Содержание.
|№п/п | |Стр. |
| |Введение. |2 |
|1 |Экономическая политика. |3 |
|2 |Социальная политика. |6 |
|3 |Политика унификации. |10 |
|4 |Культурная политика. |14 |
|5 |Яркие деятели-реформаторы. |17 |
| |Заключение. |21 |
| |Список литературы. |23 |Введение.
Целью данной работы является рассмотрение абсолютизма в Австрии. Нашими
задачами были:
1. рассмотрение абсолютистской политики в экономической сфере;
2. рассмотрение политики абсолютизма в социальной сфере;
3. рассмотрение политики унификации;
4. рассмотрение культурной политики;
5. рассмотрение роли ярких деятелей реформации в «создании» Новой
Австрии;
6. подведение итога и выделение основных черт австрийского абсолютизма.
В своей работе мы не стали подробно рассматривать возникновение,
развитие и упадок абсолютизма в Австрии, а заострили свое внимание главным
образом на политике «просвещенного абсолютизма» и монархов этого периода:
Марии-Терезии и Иосифа II.
В качестве введения можно сказать, что Австрия того времени
представляла собой, несмотря на развитие торговли, ремесленного
производства и городов, преимущественно аграрную страну с очень сложным
социальным и национальным составом. Помимо непосредственно австрийских
земель, во владения Австрийской империи входили Чехия, Венгрия, Моравия и
ряд мелких герцогств.
Первым абсолютным монархом можно считать Максимилиана I. Его отец –
ФридрихIII – постоянно воевал с князьями и находился в бегах большую часть
своей жизни. Однако ему удалось организовать брак его сына с Марией,
наследницей бургундских земель. Именно благодаря этому браку в состав
империи вошли французская Бургундия и Нидерланды, а также установился
контроль над новым важным европейским торговым путем – западным путем. [5]
Максимилиан провел ряд реформ административной системы, в области
самоуправления и сословного управления, сделав сословные собрания областей
независимыми друг от друга. Именно при Максимилиане произошло
непосредственное объединение Австрии в собрание австрийских Генеральных
штатов (1518).
Вплоть до середины XVII в. Австрия была обуреваема постоянными войнами
и конфликтами, то с соседями, то внутри страны. Лишь после окончания
Тридцатилетней войны в 1648 г. она вошла, наряду с Францией, в число самых
великих держав Европы. Но войны не прошли бесследно. Именно поэтому
Леопольду I и Иосифу I предстояло восстанавливать австрийскую экономику, к
чему и стремилась партия реформ при их дворе.
Однако наиболее значимые реформы были все же проведены Марией-Терезией
и ее сыном Иосифом II. Поэтому мы и посчитали рациональным заострить на них
свое внимание.
1. Экономическая политика.
Режим экономии и бюджетные манипуляции не привели к желаемым
результатам. Только одно могло спасти страну—серьезные преобразования в
экономике. В конце XVII в. возникло несоответствие между задачами
австрийского абсолютизма и состоянием экономики в стране. Абсолютистское
государство нуждалось в относительно большом государственном аппарате и
создавало его. Ощущалась также необходимость в сильной и хорошо вооруженной
армии, которая давала бы государству возможность не только планировать, но
и осуществлять захватническую политику. Для всего этого требовались деньги.
Но деньги не падали с неба, и их нельзя было выпускать без конца.
(Австрийское государство, впрочем, неоднократно пыталось выйти из
затруднительного положения при помощи дополнительного выпуска денег, но в
результате этого валюта все более обесценивалась.) Для того чтобы страна
процветала, надо было увеличить производство товаров, создавать больше
материальных ценностей. Но существовавший в Австрии способ производства
препятствовал этому. Только изменение способов производства, введение
машин, строительство фабрик, в которых процесс производства был бы упрощен
и рационализирован при помощи разделения на несколько производственных
процессов, могло во много раз увеличить количество производимых товаров.[5]
В Австрии, как и во многих странах Европы, в это время уже начался
переход от ремесленного способа производства к мануфактуре, этой первой
ступени фабричного способа производства. В горной промышленности, в
некоторых отраслях текстильной промышленности, в металлообрабатывающей
промышленности выработка изделий велась уже мануфактурным способом. Но
переход этот осуществлялся медленно, слишком медленно для абсолютистского
государства, возникновение которого знаменовало изменения в экономике,
развитие раннего капитализма.
Государство должно было вмешаться. Оно должно было создать систему
покровительственных пошлин, поддержать возникновение мануфактуры, строить
государственные фабрики, приглашать иностранных специалистов, строить
дороги, гавани, корабли, создавать кредитные учреждения и др. меры.
Огромный вклад в развитие экономики внесла «великая тройка»
австрийского меркантилизма – Хернигк, Бехер и Шредер. Предложенные
Хернигком реформы – классические «девять правил меркантилизма» — состояли в
следующем:
1.Необходимо тщательно исследовать и познать страну, «не оставить
невозделанным ни одного клочка земли», и сделать все, «чтобы можно было
использовать ее ресурсы».
2. Имеющееся сырье должно перерабатываться в самой стране.
3. Необходимо «знакомить население со всякими изобретениями, обучать
искусствам и ремеслам, поощрять их в этом, а если потребуется — приглашать
учителей из-за границы».
4. Золото и серебро не должны быть предметом экспорта, они не должны
«храниться в ящиках и сундуках, но всегда должны находиться в обращении».
5. Необходимо приучать жителей довольствоваться по возможности местными
товарами.
6. Весь импорт, который будет признан необходимым, должен оплачиваться
не золотом, а товарами.
7. Если ввоз будет все же иметь место, то ввозить надо только сырье, с
тем чтобы перерабатывать его в стране.
8. «Днем и ночью» нужно заниматься поисками новых рынков сбыта во всем
мире.
9. Товары, которые могут быть произведены в стране, ни в коем случае не
должны импортироваться.[5]
Хоть и медленно, постепенно, но все же значительная часть программы
Хернигка была выполнена. Этому способствовал приход к власти Иосифа I.
Кроме того, меркантилисты, не дожидаясь активной поддержки короны, сами
проявляли инициативу. Особенно значительной была деятельность Шредера и
Бехера. Так, Бехер основал «Императорскую шелковую компанию»,
принадлежавшую государству и открывшую в Австрии первые текстильные
предприятия, она явилась предшественницей современных акционерных обществ.
Бехер был также основателем «Коммерческой коллегии» — центрального
государственного учреждения, которое ставило своей целью установление цен и
контроль над ними.
Шредером и Бехером был основан «Дом мастерства и учебы», который
занимался подготовкой квалифицированных рабочих. В 1702-1703 гг. возник
Государственный банк.
Австрия пошла по тому пути развития, который превращал страну в одно
экономическое целое. Результатом такого развития явилось планомерное
улучшение связей между отдельными частями страны. Одновременно государство
начало создавать технические предпосылки для экспорта новых товаров и
импорта сырья для развивающейся промышленности.
