К
концу V в. до н. э. карфагеняне возобновили наступление в Сицилии. Поводом к
этому послужило обращение элимской Эгесты, которая, терпя неудачи в борьбе с
греческим Селинунтом, согласилась на подчинение Карфагену взамен на военную
помощь (Diod. XIII, 43). После некоторых колебаний карфагеняне в 410 г до н. э.
приняли предложение эгейстийцев. 

Крупнейшим
и важнейшим греческим городом Сицилии были Сиракузы. В 415 — 413 гг. до н. э.
они выдержали тяжелую осаду афинян. Однако победа над афинянами потребовала от
сиракузян огромного напряжения сил. В результате в городе обострилась
внутренняя борьба между аристократической группировкой во главе с Гермократом и
демократами, возглавляемыми Диоклом. К тому же Сиракузы ввязались во внешние
войны, послав эскадру в Эгейское море для продолжения войны с Афинами. В самой
Сицилии они воевали с некоторыми своими же греческими соседями. Таким положением
решили воспользоваться карфагеняне. 

Готовясь
к схватке с сицилийскими греками, карфагенская олигархия сплотила свои ряды. Из
изгнания был возвращен сын Гисгона и внук Гамилькара Ганнибал, который,
по-видимому, был изгнан вместе с отцом. Он занял высший государственный пост и
был поставлен во главе армии. Так Магониды снова вернулись к управлению
государством, но теперь уже едва ли они правили столь самовластно, как раньше.
Назначая Ганнибала командующим войсками в Сицилии, карфагенские власти рассчитывали
не только на его военные способности, но и на ненависть к грекам и стремление
отомстить за деда, павшего при Гимере. Собрав армию, состоявшую из карфагенских
граждан, принудительно набранных ливийцев, иберских и кампанских наемников и
насчитывавшую, по Тимею, 100 тысяч человек, а по Эфору, 200 тысяч пехотинцев и
четыре тысячи всадников, Ганнибал в 409 г. до н. э. высадился в Мотии (Diod.
XIII, 43—44; 54). И начался новый период войн в Сицилии, продолжавшийся с
перерывами более полутора веков (Фролов, 1979, 24—35, 42—43, 47— 49, 73—78,
81—83). 

После
высадки карфагенской армии элимы подчинились Карфагену. Именно в это время
прекращается чеканка элимской монеты (Warmington, 1960, 77). Приняв в число
своих подданных элимов, карфагеняне двинулись сначала на Селинунт, а после
захвата этого города — на Гимеру. Греческие жители этих городов оказали
карфагенянам героическое сопротивление, но оно в конце концов было сломлено, и
оба города разрушены, а их жители или убиты, или превращены в рабов. Другие
греки, и прежде всего сиракузяне, во главе которых встал Диокл, уставшие,
по-видимому, от долгой войны с афинянами и изнурительной гражданской смуты,
оказали селинунтянам и гимерцам слишком слабую помощь, которая не могла решить
дела (Фролов, 1979, 35). После этого Ганнибал увел свою армию назад в Африку
(Diod. XIII, 54—62). 

В
греческой части Сицилии в это время борьба между двумя сиракузскими
политическими группировками достигла апогея. Гермократ, командовавший
сиракузской эскадрой в Эгейском море, был смещен с этого поста и решил силой
вернуться в Сиракузы. С набранным отрядом он высадился в Сицилии, но, стремясь
сначала приобрести определенный политический капитал, вторгся в карфагенскую
зону, занял разрушенные карфагенянами Селинунт и Гимеру и поднял знамя борьбы против
карфагенских «варваров» (Diod. XIII, 63, 75). В конце концов Гермократ погиб
при попытке захватить Сиракузы, но все это свидетельствовало о том, что
положение на острове было далеко от стабильности, и Карфаген не мог этим не
воспользоваться. 
					








