Министерство
образования и науки Республики Казахстан
Северо-казахстанский
государственный университет имени академика Манаша Козыбаева
факультет
«Истории и права»
кафедра Всемирной
истории и политологии
Дипломная работа

Индия в конце нового времени. Империя Великих Моголов и ее падение

Допущена к защите:
					







Зав. кафедрой :
Козорезова Л. А.
Сембина Айгуль Нурсакимовна

заочное отделение
специальность
«история, основы
права и экономики»
гр. ИОПОЭ — 02
Научный руководитель:
канд. ист. наук
Заитов В.И.
Петропавловск,
2007.
Аннотация
Дипломная работа Сембиной
Айгуль Нурсакимовны — «Индия в конце нового времени. Империя Великих Моголов
и ее падение». Работа состоит из Введения, двух Глав, Заключения и перечня
Литературы.
Целью Дипломной работы является
освещение политической истории Индии ХУ1 – ХУП вв. в период складывания там государства
Великих Моголов. В первой главе характеризуется процесс захвата Индии мусульманами
в начале ХУ1 в. В отдельном разделе работы освещается история Индии в период правления
шаха Акбара и его реформы в сфере управления, системы поземельных отношений и
религиозных вопросах.
Глава вторая дипломной работы
содержит материал по истории Индии ХУП – нач. ХУШ вв. Это время, когда в империи
Моголов начинают фиксироваться отчетливые процессы децентрализации и
складывания в некоторых регионах почти самостоятельных политических образований.
Эти процессы ослабления центральной власти совпали с началом европейского проникновения,
что и привело в итоге к падению Могольского государства.
Содержание
Введение
1. Индия в первой половине ХУ1 в. Образование
Могольской державы
1.1 Складывание Могольской державы. Индия
при первых могольских правителях
1.2 Расцвет Могольской Индии при Акбаре
2. Могольская Индия в ХVII – начале ХVIII вв.
2.1 Внутренняя и внешняя политика Могольской
Индии в первой половине ХVII в.
2.2 Распад Могольской державы
и начало европейского проникновения
Заключение
Список использованной литературы
Приложение
Введение
Целью настоящей дипломной
работы является изучение политической истории Индии от начала ХУ1 в. до начала ХУШ
в. В это время на территории Индии существовала государство известное в истории
как государство «Великих Моголов». Правящие верхи Индии этого периода
были не местного происхождения и исповедовали ислам. Главные задачи дипломной работы
состоят в освещении политической истории Индии в период расцвета и упадка империи
Великих Моголов, их внутренняя и внешняя политика.
Древняя цивилизация Индии
сложилась в пределах строго очерченного субконтинента, с севера ограниченного
величайшим в мире горным хребтом-цепью Гималаев, которая вместе с её
ответвлениями на востоке и западе отделяет Индию от остальной Азии и всего
мира. Однако этот барьер никогда не был непреодолимым. Во все времена
переселенцы и торговцы через высокие и безлюдные перевалы находили пути в
Индию, а индийцы теми же путями несли за пределы страны свои товары и свою
культуру. Индия никогда не была полностью изолирована. Влияние же горной стены
на развитие её самобытной цивилизации часто переоценивают.
Значение гор для Индии
скорее не в том, что они её изолировали, а в том, что именно с них берут две её
великие реки — Инд и Ганг. На своём пути они пересекают небольшие плодородные
плато долин Кашмира и Непала и выходят на огромную равнину. На территории,
которую охватывала система Инда (теперь часть Пакистана), сложилась древнейшая
цивилизация. Река же дала своё имя Индии. На плодородной равнине Пенджаба
(Пятиречья), более чем за 2 тыс. лет до н.э. уже существовала высокоразвитая
культура, которая распространилась до самого океана и по его побережью на юг,
по крайней мере до Гуджарата.
Ныне низовья Инда
проходят через бесплодную пустыню (одна из провинций Пакистана – синд), хотя
когда-то здесь была богатая водами плодородная земля. Бассейн Инда отделён от
бассейна Ганга пустыней Раджастхана, или пустыней Тар, и низкими холмами. Этот
водораздел, находящийся к северо-западу от Дели, был ареной многих ожесточенных
сражений, начиная по крайней мере с 1000 г. до н.э. Западная половина долины Ганга, от района дели до Патны, включая Доаб, т.е. территория, расположенная
между Гангом и его великим притоком Джамной, всегда была как бы сердцем Индии.
Здесь, в области, когда-то известной под названием «Арьяварта» («Страна
ариев»), сложилась классическая культура Индии.
К югу от великой равнины
начинается Возвышенность, смыкающаяся с горами Виндхья. Они не производят столь
же внушительного впечатления, как Гималаи, но всё же образуют барьер между
северной частью, в прошлом называвшейся «Хиндустан», и полуостровом,
часто именуемым «Декан» (что означает просто «юг»).
Юго-Восточная часть полуострова образует более обширную равнину – Тамилнад.
Когда-то здесь существовала самостоятельная культура, которая до сих пор ещё
полностью не слилась с культурой севера.
Древне-индийские народы Южной
Индии говорят на языках, ни в коем мере не родственных языкам народов севера.
Они относятся к разным этническим группам, хотя северный и южный типы в
значительной степени уже смещались один с другим.
Географически остров
Цейлон (Шри-Ланка) является как бы продолжением Индии; его северная равнина
похожа на равнину Южной Индии, а горы в центре острова – на Западные Гаты.
Протяженность Индийского
субконтинента, от Кашмира на севере до мыса Коморин на юге, составляет около 2
тыс. миль, и климат его, естественно, весьма разнообразен. В районах Гималаев
зимы холодные, изредка бывают заморозки и выпадает снег. На северных равнинах
зима прохладная, температура воздуха в это время года резко меняется от дня к
ночи, а летом нередко стоит почти невыносимая жара. Важнейшей особенностью
индийского климата являются муссоны (так называемый сезон дождей). Довольно
широко распространено мнение, будто особенности природных явлений в Индии и её
полная зависимость от муссонов способствовали формированию национального характера
населяющих её народы. Даже в наши дни трудно справиться с такими тяжелыми
бедствиями, как наводнение, голод или чума, а в прежние времена защищаться от
них было почти невозможно.
У создателей других
древних цивилизаций – греческой и римской, – вынужденных бороться с суровыми
зимами, будто бы вырабатывались такие черты, как стойкость и находчивость,
Индия, наоборот, была награждена щедрой и изобильной природой, которая не
требовала от человека больших усилий для добывания средств к существованию;
зато он был не в силах успокоить её страшный гнев. Поэтому якобы индийцы
склонны к фатализму и одинаково безропотному восприятию и удачи и несчастья.
Если климат и оказал
влияние на национальный характер индийцев, то оно сказалось, по нашему мнению,
в любви к покою и комфорту, в склонности к простым радостям и наслаждениям,
столь щедро даруемым природой. Естественной реакцией на эту тенденцию были, с
одной стороны, стремление к самоограничению и аскетизму, а с другой – это
периодические вспышки бурной деятельности.
Достигая Индии европейцы,
прежде всего португальцы, стали на рубеже 15-16 вв. сосредотачивать в своих
руках контроль за торговыми путями и торговлей, затем строить многочисленные
склады и фактории, создавать новые поселения и порты, и даже активно вмешиваться
в политическую борьбу местных правителей. Вслед за португальцами в этом районе
появились голландцы, которые вскоре, однако, сконцентрировали свои усилия на
эксплуатации ресурсов богатой пряностями так называемой Голландской Индии, т.е.
островов Индонезии. После этого пришла очередь французов и англичан, не считая
остальных, занимавших более скромные позиции. Началась эпоха колонизации Индии
и прилегающих к ней районов Азии.
Английская Ост-Индская
компания, возникшая еще в 1600 г. и сконцентрировавшая в своих руках торговые,
военные, дипломатические, политические и т.д. операции, была, пожалуй, наиболее
удачной в тех условиях формой проникновения в Индию и закрепления в ней.
1. Индия в первой половине ХVI
в. Образование Могольского государства
1.1 Складывание
Могольской державы. Индия в период первых могольских правителей
Существование
Делийского султаната, появление правящего класса феодалов-мусульман, длительное
совместное проживание и взаимовлияние индусов и мусульман подготовили
возникновение новой мощной мусульманской империи на севере Индии. Хотя
прибрежные районы Южной Индии — Малабар, Гуджарат, Коромандельское побережье, а
также Бенгалия, издавна ведшие оживленную морскую торговлю пряностями и тканями
с арабскими странами, Ираном, Малайей и Молукками, были более развитыми в
экономическом отношении, они раздирались внутренними противоречиями и были
ослаблены вмешательством европейских торговых компаний, постепенно вытеснявших
индийцев из внешней, морской торговли.
БАБУР (1525
– 1530 гг.).
Тамерлан, который
стремился превзойти жестокостью Чингисхана, выжег весь Ближний Восток и
опустошил земли вплоть до берегов Ганга — так что после его ухода на руинах
Дели два месяца «даже птица не пошевелила крылом». Обширная равнина
обезлюдела, трупы лежали на дорогах и в развалинах домов, и джунгли наступали
на заброшенные поля.
Наместники Тамерлана,
Сайиды, после смерти своего господина стали независимыми ханами и поселились
среди руин Дели. Пришедшие с ними афганские и тюркские племена поделили между
собой выжженную равнину и собирали дань с уцелевших крестьян; они неохотно
подчинялись власти Сайидов и воевали между собой и с раджпутами, потомками
предыдущих завоевателей Индии. Города и деревни постепенно вставали из руин,
крестьяне распахивали заброшенные поля, а завоеватели-кочевники перенимали
культуру и обычаи побежденных. Мусульманские улемы учили, что государство
основывается на самодержавной власти падишаха, дисциплине получающих икта
воинов и справедливых налогах /Новая история Индии, 1961, с. 47/.
Основателем
этой новой державы в Северной Индии был тимурид (потомок Тимура, иначе
Тамерлана) Захируддин Мухаммад Бабур, бывший правитель Ферганы, изгнанный из
Средней Азии узбеками, пришедшими из Сибири. Практически всю жизнь Захируддин провел
в седле и битвах, за что получил прозвище — Бабур («Тигр»). Мухаммаду
Бабуру оказал помощь и поддержку другой тимурид, его родственник, правитель
Герата. Бабур овладел, афганскими землями и укрепился в Кабуле, но считал, что,
только завоевав Индию, он станет во главе богатого и мощного государства. В
1518 и 1524 гг. Бабур совершил нападения на Пенджаб, а в декабре 1525 г. вторгся в Индию еще раз во главе сильного войска, состоящего из воинов, прибывших из Средней
Азии, а также афганцев и хакхаров.
Бабур
знал о страшной силе турецких пушек, которые залили Чалдыранскую равнину кровью
бесстрашных кызылбашей, — он сразу же пригласил к себе турецкого
мастера-пушкаря Али и создал собственную артиллерию. В апреле 1526 года
12-тысячное войско Бабура встретилось с огромной армией Ибрахим-шаха на
Панипатской равнине к северу от Дели; по обычаю турок, Бабур укрепил свой центр
повозками и установил среди них пушки. В войске Ибрахима было 100 тысяч
всадников и тысяча закованных в доспехи слонов — но его воины не знали, что
такое артиллерия, и после первых залпов огромная армия в смятении остановилась.
В это время особые отряды Бабура, сделав глубокий обход, зашли в тыл
противнику; воинов Ибрахима охватила паника, и они бросились в бегство; их
преследовали и рубили до захода солнца; погибло 40 тысяч человек — и в том
числе сам шах, который мужественно сражался до конца. Перепуганные, брошенные
погонщиками слоны бродили по полю боя, и их стадами пригоняли к Бабуру, который
не мог поверить, что столь великая победа далась так легко.
Правда,
война на этом не кончилась, она продолжалась еще тридцать лет, и ни Бабур, ни
его сын Хумаюн не дожили до ее окончания. Эта долгая война принесла Северной
Индии новое разорение, повсюду царил голод, и измученный народ ждал спасения /Новая
история стран зарубежной Азии и Африки, 1970, с. 38/.
