Бисмарк Отто Эдуард Леопольд Фон Шенхаузен — князь, германский
государственный деятель и дипломат. Министр-президент и министр иностранных
дел Пруссии, завершил объединение Германии под гегемонией Пруссии (1862-
1867). Первый рейхсканцлер Германской империи (1871-1889). Инициатор
создания Союза трех императоров (1873), заключения договора о союзе с
Австро-Венгрией (1879), Тройственного союза (1882). Отто Эдуард Леопольд
фон Шенхаузен Бисмарк родился 1 апреля 1815 года в замке Шенхаузен в
маркграфстве Бранденбургском. «Самим Провидением мне суждено было быть
дипломатом: ведь я даже родился в день первого апреля», — шутил
впоследствии Бисмарк. Он был четвертым ребенком помещика Фердинанда фон
Бисмарка, ротмистра в отставке, и его жены Вильгельмины, дочери публициста,
профессора Менкена. Детство мальчик провел в родовом поместье Книпхоф под
Наугардом, в Померании. В шесть лет его отдали в частную школу Пламана.
Мать Бисмарка сразу определила ему карьеру дипломата, поэтому особое
внимание уделялось изучению иностранных языков. В двенадцать лет Бисмарк
перешел в берлинскую гимназию Фридриха Вильгельма, а затем в гимназию Серый
Монастырь. Отто не признавал дисциплины. За время обучения у него было
множество конфликтов с учителями, что не помешало ему окончить в семнадцать
лет гимназический курс. В 1832 году Бисмарк начал изучать право в
Геттингенском университете. Первые три семестра его чаще можно было видеть
в пивных, чем на лекциях. Он участвовал в самых фантастических проделках
союза избранных «Ганноверские тела». Остальное время Бисмарк отдавал охоте,
фехтованию, гимнастике, верховой езде. И дуэлям по всякому поводу. Двадцать
семь дуэлей, шрам на щеке, умение пить, не теряя памяти, — таковы его
приобретения за годы обучения в университете. В 1834 году Бисмарк писал
другу юности: «Я стану или величайшим негодяем, или величайшим
преобразователем Пруссии». У него был неукротимый темперамент; порывы его
страстей в молодости были таковы, что соседи по имению называли его
«бешеным Бисмарком». Переход в Берлинский университет ничего не изменил в
его жизни. В 1835 году он выдержал первый государственный экзамен на звание
юриста и стал референтом окружного управления в Ахене. Но рутинная работа
оказалась ему не по нраву, Бисмарк часто нарушал служебную дисциплину.
Ахенские власти рекомендовали ему продолжить службу в Потсдаме. Но и там он
долго не задержался. За Потсдамом был Грайфсвальд. Бисмарк слушал лекции в
сельскохозяйственном институте в Эльдене. Сменив несколько мест, весной
1839 года он занялся обустройством поместья Книпхоф. Бисмарк участвовал в
местном самоуправлении в качестве депутата от округа, заместителя ландрата
(главы местного самоуправления) и члена ландтага (представительного органа
Северогерманского собора) провинции Померания. В этот же период он совершил
поездки в Англию, Францию, Италию и Швейцарию. Но и в Книпхофе он вел
разгульную жизнь. Охота, танцы, попойки и кутежи не прекращались. Тем не
менее он умудрялся заниматься самообразованием, среди его увлечений были
философия и история. Смерть отца, последовавшая в 1845 году, заставила его
больше времени уделять сельскому хозяйству. В декабре 1846 года Бисмарк
сделал предложение Иоганне фон Путкамер, «женщине редкой души и редкого
благородства убеждений». 28 июля 1847 года состоялась свадьба. К этому
моменту в жизни Бисмарка произошло еще два важных события. В 1845 году он
переехал в Шенхаузен, где устроился инспектором плотины, а также стал
депутатом ландтага провинции Саксония. С феврале 1847 года он представлял
остэльбское рыцарство в Объединенном ландтаге, причем назначение исходило
непосредственно от короля Фридриха Вильгельма IV. В это время Бисмарк был
горячим сторонником монархической власти: он считал, что прусские короли
получили власть от Бога и потому ответственны только перед Богом. Революцию
1848 года, охватившую большую часть Европы, Бисмарк проклинал. Он не
