матери по дому. Мальчики
также уже с 10-11 лет становились пастухами, ходили со взрослыми на промысел
[Павлинская 1988, c. 228]. 

Обобщив
данные, полученные при изучении сосудиков из нашей коллекции, и этнографические
сведения можно сделать вывод о том, что эти поделки принадлежат девочкам в
возрасте до 6-7 лет. Данные игрушки не только демонстрируют нам, какие игры
могли существовать у детей в прошлом, но и отражают процесс их обучения и
воспитания. При изготовлении этих предметов девочки получали все те полезные
знания и навыки, которые использовали позднее на протяжении всей своей жизни,
возобновляя запасы необходимой в хозяйстве домашней утвари. Ведь, как известно,
женщины лепили для своих нужд посуду сами по мере надобности. Вряд ли в
древности для детей проводились какие-то специальные занятия. Скорее всего они
приобретали знания, наблюдая за взрослыми и, по мере сил, помогая им в
повседневной работе. При этом они задавали свойственные детям всех времен
вопросы «почему ?», и постепенно впитывали весь тот опыт и знания,
которые накапливались в обществе на протяжении тысячелетий. Они узнавали, где
находятся залежи глины, пригодной для керамического производства, какие
действия необходимо с ней произвести, чтобы подготовить для лепки сосудов. При
этом дети знакомились со свойствами материалов, назначением тех или иных
примесей, добавляемых в глиняное тесто. Среди описываемых нами предметов 3
имеют в составе теста характерные для Пермского Предуралья примеси. Возможно, в
данном случае дети использовали уже готовую керамическую массу, но можно
предположить и то, что они вводили в глину примеси самостоятельно, повторяя все
действия, производимые взрослыми. В процессе лепки посуды девочки познавали
необходимые приемы, смысл орнаментов, наносимых на стенки сосудов и пр. Не
ограничиваясь простым наблюдением, они пытались повторять действия взрослых,
изготовляя свои поделки. Подобное наблюдают и в настоящее время большинство
матерей, когда маленькие дочки пытаются стряпать вместе с ними пирожки. И точно
также, как сейчас девочки сажают свои неказистые пирожки в печь, и с
нетерпением ждут результата, в древности дети обжигали свою «посудку»
вмести с изделиями взрослых. Это доказывается тем, что обжиг сосудиков из нашей
коллекции ничем не отличается от обжига обычной лепной керамики. Таким образом,
дети познавали и процесс обжига керамики. 

Наличие
нагара на внешней, а иногда и на внутренней стороне игрушечных сосудиков,
позволяет предположить, что в процессе игры девочки пытались готовить пищу не
«понарошку», а на настоящей печи, ставя на нее свое кукольное варево
рядом с горшками, где готовилась пища для семьи. 

Таким
образом, наличие в коллекции средневековых древностей комплекса детских игрушек
позволяет нам представить, каким образом в прошлом происходил процесс обучения
детей, передачи накопленной в обществе информации. На наш взгляд, подобные
детские игрушки имеются и в коллекциях из других средневековых поселений, но,
обрабатывая массы материала, исследователи упускают из виду эти единичные
предметы. Так, судя по публикациям, аналогичные маленькие сосудики имеются в
составе керамического комплекса городища Иднакар в Удмуртии [Иванова 1995, рис.
5-1, 5, 10]. Надеемся, что появление данной статьи позволит исследователям
пересмотреть коллекции и выделить в них подобные комплексы детских игрушек.