Началось строительство дорог, гаваней и, несколько позже, — при Карле
VI и Марии-Терезии – внутренней системы каналов.
Быстрое экономическое развитие в первой трети XVIII века вызвало в
Австрии спекулятивную горячку. Именно в это время многие стали наживать
крупные финансовые состояния.
Воцарение Марии-Терезии ознаменовало новый этап в экономике. Одной из
ее важнейших финансовых реформ было введение единой системы пограничных и
внутренних пошлин. В 1775 г. большинство специальных пошлин было отменено.
Сборы могло осуществлять только государство или, в крайнем случае, земли,
но не частные лица.
Финансовые реформы Марии-Терезии были исключительно непопулярны, однако
в 1755 г. государственная казна не только не была пустой, но еще имела
запас в 2 млн. гульденов. В короткий срок доходы государства возросли с 36
до 56 млн. гульденов.[5]
В экономической политике короны времен Марии-Терезии и Иосифа II можно
установить две основные линии. Во-первых, прямая поддержка экономического,
прежде всего промышленного развития, и не столько денежными средствами,
сколько созданием предпосылок для этого развития; во-вторых, устранение
препятствий, стоявших на пути экономического развития.
Государство приступило к подготовке своих кадров – техников и рабочих,
приглашало иностранных специалистов. Корона запретила выезд из страны
квалифицированных рабочих.
Вывоз важного сырья был запрещен. Новые предприятия освобождались от
налогов и некоторое время получали прямую денежную поддержку. Была введена
единая валютная система. В 1786 г. в Австрии появился специальный
промышленный банк, занимавшийся коммерческими, кредитными и обменными
операциями. «Генеральным штабом» экономической политики был «Надворный
коммерческий совет», созданный в 1752 г.
К экономической политике короны относились также вопросы аграрной,
переселенческой политики и колонизации земель.
Усовершенствования в сельском хозяйстве были названы «клеверной
революцией». Крестьян вынуждали отказаться от трехпольной системы и
заставляли сеять клевер, что приводило к повышению урожайности.
Корона начала продавать принадлежавшие ей лесные участки частным лицам,
что вызвало развитие деревообрабатывающей промышленности, но привело к
ухудшению положения крестьян.
Освобождение крестьян Иосифом II косвенным образом способствовало
превращению земли в товар и облегчило возникновение крупных
сельскохозяйственных предприятий капиталистического типа.
В проведении колонизации малозаселенных земель Габсбурги преследовали
две цели: во-первых, сделать новые земли экологически доходными, то есть
земли, являвшиеся дефицитной статьей бюджета, превратить в источник
получения доходов, и, во-вторых, облегчить оборону страны, создав
поселения, жители которых сами могли бы защищать ее границы.
С середины XVIII в. проводилась особая экономическая политика по
отношению к Венгрии и притом не столько короной, сколько новой австрийской
буржуазией.
Австрийская буржуазия сознательно и планомерно всеми средствами
задерживала индустриализацию Венгрии. Венгрия должна была остаться
аграрной страной, чтобы производить сырье для австрийской промышленности.
Это привело к противостоянию австрийской и венгерской буржуазии.
Но конфликты, предпосылки для которых создала экономическая политика
короны, начались позже. Вначале эта политика привела к быстрому и
значительному укреплению Австрии, к новому подъему благосостояния страны и
к пополнению государственной казны. Монархия, наконец, получила
возможность вести активную внешнюю политику и начать борьбу за свои
потерянные селезские владения.[5]
2. Социальная политика.
В Австрии господствовали феодальные отношения: крепостное право в
деревне, цехи в городах. Население Австрии состояло из следующих слоев:
крестьян и сельскохозяйственных рабочих (сельскохозяйственные рабочие
работали иногда в крупных поместьях, но в большинстве случаев — на землях
городской буржуазии, например на виноградниках, принадлежавших венским
бюргерам. Кроме того, имелось уже небольшое количество рабочих, занятых в
рудниках и солеварнях; впрочем, это были не рабочие в современном значении
слова, а скорее ремесленники), городской буржуазии (ремесленники и
торговцы), дворянства (бароны, графы, князья и рыцари), церковной знати
(прелаты, епископы, настоятели соборов и т. д.) и духовенства в целом.[5]
Социальная политика короны была довольно активной. При Марии-Терезии
основные направления в этой области можно свести к следующему:
1. Новый порядок вербовки солдат требовал точных сведений о
количестве жителей, введение новых государственных налогов
потребовало составления сведений о состояниях, землепользовании,
наличии скота и т. п. При Марии-Терезии была проведена первая
перепись населения и положено начало статистическому учету.[4]
Перепись населения показала, что в Австрии и Чехии было 13 млн.
жителей, а во всей монархии население составляло 25 млн. человек.
2. Значительно были урезаны привилегии дворян в налоговой, судебной
и управленческой сферах.
До Марии-Терезии центральные налоги были невысоки; большая часть
государственных доходов состояла из взносов земель. Дворянство и
духовенство были полностью освобождены от налогов.
Освобождение дворянства от налогов было результатом его
привилегированного положения в монархии. Уже Максимилиан I и Фердинанд II
сломили политическую самостоятельность дворянства, а также политическую
самостоятельность сословных собраний, в которых дворянство играло ведущую
роль. Они создали государственный аппарат, подчиненный короне, который
состоял главным образом из нового, зависевшего от короны придворного
дворянства. Это дворянство не получило от короны политических уступок, зато
оно получило экономические привилегии. Помещик, являвшийся господином
крестьян, обладал неограниченным правом на значительную часть крестьянского
урожая и имел право на присвоение части крестьянского труда; кроме того, он
был освобожден от налогов. За эти привилегии дворянство и служило короне.
Сохранению дворянских привилегий способствовало и то обстоятельство, что
сословные собрания, давно потерявшие политическое значение, все еще
использовались короной для решения экономических вопросов, например для
выколачивания налогов и податей; протесты сословных собраний корона обычно
оставляла без последствий. [5]
Во времена Марии-Терезии не было надобности сохранять эти дорого
обходившиеся особые привилегии.
Для переходного времени, совпавшего с правлением Марии-Терезии,
характерно, что при разработке законов о реформах в правительстве вспыхнула
острая борьба вокруг вопроса о том, оставить ли дворянству и церкви их
привилегии или, полностью ориентируясь на «новых людей, уничтожить их одним
росчерком пера». Часть советников Марии-Терезии — министр иностранных дел
Кауниц, нидерландский врач Ван-Свитен, Зонненфельс — и, прежде всего Иосиф
II были за то, чтобы довести дело до конца, уничтожить все прежние
привилегии и перестроить полностью государственный аппарат.
Мария-Терезия избрала средний путь. Она уничтожила только те
привилегии, которые обременяли государственный бюджет. Был издан новый
закон о всеобщем подоходном налоге. Дворянство перестало быть
привилегированным классом, тогда как владельцы новых фабрик были
освобождены от налогов большей частью на десять лет, а иногда и на больший
срок.