признал франкфуртский парламент, самовольно собравшийся в 1848 году; зато
горячо одобрил его разгон прусскими штыками. Ненависть к радикализму
заставляет его громко высказываться против немецкого единства. «Мы
счастливы быть пруссаками и хотим остаться пруссаками», — восклицал он в
парламенте, доказывая, что прусское правительство должно покончить с любыми
проектами объединения. Он был готов растоптать все то, что через двадцать
лет обессмертит его имя. «Все мы хотим, чтобы прусский орел, защищая и
господствуя, простер свои крылья от Немана до Доннерсберга, — позже скажет
он. — Не словами, но кровью и железом будет объединена Германия». А пока
Бисмарк заседал в федеральном парламенте в Эрфурте. Постановление
парламента, утвердившее федеральный союз из германских государств под
эгидой Пруссии, вызвало негодование со стороны Австрии. Габсбурги в
ультимативной форме потребовали восстановления старых порядков. Пруссия
вынуждена была уступить. В то время Бисмарк радовался крушению планов,
направленных на исключение Австрии из Германии. «В Австрии, — говорил он, —
я вижу представительницу и наследницу древнего германского могущества, не
раз и со славою обнажавшею немецкую шпагу». Король увидел в Бисмарке
подходящую кандидатуру для восстановления добрых отношений с Австрией. В
1851 году Фридрих Вильгельм IV назначил его секретарем, а через несколько
месяцев представителем Пруссии в бундестаге. Бисмарк отправился во
Франкфурт, как он сам позже выразился, «в состоянии политической
невинности». Во Франкфурте, этом центре дипломатических интриг, Бисмарк
начал понимать, что возрождение прежнего объединения Австрии и Пруссии в
рамках Германского союза невозможно. Политики Австрии видели в Пруссии лишь
младшего партнера. Поездка в Вену в 1852 году с целью переговоров о
таможенном союзе еще более убедила его в этом. Тот факт, что центр тяжести
европейской политики переместился в Париж, побудил Бисмарка во время
Крымской войны, летом 1855 года, а затем весной 1857 года нанести визиты
Наполеону III. Прусский дипломат очаровал императора. Добрые отношения с
Францией Бисмарк считал «требованием самосохранения, а не честолюбия». «Уже
внешняя видимость тесных отношений между Пруссией и Францией пошла бы нам
на пользу». Сохранять дружбу с Россией и не раздражать Францию против
Пруссии — такова была задача прусского правительства. Ничего так не
опасался Бисмарк, как войны с Россией из-за интересов Австрии. Сила
Бисмарка заключалась в сочетании смелости, решительности с удивительной
прозорливостью. Когда в 1858 году принц Вильгельм стал регентом, прусский
дипломат отослал ему докладную, получившую известность как «Малая книга
господина фон Бисмарка». В ней излагался план действий, направленных к
вытеснению Австрии из Германии и создания нового Германского союза под
эгидой Пруссии. Предсказанная Бисмарком война между Австрией и Францией
вспыхнула в 1859 году. Если бы прусское правительство последовало
рекомендациям своего посланника во Франкфурте, то Австрия уже тогда была бы
исключена из Германского союза. Но у Вильгельма не хватило решимости. В
1859 году Бисмарк был отозван правительством из Франкфурта и, как он сам
говорил, «выставлен на холод на Неве» в качестве посланника при царском
дворе в Санкт-Петербурге. Во время Итальянской войны Бисмарк пришел к
выводу, что Россия по-прежнему занимает ключевые позиции в «европейском
концерте», несмотря на поражение в Крымской войне. Петербургский климат
подорвал здоровье Бисмарка. Он покинул Россию и около года провел в
Германии. 22 мая 1862 года Бисмарк был назначен посланником Пруссии в
Париже. Но прежде он посетил Всемирную выставку в Лондоне, где встречался с
Пальмерстоном, Расселом и Дизраэли. Затем Бисмарк отдыхал в Биаррице в
обществе русского посланника в Брюсселе князя Орлова и его молодой жены
Екатерины. Он влюбился в «хорошенькую княгиню» и самовольно продлил отпуск.