Готовясь
к новой схватке в Сицилии, карфагенское правительство предприняло
дипломатическую акцию, которая в других условиях могла иметь важные
последствия: был заключен союз с Афинами (Лурье, 1947. 122—125). Но надежды
карфагенян не оправдались, так как мощь Афин уже клонилась к упадку, и вскоре
они потерпели окончательное поражение. Одновременно карфагеняне создали новую
армию, во главе которой поставили того же Ганнибала и его родственника
Гимилькона. 

В
406 г. до н. э. карфагенская армия высадилась в Сицилии. Несмотря на отдельные
неудачи и даже смерть одного из полководцев, в целом кампания для карфагенян
развивалась успешно. Все попытки сиракузян спасти греческие города южного
побережья Сицилии провалились; это не смогли сделать ни республиканские
правители Сиракуз, ни пришедший им на смену тиран Дионисий. Карфагенская армия
осадила Сиракузы, и только начавшаяся в карфагенском лагере эпидемия спасла
город. Гимилькон был вынужден согласиться на заключение в 405 г. до н. э. мира.
По условиям мирного договора, за карфагенянами кроме старых финикийских колоний
закреплялись общины сиканов и греческие города Селинунт, Акрагант и Гимера, а
Гела и Камарина должны были платить карфагенянам дань (Diod. XIII, 80—91;
108—111; 114). Значение этого мира для Карфагена было огромным. Признавались и
в международном плане юридически закреплялись карфагенские владения в Сицилии.
Элимы и сиканы, как ранее ливийцы, превращались в карфагенских подданных.
Правда, этот успех был непрочен, борьба продолжалась, и граница между карфагенской
и греческой частями Сицилии постоянно оставалась пульсирующей, передвигаясь то
к востоку, то к западу. 

Инициатором
новой войны стал сиракузский тиран Дионисий. Он тщательно подготовился к войне,
в 398 г. до н. э. вторгся в карфагенскую часть осгрова и осадил Мотию. Теперь
финикийцам пришлось проявлять героизм. Но как раньше сопротивление Селинунта и
Гимеры, так и теперь упорство Мотии оказалось напрасным. Дионисий взял город и
полностью его разрушил. Несколько позже для уцелевших жителей Мотии карфагеняне
основали новый город — Лилибей (Diod. XXII, 10). Эта война шла с переменным
успехом. Все попытки сиракузского тирана изгнать финикийцев из Сицилии не
удались, и одно время даже сами Сиракузы снова были осаждены карфагенянами. Но
в целом перевес оказался на стороне греков. По условиям мира 392 г. до н. э.
карфагеняне потеряли значительную часть предыдущих завоеваний, сохранив только
западную часть Сицилии (Diod. XIV, 45-46; 48-53; 70-76; 90; 95-96). 

Положение,
сложившееся в Сицилии, делало неизбежной новую войну. В ней карфагенянам
удалось найти союзников среди греческих городов Италии, обеспокоенных, с их
точки зрения, чрезмерным усилением Дионисия. Правда, эффективной координации
действий союзникам добиться не удалось, что позволило Дионисию одерживать победы
и над теми, и над другими. В одном таком сражении при Макале пал карфагенский
командующий Магон, но его сменил сын, сумевший взять реванш. В целом эта война
завершилась в пользу Карфагена, чьи владения теперь распространялись до реки
Галик, так что под их властью оказались греческие города Селинунт и Термы, а
также западная часть области еще одного эллинского города — Акраганта (Diod.
XV, 15—17; Polyaen. V, 8, 1—2; 10, 5; VI, 16, 1). Река Галик надолго
превратилась в границу карфагенской «провинции», которая охватывала
приблизительно треть всей Сицилии. 