При Марии-Терезии были изданы также законы и постановления, сильно
ограничившие права дворян-землевладельцев и ослабившие до некоторой степени
зависимость крестьян от своих помещиков. Иногда эти законы рассматриваются
как первый шаг к освобождению крестьян, которое последовало при Иосифе,
однако это неверно. Но дворянские имущественные отношения были сохранены, и
крестьяне по-прежнему содержали своим трудом помещиков.[5]
3. Рядом указов было несколько облегчено положение зависимого
крестьянства, уменьшение барщины до трех дней в неделю вместо пяти-шести, а
также в отношении судебных полномочий помещиков над крестьянами.
В 1774 г. в целях урегулирования правовых отношений между крестьянами и
помещиками, были созданы так называемые «урбариальные комиссии» («уставные
комиссии»). В большей части страны, прежде всего в Чехии и Моравии, а также
в некоторых районах Австрии, помещики все еще имели право судить крестьян.
Теперь это право частично перешло к районным управлениям, которые в свою
очередь были подчинены органам власти земель. Целый ряд положений, например
положение, по которому крестьяне перед бракосочетанием должны были
испрашивать разрешения помещика или могли брать работу на дом только с его
разрешения и затем отдавать ему часть заработанных денег, — был полностью
отменен. В австрийских землях, за исключением Каринтии и Штирии, повинность
крестьян, обязывающая их бесплатно работать на своего помещика, — барщина —
не была особенно обременительной и в большинстве случаев составляла один
рабочий день в месяц, зато в Чехии, Моравии, Силезии и во вновь
присоединенных к монархии землях размеры барщины почти не были ограничены.
Нередко бывало, что крестьяне в этих землях работали на помещика пять или
шесть дней в неделю. Согласно так называемым барщинным патентам 1771—1778
гг. барщина была ограничена тремя днями в неделю. Три дня в неделю — это
было еще очень много, но все-таки это было некоторым улучшением положения
крестьян.[5]
При Иосифе II реформы были углублены и велись еще более активно. Одним
из важных дел Иосифа было освобождение крестьян, точнее говоря,
освобождение крестьян от повинностей по отношению к дворянам, а также
освобождение их от других ограничений.[4]
Положение крестьян во внутренних австрийских землях, в Тироле и
Зальцбурге, было относительно хорошее. Попытка дворянства в XVI в.
подчинить их и возложить на них более тяжелые крепостные повинности
разбилась о сопротивление крестьянства. Большинство крестьян платило
помещикам установленный несколько веков назад оброк, несло установленную в
докапиталистические времена барщину. Ни оброк, ни барщина не были слишком
обременительными. Наибольшую опасность представляло экономическое
ограбление крестьян дворянами и спекулянтами, а также попытки дворянства
согнать крестьян с земли или лишить их права пользования лесами и лугами.
Иным было положение крестьян в Чехии и Моравии, и еще худшим — в
недавно присоединенных провинциях: здесь оно было значительно хуже, чем во
Внутренней Австрии — в Каринтии и в Штирии. В неавстрийских землях, за
исключением, быть может, итальянских провинций, крестьяне не были даже
крепостными — они были настоящими рабами. В восточных землях, включая
Венгрию и Словакию, помещики и спекулянты немилосердно грабили крестьян. О
тяжелом положении крестьян лучше всего свидетельствует тот факт, что Марии-
Терезии пришлось ограничить работу крестьян на помещиков (или на
спекулянтов, которым помещики отдавали крестьян в наем) тремя или четырьмя
днями в неделю; даже это постановление Марии-Терезии явилось для крестьян
большим облегчением. В правовом отношении крестьяне полностью зависели от
помещика, который произвольно накладывал на них штрафы и требовал большую
плату за разрешение отремонтировать дом, заниматься ремеслом или жениться.
В Чехии и Моравии особенно тяжелым для крестьян было существовавшее там
запрещение свободного передвижения. [5]
В 1781 г., через год после своего вступления на престол, Иосиф издал
свой первый крестьянский закон — так называемый патент о подданных
(Utertanenpatent). По этому патенту в Чехии, Моравии, Силезии, Галиции, а
несколько позднее и в Венгрии, Каринтии, Крайне и Штирии крепостное право
было отменено и заменено так называемым «подданством». Это означало, что
земля продолжала оставаться во владении помещика, и крестьянин за
пользование ею должен был по-прежнему уплачивать оброк. Личная же
крепостная зависимость крестьянина была отменена. Он мог идти, куда хотел,
выполнять работу, какую хотел, мог жениться, заниматься ремеслом, покупать
и продавать имущество. Этот закон, естественно, имел и свою оборотную
сторону: крестьянин стал лично свободным, но его освободили также и от
земли, он был лишен своей земли. Отмена крепостничества в такой форме
привела, прежде всего, к увеличению тяги крестьян из деревни в город, что
дало новой промышленности рабочую силу, в которой она нуждалась. Этот
первый крестьянский патент не встретил слишком большой оппозиции.
Исключение составляло чешское дворянство, но и оно не имело достаточных
оснований, чтобы выражать серьезный протест, так как, даже потеряв
баснословно дешевую рабочую силу, оно все же получало большие доходы.
Значительно больше ограничивали права дворянства патент о наказаниях
подданных, отменявший право дворян творить суд и расправу, затем
постановление, запрещавшее сгонять крестьян с земли, а также распоряжение,
по которому крестьянам разрешалось наследовать владения, и, наконец,
урбариальный патент (патент о повинностях) 1789 г. Этот патент установил
размеры подати, которую крестьянин обязан был выплачивать помещикам; она
должна была уплачиваться деньгами и составляла 17% крестьянского дохода.
Барщина была отменена. «Имущественное право» помещика на землю, с которой
крестьянин не мог быть согнан и которую он мог наследовать, ограничивалось
теперь правом взимать подоходный налог в размере 17%; это составляло
ничтожную долю того, что помещик получал прежде. Дворянство резко выступило
против патента. Консервативные историки приводят этот патент в качестве
доказательства «бесчеловечности и беспощадности Иосифа». По их мнению,
«бесчеловечность» состояла в том, что крестьяне не были обязаны платить
помещику выкуп за «потерю» им рабочей силы.
4. Что касается религиозной политики Габсбургов, то здесь основную роль
сыграл Иосиф II.