Эти победы
закрепили господство Бабура в Северной Индии. В дальнейшем он овладел
фактически всей долиной Ганга.
Часть
афганских отрядов вернулась домой, нагруженная добычей; воинам, оставшимся в
Индии, Бабур раздал земли в служебные пожалования, получившие позднее название «джагир».
Всеми хозяйственными делами новых владельцев ведали управляющие — большей
частью индусы, знавшие обычаи страны и размер податей, которые могли платить
крестьяне.
Бабур
правил Индией всего лишь пять лет. Он был очень образованным, наблюдательным
человеком, поэтом, тонко понимающим искусство. Оставшиеся после его смерти
мемуары «Бабур-наме» написаны простым, четким языком. Индусов он рассматривал
как «неверных», смотрел на них свысока, но не преследовал, если они
не выступали против него.
ХУМАЮН (1530
— 1540 гг.).
Перед
смертью Бабур разделил свои владения между сыновьями оставив основную
территорию в Индии старшему — Хумаюну и приказав остальным, получившим Пенджаб,
Кабул и Кандагар, ему подчиняться.
Хумаюн
предпринял попытку расширить свои владения путем завоевания Гуджарата, части
Раджпутаны и Бихара. Несмотря на первоначальный успех, Хумаюну не удалось
закрепить победу ввиду внутренних распрей. Его братья, стремясь отделиться от
него, попытались захватить Дели. Главным противником Хумаюна выступил глава
афганских феодалов Бихара и Бенгалии Шер-хан Сур. В битвах с Шер-ханом в Бихape Хумаюн был разбит и бежал в Синд.
Там он женился на 14-летней дочери местного мусульманского военачальника, и в 1542 г. у него родился сын Акбар. Вскоре преследуемому братьями Хумаюну пришлось бежать еще дальше —
в Иран, а оставленного при бегстве Акбара взял на воспитание брат Хумаюна,
Камран, правивший в Кабуле. Хумаюн прекрасно знал персидскую литературу, был
храбрым полководцем. Однако пристрастие к опиуму мешало остроте его суждений.
В свое
время в Дели Хумаюн пытался ввести некую систему в управление империей, однако
принципы этой организации были надуманными, далекими от реальной жизни. Он
разделил придворных на три группы — государственных деятелей, духовных феодалов
и людей искусства — поэтов, танцоров и т. д. Хумаюн установил также четыре
государственных ведомства: ведомство огня, куда были переданы военные дела,
ведомство воды, следившее за дворцовыми винными запасами, ведомство земли,
ведавшее налогами, управлением земель халиса и строительством, и ведомство
воздуха, которое занималось вопросами, связанными с деятельностью духовенства,
поэтов и историографов, а также с оплатой их труда. Такое административное
деление, где смешивалось главное и второстепенное, не могло быть стабильным, и
было упразднено с воцарением Шер-хана.
ШЕР-ШАХ (
1540 – 1545 гг. ).
С 1540
по 1545 г. в Дели правил Шер-хан, принявший титул Шер-шаха. Своей
первоочередной задачей он считал обуздание феодалов, особенно афганцев Бихара и
Бенгалии, на которых, кстати, опирался при захвате власти. С этой целью он стал
строго требовать от джагирдаров (владельцев джагиров) содержания обусловленного
величиной джагира числа наемных всадников, которые составляли основную часть
армии государства. Для контроля Шер-шах -ввел обязательное клеймение коней
тавром джагирдара и периодические смотры войск, чтобы прекратить
практиковавшийся джагирдарами наем случайных людей, распускаемых после смотра.
Шер-шах стремился ввести твердую норму при сборе доли урожая, причитавшейся
государству, и ограничить в интересах казны произвол сборщиков при определении
величины крестьянских участков и тем самым размера урожая. Платя своим наемным
воинам исключительно деньгами, Шер-шах пытался, где только возможно, перевести
натуральный налог в денежный. Он жестоко подавлял сопротивление крестьян и
всякие сепаратистские движения (например, выступление афганцев племени ниязи,
живших в районе Агры).
Стремясь
раздвинуть границы своего государства, Шер-шах, как и Хумаюн, пытался подчинить
себе раджпутские княжества, пробиваясь к торговым районам западного побережья
Индии. Однако при осаде одной из раджпутских крепостей — Каланджара — в 1545 г. Шер-шах погиб от рикошетом отскочившего ядра собственной пушки /Васильев, Т. 2, 2003, с. 112/.
1.2 Расцвет
Могльской Индии при Акбаре. Акбар (1556 – 1605 гг.)
В
течение почти полувекового правления Акбара в Северной Индии вновь укрепилась
власть Моголов. Своей столицей Акбар сделал Агру на реке Джамне.
Правление
падишаха Акбара (1556—1605) было «золотым веком» империи Великих
Моголов. Укрепив власть на севере, включая Пенджаб, Акбар заручился поддержкой
значительной части воинов-раджпутов (с некоторыми предводителями раджпутов он
породнился, включив раджпугских княжен в свой гарем) и вскоре овладел
практически всей Раджпутаной. Затем к империи были присоединены Гондвана, Гуджарат,
Бенгалия, Кашмир, Орисса. Почти вся Северная Индия оказалась под властью
Акбара, проявившего себя умелым правителем.
Акбар был внуком Бабура,
одержавшим победу в долгой войне за господство над Индией; он хотел успокоить
раздираемую распрями страну и искал поддержки почитаемого народом святого
шейха. Он желал утвердить «всеобщий мир», «сольх-и кулл», —
мир между мусульманами и индусами, бедными и богатыми, воинами и крестьянами.
Акбар приказал возвести вокруг кельи старого шейха великолепный «Город
победы«, Фатхпур, а на месте самой кельи — »Молитвенный дом»,
где собирались жрецы разных религий, чтобы создать новую «божественную
веру« — »дин-и илахи». Новая вера должна была объединить мусульман
и индусов, победителей и побежденных под божественной властью падишаха,
которого одни называли новым пророком, а другие — воплощением Будды. Раджпуты,
до тех пор яростно сражавшиеся с мусульманами, признали эту власть и послали
своих воинов в армию падишаха; на огромных просторах от устья Ганга до отрогов
Гиндукуша, наконец, установился мир /Антонова, 1973, с. 96/.
Акбар
понимал, что индусы будут верно служить ему лишь тогда, когда он будет уважать
их религиозные обычаи. Поэтому в 1563 г. он отменил налог на индусов-паломников,
а через год ликвидировал и джизию. Эти налоги были, по-видимому, восстановлены
под влиянием мусульманских джагирдаров, но вновь отменены в начале 80-х годов XVI в.
Сопротивление
правоверных мусульманских сановников новому религиозному курсу заставило Акбара
усомниться в правильности догматов ортодоксального ислама. В 1575 г. в Фатхпур-Сикри был построен молитвенный дом (специально для обсуждения религиозных
вопросов). Яростные споры при обсуждениях привели к тому, что Акбар стал все
дальше отходить от мусульманской ортодоксии. Советником и другом Акбара, в том
числе в религиозной политике, был Абу-л Фазл. Его отец, шейх Муба-рак, был
преследуем за махдизм, и Абу-л Фазлу пришлось в ранней юности скитаться с отцом
в изгнании. Сам Абу-л Фазл исповедовал весьма терпимую форму суфизма и выступал
против официального духовенства, считая, что все дороги ведут к богу а в каждой
религии есть что-то истинное. Абу-л Фазл пробудил в Акбаре интерес как к
немусульманским религиям, так и к разным «еретическим» учениям,
бывшим в то время знаменем народной антифеодальной оппозиции.
Акбар,
проявляя искренний интерес к различным религиям, стал знакомиться с верованиями
индусов, парсов, джайнов и христиан. По его просьбе к нему были присланы из Гоа
три миссии иезуитов; руководитель одной из них, Монсеррате, оставил ценные для
историков записки. При своем дворе Акбар начал вводить обычаи индусов и парсов.
Это
вызвало в 1580 г. широкое и опасное для Акбара восстание, возглавляемое
шейхами, издавшими фетву (религиозное предписание) о его низвержении как «еретика».
Центрами восстания были Бенгалия и Пенджаб, где недовольные феодалы выдвинули
претендентом на трон наместника Акбара в Кабуле, младшего сына Хумаюна от
другой жены. Это восстание Акбару удалось с трудом подавить. Вернувшись в Агру
победителем, Акбар стал насаждать при дворе новую религию, названную им «дин-и-илахи»
(божественная вера), в которой должны были слиться разумные, по его мнению,
элементы основных религий Индии, в то время как нелепые, в его глазах, обряды
как индуизма, так отчасти и ислама подвергались осмеянию. При этом Акбар
возвеличивался как «справедливый правитель» в духе махдистов.
Продолжив
реформы, начатые еще Шер-шахом, Акбар провел ряд новых, заложивших прочные
основы управления страной. Все земли были объявлены государственными. Был
закончен генеральный земельный кадастр и четко определены суммы налогового
сбора с каждого из районов: по некоторым данным, общий сбор налогов в конце XVI в. достигал 166 млн. рупий.
Значительная часть земель была отдана на правах условного ненаследственного
служебного владения военачальникам-джагирдарам. Джагиры, отличавшиеся от икта в
основном своими размерами, были крупными земельными владениями приносившими их
владельцам огромные доходы в сотни тысяч рупий. На эти деньги джагирдары,
которых при Акбаре было около двух тысяч обязаны были содержать отряды воинов в
количестве, соответствовавшем чину военачальника и размеру джагира, от 100 до 5
тысяч всадников. Некоторые из подчинившихся Акбару княжеств тоже приобрели
статус джагира, а в целом среди джагирдаров Акбара индусов-индуистов было не
более 20 %, в основном за счет воинов-раджпутов /там же, с. 112/.
Система
джагиров, открывала немалые возможности для злоупотреблений (еще Шер-шах
пытался заставить джагирдаров клеймить своим именем лошадей и регулярно
проводить смотры войск, дабы помешать практике случайного найма первых
попавшихся людей и лошадей только для показной проверки), не нравилась Акбару.
Подобно Шер-шаху, он попытался даже было ее уничтожить, заменив денежными
выдачами из казны. Однако эта попытка вызвала мятежи, и падишах вынужден был
отказаться от реформы. Зато он строго следил за тем, чтобы джагирдар не обладал
никакой административной и тем более финансово-налоговой властью в своем
владении.
Кроме
джагиров существовали и владения вассальных князей-заминдаров, плативших в
казну дань и самостоятельно распоряжавшихся всеми остальными доходами. Князья
были, как и прежде, наследственными владельцами своих княжеств и даже более
того, субъектами централизованной редистрибуции в своих владениях. В принципе в
каждом из княжеств как бы в миниатюре воспроизводилась та же схема, что и в
империи в целом: часть земли принадлежала лично князю, доход от нее шел в его
казну, тогда как остальные земли и доходы с них отдавались в качестве
должностных воинам и чиновникам. Со временем земли категории заминдари стали
считаться частнособственническими и подчас дробились на небольшие участки
(наподобие исламского мулька) /Ашрафян, 1977, с. 65/.
В
Могольской империи существовали две формы государственной собственности на
землю — халиса и джагир.
Вся
завоеванная территория поступала в фонд государственных земель, именовавшийся халиса.
Из этого фонда правитель раздавал джагиры, а также пожалования различным
священнослужителям и богословам. Такая текучесть халиса не позволяет вычислить
его размеры. Халиса был чисто государственной собственностью.
Джагир —
условное пожалование. Получавший его обязывался «одержать соответствующие
величине джагира отряд войск, из
которых и состоял основной костяк армии правителя. Земля, отданная в джагир,
продолжала считаться государственной собственностью. Размер, способ и форма
взимания поземельного налога определялись, не самим джагирдаром, а
предписывались государством; владения джагир дара обычно не передавались по
наследству и после смерти владельца отходили в казну у джагирдара могли
отобрать одно владение и предоставить ему взамен другое, причем в другой части
страны. При Акбаре для борьбы с сепаратизмом такие перемещения были довольно
часты, поэтому джагирдар владел одной и той же землей в среднем не более десяти
лет.