В
368 г. до н. э. началась последняя война Карфагена с Дионисием. Инициатором ее
снова стал тиран, упорно стремившийся очистить Сицилию от финикийцев.
Определенный отпечаток на ход военных действий, особенно в начале войны,
наложила внутренняя борьба в Карфагене, о которой будет сказано немного ниже
Пока же скажем, что знатный карфагенянин Суниат (Сунйатон) из-за ненависти к
командующему карфагенской армией Ганнону сообщил в письме к Дионисию о прибытии
карфагенского войска и медлительности его командира (Iust. XX, 5,12— 13). Этим
предательством воспользовался Дионисий, который овладел рядом городов, в том
числе Селинунтом, и осадил Лилибей. Однако первыми успехами военное счастье
Дионисия и ограничилось. Вскоре карфагеняне одержали морскую победу при Эрике.
А вслед за этим тиран умер, а его наследник Дионисий-младший поспешил заключить
мир, восстанавливающий довоенное положение (Diod. XV, 73; XVI, 5; lust. XX,
5,10—14; Polyaen. V, 9; Plut. Dion. 6; 14). Пока шли все эти войны в Сицилии,
внутреннее положение Карфагена было далеко не стабильно. Покоренное население
ненавидело карфагенян. Полиэн (V, 10, 1:3) рассказывает о войне Гимилькона с
ливийцами. Ливийцы захватили какой-то город и даже подошли к стенам самого
Карфагена, заняв его предместья. Лишь с помощью хитрости карфагенскому
полководцу удалось подавить это восстание. Актор не датировал это событие.
Однако, как мы увидим ниже, в 396 г. до н. э. Гимилькон покончил с собой, так
что это восстание ливийцев должно было происходить до 396 г. Скорее всего оно
произошло между 405 и 396 гг. до н. э., когда вернувшийся из Сицилии Гимилькон
занимал первенствующее положение в Карфагене. 

В
396 г. до н. э. внутреннее положение в Карфагенской державе вновь обострилось.
Разгром карфагенской армии и постыдный мир не могли не вызвать соответствующие
отклики. Видимо, вновь развернулась борьба внутри правящей группировки.
Вернувшийся с позором из Сицилии Гимилькон был вынужден покончить самоубийством
(Diod. XIV, 76, 4; Iust. XIX, 3, 12; Oros. IV, 6, 15). В Карфагене
распространилось мнение, что несчастья преследуют карфагенян из-за разрушения
храма Коры и Деметры в Сицилии, и чтобы воздействовать на религиозные чувства,
в Карфагене был введен культ этих богинь. Введение этого культа было
религиозной реформой, сознательно проведенной правительством. Ее
аристократический характер не вызывает сомнения. Недаром жрецами новых богинь
сделали «наиболее знатных граждан» (Diod. XIV, 70; 77). Но важен еще один
момент: храмы в Сицилии были разрушены воинами Гимилькона (или Ганнибала), так
что установление нового культа было явно направлено против Магонидов.
Аристократические противники этой фамилии использовали ситуацию для повторного
свержения Магонидов, после чего их имена уже не встречаются во главе
Карфагенской республики. 

Поражение
396 г. до н. э. имело и более серьезное последствие: новое восстание в Африке.
Подчиненные ливийцы увидели в карфагенском поражении удобный случай вернуть
себе свободу. К ним присоединились рабы. Было создано огромное войско из 200
тысяч человек, которое нанесло карфагенской армии несколько поражений и
захватило город Тунет вблизи самого Карфагена. Карфагеняне практически потеряли
свои африканские владения и были заперты в городе. Это вызвало волнения среди
самих граждан. Карфагенское правительство приняло энергичные меры. Для
успокоения религиозных чувств был введен, как уже упоминалось, культ Деметры и
Коры. Одновременно оно сумело доставить необходимое продовольствие из Сардинии.
Были снаряжены новые корабли. Не решаясь вступить в открытое сражение с
повстанцами, карфагенские власти сумели лишить их продовольствия. У восставших
не было единого командования, они действовали разрозненно. Некоторых
предводителей карфагенские правители сумели подкупить. В результате спокойствие
в городе было восстановлено, а восстание подавлено (Diod. XIV, 77). 