Он был «свободомыслящим» постольку, поскольку считал, что религия —
частное дело каждого гражданина и что нет никаких оснований сохранять
старое монопольное положение католической церкви в Австрии. Эта его позиция
нашла свое отражение в «Патенте о толерантности» (веротерпимости), по
которому всем принадлежавшим к признанным религиям в монархии, прежде всего
к протестантской и к греческо-православной церкви, было гарантировано право
свободно отправлять религиозные обряды и иметь свои церкви, а все
ограничения и дискриминационные мероприятия были запрещены. Она выразилась
также в законе, по которому все направленные против евреев постановления —
принудительные гетто, обязательное ношение особой одежды, запрещение
заниматься целым рядом профессий — были отменены и евреи были приравнены ко
всем другим гражданам государства. Римско-католическая церковь же лишалась
многих своих привилегий, в том числе права провозглашать папские буллы без
санкции государя. [5]
Политика Иосифа относительно церкви воплощала лишь старый габсбургский
принцип: безусловное подчинение церкви авторитету государства. Главой
католической церкви, которая и впредь оставалась государственной церковью,
по мнению Иосифа, должен был быть не папа, а государь страны или, в
качестве его представителя, особый чиновник. Все распоряжения и определения
папы должны были утверждаться государем, а служители церкви приравнивались
к государственным чиновникам. Папа протестовал против этих распоряжений, он
даже прибыл в Вену для личных переговоров с Иосифом. Иосиф принял его
вежливо и столь же вежливо, но твердо заявил, что, по его мнению, папа
является авторитетом в моральных, но не в церковно-правовых или
государственно-правовых вопросах, и тот уехал несолоно хлебавши.
Радикальнее было такое мероприятие, как закрытие части монастырей и
роспуск церковных орденов, но и его нельзя рассматривать как антицерковное
или антирелигиозное мероприятие. Иосиф и его сторонники считали, что в
государстве имеет право на защиту и поддержку только тот, кто работает с
пользой для общества. Вследствие этого он распорядился о закрытии
монастырей, не выполнявших какой-нибудь полезной работы, как, например,
уход за больными или обучение и воспитание детей. [1]
5. Во второй половине XVII в. принимается ряд указов, направленных на
привилегизацию немецкого населения габсбургской монархии. Например, во всех
провинциях было введено обязательное изучение немецкого языка как единого
государственного языка. Хотя этот шаг правительства логически был вполне
оправдан, однако за ним последовало еще несколько непопулярных мер,
усиливавших так называемый «национальный протекционизм». При поступлении на
военную и гражданскую службу предпочтение отдавалось лицам немецкого
происхождения; поощрялся рост немецкого дворянского землевладения и
немецкого капитала в зависимых землях. [1]
Одержимый идеей создания образцовой модели «просвещенного абсолютизма»,
Иосиф II шел напролом, не считаясь с интересами не только отдельных лиц, но
и сословий и даже целых народов. Он искренне считал, что действует во имя и
во благо народа. Но столь же искренне он полагал, что может при этом вполне
обойтись без народа – по принципу «Все для народа, но без его участия».[4]
3. Политика унификации.
Политическим идеалом государей Австрии и целью всех реформ за XVII в.
было создание единого, целостного, легко управляемого государства.
После войны за Австрийское наследство Мария-Терезия положила начало
образованию нового государства, создание которого было завершено только при
Иосифе II.
1. Мария-Терезия.Административное устройство.
При Марии-Терезии был учрежден Государственный Совет. Компетенция
различных министров была четко разграничена. Провинциальные присутственные
места были подчинены центральным и лишены всякой самостоятельности, а в
делопроизводстве, ставшее чрезвычайно обширным, была введена точность и
аккуратность. На документах стали проставлять срок их подачи и отпуска за
ответственной подписью докладчика. Стали вестись журналы. Составлялись
годовые отчеты. [3]
Т.о. централизация стала административным принципом абсолютной
монархии и бумажное делопроизводство – главным ее орудием.Военный реформы
Первые реформы были проведены в военной сфере. Хотя с 1649 г.
существовало постоянное войско из навербованных солдат, оно составляло лишь
основное ядро армии, и на случай войны этого не было достаточно. Все
остальные воинские контингенты поставляли земли, большей частью после
длительных переговоров с короной. Численность мобилизованных солдат
зависела от исходов этих переговоров. Т.о. правительство никогда не могло
знать, сколько оно получит солдат. Безусловно, это влияло на боеспособность
армии, т.к. наскоро набранные солдаты не могли быстро научиться хорошо
стрелять из пушек и пр. В 1748 г. вместо прежней системы была введена так
называемая система ”контрибуция”: каждая земля (за исключением Венгрии и
частично Тироля) выплачивала ежегодно определенную сумму австрийского
государству, которое на полученные таким образом средства вооружало,
обучало и снаряжало армию. При этом земли не могли вмешиваться в военные
вопросы. Так разрешалась финансовая сторона вопроса.
Вопрос о наборе солдат также был разрешен по-новому. Земли получали
разверстку на определенное число рекрутов, которых они должны были
выставить. Рекрут, большей частью назначавшийся по жребию из числа
военнообязанных, должен был служить в армии пожизненно. Военнообязанными
были все мужчины, за исключением дворян, помещиков, священников,
чиновников, врачей и людей других интеллигентных профессий; от военной
службы можно было откупиться и выставить замену, что делалось весьма часто.
Поэтому армия состояла из поженьщиков, мелких ремесленников и бедных
крестьян или из бродяг. [5]
К числу военных реформ Марии-Терезии относится также основание академии
– так называемого ”Терезианума”. Должность офицера становилась настоящей
профессией, к которой нужно было готовиться.Налоговые реформы.
До Марии-Терезии центральные налоги были невысоки; большая часть
государственных доходов состояли из взносов земель. Дворянство и
духовенство были полностью освобождены от налогов на основе того, что они
создали государственный аппарат. Они не получили политических привилегий,
зато получили экономические привилегии. Во времена Марии-Терезии не было
надобности сохранять эти дорого обходившиеся особые привилегии. Была
возможность создать бюрократическое государство почти без помощи дворян.
Сыновья новой буржуазии были готовы, если только сами не становились
фабрикантами, служить верой и правдой короне в качестве чиновников, к тому
же они большей частью оказывались более способными, чем их дворянские
предшественники. Такой чиновник не только обходился государству дешевле, но
и был более дельным. Но Мария-Терезия не пошла по пути полной отмены
привилегий дворянства и духовенства, были уничтожены только те привилегии,
которые обременяли государственный бюджет. Был издан закон о всеобщем
подоходном налоге. Введенный через несколько лет подушный налог был еще
более дифференцирован и взимался в зависимости от состояния и сословия
налогоплательщиков: архиепископы – 600 гульденов в год, дворяне – от 200 до
400, крестьяне – 48 крейцеров, батраки – 4 крейцеров в год. Владельцы новых
фабрик были освобождены от налогов большей частью на 10 лет. Прямые налоги
при Марии-Терезии составляли 1/3 всех доходов. [5]
Был введен косвенный налог для всех, главным образом на предметы
потребления. Был также установлен налог на наследство. Последний затронул
дворянство сильнее, чем другие слои населения.
Реформы в области юстиции.
К наиболее значительным реформам Марии-Терезии принадлежат реформы в
области юстиции. Перед ней стояла сложная задача: нужно было приступить к
созданию нового, ясного свода законов. Общего для всех частей монархии, к
отделению суда от администрации, к установлению упрощенного, дешевого
судопроизводства.