Обычно
джагир был владением крупным, охватывавшим иногда несколько десятков тысяч
гектаров. Джагирдары при Акбаре очень дорожили своими правами; когда в конце
70-х — начале 80-х годов XVI в.
Акбар попытался ликвидировать джагирную систему и перейти к выдаче жалованья из
казны, джагирдары /Ашрафян, 1969, с. 70/.
Акбар
был благородным воином, искренне желавшим делать добро людям, — но настоящим
правителем государства был не он, а мудрый и всевидящий первый министр, шейх
Абу-л Фазл. Абу-л Фазл был последователем Абдуллы, стремившимся силой власти
утвердить справедливость и порядок — так, как его понимали мусульманские законоведы-улемы.
Он прекратил грабежи покоренного населения, назначил справедливые налоги и
отменил «джизью» — подать, которую раньше платили
«неверные» в знак своей покорности мусульманам. Эмирам сотен и тысяч
были выделены «джагиры» — округа, часть налогов с которых шла на
содержание их отрядов. Эмиры не имели права повышать эти налоги и были обязаны
регулярно являться со своими воинами на смотр; у их солдат проверяли коней,
оружие, выучку — и если что-то было не так, то джагир мог быть отнят.
В 1574 г. Акбар, стремясь упорядочить взаимоотношения внутри феодального класса, ввел иерархию
должностей (мансабов), раздавая военачальникам джагиры сообразно их чину
(за-ту). Однако джагирдары находили способы обойти постановления и тратили на
содержание отрядов меньше установленного властями. Пришлось это узаконить и
ввести новую градацию (савар). Зат оставался чином, а савар показывал, сколько
всадников должен был в действительности содержать военачальник (например,
тысячник мог содержать и тысячу, и пятьсот, и даже четыреста всадников).
Величина джагира стала зависеть от зата и савара. В результате увеличились
пожалования и стал сокращаться фонд государственных земель — халиса.
Индийские
крестьяне издавна жили
общинами, они совместными усилиями корчевали тропический лес, устраивали пруды,
рыли оросительные каналы и колодцы. Первое время поднятая целина переделялась
между общинниками, а потом поля закреплялись за семьями; большие наделы
полагались старосте и общинному писцу, собиравшим налоги и отвозившим деньги в
городскую управу. Крестьяне жили небогато: их жилищем были круглые глиняные
хижины без окон; деревянный столб посреди хижины поддерживал тростниковую
крышу; никакой мебели не было — только сундук, в котором хранилась глиняная и медная
посуда. В земляном полу вырывали яму для рисового отвара, он бродил и
превращался в крепкую водку; риса было много, земли было еще достаточно; после
долгих войн, наконец, настало время мира и крестьянин мог спокойно пахать свое
поле; он даже мог скопить несколько монет и купить жене пару браслетов: по
обычаю, индийские женщины носили драгоценные браслеты на руках и ногах; глядя
на них, можно было подумать, что они очень зажиточны, — но в этих передаваемых
от матери к дочери браслетах заключалось все достояние семьи /Алаев, 1971, с.
70/.
Крестьяне
ничего не слышали о новой «божественной вере», которую придумал
падишах Акбар, и поклонялись старым богам — Будде, Шиве, Вишну. В городах
сохранялось множество старинных храмов, стены которых украшали тысячи статуй;
во времена завоевания мусульмане разрушили некоторые храмы, а другие превратили
в мечети — впрочем, завоеватели составляли лишь малую часть населения и мечетей
было немного.
Городом
мусульман был Дели — огромный военный лагерь, куда в сезон дождей возвращалась
армия падишаха и где дворцы эмиров стояли вперемешку с крытыми соломой домиками
простых воинов. Эти воины были потомками завоевателей — афганцев, тюрок и
монголов, причем правящая династия была монгольской: Бабур и Акбар вели свой
род от Тамерлана — поэтому падишахов называли Великими Моголами. Языком столицы
был персидский, и мусульманская знать была воспитана в персидской культуре;
поэты подражали великому Фирдоуси, а государственные деятели — шаханшаху Аббасу
Великому.
Еще в 1569 г. Акбар отдал приказ построить новый город в Сикри, примерно в 20 км от Агры, где Бабур победил Рану Сангу. По приказу падишаха за несколько лет придворные Акбара
выстроили себе на пустынном месте дворцы-павильоны. Возник красивый город из
красного песчаника, ставший столицей Акбара и названный Фатхпур-Сикри (т. е.
Сикри — город победы). На месте кельи шейха Салима Чиш-тп, предсказавшего
Акбару рождение сына, было построено здание. Много позднее его сделали из белого
мрамора, и оно стало прообразом последующих беломраморных дворцов и мавзолеев
Моголов. Когда город разросся, оказалось, что в нем не хватает воды. Поэтому в
80-х годах двор Акбара покинул Фатхпур-Сикри, который не заселен и в настоящее
время. Являясь ценным памятником архитектуры, он служит местом паломничества
туристов /Ашрафян, 1983, с. 211/.
Ремесленники, объединенные в касты, зависели от
феодальных властей, назначавших главу касты и маклера (далала), который
продавал ремесленные изделия на рынке. Еще в большей зависимости находились
ремесленники, работавшие в государственных мастерских, где изготовлялось
снаряжение для армии, а также изделия для правителя, которые он мог раздавать
своим приближенным.
Система
авансов и скупки товаров являлась наиболее распространенной формой закабаления
ремесленника купцом. Купцы выдавали заранее ремесленнику деньги на пропитание
или на покупку сырья, а ремесленник был обязан отдать свой продукт именно этому
купцу и за более дешевую цену. На западном побережье Индии основные виды
ремесла и торговли были обложены налогом, сдававшимся на откуп.
Вместе с
тем Акбар стремился подавить такие сектантские движения, которые были прямо
направлены против власти Моголов. Так, он всей своей мощью обрушился против
мусульманской секты рошанитов, приверженцами которой был ряд афганских племен,
в первую очередь юсуфзаи. Основателем движения рошанитов был Баязид Ансари
(1524—1585 гг.), выступавший как против феодализирующейся афганской знати, так
и против гнета Могольской империи. Акбар в 1585—1600 гг. посылал ряд
карательных экспедиций против рошанитов, захвативших горные проходы между
Индией и Кабулом, но потерпел несколько тяжелых поражений. Наконец ему удалось
подавить выступления афганцев-рошанитов, но после смерти Акбара они снова
восстали.
В 80-х
годах Акбар вновь стал проводить завоевательную политику, но теперь речь шла
лишь о расширении пределов прочно установившейся империи. В 1586 г., воспользовавшись смутой и борьбой разных претендентов на престол, Акбар послал войска в
Кашмир и захватил его. Однако для удержания в подчинении этой горной страны
пришлось еще раз посылать армию. В 1589 г. Акбар присоединил Кашмир к своим владениям, установив для него налог натурой (шерстью и шафраном). Прохладный
климат и красота кашмирских озер покорили сердце правителя, и Кашмир стал
излюбленным местом его летнего отдыха.
В 1590 г. Акбар послал своего воспитанника Абдур-Рахима, сына Байрам-хана, завоевать Тхатту (Синд).
Бывший правитель Тхатты стал одним из придворных Акбара. В 1592 г. была захвачена и присоединена к бенгальской области Орисса, а в 1595 г. завоеван Белуджистан и отнят у Персии Кандагар. Одновременно могольские армии стали
вторгаться в Декан. С 1583 г. они начали осаждать Ахмаднагар, столицу
одноименного княжества, наиболее слабого из деканских султанатов, пока
правитель Ахмадна-гара в 1599 г. не признал себя вассалом Моголов. Большая
часть его территории, включая Доулатабад, была включена в Могольскую империю.
После этого могольские войска под командованием самого Акбара два года осаждали
Асиргарх, сильнейшую крепость отделившегося раньше от Ахмаднагара независимого
княжества Хандеш. В январе 1601 г. крепость сдалась. В этих войнах проявилась
слабость могольской армии — результат упадка боевого духа военачальников. Они,
привыкнув к роскоши, везли за собой огромный обоз личного имущества, стеснявший
маневренность армии, и больше думали о пирах, чем о ратных подвигах /Антонова, 1973,
с. 129/.
Как бы
ни старался Акбар утвердить свою «божественную веру», мусульманская
знать стояла на своем, и после смерти падишаха религией двора снова стал ислам.
В 1605 г. умер Акбар. На престол под именем Джахангир взошел Салим, его сын. В
последние годы жизни Акбара Салим поднял бунт против отца и обосновался в
Аллахабаде. Столицей Салима осталась Агра.
2. Могольская
Индия в ХVI и начале ХVIII вв.
2.1 Внутренняя
и внешняя политика Индии в первой половине ХVII в.
Джахангир
(Джихангир) — (1605 – 1627 гг.)
Воцарение
Джахангира в начале XVII в. было
отмечено некоторым отходом от политики веротерпимости, провозглашенной Акбаром.
Это вызвало недовольство большинства джагирдаров-индусов и части мусульман.
Вскоре старший сын Джахангира —Хусру бежал в Пенджаб и поднял там восстание.
Его поддержал Деньгами пятый гуру сикхов Арджан. Но войска Хусру были разбиты. а
его сторонники казнены, а сам он ослеплен. Джахангир наложил па Арджана крупный
штраф, а когда тот отказался платить, казнил и его. С этого времени сикхи стали
активно выступать против власти Моголов.
Джахангир
стремился подчинить те части Индии, которыми не смог овладеть его отец.
Раджпутам Мевара в 1614 г. пришлось сдаться армиям Моголов, и престолонаследник
раджи Мевара был доставлен ко двору Джахангира. Последний его обласкал и богато
одарил, стремясь таким образом привлечь на свою сторону и других независимых
правителей.
Вторжение
могольских войск в Ассам закончилось крупным поражением и гибелью могольской
армии. Уничтожен был и речной флот Моголов. Зато осада пенджабской крепости
Кангра (от которой отступили в свое время войска Акбара), начатая в 1615 г., привела к тому, что через пять лет осажденные индусы сдались. Джахангир отпраздновал это
событие как великую победу и велел заложить в крепости мечеть.
Последней
победой Джахангира на севере Индии было покорение в 1622 г. Кшптвара — небольшого княжества в Кашмире.
Джахангир
не раз сталкивался с португальцами, нападавшими на могольские корабли. В
результате могольский падишах стал поддерживать соперников португальцев —
англичан и голландцев, которые как раз к этому времени появились в Индийском
океане. Голландские и английские купцы в отличие от португальских стремились
проникнуть в глубь Индии и основали свои фактории в Агре, Дакке, Патне и других
центрах ремесленного производства. Английский король Яков I отправил даже к могольскому двору
своего посла Томаса Ро с целью получения привилегий для английских купцов.
Томас Ро пробыл при дворе Джахангира три года (1615—1618 гг.), оставив
подробный дневник о своей жизни в Индии /Ефимов, 1938, с. 56/.
В начале
XVII в. юсуфзаи отошли от движения
рошанитов, но другие афганские племена, особенно бангаши, продолжали его
поддерживать. Стремление к освобождению от могольского владычества сочеталось у
рошанитов с крестьянской мечтой о равенстве, антифеодальной по своему существу.
Во главе рошанитов стал Ахдад, внук Баязида Ансари. В 1611 г. ему удалось взять Кабул (правда, через несколько дней он был изгнан из города). В районы,
занятые рошанитами, неоднократно направлялись могольские карательные экспедиции
с приказом убивать любого встреченного члена секты. С помощью предательства
Моголам удалось наконец овладеть лагерем рошанитов. Оставшиеся в живых
повстанцы бежали в горы. После многолетнего преследования был убит Ахдад (1626 г.). Однако на его место встали другие вожди, и только к концу 30-х годов XVII в. движение рошанитов было
обезглавлено и пошло на убыль.
Сикхи
исподволь готовились к вооруженной борьбе с Моголами. Гуру Хар Гобинд (1606
—1638 или 1645 гг.) предписал всем сикхам вооружиться и быть готовыми к
сражениям. Вокруг него собрались многотысячные отряды, располагавшие даже
собственной артиллерией. В 1612 г. Хар Гобинд был вызван ко двору Джахангира.