Новое
восстание вспыхнуло в 379 г. до н. э., когда Карфаген был ослаблен необычайно
жестокой эпидемией. Этим воспользовались не только ливийцы, но и сарды. Таким образом,
Карфаген лишился почти всех источников продовольствия, что еще больше обострило
положение. В городе начались беспорядки, вооруженные схватки между гражданами.
К сожалению, неизвестны как цели и требования отдельных групп, так и
подробности событий. Мы знаем только, что граждане, по словам историка,
«сражаясь друг против друга, как против врагов, одних убили, а других ранили».
Правительство прибегло к испытанному средству: были принесены жертвы богам,
что, по-видимому, успокоило общественное мнение. Восстановив порядок в самом
Карфагене, правительство затем сумело принять необходимые меры и для быстрого
подавления восстания в Африке и Сардинии (Diod. XV, 24). 

Карфагенскую
олигархию по-прежнему раздирало личное соперничество. Магониды больше к власти не
возвращались. Но на устранении этой фамилии раздоры не закончились. Когда на
первый план начал выходить Ганнон, против выступил некий Суниат (Сунйатон),
которого Юстин (XX, 5, 2) называет «самым могущественным в это время».
По-видимому, до возвышения Ганнона именно он занимал первое место в
карфагенском правительстве. Не добившись успеха в соперничестве с Ганноном, он
пошел на прямое предательство, установив отношения с Дионисием и выдав ему
военные секреты Карфагена. За это предательство он был осужден. Карфагенское
правительство даже приняло закон, запрещающий изучать греческий язык. Закон
этот, естественно, не выполнялся, так как шел вразрез с интересами карфагенской
торговли, в которой были горячо заинтересованы и карфагенские правители. После
всех этих событий Ганнон становится самым влиятельным человеком в Карфагене. 

Итак,
карфагенское общество раздирали острые социальные и политические конфликты.
Рабы выступали против рабовладельцев, ливийцы и сарды — против карфагенских
поработителей, отдельные группы граждан — друг против друга (хотя у нас нет
данных, можно предположить, что какие-то группы плебса выступили против
олигархии), также имело место соперничество аристократов. Это был целый клубок
противоречий. Однако пока карфагенская аристократия прочно удерживала власть в
своих руках, чему способствовала активная внешняя политика карфагенского
правительства. 

По-видимому,
вскоре после всех этих событий карфагеняне начали новое наступление в Испании.
Если на рубеже VI — V вв. или в начале V в. до н. э. под их властью оказалась
юго-западная часть страны, то теперь они распространяют свое господство на ее
юго-восточную часть. Об этом свидетельствуют археологические данные,
показывающие уменьшение и практически исчезновение греческой керамики и
увеличение карфагенского импорта (Villard, 1960. 119; Astruc, 1962, 72—74.
80-81: Lopez Castro, 1995, Каковы были события, связанные с подчинением
Юго-Восточной Испании, неизвестно, но едва ли это подчинение прошло мирно, ибо
существуют свидетельства разрушений в ряде местных поселений этого района
(Blazquez, 1983, 435; Wagner, 1983, 244—245). В стратегических пунктах своих
владений карфагеняне построили укрепления (Blazquez, 1983с, 431-432; Wagner,
1983, 245-246), которые, может быть, были похожи на оборонительную систему,
созданную в Сардинии. Захват этого района или, по крайней мере, установление
над ним прочного карфагенского контроля были признаны вторым
римско-карфагенским договором, заключенным в 348 г. до н. э. (Polyb. III, 24;
Liv. VII, 27, 2) , который упоминает и Диодор (XVI, 60, 1), относя его к
несколько более позднему времени — 344 г. до н. э. 

Этот
договор свидетельствует о дальнейшем территориальном расширении Карфагенской
державы по сравнению с концом VI в. до н. э. Кроме территорий, признанных
карфагенскими в первом договоре, т. е. Ливии «по ту сторону Прекрасного мыса»,
Сардинии и карфагенской части Сицилии, теперь карфагенскими признаются район
Тартесса и Мастии, т. е. юга и юго-востока Пиренейского полуострова. Среди
карфагенских поданных, формально равноправных с карфагенянами, появляются
утикийцы и «тирийцы». Под последними явно подразумеваются тирские колонисты в
Испании (Циркин, 1976, 34—36, 37). Договор 348 г. до н. э. обращает на себя
внимание и тем, что в нем запрещается всякая римская торговля в Африке (Ливии)
и Сардинии, в то время как в предыдущем договоре она была разрешена, хотя и на
определенных условиях (Walbanc, 1957, 348—349). Это свидетельствует об
укреплении карфагенской власти над местными племенами. В Африке такое
укрепление связано с именем того же Ганнона, который закончил войну с Дионисием
и получил, видимо, за свои африканские победы прозвище Великого (Trog. Prol.
XX). 