Это было последним сильным увлечением Бисмарка. В Париже его ждала
телеграмма с сообщением об остром правительственном кризисе, что не
исключало назначения Бисмарка на высший государственный пост. В 1862 году
47-летний Бисмарк стал премьер-министром Пруссии. Он пользовался
неограниченным доверием Вильгельма I, особенно в делах внешней политики. «Я
не могу, как вы, имея всего две руки, разом подкидывать и ловить пять
шаров», — восхищенно говорил король. 22 января 1863 года прусский посланник
Узедом на заседании Германского союза огласил заявление Бисмарка, в котором
говорилось о создании немецкого Национального парламента, избранного прямым
тайным голосованием на основе равного избирательного права. Однако против
подобной реформы выступили все: Австрия, немецкие государства, либералы и
консерваторы. В тот же день в Польше началось антироссийское восстание,
оказавшееся в центре международной политики. Бисмарк любил повторять, что у
всякого дипломата бывает так, что ему везет и счастье пролетает совсем
близко от него, разница между дипломатом искусным и бездарным заключается в
том, что первый успевает вовремя ухватиться за край одежды пролетающей мимо
него фортуны, а бездарный непременно прозевает и упустит этот момент. Для
самого Бисмарка таким нежданным счастьем явилось восстание в Польше.
Польский кризис он использовал для восстановления связей Пруссии с Россией.
8 февраля 1863 года Горчаков и генерал фон Альфенслебен подписали в
Петербурге конвенцию, по которой русским войскам разрешалось преследовать
польских повстанцев на прусской территории. Политика Бисмарка на сближение
с Россией подверглась резкой критике со стороны либералов. Австрия же
попыталась использовать благоприятную, как ей казалось, ситуацию для того,
чтобы провести ограниченную реформу Германского союза. Император Франц
Иосиф пригласил короля Пруссии во Франкфурт на «съезд князей». Лишь в ходе
резкого разговора с Вильгельмом в Баден-Бадене Бисмарку удалось убедить
короля отказаться от проявления монархической солидарности. Работа
конгресса была практически сорвана. В ответ на меморандум Австрии от 22
сентября 1863 года о реформе Германского союза Бисмарк заявил, что реформа
заслуживает внимания лишь в том случае, если предполагается создание
парламента, избранного всем народом. Внутренняя и внешняя политика Бисмарка
все больше подвергалась критике в самой Пруссии. Казалось, еще немного — и
в стране начнутся революционные волнения. Но счастье вновь оказалось на
стороне Бисмарка. 15 ноября 1863 года скончался датский король Фридрих VII
и на престол вступил его наследник Кристиан IX. Сразу возник вопрос: кому
владеть соединенными с Данией Голштинией и Шлезвигом? Юридически дело было
очень запутанным, чем и воспользовался Бисмарк. Лорд Пальмерстон заявил в
самом конце 1863 года: «Во всей Европе еще недавно шлезвиг-голштинский
вопрос понимали три человека — принц Альберт [муж королевы Виктории], один
старый датчанин и я. Но принц Альберт, к несчастью, недавно умер; старый
датчанин сидит теперь в доме умалишенных, а я совершенно забыл, в чем там
дело». В ходе войны 1864 года, разыграв закулисное, поистине макиавеллиево
действо, Бисмарк привлек на свою сторону Австрию и вместе с ней заставил
капитулировать Данию. Европа безмолвствовала, словно ее и не существовало.
Шлезвиг, Гольштейн, Лауэнбург были отторгнуты от Дании Венским трактатом 30
октября 1864 года. Эту игру, которая в конце концов удалась, и не только за
счет продуманной тактики, но и за счет изрядной доли везения (отказ в
последний момент Англии и Швеции от военной интервенции), сам Бисмарк
позднее считал своим самым большим дипломатическим успехом. «Без чуда
Божьего игра проиграна, — писал он в самый разгар кризиса своему другу фон
Роону, — и на нас возложат вину и современники, и потомки». В августе 1865
года Пруссия подписала с Австрией Гаштейнскую конвенцию, согласно которой
Пруссия получила право управлять в Шлезвиге, Австрии — в Голштинии. Эта
дипломатическая победа значительно укрепила как внутригосударственные, так
и международные позиции «министра конфликтов». Бисмарк проявил
взвешенность, когда выступил с осуждением националистских, антидатских
настроений, охвативших германское общество. Гаштейнская конвенция почти на
целый год отсрочила войну между Австрией и Пруссией. Возведенный в графское
достоинство Бисмарк понимал, что только Наполеон III мог расстроить его
планы. И он поспешил в Биарриц на свидание с французским императором.