Желая сохранить свои отряды, он поступил на мо-гольскую службу, тренируя втайне
своих воинов. Но он вел себя слишком независимо, за что попал в заточение на 12
лет.
С 1628
по 1634 г. могольские наместники Пенджаба неоднократно посылали карательные
экспедиции против сикхов, которых так не удалось подавить в первой половине XVII в. /Антонова, 1973, с. 159/.
Могольские
правители в XVII в. еще не теряли надежды подчинить
себе всю Южную Индию. Основным плацдармом могольских войск являлся Гуджарат.
Противостояли Моголам Ахмаднагар, Биджапур и Голкон-Да. Эти три государства
вечно спорили друг с другом из-за смежных территорий, изредка заключая союз для
совместного сопротивления могольским армиям.
Моголы
напали первоначально на самое слабое из деканских государств — Ахмаднагар.
Однако за несколько предшествовавших нападению лет это государство в результате
реформы Малика Амбара, раба-эфиопа, ставшего главным министром, до некоторой
степени окрепло. Малик Амбар в 1614 г. снизил поземельный налог до 7-ой части урожая,
сделав его посильным для крестьян, и стал широко привлекать в свою армию
маратхов, которые были хорошими воинами.
В XVII в. маратхи выходят на первый план
индийской истории. В маратхской общине происходило обострение противоречий, шел
процесс превращения общинной верхушки в мелких феодалов. Через земли маратхов
проходили караванные пути из Могольской империи к западному побережью.
Товарно-денежные отношения рано проникли в маратхскую общину. Земля по существу
свободно продавалась и покупалась, хотя формально продавались только права
общинника, в том числе и на его участок.
Маратхская
легкая конница Ахмаднагара совершала внезапные налеты на отряды противника,
угоняла обозы и наносила большой урон огромной, но громоздкой могольской армии.
В результате нескольких военных кампаний, длившихся с 1609 по 1620 г., могольские войска не смогли добиться новых успехов. Однако, несмотря на помощь Биджапура и
Голконды, Ахмаднагар не мог более сопротивляться: государство было разорено
проходившими по его территории огромными армиями, а население обессилено
длительными войнами. В 1621 г. столица Ахмаднагара была занята Моголами. По
заключенному миру Моголы получили часть территории Ахмаднагара. Все три
деканских государства заплатили большую контрибуцию. Военные действия
прекратились почти на десять лет.
Самым
развитым районом Могольской империи, ее экономическим центром, был Гуджарат.
Там вырабатывались прекрасные ткани, производилось индиго, поделки из
сердолика, украшенное оружие и т. п. Была развита внутренняя торговля, на
ежедневных базарах в большинстве городов и крупных сел продавались продукты
сельского хозяйства и ремесленные изделия. Однако еще большее значение имела
внешняя торговля. Сурат был крупнейшим портом Индии: оттуда морем везли товары
в районы Персидского залива и Аравийского моря, а также велась каботажная
торговля со всем западным побережьем Индии. Естественно, что в Гуджарате
существовал значительный слой торговцев, как мусульман, так и индусов.
Кроме
специальных торговых каст — у мусульман ходжа, бохра, у индусов банджара — в
источниках упоминаются «бапья» или «баккал» как общее
наименование индусских купцов. Некоторые гуджаратские купцы были чрезвычайно
богаты и влиятельны. Суратского купца Вирджи Вора (Бохра) современники считали
самым богатым человеком на свете. Он имел свои конторы в Ахмадабаде, Агре,
Бурханпуре, а позднее даже в Голконде, но основой его могущества была
фактическая монополия на гуджаратскую торговлю с Малабаром /Васильев, 2003, с. 112/.
Сурат
стал также центром английской и голландской торговли в Индии. Европейские купцы
вытесняли индийских из заморской торговли. В борьбе против притеснений феодалов
и падишаха европейцы при помощи взяток и угроз смогли обеспечить себе более
выгодное положение, чем индийские торговцы.
Наиболее
крупные индийские купцы стремились сотрудничать с европейцами и пользовались в
качестве партнеров их покровительством. В Гуджарате зарождалась прослойка
купцов-компрадоров (т. е. связанных с иностранцами). Феодалы (включая членов
семьи падишаха) также принимали деятельное участие в морской торговле, снаряжая
корабли и продавая европейцам крупные партии индийских товаров.
За
победу над Ахмаднагаром второй сын Джахангира получил от отца титул Шах джахан
(правитель мира) и был назначен наместником богатого Гуджарата. Сильное влияние
на Джахангира в то время оказывала его главная жена красавица Hyp Джахан, которой Джахангир, все более
предаваясь развлечениям, вину и опиуму, постепенно передал бразды правления. Hyp Джахан поддерживала Шахриара,
другого сына Джахангира, что грозило Шах Джахану потерей престола.
Опасаясь
этого, Шах Джахан на доходы от Гуджарата собрал большую армию и в 1622 г. поднял мятеж против отца, но был разбит, бежал в Голконду, а оттуда перебрался в Бенгалию,
где его поддержали многие военачальники. Однако под Аллахабадом его армия опять
потерпела поражение. Неудачей окончилась и попытка Шах Джахана стать во главе
ахмаднагарской армии и изгнать Моголов из Бурханпура. Шах Джахан вынужден был
покориться, Джахангир простил его, но отнял Гуджарат и дал взамен небольшой
джагир в Декане /там же, с. 124/.
Во главе
могольской армии, многократно наносившей поражение войскам Шах Джахана, стоял
Махаббат-хан. Его поддерживали главным образом раджпуты. Клика Hyp Джахан испугалась роста влияния
Махаббат-хана и постаралась его оговорить. Махаббат был вызван ко двору, где
его холодно приняли. Тогда Махаббат вместе со своими воинами окружил палатку
падишаха и взял его в плен. На некоторое время он стал фактически правителем.
Могольские
военачальники были раздражены возвышением раджпутов Махаббата. В конце концов
простая драка могольских п раджпутских воинов переросла в крупное столкновение,
в котором 2 тыс. раджпутов — опора Махаббата — были убиты, а сам Махаббат бежал
к Шах Джахану.
В 1627 г. Джахангир умер и на трон вступил Шах Джахан. Во избежание возможных восстаний других
претендентов на престол он приказал убить всех своих ближайших родственников.
Шах Джахан
(Джихан) — (1628 г. – 1658 г.).
По
богатству и пышности двор Шах Джахана превосходил все предыдущие. В главных
городах империи были воздвигнуты великолепные здания из инкрустированного
полудрагоценными камнями белого мрамора (среди них знаменитый мавзолей Тадж
Махал в Агре). Все это стоило огромных средств. Армии численно разрослись, но
их боеспособность снизилась. Во время походов число обозников и слуг во много
раз превышало число воинов. В бою полагались не столько на конницу и пехоту,
сколько на боевых слонов, таранивших ряды противника. Поэтому, хотя в Декане
армии Моголов еще одерживали порой победы, в горных афганских землях, где слоны
пройти не могли, войска Шах Джахана успеха не добились.
Почти
сразу же после вступления на престол Шах Джахану пришлось вести борьбу с
мятежными феодалами. Попытка раджи Бундела объявить себя независимым правителем
не удалась, он вынужден был покориться Шах Джахану. Потом восстал Хан Джахан,
один из любимцев Джахангира, и перешел на сторону Ахмаднагара. Однако
могольские войска разбили ахмаднагарскую армию, а Хан Джахан бежал в
Бунделкханд, где был убит раджой Бундела, добивавшимся благосклонности
падишаха.
Войны в
Декане и увеличение налогов для покрытия расходов казны привели к страшному
голоду, охватившему Гуджарат, Декан и отчасти Голконду. В разоренном войнами
Декане больше всего пострадало сельское население, а в Гуджарате — городское. В
результате голода, по словам хрониста, в Гуджарате погибло около 3 млн.
человек, в том числе много ремесленников. Английская Ост-Индская компания в
связи с гибелью ремесленников и сокращением ремесленного производства в этих
районах установила связи на Коромандельском побережье, где купила участок
земли, на котором впоследствии вырос порт Мадрас.
Лишь
судостроение продолжало развиваться в Гуджарате, причем кораблей стали строить
гораздо больше, чем раньше. Не только местные купцы, но и англичане закупали
гуджаратские суда. Однако в целом Гуджарат постепенно стал утрачивать значение
экономического центра, на первый план выступила Бенгалия. Там развивалось
производство тонких тканей (особенно в Дакке и Патне), селитры и табака /Ашрафян,
1977, с. 233/.
В XVII в. португальцы укрепили свои позиции
в Бенгалии. Процветающий город Хугли оказался фактически в их руках. Они ввели
налог на табак, насильственно обращали индийцев в христианство, совершали
пиратские набеги на прибрежные деревни, а захваченных там жителей превращали в
рабов и продавали за границей. Еще Джахангир посылал свою армию против
португальцев. В 1632 г. Шах Джахан после длительной осады взял штурмом Хугли, и
4 тыс. пленных португальцев были отправлены в Агру. Принявшие ислам португальцы
были впоследствии освобождены, остальных казнили.
Одной из
своих главных задач Шах Джахан считал покорение Декана; он перенес свою столицу
в Бурханпур, чтобы быть ближе к месту военных действий. После смерти Малик
Амбара в Ахмаднагаре начались феодальные распри. Правитель Ахмаднагара под
влиянием некоторых придворных — фанатичных мусульман приказал убить своих
маратхских военачальников-индусов. Он также бросил в заточение Фатх-хана, сына
Малик Амбара. Когда могольская армия овладела рядом сильных ахмаднагарских
крепостей, правитель выпустил Фатх-хана и сделал его своим главным министром.
Однако Фатх-хан убил его и перешел на службу к Моголам. Так Ахмаднагар потерял
свою независимость (1632 г.).
Затем
Моголы приступили к завоеванию Биджапура. Столица этого государства была дважды
осаждена, но вследствие голода, начавшегося в лагере осаждавших (разоренные
окрестные деревни не могли поставить продовольствие), а также разногласий среди
могольских военачальников войска отступили.
В 1636 г. походы Моголов в Декан возобновились. Деканские государства по-прежнему враждовали между
собой, при дворах царили интриги, феодалы истребляли друг друга, а могольские
армии тем временем проходили по стране как насильники и грабители, оставляя за
собой разоренные города и опустошенные деревни. Биджапур и Голконда не смогли
оказать достаточно сильного сопротивления, они признали себя вассалами
Могольской империи, обязались уплатить контрибуцию и вносить ежегодную дань.
Наместником
Декана был назначен второй сын Шах Джахана — Аурангзеб. Для упорядочения сбора
налогов в разоренной стране диван (глава налогового ведомства) Аурангзеба
Муршид Кули-хан ввел новую налоговую систему, названную «дхара Муршид
Кули-хана». Целью ее было привлечь крестьян на опустевшие земли путем
раздачи денежных авансов — такави. Были также введены низкие ставки налога с
орошаемых земель; сумма налогообложения устанавливалась путем переговоров между
чиновниками и крестьянами, т. е. учитывалась возможность крестьян платить
налог. Хотя феодалы кроме основного поземельного налога взимали еще около 14
прочих сборов, все же дхара Муршид Кули-хана постепенно привела к
восстановлению крестьянских хозяйств на Декане.
Выступления
против Моголов не прекращались, хотя хронисты и не отметили в то время крупных
народных движений. В Пенджабе продолжали укрепляться сикхи, несмотря на три
карательные экспедиции, направленные против них Шах Джаханом (1629, 1630, 1631
гг.). В Бенгалии непрерывно продолжалась вооруженная борьба с «разбойниками».
В Доабе имели место крестьянские волнения, и против крестьян в 1629 г. были посланы войска, а в 1650 г. там же восстало племя мевати, которое бежало в джунгли;
10-тысячная армия Моголов, прорубив дорогу в джунглях, сожгла деревни мевати, а
их самих увела в плен.