Позже
Ганнон вновь появляется в Сицилии. В греческой части острова положение снова
осложнилось. Власть Дионисия-младшего оказалась непрочной. Тирана сверг его
родственник Дион, который, в свою очередь, пал жертвой заговора. Наступила
полоса постоянных смут и смены тиранов. Одним из претендентов на пост правителя
снова выступил Дионисий. Его соперник Гикет пошел на союз с карфагенянами
(Diod. XVI, 67, 1; Pint. Tim. 7), которые отправили на помощь ему армию во
главе с Ганноном. Ганнон захватил Энтеллу, населенную кампанскими наемниками
Дионисия-старшего, и двинулся на Сиракузы. Город был охвачен гражданской
войной: одна часть его оказалась под властью Гикета, другая — под властью
Дионисия. Карфагеняне вмешались в эту войну на стороне первого и захватили
порт. Казалось, еще немного, и власть в Сиракузах полностью окажется в руках
Гикета и стоящих за ним карфагенян. Однако на помощь сиракузянам из их
метрополии Коринфа было отправлено войско во главе с Тимолеонтом. Ганнон,
вероятно, не смог помешать высадке Тимолсонта, поэтому был отозван в Африку.
Его преемник Maгон вступил в войну с Тимолеонтом, но потерпел поражение и очистил
сиракузскую гавань (Diod. XVI, 67-69; 73; Plut. Tim. 9-13; 16-21). 

Такой
оборот дел в Сицилии вызвал, очевидно, напряжение в Карфагене. Этим решил
воспользоваться Ганнон и, отомстив тем, кто его отстранил, попытаться снова
захватить власть. Под предлогом свадьбы дочери он задумал собрать в своем доме
всех сенаторов и уничтожить их Под этим же предлогом он решил устроить пир для
всего народа и, видимо, затем сообщить о совершившемся перевороте и получить
поддержку. Однако карфагенские правители разгадали хитрость. Увидев крушение
своих замыслов, Ганнон удалился из города и, вооружив 20 тысяч рабов, захватил
какую-то крепость. Едва ли такое большое количество рабов могло быть даже у
такого богатого человека как Ганнон (Gsell, 1918, 247, прим. 2), так что можно
говорить о мощном восстании рабов, спровоцированном честолюбивым карфагенским
аристократом. Мятеж, однако, не удался, Ганнон был схвачен и после жестоких
мучений убит почти со всеми родственниками (Iust. XXI, 4, 1—8). Только один сын
Ганнона, Гисгон, уже известный своими военными талантами, избежал смерти, но
был изгнан из Карфагена (Diod. XVI, 81). 

Затем
новый поворот дел в Сицилии заставил карфагенян обратиться к Гисгону. Магон,
командовавший карфагенскими силами, покинул Сиракузы. Вскоре Тимолеонт захватил
Энтеллу и подошел к Лилибею. Карфагенское правительство послало в Сицилию новую
армию во главе с Гасдрубалом и Гамилька-ром, но эта армия потерпела
сокрушительное поражение на реке Кримиссе, причем в сражении пали семь тысяч
наемников и три тысячи карфагенских граждан. И карфагенскому правительству
пришлось обратиться к сыну Ганнона, который был не только возвращен из
изгнания, но и назначен командующим с неограниченными полномочиями. Гисгон
вступил в союз с Гикетом и тираном Катаны Мамерком, и союзники разбили
отдельные отряды армии Тимолеон-та, что позволило карфагенянам вступить в
переговоры с греками и добиться сравнительно выгодных условий мира. В 339 г. до
н. э. был заключен мир с Тимолеонтом, по которому Карфаген отказывался от союза
с сицилийскими тиранами, но зато сохранил свои старые владения к западу от реки
Галик (Diod. XVI, 73; 78-82; Plut. Tim. 25-30; Polyaen. V, 11). 