Одной из первых и самых важных мер было учреждение «верховного
судебного присутствия» в Вене, которое было совершенно независимо от
административных органов. Это учреждение служило апелляционной инстанцией
для всех провинций и сословий, и вместе с тем, заведовало всем судебным
персоналом на правах министерства юстиции. Были выделены «земские суды»,
которые объединяли в себе почти все низшие коронные суды. Были разработаны
новый уголовный и гражданский кодексы. [3]
Новый уголовный кодекс вступил в силу в 1768 г. Однако он по-прежнему
содержал параграфы о колдовстве, чародействе и т.п. Однако уже различались
два вида наказаний:
— применявшиеся в целях «возмездия и устрашения»;
— с целью «исправлять и воспитывать» преступников.
Главным воспитательным средством была работа, мануфактура, кстати, т.о.
получала обученную рабочую силу. Мария-Терезия ценила голубую кровь,
поэтому судебное разбирательство могло закончиться условным осуждением за
недостатком улик.
В 1776 г., по предложению Зонненфельса и Иосифа II были отменены
пытки. Смертная казнь могла применяться только с согласия короны.
2. Иосиф II.
Административное устройство.
Иосиф II хотел «превратить свое государство в машину, душу которой
составляет единоличная его воля…».[3] Отныне чиновники, включая высших,
играли роль исполнителей, даже министры не имели самостоятельности, а
должный были предоставлять подробный отчет о самых незначительных делах.
Канцелярия с 1882 стала ведать всеми внутренними делами, за исключением
судебных и большей части военных. Во главе стоял верховный канцлер со
своими помощниками – канцлером и вице-канцлером. Под их началом служило 18
советников. Также имелся большой штат мелких служащих.
Центральными административными органами, как и при Марии-Терезии,
оставались:
— «Императорско-королевская соединенная чешско-австрийская
канцелярия» — для немецких земель;
— венгерско-седмиградская канцелярия – для соответствующих земель;
— Государственная канцелярия – для Ломбардии и Бельгии.[3]
Обширные полномочия и самостоятельное положение наместников
противоречили духу иозефинского бюрократизма: им пришлось ограничиться лишь
одним представительством.
Иосиф II стремился к новому разделению монархии на провинции. Так в
немецких наследственных землях провинций стало насчитываться 8, вместо
прежних 13. Принцип централизации проводился без всякого внимания к
исторически сложившимся традициями. Во главе каждой провинции стоял
губернатор с подчиненным ему губернским присутствием.
Настоящими же исполнителями верховной власти на местах были знаменитые
начальники с их помощниками – комиссарами, секретарями и драгунами.
Компетенция их была почти всеобъемлющей.
Иосиф устраивал аудиенции в Controlgang, на которые допускался всякий и
каждый без различия звания и состояния.
Иосиф II принялся за искоренение взяточничества. Был установлен надзор
за чиновниками, включая их частную жизнь. Никакая рекомендация не имела
цены в его глазах. Также была установлена строгая служебная лестница. Все
кандидаты на высокие посты, вне зависимости от сословия, начинали с низшей
должности.Военные реформы.
Практика иозифинского режима пошла несколько дальше терезианской
реформы. Но сущность осталась та же. Разница была лишь количественная, а не
качественная, если при нем вербовка почти совсем прекратилась, конскрипция
была распространена на Венгрию и Тироль.Судебные реформы.
В области судебной Иосиф II придерживался принципа централизации и
огосударствления суда. Новые 13 губерний были разделены на 6 судебных
округов, и в каждом из них судебная палата с коллегиальным составом
коронных судей служила второй апелляционной инстанцией. В первой инстанции
коронным судом был Земский суд для процессов лиц привилегированных
сословий, городской магистрат для бюргеров и сельская расправа для
крестьян, где сидел судья, назначенный от помещика и выборные от общины.
Пожалуй, в большей степени принцип огосударствления проявился в
уголовной сфере: здесь, как единственный тип, был установлен
“Criminalgerichte”, округ который, по возможности, совпадал с
административным, и суду которого подлежали лица без исключения сословий.
Суд вершился сообразно новым нормам уголовного права, изложенного в «Общем
Судебнике».[3]
Характерно для Иосифа, что он, в противоположность Марии-Терезии,
знатность происхождения считал отягощающим обстоятельством. Наказанию
подвергался сам виновный. Смертная казнь, в принципе, отменялась, но
продолжала применяться в особо важных случаях. Каторжная работа была
равносильна медленной, но неминуемой смерти. Обычной карой было заключение
в тюрьму при достаточно жестких условиях. В следственной части царил
инквизиционный процесс: доносы не только допускались, но и поощрялись.
Налоговая политика.
Бюджет пополнялся прямыми и косвенными налогами. Была произведена
попытка замены их единым налогом – поземельным. Между господскими и
крестьянскими, государственными и церковными землями нет никакой разницы.
Классификация производилась сообразно величины, плодородию и местоположению
участка. 40 % с валового дохода казались Иосифу подходящим размером
обложения.
4. Культурная политика.
Культура и наука являются важными показателями жизни общества в целом,
его прогресса, направлений и перспектив развития. Говоря о государственной
политике, нельзя не рассматривать позицию монарха по вопросу осуществления
государственного вмешательства, поддержки и регулирования в этой области.
XVII – XVIII вв. не отмечены какими-либо активными действиями
государства в сфере культуры и науки. Как и во многих странах Европы, это
область общественной жизни в Австрии была практически монополизирована
церковью – как известно свои сюжеты и литература и живопись черпали из
библейских легенд. Книги в большинстве издавались на латыни, театр и
драматическая литература находились под влиянием иезуитов. Преподавание в
университетах и школах являлось привилегией церковных служителей. Однако
этот период можно назвать и периодом роста национального единства,
появлением национального самосознания — слово «Австрия» сделалось для
людей того времени определенным, полным значения понятием. С этим фактом,
вероятно, надо связывать появление литературы на национальном языке,
многочисленных географических и исторических описаний австрийских земель –
часть таких работ субсидировалась короной. Известно, что на культуру этого
времени также большое влияние оказывал королевский двор: например,
увлечение итальянской оперой очень быстро вошло в повседневную жизнь
столицы, а при Карле VI в Вене основан первый оперный театр. Заслуживает
внимания также открытие в 1677 году нового университета в Инсбруке.
Тем не менее, о масштабных и последовательных преобразованиях в области
науки можно говорить лишь с середины XVIII века, и связывать их следует с
именами Марии-Терезии, Иосифа II, Ван-Свитена, Зонненфельса.