Народные
выступления вели к сокращению поступлений налогов в казну. Голконда не платила
Моголам той дани, которую обязалась выплачивать в 1636 г. Между тем оскудевшая могольская казна рассчитывала на эту дань, поскольку Голконда была
богатым государством. Характерной особенностью экономической жизни Голконды
была сдача почти всего поземельного налога и всяческих сборов на откуп. Эта
система была разорительна как для крестьянского, так и для городского
населения. Однако она давала богатому человеку больше возможностей купить себе
важную должность и стать сановником-феодалом.
Так,
разбогатевший персидский купец Мухаммад Сайд Ардистани содержал в Голкон-де
крупный военный отряд, отвоевал часть Карнатика у княжества Виджаянагар, начал
разрабатывать алмазные копи и стал главой финансового ведомства (мир джумла)
Голконды. Он вошел в историю под этим должностным наименованием, которое и
стало впоследствии его именем. Постепенно сосредоточив в своих руках все высшие
должности, Мир Джумла превратился фактически в правителя государства. Между
шахом Голконды и его могущественным сановником начались трения. В результате
Мир Джумла тайно перешел на службу к Моголам.
Впрочем, наследники Акбара Джахангир
(1605-27 гг. ) и Шах Джахан (1627-58 гг.) старались поддерживать согласие между
своими подданными, мусульманами и индусами; чтобы показать, как он заботится о
народе, Джахангир распорядился протянуть золотую цепь с улицы в свои покои и
соединить ее с колокольчиками — так что любой жаждущий правосудия мог привлечь
к себе внимание падишаха. Шах Джахан прославился сооружением Красного Форта в
Дели и знаменитого мавзолея Тадж Махал — одного из величайших чудес света,
здания, ставшего символом Индии. Летописи говорят, что Шах Джахан страстно
любил свою жену «Избранницу Дворца» Мумтаз Махал, которая умерла в 36
лет во время родов своего 14-го ребенка. Всемогущий падишах пригласил мастеров
из Стамбула, Багдада и Самарканда и приказал им выразить любовь в камне;
десятки тысяч рабочих более 20 лет возводили прекрасный беломраморный мавзолей;
его стены были украшены орнаментом из малахита, янтаря, изумрудов, а купол как бы
парил в воздухе между небом и землей. Когда Шах Джахан в старости утратил
власть и был заключен своим сыном в крепость Агру, он часами смотрел из
крепостной бойницы на возвышающийся вдалеке прекрасный мавзолей и вспоминал о
своей возлюбленной.
Эпоха правления Акбара, Джахангира и Шах
Джахана была временем роста городов и деревень; в Северной Индии крестьяне
расчищали джунгли и с помощью государства строили ирригационные каналы.
Население долины Ганга возросло за сто лет в три раза, и рано или поздно должно
было наступить Сжатие. Индия была огромной страной, заключавшей в себе
множество непохожих друг на друга областей; в то время, как в одних районах
было много земли, другие области уже
давно страдали от перенаселения. Очагом Сжатия в Индии был Гуджарат — область
на западе страны у берегов Камбейского залива; этот район не был затронут
нашествием кочевников, поэтому сюда стекались беглецы из Северной Индии, и уже
в XV веке здесь не хватало полей и пастбищ, крестьяне уходили в города и
пытались прокормиться ткачеством. Европейские путешественники сравнивали Гуджарат
с Фландрией; они удивлялись многочисленности городов, искусству ремесленников и
качеству прекрасных хлопчатых и шелковых тканей.
В действительности городам Фландрии было
далеко до огромных городов Гуджарата. В его столице Ахмадабаде насчитывалось
около миллиона жителей и лишь в одном из трехсот предместий этого крупнейшего
города Востока имелось 12 тысяч лавок купцов и ремесленников. При столь
огромных размерах в Ахмадабаде было немного добротных каменных зданий; город
напоминал большую деревню — бесконечное море крытых тростником хижин,
окруженных маленькими двориками. Во дворике обычно располагался очаг, который
топили сухим коровьим пометом и от которого поднимался не очень приятный запах;
здесь же стоял простенький ткацкий станок из бамбуковых планок, и хозяин с
помощью жены и детей с восхода до захода солнца трудился за этим станком. Мастерство
индийских ткачей вызывало изумление европейцев, с помощью простейших
инструментов они ткали тончайшие муслины и батист; шаль из батиста легко
проходило через обручальное кольцо, а муслин был настолько тонок, что не
скрывал прелестей танцовщиц.
Ткачи передавали свое искусство от отца
к сыну и были организованы в ремесленные касты, похожие на европейские цехи — с
той разницей, что члены касты считались родственниками и не допускали в свою
среду посторонних. У каждой касты были свои обычаи, праздники, свой
бог-покровитель — но при этом каста не имела самоуправления и города
подчинялись шахским чиновникам, которые следили за порядком и устанавливали
цены на рынках.
Прекрасные ахмадабадские ткани, батисты
и муслины, везли к побережью Камбейского залива, где располагались знаменитые
торговые города — Броч, Сурат, Камбей, Диу. Когда-то сюда, спасаясь от
монголов, переселились десятки тысяч купцов с берегов Персидского залива; арабы
и персы принесли с собой торговые навыки и крупные капиталы; порты Гуджарата
стали новым пристанищем для потомков Синбада-морехода, и тысячи арабских доу
выходили отсюда в дальние плавания к берегам Персии и Китая. Гуджаратские купцы
везли из Китая фарфор и шелк, из Персии — оружие и лошадей и отправляли во все
страны ткани из Ахмадабада. Однако самым выгодным для купцов товаром были не
ткани, а пряности; перец выращивали в Индии, корицу — на Цейлоне, гвоздику и
мускатный орех везли с Молуккских островов. Весь этот душистый и терпкий груз
собирался в портах западной Индии, куда за ним приплывали сотни арабских
кораблей; арабы перепродавали свой товар венецианцам, а из Венеции пряности расходились
по всей Европе.
2.2 Распад
Могольской державы и начало европейского проникновения
Аурангзеб
(1658 г. – 1707 г.).
Ауренгзеб (вернее Авренг
Сиб, т.е. «краса трона») (1619-1707) — великий могол 1658 — 1707
года; род. 20 октября 1619 года, сын Шах-Джигана; ему было 9 лет, когда его
слабый и несчастный отец вступил в правление. Очень рано подстрекаемый
честолюбием, он скрывал свои широкие планы под маской религиозного рвения (в
служении обрядам) и наружного воздержания; 20-ти лет он отличился в войне отца
против раджей Визапура и Голконды и стал в 1639 г. наместником Декана. Энергично подавив восстание вассалов этой страны в 1656 г., победив братьев своих: Дару, Суджа и Мурада и взяв в плен отца, он вступил в 1658 г. на трон в Дели и принял имя Алум-Гир, т.е. «победителя вселенной». Он считался
мудрым и справедливым правителем; одного из своих сыновей, которые пытались
приобрести в стране приверженцев, он приказал отравить в 1666 г., второй сын бежал в Персию.
Ф.А. Брокгауз, И.А. Ефрон
Энциклопедический словарь.
Аурангзеб был вторым,
младшим, сыном Шах-Джахана, правившего в империи Великого Могола с 1627 по 1658
год и оставившего после себя замечательный памятник индийского зодчества
Тадж-Махал — усыпальницу его прекрасной, любимой жены Мумтаз-Махал. Отец,
будучи великим правителем Азии, преподал Аурангзебу все основы азиатского
владычества, основанного на силе и коварстве, за что и поплатился в свое время.
Восемнадцатилетний сын
Великого Могола, усвоив азы отцовского правления и поднабравшись опыта в
военных походах под знаменами Шах-Джахана, был назначен в 1636 году правителем Декана,
одной из важнейших областей Могольской империи.
В 1637-1646 годах среди
местного индийского населения в различных областях плато Декан проходили
сильные вооруженные антимогольские волнения. Аурангзеб силой оружия усмирил
недавно покоренные народы. При этом он опирался на помощь местных правителей —
раджей, которые видели в народных волнениях угрозу собственной власти.
В 1649-1653 годах империя
Великого Могола воевала с Персией из-за обладания Кандагаром, который персы
захватили в первый год войны. Однако все три попытки моголов отвоевать у персов
Кандагар в 1650, 1652 и 1653 годах не увенчались успехом.
Еще не успела закончиться
война с Персией, как на плато Декан вновь начались восстания маратхов, и
Аурангзеб во главе многочисленного войска поспешил от Кандагара в свое
наместничество. Восстания в Декане продолжались до 1658 года. В том году
Аурангзеб окончательно завоевал Голконду и Биджапур, однако вождь восставших
маратхов Шиваджи остался непобежденным.
Тяжелая болезнь правителя
империи Великих Моголов Шах-Джахана вызвала кровопролитную войну между его
четырьмя сыновьями-наследниками.
Решающей в войне за
престолонаследие оказалась битва при Самугархе. В ней войском Шах-Джахана
командовал главный наследник Дара. Ему противостояли войска мятежных принцев
братьев Аурангзеба и Марада. Дара в сражении был разгромлен и погиб, а его
армия рассеялась по окрестностям, открыв прямой путь к столице государства
Агре. Воцариться в ней удалось только одному Аурангзебу, поскольку другой
победитель Марад был вскоре после битвы убит по приказу брата. Торжества по
случаю коронования Аурангзеба состоялись в городе Дели в июле 1658 года.
Воинственному Аурангзебу
досталось не только огромное государство Великих Моголов, охватывавшее огромные
территории современных Индии, Пакистана, Бангладеш и Афганистана, но и сильная
армия. Прежде чем приступить к дальнейшим завоевательным походам, Аурангзеб
усовершенствовал организацию своей армии.
Свои завоевательные
походы новый правитель империи Великих Моголов начал с востока Индии. В
1661-1663 годах огромная могольская армия под командованием Аурангзеба
завоевала Ассам, область в среднем течении реки Брахмапутра. В 1666 году он
силой оружия аннексировал бенгальский портовый город Читтагонг с прилегавшей к
нему территорией. На севере предпринял попытку вновь завоевать Кандагар и
область Балх.
Вскоре после восшествия
на престол Аурангзеб начал проводить такую внутреннюю политику, которая
поставила под вопрос существование империи Великих Моголов. В стране начались
преследования и дискриминация по религиозному признаку, что сделало жизнь
немусульманского населения невыносимой. Разорялись индусские храмы,
конфисковывалось в пользу казны имущество индусских купцов. Это вызвало
многочисленные антимогольские вооруженные выступления, во многих случаях во
главе их стояли местные раджи.
Особенно мощным оказалось
восстание раджпутов в 1675-1681 годах. Политика преследования немусульман
превратила мирных сикхов в фанатичных воинов, поклявшихся не складывать оружия
до тех пор, пока не будет свергнут правитель-мусульманин. Около 1700 года сикхи
— секта воинствующих индуистов — стали одной из главных военно-политических сил
в Раджпутане и Пенджабе. Восставших раджпутов возглавил народный лидер Дургада,
который изгнал из городов немало могольских гарнизонов. Аурангзебу стоило
большого труда справиться с восставшими раджпутами и сикхами.
В 1681 году против своего
отца, Великого Могола, выступил Акбар. Он присоединился со своими воинами к
мятежным раджпутам и собрал многочисленное войско. Аурангзеб во главе армии
выступил против войска Акбара, нанес ему в сражении полное поражение, и
наследник был вынужден, спасая собственную жизнь, бежать в Персию.
Вооруженные столкновения
между правительственными войсками и мятежниками продолжались 26 лет, до самой
смерти Аурангзеба в 1707 году. В результате этой войны могольское войско
лишилось большей части раджпутской конницы, которая составляла основную силу
империи Великих Моголов.
В 1681-1689 годах Великий
Могол — Аурангзеб совершил несколько походов на юг современной Индии. Причиной
их стало опасное возрастание могущества маратхов и победы мятежника Шиваджи.
Могольская армия разорила
маратхские земли. Потерпел поражение сын Шиваджи Самбхуджи, он попал в плен и
был казнен в 1686 году.