После
всех этих событий, вероятно, семья Ганнонидов надолго остается одной из самых
ведущих в Карфагене (Sznycer, 1978, 552). Так, сын Гисгона Гамилькар в конце IV
в. до н. э. командует войсками в Сицилии (Diod. XIX, 106, 2; XX, 15-16; 29—30;
Iust. XXII, 3, 6), причем Диодор (XX, 33, 2) называет его «царем»:
следовательно, он занимал высшую государственную должность. Это не означает,
что Ганнониды обладали неограниченной властью, как это было с Магомедами во
время их первого возвышения. Судя по всему, власть прочно удерживала правящая
олигархия, среди которой виднейшую роль играли Ганнониды (Gsell, 1918, 249). 

Новые
испытания для Карфагенской республики наступили в конце IV в. до н. э., когда
власть в Сиракузах захватил Агафокл. Еще до этого в Сицилии вспыхивали схватки
между карфагенянами и греками. Когда же Агафокл стал сиракузским тираном (позже
он провозгласил себя царем), началась большая война. Командующий карфагенскими
силами Гамилькар (не сын Гисгона) воупил в переговоры с Агафоклом и заключил с
ним мир, сочтенный карфагенским правительством невыгодным. Распространились
слухи, что Гамилькар вступил в тайное соглашение с сиракузским тираном, чтобы
по его примеру и, может быть, с его помощью также стать тираном. За это он был
отозван в Африку и тайно осужден (Diod. XIX, 4— 5; 71—72; Iust. XXII, 2, 6—9;
3, 2—7). В Сицилию была послана новая армия под командованием Гамилькаpa, сына
Гисгона. Гамилькар наголову разгромил войска Агафокла и двинулся на Сиракузы,
Ему удалось заключить союз с некоторыми греческими городами, выступавшими
против Агафокла. Под стенами Сиракуз в 309 г. до н. э. произошла битва, в
которой карфагеняне потерпели поражение, а сам командующий попал в плен и
погиб. Но еще до этого Агафокл решился на смелый шаг: потерпев поражение в
Сицилии, он задумал перенести войну в Африку. 

В
310 г. до н. э. греческая армия впервые переправилась на африканскую территорию.
Сиракузяне захватили Тунет. Карфагенское правительство набрало новую армию и,
боясь повторения предыдущих событий и попыток командующих захватить власть (тем
более что войска располагались непосредственно вблизи самого города), поставило
во главе армии двух командующих, враждебных друг другу, — Бомилькара и Ганнона.
Однако эта армия тоже потерпела поражение, и Ганнон был убит. При известии об
этой катастрофе восстали нумидийцы, и Агафокл задумал соединиться с ними. Но
карфагеняне сумели привлечь на свою сторону одно из нумидийских племен, а
восстание остальных подавить прежде, чем греки этим воспользовались. Тогда
Агафокл обратился за помощью к Офеллу, в то время правившему Киреной, армия
которого с трудом пересекла пустыню и соединилась с войсками Агафокла.
Сиракузский тиран, боясь конкурента, убил Орфелла, а его воинов переманил к
себе. В Карфагене сложилось очень напряженное положение. Этим решил
воспользоваться Бомилькар, который в 308 г. до н. э. попытался совершить
государственный переворот. В самом Карфагене развернулись уличные бои, и
сначала карфагеняне решили, что в город ворвались греки. Но когда выяснилось,
что происходит и действительности, карфагенская молодежь решительно выступила
против мятежника. Положение, однако, было столь сложным, что правительство
пообещало амнистию участникам мятежа и только так сумело его подавить. Сам же
Бомилькар был предан жестокой казни. 