Бисмарк добился от Наполеона нейтралитета и даже получил согласие на союз с
Италией. Сразу после заключения 8 апреля 1866 года трехмесячного прусско-
итальянского союза Бисмарк начал дипломатическое наступление на Австрию. Он
направил в бундестаг запрос о необходимости «созвать собрание на основе
прямых выборов и всеобщего избирательного права для всей нации, с тем чтобы
принять и обсудить проекты реформы союзной конституции, предложенные
немецкими правительствами». Бисмарк знал, что предложение будет отвергнуто,
но ему нужен был предлог для роспуска Германского союза. Одновременно
Бисмарк оживил установленные еще в 1862 году контакты с венгерскими
эмигрантами, а также чехами, румынами, сербами. Он говорил: «Борьба
предстоит тяжелая. Не исключено, что Пруссия проиграет, но в любом случае
она будет сражаться отважно и с честью… Если нас разобьют, я не вернусь
сюда. Я погибну в последней атаке. Умереть можно лишь однажды, и
побежденному лучше всего умереть». 7 мая 1866 года на Бисмарка было
совершено покушение. Только чудо спасло его от смерти. В это время Наполеон
III неожиданно решил предотвратить австро-прусскую войну созывом
европейского конгресса. Бисмарк вынужден был согласиться на участие в нем,
хотя это означало крушение всех его планов. Но Австрия сама отказалась от
брошенного ей якоря спасения. Она выставила такие условия, которые сделали
конгресс бессмысленным. 14 июня 1866 года Бисмарк объявил Германский союз
недействительным. В ответ немецкие государства решили создать орган союзной
исполнительной власти. Иными словами, речь шла об антипрусской коалиции
большинства немецких государств во главе с Габсбургами. Бисмарк обратился к
немецкому народу с воззванием: «В течение полувека Германский союз был
оплотом не единства, а раздробленности нации, утратил вследствие этого
доверие немцев и на международной арене стал свидетельством слабости и
бессилия нашего народа. В эти дни Союз собираются использовать для того,
чтобы призвать Германию обратить оружие против того из союзников, который
внес предложение о формировании германского парламента и тем самым сделал
первый и решающий шаг по пути удовлетворения национальных чаяний. У войны
против Пруссии, которой так домогалась Австрия, отсутствует союзно-
конституционная основа; для нее нет никакой причины и ни малейшего повода».
Однако и в самой Пруссии в братоубийственной войне все видели лишь желание
Бисмарка задушить политические свободы народа, удовлетворить требования
милитаристов. Бисмарк, прозванный впоследствии «железным канцлером», твердо
стоял на своем. Он не сомневался, что громкая победа превратит крики
негодования в крики восторга и ликования. Успех не заставил себя ждать. 3
июля 1866 года сражение при Садовой решило исход войны в пользу Пруссии.