С 1689 по 1707 год
Аурангзеб постоянно руководил военными действиями могольской армии. Огромная
империя Великих Моголов находилась на грани распада, и сдержать этот процесс
было возможно только военной силой. В войсках часто вспыхивали мятежи, против
правителя восставали местные раджи, никак не удавалось упрочить власть
государства на завоеванных территориях. Лишь благодаря полководческому таланту,
невероятной личной энергии и чудовищным усилиям воли Аурангзеб до самой смерти
удерживал государство от распада.
Правлению Великих Моголов
на территории собственно Индии подходил конец. У Аурангзеба на морском
побережье появился новый, сильный противник в лице европейских торговых
компаний, которые располагали собственными войсками, оснащенными современным
огнестрельным оружием. В борьбе против царства Великих Моголов европейцы
опирались на местных мятежных раджей, используя подкуп и религиозную вражду
местного населения с мусульманами.
На побережье Аравийского
моря укрепились португальцы, которые завладели здесь городами Гоа, Даман,
прибрежным островом Диу. С 1700 года в Бенгалии активизировалась британская
Ост-Индская компания. Губернатором Бенгалии стал сэр Чарлз Эйр. С 1701 года
усилилась экспансия французской Ост-Индской компании, которая в портовом городе
Калькутте основала новую крупную базу. Перед этим французы укрепились в Сурате,
Пондишери, Масулипатаме, Чандернагоре, Баласоре и Касимбазаре.
Великий Могол Аурангзеб
видел, какую угрозу представляют для его государства европейцы. В самом конце
своего правления он попытался выбить английских торговцев с их войсками из
портового города Бомбея, однако безуспешно. Европейцы, укрепившиеся на
побережье Индийского океана в каменных фортах, отразили попытки восточных войск
взять их штурмом с помощью артиллерийского огня и огнестрельной пехоты.
После смерти Аурангзеба
на престол Могольского государства взошел его сын Бахадур-шах. Однако престол
Великого Могола должен был наследовать не он, а его старший брат Муазим,
исполнявший в это время обязанности наместника в Кабуле. Тот со своим войском
двинулся к могольской столице Агре. В 1708 году под ее стенами состоялось
большое сражение. Войско Муазима было разгромлено, а сам он убит, трон остался
за Бахадур-шахом. Но удержать от развала государство Великих Моголов он не
смог.
Во время
своего длительного правления Аурангзеб непрерывно воевал посылая войска то на
север, то на восток, то на подавление все время вспыхивавших восстаний. Численность
могольских войск возрастала, доходя до 170 тыс. конных воинов и нескольких сот
тысяч обозников. Вместе с тем боевые качества могольских армий продолжали
ухудшаться. Аурангзеб все чаще одерживал победы не умением воевать, а с помощью
подкупа. На все это требовались огромные средства.
Военачальников
и гражданских служащих стало гораздо больше, чем при Шах Джахане, и уже не
хватало земель для раздачи в джагир. Доходы джагирдаров резко уменьшились,
поскольку казна стала требовать с них различные дополнительные поборы; к тому
же многие джагирдары были разорены военными действиями. Им трудно было
содержать полагающееся число всадников. Воины не получали жалованья иногда по
нескольку лет, живя в это время главным образом за счет грабежа населения.
Джагиры все чаще стали передаваться по наследству, хотя вплоть до XVIII в. джагир считался владением
условным, служебным как и прежде, по смерти джагирдара его имущество поступало
в казну, которая производила окончательный расчет. Но на это могло уйти много
лет. В результате джагирдары стали просить, чтобы джагиры заменили выдачей
жалованья из казны. Правительство отказало им в этой просьбе.
Правительство,
испытывавшее недостаток средств, джагирдары, лишившиеся большей части своих
доходов, армия, подолгу не получавшая жалованья,— все стремились поправить свои
дела главным образом за счет земледельцев. Если при Акбаре нормой поземельного
налога считалась 1/3 урожая, то при Аурангзебе — уже половина, а в
действительности тяжесть налогов возросла еще больше. Чем больше взимали с
крестьян, тем труднее было собирать налоги. Крестьяне во многих местностях уже
не могли вести хозяйство и уходили с насиженных мест. В хрониках того времени
содержится очень много сведений о разорении и заброшенности деревень.
Недоимки
старались собрать с оставшихся крестьян, все чаще применяя принцип круговой
поруки. Не удивительно, что голод постоянно поражал то одну, то другую область
страны. Особенно сильным был голод в Декане в 1702—1704 гг., когда погибло
больше 2 млн. человек. Поправить экономическое положение можно было, только
снизив налоги и сделав труд земледельца приносящим хоть какой-нибудь доход. Но
правительство, вынужденное изыскивать средства на военные расходы, не желало
уменьшать налоговое бремя. Феодальные круги, наоборот, все увеличивали свои
налоговые требования к крестьянству.
В XVII в. продолжало развиваться ремесло, в
особенности ткачество (в связи с ростом и торговля спроса на индийские ткани на
европейских и азиатских рынках), а также отрасли, связанные с ним,— прядение,
набойка, окраска тканей и т. п. Росло ремесленное население в поселках и
городах, особенно вокруг европейских факторий. Так, Мадрас из небольшой
деревушки превратился в торговый центр Южной Индии и центр ткацкого
производства. К городу обычно тяготела округа, где жили ремесленники; их
изделия скупали торговые агенты и поставляли затем в факторию. Ряд мелких
городов объединялся вокруг крупного центра, образуя своего рода экономический
район. Однако процесс развития ремесла и образования экономических центров шел
неравномерно и в основном имел место в прибрежных округах. Между ними
происходил оживленный обмен товарами с помощью каботажной торговли.
Внешняя
торговля Индии имела активный баланс, но полученные от нее средства оседали в
руках паразитирующей знати, превращаясь в предметы роскоши или в сокровища: они
не становились источником первоначального накопления.
Значительный
рост товарно-денежных отношений при господстве мелкого производства неизбежно
вызывал появление скупщиков, которые подчиняли себе ремесленников. Основным
методом закабаления служили денежные авансы под будущую продукцию. Услугами
индийских скупщиков пользовались и европейские фактории. Власть купцов над «своими»
ремесленниками была так велика, что они иногда по своему усмотрению переселяли
мастеров в другую местность.
В Индии
происходил процесс сращивания высшей прослойки купечества с господствующим
классом. Не только феодалы использовали торговлю для увеличения своих доходов,
но и купцы охотно пользовались методами феодальной эксплуатации для повышения
торговых прибылей. Денежные люди иногда содержали отряды и становились
джагирдарами, а джагирдары владели торговыми кораблями, лавками,
караван-сараями, принимали участие в торговле. На самые ценные товары,
производимые в стране, порой объявлялась падишахская монополия: для их
приобретения пли продажи требовалось специальное разрешение.
Развитие
ремесла, торговли и городов в Могольской империи свидетельствовало о сдвигах,
происходивших в общественно-экономических структурах позднесредневековой Индии.
Однако ко времени вступления в страну европейских торговых компаний в недрах
феодального общества еще не началось становление капиталистического уклада.
Ростки новых общественных отношений появились в экономике Индии позднее.
Характер
индийского феодализма способствовал цикличности развития, когда государство,
централизованное на основе государственной собственности на землю, постепенно
переходило к частнофеодальной собственности, распадалось, затем появлялось
новое государственное образование, проходившее в основных чертах тот же путь и
т. д., что мешало сколько-нибудь заметному вызреванию элементов другой
экономической системы. Так или иначе, но европейские торговые компании в Индии
столкнулись с феодальным строем периода распада Могольской империи.
К концу XVII в. в условиях ослабления центральной
власти феодальные чиновники и землевладельцы облагали торгово-ремесленное
население дополнительными налогами в свою пользу и чинили ему всяческие
препятствия, выступая в качестве монополистов на какой-нибудь вид товара.
Поскольку большинство ремесленников и торговцев в Могольской империи были
индусами, они болезненно реагировали на религиозные преследования при
Аурангзебе и введение дополнительного подушного налога с них — джизии.
Воцарение
Аурангзеба означало приход к власти наиболее реакционных кругов джагирдаров.
Холодный, расчетливый политик, Аурангзеб был фанатичным приверженцем ислама, и
его победа над Дара Шукохом означала утверждение политики бесправия индусов и
преследования мусульман-шиитов. Стремясь регулировать жизнь согласно предписаниям
ислама, Аурангзеб запретил шиитские праздники, употребление вина, музыку, живопись,
танцы, посевы наркотика — бханга и т. п. В 1665—1669 гг. он приказал разрушить
все индусские храмы и построить мечети из их камней. Индусам запрещалось носить
знаки отличия, ездить на слонах и т. п.
Однако
самым тяжелым бременем было введение в 1679 г. джизии, отмененной Акбаром. Это вызвало протест населения в Дели, Гуджарате, Бурханпуре и т. п. В ответ на
преследования восстали маратхи, раджпуты и джаты. Восстание подняли и
мусульмане-афганцы. Это стремление к независимости, к освобождению от
могольского ига свидетельствует, что у ряда индийских народов начинало
пробуждаться национальное самосознание. Могольское государство они стали
воспринимать как нечто чужеродное, угнетающее их, а также часто оскорбляющее их
религиозные чувства. Народные выступления ослабляли Могольскую империю.
Сплочение
маратхов в борьбе за
свободу и независимость было важным этапом процесса рождения маратхской нации.
Давние воинские традиции, приобретенные на службе у деканских правителей,
пригодились маратхам в борьбе против Моголов. Основной движущей силой борьбы
был маратхский народ, веривший, что, сбросив могольский гнет, он установит
царство справедливости. Проповеди маратхских поэтов-бхактов призывали к борьбе.
Наставник Шиваджи — Рам Дас (1608—1681 гг.) восклицал: «Все отнято, и
только родина осталась!»
Первым
маратхским вождем, игравшим видную политическую роль в Декане, был Шахджи.
Переходя на службу со своими воинами то к Ахмаднагару, то к Биджапуру, Шахджи
получал условные пожалования и стал владельцем Пуны и Мавала. Его сын Шиваджи
начал активно сколачивать отряды из маратхских воинов, нападать на небольшие
форты, принадлежавшие знатным маратхским родам, и, применяя силу, а больше
хитрость, овладевать ими.
Усиление
Шиваджи вызвало беспокойство Биджапура, и в 1658 г. против маратхов было послано большое войско под началом старого Афзал-хана. Понимая, что в
узком ущелье его армии не развернуться и маратхи тут имеют преимущества,
Афзал-хан пригласил Шиваджи на личную дружескую встречу на вершине холма, куда
должны были подняться только оба полководца. Афзал-хан скрыл в одежде кинжал,
которым и ударил Шиваджи, сделав вид, что обнимает его. Но Шиваджи был одет в
кольчугу, которая предохранила его. Зато сам он, обнимая Афзал-хана, вонзил в
него спрятанные в рукаве железные «когти», а потом кликнул своих
воинов, которые взбежали на холм и отрубили голову могольскому командиру.
Оставшееся без полководца биджапурское войско было разгромлено. После этого
маратхи стали совершать набеги на Биджапур, возвращаясь оттуда с богатой
добычей.
Аурангзеб
решил покончить с «горными крысами», как он презрительно называл
маратхов, и послал против них войско под началом Шайста-хана, занявшего Пуну.
Но в результате внезапной ночной атаки, предпринятой Шиваджи, Шайста-хан был
разбит и в панике бежал из лагеря. Войско его отступило. В 1664 г. Шиваджи напал на не защищенный укреплениями порт Сурат.
В
результате ограбления купцов, разрушения домов и складов пострадала вся
гуджаратская торговля, и Могольской империи был нанесен тяжелый удар. Тогда
Аурангзеб послал против Шиваджи одного из своих лучших полководцев — раджпута
Джай Сцнгха. Шиваджи пришлось покориться. В 1665 г. он подписал Пурандхарский мирный договор, по которому отдал Моголам свои крупные крепости и
поступил на могольскую службу. Джай Сингх уговорил вождя маратхов поехать на
поклон в Агру, обещая ему милости падишаха. Однако прибывших в могольскую
столицу Шиваджи и его сына Аурангзеб посадил под арест. Им с трудом удалось
бежать. Вернувшись на родину, Шиваджи в 1670 г. возобновил свои набеги. Он вторично разграбил Сурат, подорвав экономическое значение этого порта, поскольку
иностранные купцы, а также корабли боялись туда заходить.