Агафокл
не сумел воспользоваться благоприятными обстоятельствами. Он, правда, подчинил
себе значительную часть городов Карфагенской державы, взял Утику, но овладеть
самим Карфагеном не смог. В 307 г. до н. э. он вернулся в Сиракузы, осгавив во
главе войск в Африке своего сына Архагата. Тот, стремясь захватить как можно
больше карфагенских земель, разделил армию на три части. То же самое сделали
карфагеняне. Полководцы Архагата потерпели поражение, и карфагеняне перешли в
наступление. Греки собрались в Тунетс, который был осажден карфагенянами.
Агафокл вернулся в Африку, но сделать уже ничего не мог, кроме как отправить
своих воинов обратно в Сицилию. Архагат пытался воспрепятствовать этому
решению, это вызвало беспорядки в греческом лагере, что окончательно решило
исход дела. Был заключен мир, по которому карфагеняне сохраняли свои владений в
Сицилии, а Агафокл должен был заплатить довольно значительную контрибуцию
(Diod. XIX, 102-104; 106—110; XX, 4-20; 29—34; 38—44; 54—55; 57—69; 79; Iust.
XXII, 7,1—11; 8, 1—15). 

Под
конец жизни Агафокл попытался повторить свое африканское предприятие, но
неудачно (Diod. XXI, 18). И после его смерти в Сицилии с переменным успехом шли
военные действия, а вскоре здесь появился эпирский царь Пирр. В это время он
вел войну с Римом, одержав две впечатляющие победы, но не добившись решающего
успеха. Сицилийские греки призвали его на помощь против карфагенян. Пирр,
которому уже надоело бесплодно воевать в Италии, откликнулся на этот призыв.
Наличие общего врага заставило карфагенян и римлян вступить в союз, заключив
новый, уже четвертый, договор (Polyb. III, 25, 1—5). О первых двух уже
говорилось. Третий был заключен в 306 г. до н. э. и устанавливал
неприкосновенность для обеих сторон соответствующих сфер влияния — Сардинии и
Италии (Liv. IX, 43, 26; Serv. Ad Aen. IV, 628). Теперь был заключен договор о
военном союзе. Реальных плодов он, кажется, не дол, ибо обе стороны не доверяли
друг другу. Пояапение в Сицилии Пирра, известного в то время полководца, с
новым войском изменило положение в пользу греков. Карфагеняне потеряли почти
весь остров и с трудом удерживали Лилибей. Они уже готовы были заключить с
Пирром мир, и лишь чрезмерная гордыня эпирского царя пометала этому. Однако,
почувствовав себя уже господином Сицилии, Пирр стал обращаться с греками как со
своими подданными, преследуя реальных и мнимых противников, не скрывая
намерений стать владыкой острова. Это восстановило против него сицилийских
греков и лишило их поддержки, без которой добиться своих целей Пирр не мог.
Поэтому в результате он был вынужден вернуться в Италию (Diod. XXII, 10,13;
Iust. XXIII, 3; 1 — 10; Plut. Pyrr. 22—24; Арр. Samn. 12). Уход Пирра развязал
руки карфагенянам. Они не только вернули свои прежние владения, но и начали
готовиться к новому натиску на эллинов. Последние объединились вокруг Сиракуз,
во главе которых встал Гиерон II, провозглашенный царем. На севере острова Meccaну
оборону удерживали так называемые мамертинцы, бывшие наемники Агафокла.
Карфаген оказал им помощь против Гиерона. Одновременно он попытался вмешаться в
италийские дела, оказан помощь Таренту и нарушив тем самым договор 306 г. до н.
э. (Liv. Per. XIV). К этому времени почти вся Сицилия, кроме восточного
побережья, находившегося под властью Гиерона, и Мессаны, захваченной
мамертинцами, была в руках карфагенян. И уже казалось, что весь этот огромный и
богатый остров перейдет под власть Карфагена, но в дело вмешались римляне. 

Список литературы

1.
Циркин Ю.Б. От Ханаана до Карфагена; М.: ООО «Издательство Астрель»;
ООО «Издательство АСТ», 2001