Австрия предложила перемирие. Страшная ставка была выиграна. В центре
Европы появилось могущественное государство. Генерал фон Штош говорил: «Он
[Бисмарк] удивительно ясно и живо предъявил требования, которые должны
составить основу мирного соглашения: исключение Австрии из состава
Германии, объединение Северной Германии по конфессиональной принадлежности,
преимущественно протестантской, как начального этапа движения к
крупномасштабному единству…» Наполеон предложил свое посредничество в
мирных переговорах. Бисмарк понимал, что если Франция направит свою армию в
Южную Германию, ему придется отказаться от всех своих завоеваний, и он
принял посредничество «сфинкса Тюильри». 26 июля 1866 года Бисмарк подписал
Никольсбургское перемирие. Австрия оставалась великой державой, но вне
Германского союза. 23 августа был заключен мирный договор. На прусско-
французских переговорах в обмен на отказ Бисмарка от перехода через
Майнскую линию Наполеон III согласился на аннексию Пруссией северо-
германских территорий с населением до 4 млн. человек, что позволило
Бисмарку «закруглить» Пруссию вокруг Ганновера, курфюршества Гессенского,
Нассау и рейнского города Франкфурта и обеспечить неприкосновенность своих
позиций в Северной Германии. Бисмарк заключил с каждым южногерманским
государством тайный оборонительный союз. В случае войны стороны обязались
объединить свои вооруженные силы под началом прусского короля. Теперь эти
государства были прочно связаны с Пруссией не только экономическими
(членством в Германском таможенном союзе), но и военными обязательствами. В
Берлине Бисмарку устроили торжественную встречу. Заслуги Бисмарка были
щедро вознаграждены. На дотацию в размере 400 000 талеров, предоставленную
палатой депутатов Пруссии, он приобрел поместье Варцин в округе
Руммельсбург. Наполеон III надеялся, что Бисмарк вознаградит Францию
уступкой той или иной территории за нейтралитет. Бисмарк же больше не
нуждался в услугах «сфинкса Тюильри» и поэтому отверг всякую мысль об
уступке хотя бы пяди немецкой земли и даже отказался содействовать
округлению французских границ за счет какого-либо другого государства.
Разумеется, это привело к охлаждению отношений между государствами.
Основанный в 1867 году Северогерманский союз, находившийся под прусским
влиянием, представлял собой крупную германскую державу, имеющую притязания
на статус национального государства. На повестке дня стоял вопрос
объединения всей Германии. Но Бисмарк не торопил события. 24 февраля 1870
года он отклонил в рейхстаге предложение о немедленном включении в
Северогерманский союз Бадена, так как стремился к объединению со всей Южной
Германией, «но совершенно добровольно, без угрозы, без принуждения, без
нажима». Бисмарк в это время постоянно ощущал недомогание. Обострились его
отношения с Вильгельмом. Однако прошение Бисмарка об отставке король
отклонил: «Ваше имя в истории Пруссии стоит выше, чем имя любого другого
государственного деятеля. И его я должен потерять? Никогда!» Германский
таможенный союз не оправдал ожиданий Бисмарка. Депутаты южных государств
решительно сопротивлялись объединению. Чтобы сплотить нацию, Бисмарку
требовалась война. Он знал, что Франция не заключила формального союза ни с
одним из европейских государств. Нужен был только предлог для войны. И
вскоре он нашелся. В 1870 году на испанский престол была выдвинута
кандидатура принца Леопольда, представителя Гогенцоллернов. Во Франции
разразилась буря протеста. Король Вильгельм I отозвал кандидатуру принца.
Таким образом, Франция могла считать себя удовлетворенной, но она допустила
такой же грубый промах, как и Австрия в 1866 году. 13 июля на курорте Бад-
Эмс французский посол Бенедетти потребовал от Вильгельма гарантий, что
кандидатура Леопольда не возникнет и в будущем. Король направил Бисмарку
подробную депешу о беседе в Бад-Эмсе. Прежде чем ее обнародовать, канцлер
так сократил и отредактировал ее, что создалось впечатление, будто
требования Франции носят ультимативный характер. По всей Германии поднялась
волна национального возмущения, прежде всего в южногерманских государствах.
В свою очередь, «ответ» Франции — объявление Пруссии войны 19 июля 1870
года — для правительств южногерманских государств явился прецедентом,
предусмотренным условиями оборонительного союза с Пруссией. Впрочем, и без
договора в условиях национального подъема все государства готовы были
вступить в схватку. Нейтралитет России был гарантирован. Англия также
заявила о своем невмешательстве, после того как Бисмарк передал в «Таймс»
документы о притязаниях Франции на Бельгию, которые проявились в ходе
франко-прусских переговоров в июле — августе 1866 года. Первые дни войны
принесли успех Германскому союзу. В начале августа 1870 года Бисмарк
присоединился к требованию общественности Германии об отделении Эльзаса и
части Лотарингии от Франции. Это решение объяснялось в первую очередь его
концепцией европейского равновесия, которого, как он считал, можно добиться
путем ослабления Франции и выравнивания численности французов и немцев.