Биджапур,
Берар, Хандеш, Гуджарат, Карнатик — все эти области стали ареной набегов
Шиваджи. Маратхская легкая конница славилась быстротой передвижения, она
нападала на отдельные отряды могольских войск и молниеносно исчезала, увозя
добычу. Как все индийские армии того времени, армия Шиваджи была наемной, но
оплачивала воинов казна, а не отдельные военачальники; была введена строгая
система воинской субординации. Каждому воину и военачальнику полагалась плата.
Однако во время походов, т. е. восемь месяцев в году, воины и их начальники не
получали жалованья, и армия существовала за счет населения. Маратхское
крестьянство грабить не полагалось в отличие от населения вражеской территории.
По возвращении домой, в сезон дождей, армия обязана была всю добычу сдать в
казну; разграбленное распределялось среди воинов согласно установленной плате
за время походов, а излишек поступал государству.
В 1674 г. Шиваджи торжественно короновался в
Пуне, образовав тем самым независимое от Моголов и Биджапура маратхское
государство. Это подняло национальное самосознание маратхов, избавившихся от
чужеземного гнета.
В
Махараштре (территория основных маратхских областей) Шиваджы установил
сравнительно легкий налог с крестьянства. Казну он пополнял за счет добычи и
чаутха (так назывались «отступные», выплачиваемые наместниками
Аурангзеба за освобождение от маратхских набегов в размере 1/4 налогов,
поступавших ранее Моголам от откупившихся областей). Шиваджи превратил чаутх в
регулярно взимаемую подать. В XVIII
в. к этому прибавился еще сбор сардешмукхи, составлявшей 1/10 общей суммы
налогов.
В 1677 г. Шиваджи заключил союз с Голкондой и напал на Карнатик. За армией шли банды мародеров и грабителей,
довершавших разорение. Население, прослышав о приближении Maратхов, убегало. Маратхские армии
пришли сюда как захватчики.
Соратники
Шиваджи боролись за идею национального и религиозного освобождения своего
народа, пренебрегая материальными благами: на могольской службе они получали бы
значительно больше. Однако, приобретя земли и власть, они стали превращаться в
обычных феодалов. Уже сын Шиваджи — Самб-хаджи проявлял заботу только о
привольном житье. После смерти Шиваджи в 1680 г. правителем государства маратхов стал Самбхаджи.
Восстания
афганцев следовали одно за другим, их возглавляли то юсуфзаи, то хаттаки, то
афридии. В узких горных проходах афганцам иногда удавалось уничтожить целые
могольские армии. Так случилось в 1667 и 1674 гг. Однако Аурангзеб сам
возглавил свои армии, стал подкупать отдельных афганских вождей и разжигать
распри между афганскими военачальниками. В результате в 1676 г. афганский союз племен распался. Лишь Хушхал-хан, пламенный патриот и незаурядный поэт, не
подчинился Моголам, а создал независимое государство на территории хаттаков,
которое распалось в результате междоусобной борьбы вскоре после его смерти (1689 г.). Афганцы и сегодня чтят Хуш-хал-хана как поэта и героя.
Начались
волнения и среди раджпутов — опоры могольского войска. В 1678 г., после смерти князя Марвара, сановника Аурангзеба, разгорелась борьба между могольским
ставленником в княжестве и сторонниками маленького сына покойного князя,
ставшего знаменем восстания против могольского ига. Аурангзеб двинул армию в
Марвар. Деревни были разорены, города разграблены, индусские святилища
разрушены. Но тут восстал Радж Сингх — князь соседнего раджпутского княжества
Мевар. Аурангзеб выслал против него войско своего сына Акбара; раджпуты разбили
армию Акбара и начали с ним тайные переговоры, обещая поддержку, если он
попытается свергнуть своего отца. Акбар поднял бунт, но Аурангзеб хитростью
расстроил союз сына с раджпутами, и Акбар бежал к маратхам.
Аурангзеб
заключил мир с княжеством Мевр, а Марвар продолжал борьбу с Моголами до 1709 г. Единству действий двух крупнейших раджпутских княжеств воспрепятствовала феодальная обособленность
их. В какой-то мере борьба с раджпутами ослабила и Моголов: необходимость
держать войска в Раджастане отвлекала их от борьбы с маратхами.
Борьба с
народными восстаниями требовала больших средств. Аурангзеб решил пополнить
казну — он напал на Биджапур. Столица была осаждена, ее окрестности разорены.
Однако крепость не сдавалась полтора года, пока голод и эпидемии в 1686 г. не подорвали духа сопротивлявшихся. После сдачи весь город был разграблен и разрушен
могольскими войсками, водоснабжение нарушено; на месте блестящей столицы
остались развалины, на которые наступали джунгли. Затем настал черед Голконды.
Моголы смогли взять крепость лишь путем подкупа голкондских военачальников (1686 г.). Голконда была аннексирована. Аурангзеб захватил огромную добычу.
Это был
период наибольшего расширения Могольской империи. Она охватывала почти всю
территорию Индии, доходя на юге до рек Пеннар и Тунгабхадра, а на севере
включала Кашмир и афганские земли с Кабулом и Газни. Лишь Кандагар оставался
под властью Персии.
Все
новые области отпадали от империи, образовывались независимые государства, хотя
фикция могольского сюзеренитета зачастую сохранялась.
Еще в XIV—XV вв., когда мусульманские и иные купцы стали вести активную
торговлю индийскими товарами и товарами, шедшими транзитом через Индию, на
побережье субконтинента было построено множество удобных морских портов.
Обилием этих портов среди прочих славился Гуджарат, чьи купцы наладили
регулярный контакт со странами южных морей и, кроме всего, способствовали
распространению там ислама.
Расширение
морской торговли было одним из факторов, предопределивших быстрые темпы
развития Южной Индии. Именно в это время с юга Индии и через морские порты ее,
в том числе и транзитом, из стран южных морей, стали проникать в Европу
многочисленные редкие экзотические товары и пряности, столь высоко ценившиеся
там. Неудивительно, что вслед за этим в Европе сложилось представление о
сказочных богатствах Индии, о ее несметных сокровищах, об «Индии чудес».
Позарившиеся на эти богатства полунищие, но весьма энергичные и инициативные,
гонимые жаждой наживы и подстегиваемые частнопредпринимательским азартом
европейские купцы и мореплаватели стали организовывать одну за другой экспедиции
в Индию с целью открыть эту богатую страну для европейской торговли. В
результате одной из таких экспедиций, как известно, была открыта и Америка.
Другие достигали Индии.
Открывшие
морской путь в Индию европейцы, прежде всего португальцы, стали на рубеже XV—XVI вв. сосредоточивать в своих руках контроль за
торговыми путями и торговлей, затем строить многочисленные склады и фактории,
создавать новые поселения и порты, даже активно вмешиваться в политическую
борьбу местных правителей. Вслед за португальцами в этом районе мира появились
голландцы, которые вскоре, однако, сконцентрировали свои усилия на эксплуатации
ресурсов богатой пряностями так называемой Голландской Индии, т.е. островов
Индонезии. После этого пришла очередь французов и англичан, не считая
остальных, занимавших более скромные позиции. Началась эпоха колонизации Индии
и прилегающих к ней районов Азии.
Для
самой Индии эта эпоха совпала с периодом короткого расцвета и быстрого упадка,
а затем и развала империи Великих Моголов, в качестве наследников которых и
претендентов на сильную власть выступило сразу несколько государств. Одной из
них была держава маратхов, где в начале XVIII власть попала в руки так называемой династии пешв
(пешвы были вначале первыми министрами в государстве Шиваджи и его потомков,
затем взяли власть в свои руки). Маратхи питали честолюбивые замыслы занять
трон в Дели и, пожалуй, имели для этого определенные основания. Их армия была
одной из лучших в Индии, само имя маратхов наводило страх и ужас и обращало в
бегство многих.
Но как
раз тогда, когда, казалось, цель вот-вот будет достигнута, с севера в Индию
вторгся иранский Надир-шах, который в 1739 г. разгромил войско маратхов (именно их войско, а не войско Моголов, которые в это время вообще уже не могли
выставить сколько-нибудь боеспособную армию), разграбил Дели и увез в Иран
веками копившиеся сокровища казны, включая драгоценности падишахов. Попытки
оправившихся от поражения маратхов повторить поход на север натолкнулись на
встречные экспедии в Индию Ахмад-шаха дурранийского, который в 1739 г. был в Индии вместе с армией Надира и затем решил, став независимым и могущественным
правителем, исполнить то, чего не сумел сделать в свое время Надир, т.е.
завоевать слабую и раздираемую распрями богатую Индию. Однако пять походов
Ахмад-шаха (1748—1758 гг.) не принесли ему успеха, причем главной причиной было
героическое сопротивление стоявших у него на пути сикхов, то и дело
перерезавших коммуникации и ослаблявших армию. Тем не менее, в битве с
маратхами Ахмад-шах, как и прежде Надир, вышел победителем, после чего надежда
маратхов на трон в Дели была окончательно похоронена.
Вторым
из крупных государств, выступивших на политическую арену после развала империи
Моголов, была Бенгалия, наместник которой в 1713 г. объявил себя независимым, присоединив к своим владениям Бихар и Ориссу. Кроме того, в 1717 г. в центре Декана другой могольский наместник объявил себя правителем (низамом) независимого
государства Хайдарабад, которое начало активную борьбу с маратхами за гегемонию
в Южной Индии. В 1739 г. от Моголов отделилось государство Ауд с центром в
Лакхнау. И, наконец, уже во второй половине XVIII в. на юге страны возникло могущественное государство Майсур,
правитель которого Хайдар Али (1761—1782) с помощью французов реорганизовал
свою армию, взяв за основу отряды из хорошо обученных наемных офицеров и
солдат, вооруженных мушкетами и пушками.
Хайдар
Али отказался от традиционной могольской системы джагиров. Он, а затем его сын
Типу-султан в результате этой военной реформы получили в свои руки едва ли не
наиболее боеспособную армию в Индии, что сыграло свою роль в последующих
событиях. Сражаясь против маратхов, хайдарабадского низама и других правителей
Южной Индии, Типу-султан главной целью своей жизни поставил выбить из Индии уже
прочно обосновавшихся там англичан, причем одно время он был близок к ее
достижению. Но, несмотря на это, в разгоревшейся в Индии в XVIII в. «борьбе всех против всех»,
как характеризовал ее в свое время Маркс, победителями вышли все же англичане.
И это отнюдь не было драматической случайностью,— скорее напротив, вполне
объективно обусловленной исторической закономерностью.
Английская
Ост-Индская компания, возникшая
еще в начале XVII в. и сконцентрировавшая в своих
руках (под все более ощутимым правительственным и парламентским контролем)
операции в Индии — торговые, военные, дипломатические, политические и т.п. —
была, пожалуй, наиболее удачной в тех условиях формой проникновения в Индию и
закрепления в ней. Соперничавшие с англичанами португальцы, а затем французы не
смогли противостоять им достаточно успешно, а столкновения между различными
военачальниками-французами при попытках Франции укрепиться на западном
побережье Индии в середине XVIII
в. лишь продемонстрировали это весьма наглядно. Нельзя не учитывать и того, что
Франция во второй половине XVIII
в. была в состоянии кризиса и находилась накануне революции, которая не могла
не спутать все ее колониальные карты именно тогда, когда триумф английской
Ост-Индской компании в Индии был уже почти полным.
Словом,
уже с конца XVII в. и особенно в XVIII в., ознаменовавшемся развалом
империи Моголов, англичане явно стали выходить на первое место среди
колониальных держав в Индии, оттеснив и всех тех, кто претендовал на наследство
Моголов в самой этой стране. Имея значительные позиции в ряде районов Индии и
постоянно укрепляя их, действуя традиционным методом «разделяй и властвуй»,
англичане не очень-то церемонились в средствах. Они вмешивались в политические
распри, подкупали своих ставленников и помогали им захватить власть, обязывая
после этого выплачивать астрономические суммы компании. Налоговый гнет в
Бенгалии, где позиции англичан в XVIII
в. были всего прочнее и откуда они, по существу, и начали свое завоевание
Индии, был особенно тяжелым, порой невыносимым.