Так коренное реформирование проведено в сфере образования. Известно,
что реформы в области школьного дела принадлежат к лучшим реформам Марии-
Терезии: была создана широкая сеть народных школ, бесплатных и
общедоступных, наряду с которыми стали функционировать профессиональные
школы для подготовки рабочих различных специальностей. В период между 1750
и 1770 гг. открылся целый ряд специальных учебных заведений, в том числе
горная академия, технические училища, сельскохозяйственные школы, торговая
академия и несколько педагогических училищ, среди которых женское
педагогическое училище было тогда единственным в Европе.[5]
Говоря о системе высшего образования в Австрии, в первую очередь стоит
обратить внимание на реформу Венского Университета, душой которой стал Ван-
Свитен, человек, безусловно, прогрессивных взглядов, впитавший в себя дух
эпохи Просвещения. Он сделал все от него зависящее, чтобы создать тип
учебного заведения, наиболее отвечающего требованиям своего времени. После
того, как в 1773 г. орден иезуитов был упразднен папой (а именно иезуиты
руководили Университетом), Венский Университет перешел в ведение
государства. В первую очередь Ван-Свиттен изменил учебную программу и курс
университета, ориентировав его на изучение естественно-исторических наук,
тогда как в учебных заведениях, находившихся в ведении церкви, главными
предметами были теология, философия, право, латинский и греческий языки;
даже изучение такой науки, как медицина, строилось главным образом на
абстрактно-философских заключениях, а не на эксперименте и анализе. [5] В
программу медицинского образования были включены химия, ботаника и
хирургия. Анатомии было уделено значительно больше места, чем раньше, и
студентам вменялось в обязанность вскрытие трупов и прохождение
практических занятий в госпиталях. В 1752 г. были реорганизованы
философский и теологический факультеты. На философском факультете стали
изучать физику, философию, естественную историю и этику; теологический
факультет также должен был обучать «научному мышлению». В курс юридических
наук с 1753 г. было включено естественное право—теория права реформаторов,
в которой впервые говорилось о правах человека вообще и обязанностях
суверена по отношению к народу.
Одновременно с университетом от церкви отошли и многие гимназии. Тем же
учебным заведениям, которые оставались в ведении церкви, пришлось принять
учебный план, установленный государством. Этот план был построен в
соответствии с теми же принципами, что и университетский. Целью обучения,
по мнению Ван-Свитена и других приверженцев школьной реформы, было не
просто передавать «чистое» знание, не связанное с потребностями
современного общества, а подготовка практиков, людей, которые смогут
активно включаться во все сферы общественной жизни, а главное, явить
государству способных экономистов и даже промышленников.
Перед гимназиями и университетами ставилась задача подготовить хороших
инициативных чиновников, учителей и врачей, которые могли бы своей работой
способствовать «благополучию населения» и превратить государство в
«идеальный» орган, обеспечивающий это благополучие.[5]
Следует отметить, что эти цели и устремления явно свидетельствуют о
включении идеи общественного блага, как мировосприятия самих реформаторов,
так и всего общества в целом. Действительно, если еще для Марии-Терезии,
прежде всего, существовали интересы Габсбургского дома и династии, то Ван-
Свитен, Зонненфельс и даже Иосиф II, действуя под влиянием гуманистов,
исходили из интересов Австрии и австрийского народа. Реформаторов, однако,
упрекали в том, что они принижают своей политикой «утилитаризма» чистую
науку, превращают ее в «служанку государства», и тем самым ограничивают
мышление. Эта критика представляется нецелесообразной, поскольку, во-
первых, теология как альтернатива не давала свободы мышления ни в коей
мере; а во-вторых, предпринятые реформы позволили создать целое поколение
образованных людей нового типа для Австрии и ученых с мировым именем всему
человечеству. (Ауэнбруггер, Земмельвейс, Рокитанский и др.)
Австрия, считавшаяся в области науки и искусства в Европе
второразрядной державой, быстро выдвинулась по уровню науки в первый ряд.
Так, в эпоху Марии-Терезии и Иосифа II начался расцвет музыки –
появились и покорились мир Гайдн, Моцарт, Глюк (учитель музыки королевских
детей).
В 1764 г. была частично отменена театральная цензура. У национальной
драмы появилась возможность беспрепятственно развиваться: в 1778 г. был
учрежден «Национальный Зингшпиль», где исполнялись пьесы типа комической
оперы; государство также поддерживало Бургтеатр, театр Укертнертор.[1] В
царствование Иосифа II в 1781 почти полностью была отменена цензура на
книги и журналы. Наряду с «Человеком без предрассудков» Зонненфельса
(появились журналы «Мир» и «Австрийский патриот», издававшиеся Клеммом и
Хойфельдом.) К концу XVIII в. в Австрии уже имелись видные писатели: Алоис
Блюмауэр, Иосиф Ратшкий, Иоганнес Алксингер, драматурги Геблер, Айренгоф и
Хойфельд. В них поднимались политические, философские и культурно-
политические вопросы. Писатели стремились сознательно развивать новую
национальную литературу; они чувствовали себя носителями прогресса,
сторонниками просвещения.
Все указанные выше мероприятия стимулировали развитие различных сторон
культурной жизни Австрии. Нельзя сказать, что все это способствовало
«созданию» культуры, но можно утверждать, что австрийская культура
существовала бы в принципиально ином виде без этих, безусловно,
прогрессивных, соответствующих духу истинного Просвещения начинаний.
Государство способствовало распространению и разработке идей
просветительства, устраняя препятствия, задерживавшие рост новой культуры.
5. Яркие деятели-реформаторы.
В конце XVII в. в Австрии началось движение за реформы, вначале более
сильное «наверху», при дворе, чем среди буржуазии. При дворе образовалась
партия реформ, к которой принадлежали высокопоставленные чиновники, высокое
военное командование, иногда наиболее выдающиеся представители новой
интеллигенции, близкие к правительственным кругам, а также сами
представители династии Габсбургов. [5]
Первыми «пророками» и теоретиками, установившими основные линии
развития новой Австрии и принявшими непосредственное участие в установлении
новых порядков, были австрийские меркантилисты, «Великая тройка»
австрийского меркантилизма – Филипп Вильгельм фон Хернигк, И.И. Бехер и
Шредер.
Небезынтересно, что значительная часть деятелей XVII и XVIII вв.,
принявших участие в формировании и развитии австрийской нации и ставших
известными как австрийские патриоты, не были австрийцами по происхождению.