Несмотря на успехи прусских и южногерманских войск и последовавшую 2
сентября 1870 года капитуляцию под Седаном одной из двух французских армий,
блицкриг не повторился. Бисмарк отклонил мир на основе территориальной
неприкосновенности Франции и признания объединения всей Германии (за
исключением Австрии) под эгидой Пруссии. Франция продолжила войну с
удвоенной энергией. Осенью 1870 года южногерманские государства подписали
соглашения о вхождении в Северогерманский союз. Так родилась Германская
империя. 18 января 1871 года в Зеркальной зале Версальском дворце, в
торжественной обстановке Вильгельм I был провозглашен императором. 21 марта
в Берлине в Белом зале королевского дворца Вильгельм I выступил на первом
заседании Германского рейхстага. Бисмарк получил титул наследного князя,
имение Фридрихсру, которое наряду с Варцином стало его любимым местом
отдыха. 16 апреля 1871 года был принята конституция Германской империи.
Бисмарк получил титул имперского канцлера вместе с обязанностями премьер-
министра и министра иностранных дел союзного государства Пруссии. Война с
Францией завершилась Франкфуртским миром (1871), сохранившим положение
Франции как великой державы. В 1871 году ни одна из сторон не предполагала,
что Франкфуртский договор просуществует более сорока лет. Бисмарк старался
объединить Европу против Франции. Наиболее безопасной комбинацией для
Германии был образованный в 1873 году Союз трех императоров (Россия, Австро-
Венгрия и Германия). По выражению канцлера, он перекинул мост в Вену и в то
же время сохранил мост, соединяющий Берлин с Санкт-Петербургом. Бисмарк
оставлял за собой свободу дипломатического маневра в отношениях между
Англией и Россией, а также Россией и Австрией. 15 июня 1877 года в
«Киссингском диктате» он рассматривает схему идеальной для Германии
расстановки сил в Европе: «все державы, за исключением Франции, нуждаются в
нас и по возможности воздерживаются от коалиций против нас, основанных на
их связях друг с другом». Но Союз трех императоров не выдержал испытание
Балканским кризисом. Начавшееся в 1875 году восстание на Балканах служило
лишь прологом к тому славянскому освободительному движению против турок,
которое должно было привести к войне 1877 года между Россией и Портой. Во
время Балканского кризиса Бисмарк не возражал, чтобы Россия добилась своей
цели на Ближнем Востоке, но только с согласия Австро-Венгрии, а не
посредством войны против нее, особенно такой войны, которая могла бы
погубить Габсбургскую монархию. Впоследствии Бисмарк утверждал, будто пошел
бы за Россией, «несмотря ни на какие препятствия», если бы мог получить от
нее взамен гарантию по поводу Эльзас-Лотарингии. Это была не больше чем
ловкая отговорка, которая нравилась Бисмарку настолько, что он пустил ее в
ход также против Англии в январе 1877 года и неоднократно пользовался ею
впоследствии. Если бы даже Бисмарк мог получить уверенность, что Россия
никогда не окажет поддержки Франции, он все равно воспротивился бы
расчленению Австро-Венгрии. Габсбургская монархия была необходима для
созданной Бисмарком объединенной Германии; последняя в свою очередь была
необходима для равновесия сил, в которое Бисмарк верил как в единственное
средство, обеспечивающее сохранение мира в Европе. Для Бисмарка все
определяло равновесие сил. Выступая в рейхстаге 19 февраля 1878 года, он
заявил, что Германия не станет соревноваться с Наполеоном III «в стремлении
стать если не третейским судьей, то по крайней мере наставником в Европе».
