Кошелева А.Л.
Игорь
Васильевич Лотарев (гражданское имя поэта) (1887-1941) родился 16 мая в
Петербурге. Мать, Наталия Степановна Шеншина, в первом браке Домонтович, после
смерти мужа генерала вышла замуж вторично за поручика Василия Петровича
Лотарева. Образование будущий поэт получил в Реальном училище в Череповце. С
детства очень любил театр. Стихи сочинять начал с восьми лет. В
автобиографических заметках «Образцовые основы» Северянин писал:
«С 1896 года до весны 1903 года я провел преимущественно в Новгородской
губернии, живя в усадьбе «Сойволе». расположенной в 30 верстах от
Череповца, затем уехал с отцом в Порт Дальний на Квантуне, вернулся с востока
31 декабря 1903 года в Петербург и начал посылать по различным редакциям свои
опыты, откуда они, в большинстве случаев, возвращались мне регулярно».
Первая
публикация состоялась в 1905 году во втором номере солдатского журнала
«Досуг и дело». Это было стихотворение «Гибель Рюрика»,
напечатанное под собственным именем: Игорь Лотарев. Первым талант начинающего
поэта признал известный тогда поэт Константин Фофанов, прочитавший в брошюре
«для отзыва», которые И. Лотарев рассылал в разные концы в великом множестве,
его стихи. Как-то в 1909 году брошюра «Интуитивные краски» попала в
руки обитателя Ясной Поляны — Льва Толстого — со стихами Северянина. Великому
писателю стихи не понравились, и он с возмущением высказался о них в московской
прессе. «С тех пор, — признавался Северянин, — каждая моя новая брошюра
тщательно комментировалась критикой на все лады, и с легкой руки Толстого …
меня стали бранить все, кому было не лень. Журналы стали охотно печатать мои
стихи, устроители благотворительных вечером усиленно приглашали принять в них —
вечерах, а может быть, и в благотворителях — участие…»
Н.
Северянин приходит в русскую поэзию, когда авторитет, традиции, каноны
символизма серьезно пошатнулись. Вступающие в литературу молодые поэты
перестали считать незыблемыми образцами идеи и творческие приемы законодателей
символизма — К. Бальмонта, Вяч. Иванова, Ф. Сологуба и др. Молодые слуги Музы
ищут свой путь, группируясь по общности взглядов на искусство (футуристы,
акмеисты).
И.
Северянин в годы затянувшегося непризнания, печатая в периферийных изданиях
свои первые поэтические опыты, которые мало кто читал, совершил отчаянный шаг.
Он вышел на эстраду и стал читать свои стихи. В жажде славы исколесил
пол-России, завоевывая поклонников своего таланта. Постигая тайны успеха,
создал свой беспроигрышный имидж почитаемого временем «мистика» в
длинном черном сюртуке, с бледным лицом и отрешенным взглядом. Но козырем его
был необыкновенный голос с «завываниями». На слушателей он действовал
магически. Мемуаристы вспоминают, что даже в годы глубокого забвения
Северянина, несмотря на то нелепое впечатление, которое он производил на
эмигрантскую публику, последняя неизменно попадала под чары его волшебного
голоса. Он не читал, а почти пел свои стихи, уводя, словно сирена, в диковинные
края, рисуя упоительные утопии, где «облака как белолии»,
«скользит в аметисте луна», где можно «парить в лазоревом
просторе со свитой солнечных лучей«, »пить златисто-грезный черный
виноград» или:
Это было у моря, где ажурная пена,
Где встречается редко городской экипаж…
Королева играла — в башне замка — Шопена.
И, внимая Шопену, полюбил ее паж…