Принц Евгений, способствовавший своими победами укреплению положения
Австрии как великой державы, родился в Париже. Абрагам а Санкта Клара —
известный католический оратор, писатель и поэт, человек, который в своих
проповедях к народу так остро, как никто другой, клеймил спекулянтов и
монополистов своего времени, подчеркивавший, что считает Австрию своим
отечеством. — пришел с Рейна, Ван-Свитен, основатель венской медицинской
школы и первый крупный государственный деятель, настойчиво проводивший
либеральные идеи в области культуры, был голландец. «Великая тройка»
австрийского меркантилизма — Филипп Вильгельм фон Хернигк, И. И. Бехер и
Шредер — были «натурализованными австрийцами». Бехер родился в Шпейере,
Шредер — в Хемнице, Хернигк — в Майнце. Нет, впрочем, ничего удивительного,
что именно эти люди не могли мириться с плачевным состоянием немецких
княжеств, размеры которых, по образному выражению, не превышали одной
двенадцатой доли листа. Германия не могла быть ни отечеством, ни
благоприятным полем деятельности для людей, которые во времена
пробуждавшегося национального самосознания хотели создать отечество для
молодой интеллигенции, которая желала энергично взяться за дело, чтобы
придать миру желаемый облик. Для них отечеством становилась
прогрессировавшая, несмотря на все трудности, Австрия, обещавшая стать
великой державой, Австрия, в которой началось становление нации. Австрия
вскоре сделалась для них всех тем же, чем она стала для Хернигка, который
свое отношение к ней выразил следующими словами: «Этой стране, чей хлеб я
ем, я отдаю всего себя!»[5]
Наиболее известным из трех упомянутых лиц является Хернигк, хотя Бехер
и Шредер провели больше реформ и оказали более серьезное влияние на
развитие Австрии. Но книга Хернигка «Австрия — превыше всего, если только
она пожелает этого», вышедшая через два года после турецкой войны 1683 г.,
сделалась программой новой Австрии, библией молодой интеллигенции, новой
буржуазии. Иосифа I, принца Евгения и придворной партии реформ. Иосиф,
который во многих вопросах пошел значительно дальше требований Хернигка,
называл его своим учителем. Школа австрийских реформаторов назвала себя
позднее «физиократами», но в основе ее программы продолжали оставаться
идеи, выдвинутые Хернигком.
Однако заслуга меркантилистов состоит главным образом не в создании ими
промышленных и торговых учреждений и учебных заведений, а в том, что они
выступили в качестве учителей и вдохновителей идей создания Новой Австрии.
Идеи австрийских меркантилистов сыграли значительную роль в развитии
экономики Австрии.[5]
«Великая тройка» наметила ряд государственных задач и старалась
побудить корону приступить к их осуществлению. В конце концов, значение
этих задач стало ясным и для большей части двора и государственного
аппарата.
Наиболее яркими Габсбургами-реформаторами были Мария-Терезия и Иосиф
II. Правление Марии-Терезии было важным этапом в развитии абсолютизма в
австрийских землях. Она провела реформы, направленные на усиление
государственной централизации (учреждение государственного совета, реформа
провинциального управления, таможенная реформа и др.). Проводила политику
протекционизма, покровительствовала развитию промышленности и торговли.
Реформированию подверглась судебная сфера (1768 – новый уголовный кодекс;
1776 – отменены пытки), была проведена военная реформа.
Соправителем Марии-Терезии между 1765 и 1780 гг. был ее сын Иосиф.
Иосиф искренне желал добра своей стране и благоденствия своему народу,
твердо верил в то, что призван совершить великие дела. Иосиф имел ясные
представления о предстоящих преобразованиях – необходимо преодолеть
разобщенность областей, создать условия для подъема всех сторон жизни,
создать класс производителей и работников, улучшить образование, разорвать
путы сословных ограничений, преобразовать фискальную систему, ликвидировать
крепостную зависимость и повсеместное присутствие церкви.
Соправительство не удовлетворяло Иосифа – он жаждал все и сразу, но
Мария-Терезия не желала ни с кем ссориться и хотела, чтобы ее все любили.
Огромное влияние на личность Иосифа II оказала смерть любимой жены –
Марии Пармской. Он стал нелюдим, избегал общества, заглушал тоску
бесконечной работой. Он никогда так больше и не женился. В конце концов,
ИосифII решил, что может полагаться только на себя, что только вся полнота
власти даст ему возможность реализовать задуманное, сбросить гнетущую
неудовлетворенность. Так оформилась концепция абсолютной власти,
повелительного императива. [2]
Сделавшись самовластным правителем, он придает реформам стремительный и
всеобъемлющий характер.
Прежде всего, Иосиф подвергает коренному пересмотру все государственное
устройство, совершенно изменив принципы формирования администрации.
Чиновничество попадает под жесточайший контроль; иерархическая лестница
теперь преодолевалась ступень за ступенью, оклад устанавливался в
соответствии с должностью и т.д.
Следующий аспект — социальные реформы. Они коснулись всех сословий.
Положение крестьянства было одной из главных забот правительства еще при
Марии-Терезии. Верная своему принципу постепенности. Мария-Терезия начала с
ограничения барщины и оброков, своеволия помещиков. Став единовластным
правителем, Иосиф смело пошел дальше. Знаменитым «Патентом о подданных»,
изданным в начале 1781 года, он объявил крестьян такими же своими
подданными, какими были и прочие сословия. Это означало изъятие крепостных
из юрисдикции помещиков, признание их крепости земле, а не владельцу,
запрет на продажу земли без крестьян и крестьян без земли.
Окрыленный успехом, спустя полгода, Иосиф отменяет крепостное право на
всей территории империи. Несмотря на формальную отмену сословных
привилегий, аристократы сохранили значительные преимущества и составляли
высшие и первые ряды власти. Это устраивало Иосифа; повязать дворянство
службой как главным источником существования, оторвать их, по возможности,
от земельных гнезд, лишить их экономической, а, следовательно, и
политической независимости, с его точки зрения, было весьма полезно.
Церковная, административная и крестьянская реформы Иосифа отличались
большим размахом и отвагой. Поразительно, что все это было задумано и
организовано, по существу, одним человеком.
Глубокая перестройка государства невозможна без кардинального
преобразования судопроизводства и судебных установлений. Речь, разумеется,
не шла о придании независимости судебной власти, это в намерения Иосифа не
входило, для этого он был слишком монарх. Но вырвать суд из тесных
сословных объятий подчинить его общегосударственным правилам — по тем
временам и означало независимость.[2]
Восемнадцатое столетие недаром называлось «веком Просвещения».
Наименование это носило и прямой, утилитарный смысл. Иосиф проявил себя тут
в полной мере. Повсюду открылось множество государственных начальных школ.
В Богемии, например, за 10 лет число учеников только в сельских школах
выросло с 14 до 117 тысяч. В городах учреждались гимназии. Учителя
окружались почетом, им предоставляли квартиры, им хорошо платили.
Единообразные для всех шкал и гимназий инструкции требовали от учителей
ласкового обращения, уважения к детскому достоинству.
Фискальную и экономическую часть следует признать существенной
составляющей реформ Иосифа, ибо, как мы отлично знаем по собственному
опыту, без правильно собираемых налогов казна не может обеспечить
содержание непроизводительного класса людей, а без хорошо продуманной и
умело организованной экономической деятельности останутся бедными и
производительные слой общества. В обоснование своей реформы Иосиф писал:
«Не обращая внимания на обычаи и предрассудки, надо взглянуть в сущность
вещей. Почва и земля, которые природа дала людям для их пропитания,
представляют собой единственный источник, из которого все происходит, к
которому все возвращается и который пребывает во веки веков. Из этого
положения вытекает несомненная истина, что с земли, главным образом,
удовлетворяются государственные потребности и что нельзя делать никакого
различия между владениями людей любого сословия. Из этого следует само
собою, что между дворянскими и крестьянскими, государственными и церковными
землями не может быть никакой разницы, и что каждый должен быть
плательщиком сообразно величине, плодородию и местоположению своего
участка». [2]
Всячески поощрялось открытие фабрик и заводов, вплоть до привлечения к
этому евреев, чего никогда еще не было ни в одном государстве. Втуне
лежащий капитал надо было вовлечь в оборот, и для этого создавались
привлекательные условия. Новых предпринимателей освобождала от военного
постоя, им выдавали ссуды под ничтожный процент, успешно работающие
фабриканты получали премии и награды, их рабочих освобождали от рекрутской
повинности.