«Содействие миру я не мыслю таким образом, чтобы мы в случае расхождения
мнений изображали третейского судью и говорили: «Должно быть так, и за этим
стоит мощь Германской империи». Я мыслю его скромнее… скорее как
посредничество честного маклера, который действительно хочет совершить
сделку… я льщу себе… что при известных обстоятельствах мы можем с таким
же успехом быть доверенным лицом между Англией и Россией, как уверен в том,
что мы являемся им и между Россией и Австрией, если они сами не смогут
договориться». На Берлинском конгрессе, созванном по поводу окончания
русско-турецкой войны в июне 1878 года, Бисмарк и пытался играть роль
«честного маклера». Канцлер не хотел открыто противодействовать интересам
России, но в то же время интересы Австро-Венгрии не позволяли ему оказать
Петербургу ощутимую поддержку. Антагонистические интересы Австрии и России
заставили его выбрать тактику нейтралитета. В результате Союз трех
императоров прекратил свое существование, а Россия, которой пришлось пойти
на уступки, обвинила в этом Бисмарка, так что в русско-германских
отношениях наступило охлаждение. Правда, канцлеру удалось убедить Англию (и
за ней Францию) в бескорыстии своей посреднической деятельности. Г.
Киссинджер в книге «Дипломатия» писал: «…Отказавшись от свободы маневра,
характерных для его дипломатии в течение двадцати лет, Бисмарк начал
создавать систему альянсов, решительно задуманных, с одной стороны, для
того, чтобы германские потенциальные противники не заключили союзы между
собой, а с другой стороны, для того, чтобы держать под контролем действия
германских партнеров. В каждой из бисмарковских, иногда довольно
противоречивых, коалиций Германия всегда была ближе к каждому отдельно
взятому партнеру, чем они по отдельности друг другу; и потому Бисмарк
всегда обладал правом вето в отношении совместных действий, а также
возможностью действовать самостоятельно. В течение десятилетия ему удалось
заключить пакты с противниками своих союзников, так что он оказался в
состоянии ослаблять напряженность со всех сторон». В 1879 году Бисмарк
подписал тайный союз с Австро-Венгрией. После охлаждения отношений с
Россией он надеялся выстроить преграду дальнейшей русской экспансии. Не
желая, однако, чтобы Австро-Венгрия использовала германскую поддержку,
чтобы бросить вызов России, он таким образом обеспечил себе вето по поводу
австрийской политики на Балканах. В 1881 году был образован Союз трех
императоров (Германия, Россия и Австро-Венгрии). На предварительных
переговорах Бисмарк заявил чрезвычайному посланнику России Сабурову:
«Поверьте мне, не в Ваших интересах сеять раздор между Германией и
Австрией. Вы слишком часто недооцениваете, как важно находиться на
шахматной доске Европы втроем. Для старых кабинетов, и прежде всего для
моего, эта цель неизменна. Всю политику можно свести к формуле: попытайся
держаться втроем, пока сомнительным равновесием распоряжаются пять великих
держав. Вот настоящая гарантия против коалиций». Второй Союз трех
императоров предусматривал для сторон нейтралитет, если кто-то из его
членов вступит в войну с посторонним государством, — к примеру, если Англия
начнет войну с Россией или Франция с Германией. Германия таким образом была
защищена от возможности войны на два фронта. Напряженность в отношениях
между Францией и Италией позволила привлечь последнюю к австро-германскому
объединению и в 1882 году заключить оборонительный Тройственный союз,
направленный против Франции. Германия и Италия пообещали оказать содействие
друг другу на случай французского нападения. Этот союз, или Лига мира, как
окрестил его Бисмарк, закрепил положение Германии как великой державы.
Наконец, в 1887 году Бисмарк уговорил двух своих союзников — Австрию и
Италию — заключить так называемые Средиземноморские соглашения с
Великобританией, согласно которым стороны-участники договаривались
совместно оберегать status quo в районе Средиземноморья. Результатом
бисмарковской дипломатии было появление на свет взаимно переплетавшихся
альянсов, частью совпадавших по целям, а частью соперничавших друг с
другом, что страховало Австрию от русского нападения, Россию от
австрийского авантюризма, а Германию от окружения, а также вовлекало Англию
в дело защиты от русской экспансии в направлении Средиземного моря. Бисмарк
делал все, что было в его силах, чтобы удовлетворять французские амбиции
повсеместно, за исключением Эльзас-Лотарингии. Он поощрял французскую
колониальную экспансию, отчасти для того, чтобы отвести французскую угрозу
от Центральной Европы, но в гораздо большей степени для того, чтобы
столкнуть Францию с соперниками по колониальным приобретениям, особенно с
Англией. Бисмарк считал Германскую империю европейской державой и даже
очень существенные торговые интересы за океаном не оправдывали в его глазах
захвата колоний. Захват колоний в Африке (Юго-Западная Африка, Камерун,
Того, Восточная Африка) и в морях южного полушария совершился в условиях
столкновений с Англией, точно так же, как во всех международных конфликтах
(вокруг Афганистана, Египта и т. д.). В 1888 году прозвучали известные
слова Бисмарка в адрес исследователя Африки Ойгена Вольфа: «Ваша карта
Африки и вправду очень хороша, но моя карта Африки расположена в Европе.
Здесь расположена Россия и здесь расположена Франция, а мы в середине; вот
моя карта Африки». В разгар кризиса 1887 года вокруг Болгарии Бисмарк
добился двухстороннего русско-германского договора, так называемого
Договора перестраховки. Россия и Германия были теперь гарантированы от
войны на два фронта, при условии, что будут обороняющейся стороной. Договор
перестраховки обеспечивал связь между Санкт-Петербургом и Берлином. К тому
же он заверял Санкт-Петербург в том, что хотя Германия и будет защищать
целостность Австро-Венгерской империи, но не будет ей помогать в экспансии
за счет России. Бисмарку удалось также добиться отсрочки заключения франко-
русского союза. В декабре 1887 года Бисмарк испытывал сильное давление и со
стороны австрийцев, и со стороны собственных военных кругов, толкавших его
на превентивную войну с Россией. Однако Бисмарк подавил эти настроения. 6
февраля 1888 года, выступая в рейхстаге, он сказал: «Не страх настраивает
нас столь миролюбиво, а именно сознание собственной силы, сознание того,
что и в случае нападения в менее благоприятный момент мы окажемся
достаточно сильны для отражения противника. <…> Любая крупная держава,
которая пытается оказать влияние и давление на политику других стран,
лежащую вне сферы ее интересов, и изменить положение вещей, приходит в
упадок, выйдя за пределы, отведенные ей Богом, проводит политику власти, а
не политику собственных интересов, ведет хозяйство, руководствуясь
соображениями престижа. Мы не станем этого делать». Конец этой речи
общеизвестен: «Нас легко расположить к себе любовью и доброжелательностью —
может быть, слишком легко, — но уж, конечно, не угрозами. Мы, немцы, боимся
Бога, но больше ничего на свете; а уж богобоязненность заставляет нас
любить и сохранять мир». Огромная психологическая нагрузка, которую
приходилось испытывать канцлеру, расшатала его нервную систему. Бисмарк все
чаще удалялся в Варцин или Фридрихсру, а также на лечение в Бад-Киссингер
или Гаштейн. Все труднее ему удавалось совмещать посты рейхсканцлера и
премьер-министра Пруссии. После смерти Вильгельма (9 марта 1888 года) и
трехмесячного правления больного Фридриха III, на престол взошел 29-летний
Вильгельм II, который был очень привязан к Бисмарку. Однако властный,
самоуверенный молодой император не мог долго уживаться рядом с деспотичным
Бисмарком. 20 марта 1889 года Бисмарк получил отставку. Вильгельм II
присвоил ему титул герцога фон Лауэнбурга и звание генерал-фельдмаршала.
Опальный канцлер удалился в свое имение. После того как на престол взошел
император, символизировавший новую Германию, система Бисмарка была
обречена. Пребывание канцлера у власти было для великих держав гарантией
мира, хотя бы этот мир и был организован Германией. Новая Германия
считалась лишь со своей силой. Смерть жены Иоганны (17 ноября 1894 года)
глубоко потрясла Бисмарка. Сам Великий канцлер умер 30 июля 1898 года. Его
смерть была, по выражению его сына Герберта, «тихой и мирной». Герберт
отказался перевезти тело отца в Берлинский собор для торжественного
погребения. Траурная церемония, в которой принимал участие император,
состоялась 1 августа 1898 года во Фридрихсру. Император Вильгельм II назвал
покойного «мастером искусства управлять государством» и торжественно
пообещал «то, что он, великий канцлер, создал при императоре Вильгельме
Великом, хранить и приумножать, а если понадобится, защищать любой ценой».