Чтобы окончательно добить цеховую структуру, император стал отбирать
земли, принадлежащие корпорациям. В оправдание в этой меры Иосиф привел
первый пришедший ему на ум довод, не затрудняя себя подысканием особенных
аргументов, — угодья-де использовались лишь для устройства многочисленных
шумных цеховых сборищ и пирушек, нечего пьянствовать, надо работать!
Деньги, вырученные от этих реквизиций, пошли на благое дело — призрение
бедных.[2]
Разумные меры в регулировании внутренней торговли — ликвидация
таможенных барьеров между провинциями, прекращение сборов за провоз
сельских продуктов на городской рынок, за проезд по городам и частным
владениям, запрещение монопольного установления цен — привели к увеличению
ее объема.
Таковы главные реформы Иосифа II. Но еще он занимался переустройством
армии и рекрутского набора, организацией медицинских и благотворительных
заведений, горными разработками, строительством дорог и многими другими
делами, всюду внося присущий ему дух нетерпимости и нетерпения.
Заключение.
В XVI—XVIII вв. после религиозных войн количество самостоятельных
государственных образований в Германии очень возросло (их стало более 300),
утверждается так называемый княжеский абсолютизм. Он отличался от
централизованных абсолютных монархий Запада (как и сословно-
представительных монархий) тем, что сложился не в рамках всей империи,
которая оставалась децентрализованной, а в пределах отдельных княжеских
владений. Заслугой Габсбургов как абсолютистских монархов заключается
именно в том, что им удалось установить крепкую, авторитетную,
прогрессивную и справедливую власть в такой разобщенной стране как Австрия.
Более того, они добились относительного единства, по крайней мере,
непосредственно австрийских земель. Но и интересы зависимых государств
принимались в расчет. Хотя нельзя преувеличивать заслугу монархов в
политике относительно провинций: в Венгрии целенаправленно сохранялись
исключительно аграрные отношения, в Чехии привилегии оставались за
немецкими землевладельцами. Но уже при Марии-Терезии было установлено
единое таможенное пространство в стране, без внутренних границ и
привилегированных регионов. Т.о. создавалось единое экономическое
пространство, что, безусловно, способствовало развитию торговли и
промышленности. Но в то же время, наряду с появлением мануфактур, цеха
ликвидированы не были. В этом плане прогрессивность экономической политики
абсолютистской монархии Габсбургов можно отрицать.
Величайшим, на наш взгляд, шагом в истинно просветительском духе было
освобождение крестьян от личной зависимости. Хотя крестьяне и лишились всех
прав на землю, но с экономической точки зрения промышленность получила
значительное пополнение рынка рабочих рук.
В области права также было сделано немало. Новый «Уголовный кодекс»,
отмена пыток, отмена сословных привилегий в судебном процессе были,
безусловно, прогрессивными мерами, хотя и сохранялись некоторые пережитки,
такие как гонения на ведьм и т.п.
Безусловной заслугой Иосифа II в религиозной сфере было установление
широкой веротерпимости, наряду с ограничением влияния и прав церкви. В
современных условиях влияние католицизма оставалось недопустимым, т.к. во
много ограничивало прогрессивные тенденции, проявлявшиеся в обществе. Но
все же многие ученые утверждают, что эти реформы были не более чем
«косметической операцией», игрой на публику. А широкое влияние
католической церкви на массы играло якобы на руку правительству. [1] На наш
взгляд, говорить таким образом не совсем правомерно, т.к. проанализировав
данные реформы невозможно согласиться с их декларативность: влияние
католицизма действительно было ограничено, и даже просьбы самого папы не
смогли отвернуть Иосифа с выбранного пути реформ.
В подобном же тоне говориться, что все реформы Марии-Терезии были
направлены лишь на устранение наиболее очевидных противоречий феодальной
системы, с тем, чтобы продлить существование последней; а «просвещенный
абсолютизм» в Австрии действовал большей частью в интересах господствующего
класса – дворян. [1] Такие высказывания противоречат реальным фактам. Как
мы рассмотрели выше, реформы были направлены скорее на уменьшение
привилегий дворян и возвышения класса чиновников. Просто монархам удалось
установить настолько авторитетную власть, что дворяне просто не имели сил
противостоять им. Даже чешское дворянство, интересы которого нарушались
наибольшим образом, отказалось от противодействия.
Уменьшив привилегии дворян и церкви и улучшив положение крестьян,
Габсбурги все же упустили из виду очень важный вопрос: проблему
многонациональности Австрийской империи. Их политика была направлена на
централизацию, в чем они достигли определенных успехов. Но все же не смогли
преодолеть децентрализаторских тенденций, что впоследствии проявилось в
активном движении национальностей за отделение государств.
Что касается культурной политики Габсбургов, то нельзя не заметит,
какой культурный и научный расцвет начался в Австрии в то время!
Абсолютистские монархи покровительствовали ученым и деятелям искусства,
привлекали заграничных ученых и учителей. Именно в это время начинает
зарождаться национальное самосознание австрийского народа. Многим этому
посодействовал Иосиф, введя немецкий язык в школы, сделав его практически
государственным.
Подводя итог, можно сказать, что на наш взгляд, политика Габсбургов
практически во всем соответствовала критериям «Просвещенного абсолютизма».
Да и многие ученые говорят о том, что абсолютизм в Австрии был истинно
просвещенным, единственным, пожалуй, в своем роде в Европе. Основными его
особенностями были:
— Укрепление власти монарха и проведение прогрессивных реформ в
довольно разрозненной и многонациональной стране;
— Забота государей не столько об исполнении гражданами из
обязанностей, сколько об их благосостоянии, о соблюдении их прав
[2];
— Опора не на широкие дворянские круги как господствующий класс, а
на равновесие сил между дворянством, буржуазией и чиновничеством;
— Практически полностью мирное проведение реформ в жизнь, отсутствие
крупных социальных и политических конфликтов.
Список литературы.1. Всемирная история в 24-х томах. – т. 15. – Минск, 1999
2. Зельдич Ю.В. Иосиф II Габсбург – реформатор.//Звезда.-1998,-№2.
3. Митрофанов П. История Австрии. Ч. I (С древнейших времен до 1972 г.)
– С-Пб., 1910
4. Новая история стран Европы и Америки. Первый период.//Под ред.
Е.Е.Юровской и И.М.Кривогуза. – М., 1997
5. Пристер Е. Краткая история Австрии. – М., 1952