Компания
добилась у правителя Бенгалии важных привилегий, включая освобождение от
торговых пошлин, что поставило англичан и действовавших по их поручению
индийских и иных купцов в привилегированное положение. По некоторым данным, за
период 1757— 1780 гг. Англия вывезла из Индии почти безвозмездно в виде товаров
и монеты 38 млн фунтов стерлингов — немалую по тем временам сумму. А когда
энергичный новый правитель Бенгалии Мир Касим (кстати, обязанный своей
должностью поддержке англичан) попытался, было ценой неимоверных усилий
выплатить свой долг компании и затем ликвидировать предоставленные ей
привилегии, компания сумела разбить его армию и заменить его самого более
покладистым правителем.
Для
успешных военных действий компания должна была иметь собственные боевые силы. И
она их имела, причем это были в основном сами же индийцы. Еще французы в свое
время первыми наладили практику использования специально обученных индийских
войск — сипаев — во главе с французскими офицерами. Этот новый вид войск
зарекомендовал себя столь успешно, что англичане приступили к созданию
собственных отрядов сипаев. Возглавлявшееся английскими офицерами войско из
сипаев было хорошо вооруженной и обученной боевой силой и призвано было играть
роль ударного отряда во всех тех столкновениях, где возглавлявшиеся англичанами
коалиции войск выступали против их врагов.
Более
того, англичане со временем стали извлекать из сипайских отрядов даже двойную
выгоду, сдавая их внаем, как то было с ландскнехтами в средневековой Европе.
Заинтересованное в получении таких отрядов государство или княжество заключало
с компанией субсидиальный договор, согласно которому англичане получали ряд
прав и привилегий, в том числе обязательство нанимающей стороны платить за
наемников-сипаев налоги с определенных округов. Зацепившись за это право,
служащие компании обычно выкачивали из отданных им на время округов такие налоговые
сборы, которые разоряли местное население.
Злоупотреблений
в сфере налогообложения и льгот было так много, что это впоследствии приняло
форму международного скандала. Известно, например, что против первого
генерал-губернатора Индии У. Хейстингса (Гастингса) было возбуждено судебное
дело на уровне парламентского расследования. Дело тянулось несколько лет (1788—
1795) и закончилось оправданием обвиняемого. Но сам по себе факт был весьма
показательным и побудил Англию принять соответствующие меры.
С конца XVIII в. английский парламент стал все
активнее вмешиваться в дела компании, принимая все новые и новые акты каждый из
которых усиливал зависимость Ост-Индской компании от правительства. А в августе
1858 г. был принят закон, согласно которому государственная власть в Индии
перешла к представителю Англии в статусе вице-короля, обязанного действовать
под непосредственным контролем парламента и правительства. Собственно, именно с
этого времени Индия стала в полном смысле колонией Великобритании жемчужиной
британской короны. Но это случилось уже во второй половине XIX в., тогда как до середины этого века
англичане как раз и стремились всеми силами закрепиться в Индии. Как конкретно
это происходило?
Как
упоминалось, англичанам в те годы противостояли крупные и достаточно
могущественные державы — Майсур с его боеспособной армией, воинственные
маратхи, низам Хайдарабада и некоторые другие государства. По крайней мере,
частично эти государства могли при случае опираться и на помощь, а то и на
прямую поддержку соперников англичан в Индии — французов. Но слабость всех этих
сильных противников Англии в Индии была в том, что они действовали разрозненно,
нередко воевали друг с другом и в связи с этим обращались за помощью к
англичанам. Неудивителен и конечный результат: действуя постепенно, шаг за
шагом, компания округляла свои владения, теснила соперников и противников,
подчас вынуждая их признать суверенитет англичан. В ходе ряда войн с Майсуром и
маратхами Ост-Индская компания добилась того, что два эти наиболее сильные в
военном отношении государства перестали существовать (третья англо-маратхская
война закончилась в 1819 г. полным подчинением маратхов). Это произвело
достаточно сильное впечатление на остальных. Считается, что после захвата
войсками компании Дели в 1803 г. и победы над маратхами практически вся Индия,
кроме разве северной ее части (Синд, Пенджаб, Кашмир), была уже под контролем
англичан.
Завоевание
Индии англичанами привело к решительной ломке ее традиционной структуры, причем
сразу в нескольких весьма важных аспектах. Богатые доходы, прежде оседавшие в
хранилищах султанов и князей и тратившиеся на престижное потребление ими самими
и их окружением, теперь в основном шли в казну компании и в немалом количестве
вывозились в метрополию. Сокращение престижного потребления вызвало кризис в
работавшем на него ремесленном производстве высшей квалификации. Многие лучшие
мастера лишились работы, стали разоряться, что не могло не отразиться на общем
постепенном упадке высокого стандарта индийского ремесла. К этому стоит
добавить, что с начала XIX в.
Индию стали наводнять дешевые английские ткани промышленной выделки, ввоз
которых подорвал позиции еще одной большой группы ремесленников — всех тех, кто
так или иначе был связан с производством и продажей индийских тканей.
Наряду с
этим, вмешавшись в традиционные формы земельных отношений в Индии, англичане
закрепили за индийскими заминдарами статус земельных собственников. Правда, статус
этот не был надежным: если заминдар не сдавал в казну строго установленного с
его земель налогового сбора, он легко мог лишиться своего владения,
продававшегося в этом случае буквально с молотка в руки того, кто брался
регулярно вносить в казну компании указанную сумму.
Таким
образом, заминдары были в Индии своего рода посредниками-откупщиками,
напоминавшими мультазимов на мусульманском Ближнем Востоке. Впрочем, заминдары
в Индии были не везде. На некоторых недавно присоединенных землях, в частности
в Майсуре, право на землю было признано за полноправными общинниками (система
райятвари), в Доабе и Пенджабе — за общиной в целом (система маузавар). Но в
любом случае приход англичан был силовым вмешательством в традиционно
сложившиеся земельные отношения, которые привычно исходили из того, что
определенные, пусть неодинаковые, права на землю есть у всех — и у казны, и у
князя, и у джагирдара, и у заминдара, и у общины, и у общинников определенных
категорий. Вмешавшись со своими европейскими мерками и представлениями,
англичане отчасти нарушили стабильный баланс отношений, причем это не могло не
сказаться на состоянии традиционной индийской структуры в целом.
Правда,
на смену традиционным шли новые формы отношений. Индия активно включалась в
мировой рынок, втягивалась в международные торговые связи. Англичане строили
здесь железные дороги, налаживали регулярную почтовую связь, возводили
промышленные предприятия, создавали колониальную бюрократическую администрацию,
весьма отличную от существовавшей там прежде. С одной стороны, это вело к
колонизации страны, к превращению ее в аграрно-сырьевой придаток Англии, к
налоговому гнету, разорению ремесленников и крестьян, к страданиям многих
людей. С другой — этот болезненный процесс активно способствовал развитию страны,
знакомил ее с новыми формами связей и отношений, с производством машинного
типа, с основами науки и техники. Англичане и особенно английский язык стали
служить чем-то вроде интегрирующего начала, помогающего сплачивать говорящую на
разных языках страну в нечто единое и цельное. А это, в свою очередь, с XIX в., особенно со второй его половины,
стало основой для становления национального самосознания в Индии, для развития
национальных движений.
Заключение
Для самой Индии эта эпоха
совпала с периодом короткого расцвета и быстрого упадка, а затем и развала
империи Великих Моголов, в качестве наследников и претендентов на сильную
власть выступило сразу несколько государств. Одной из них была держава
маратхов. Вторым из крупных государств, выступивших на политическую арену после
развала империи, была Бенгалия.
Торговцы
Гуджарата не знали печали до тех пор, пока в Индийском океане не появились
корабли Васко да Гамы. Португальцы нашли морской путь в Индию, и вслед за
первыми кораблями пришли военные эскадры с тысячами моряков и солдат. Одну из
этих эскадр возглавлял «вице-король Индии» Аффонсу д’Альбукерки,
который построил крепость на маленьком островке Гоа и объявил, что все корабли,
плавающие по океану, должны платить ему дань. Вооруженные десятками пушек португальские
каравеллы без пощады расстреливали и жгли неповоротливые доу и джонки:
каравелла была Новым Оружием, подарившим португальцам господство на морях.
Индийским купцам пришлось отдать большую часть своих прибылей португальцам,
которые за бесценок скупали индийские ткани, везли их в Индонезию и Китай,
меняли на пряности, шелк, фарфор и отправляли все это в Европу.
В начале
XVII столетия в Индийском океане появились английские и голландские корабли —
«флайты». Флайты расправились с португальскими каравеллами точно так
же, как те — с арабскими доу; морская торговля Азии оказалась в руках
английской и голландской Ост-индских компаний. Европейские корабли приходили в
порты Гуджарата, и агенты компаний скупали ткани из Ахмадабада; они платили
серебряными монетами — но ткачи нуждались не в серебре, а в пшенице. Гуджарат
уже давно страдал от перенаселения, голод приходил год за годом, и ткачи в
отчаянии продавали своих детей в рабство. До поры до времени ремесла и торговля
давали какое-то облегчение: в Европе торговля сумела обеспечить Голландию
хлебом — но Гуджарат был в десять раз больше маленькой Голландии. В 1630 году
разразилась катастрофа, начался такой страшный голод, что родители поедали
детей, кости мертвецов толкли и подмешивали в муку; караваны с хлебом не могли
дойти до Ахмадабада, потому что их грабили по дороге. Погибло около 3 миллионов
гуджаратцев, ремесленные города и поселки опустели, многие касты ткачей вымерли
и унесли с собой секреты своего мастерства. Европейские моряки, прибывавшие в
Сурат, видели перед собой пустой порт и безлюдный город — лишь немногие нищие
из последних сил ползли к кораблям, чтобы вымолить кусок хлеба.
Нехватка земли и голод
заставили крестьян уходить из деревни, и в долине Ганга выросли ремесленные
города, похожие на Ахмадабад; европейские корабли приходили теперь не в Сурат,
а в Хугли, Дакку, Масулипатам — порты на восточном побережье Индии. Голодающие
крестьяне не могли платить налоги — а между тем, число эмиров и воинов росло, и
на содержание армии требовалось все больше средств.
Потеряв свои колонии в
Северной Америке, Англия обратила свой взор на Индию, и, в период от 1838 по
1849 гг. в войнах с сикхами и афганцами британское владычество было
окончательно установлено в пределах этнографических, политических и военных
границ всего ост-индского континента в результате присоединения Синда и
Пенджаба.
Сокровища, поступаемые из
Индии в Англию приобретались путем прямой эксплуатации страны и захвата
огромных богатств.
Индию наводнили изделия
английской промышленности. Что касается местной промышленности, например,
некогда славившейся хлопчатобумажной промышленности, то она находилась в
упадке.
С 1784 г. финансовое положение Индии все более и более ухудшалось.
Займы у Англии, вложение
капиталов английской буржуазии в определенные отрасли производства, приводило к
упадку в других отраслях производства.
Создается индийская
армия, организованная и вымуштрованная британскими офицерами; появляется
свободная печать, под патронажем английских колонизаторов. Из коренных жителей
вырастает новая категория людей, обладающих знаниями, необходимыми для
управления страной и прислушивающихся к европейской науке. Улучшаются и
возрождаются ирригационные сооружения и внутренние пути сообщения. Железные
дороги вели к развитию отраслей, которые обслуживали железную дорогу. Сельская
община, ее экономическая основа, державшаяся на самоуправлении была разрушена. Индия
постепенно вступала в новую эпоху …
Список использованной
литературы
1. Алаев Л.Б. К вопросу о североиндийских общинах типа
заминдари,
паттидари и бхайячара // Народы Азии и Африки, 1962, № 5, с. 103
–111.
2. Алаев Л.Б. Типология индийской общины// Народы Азии и
Африки,
1971, № 5, с. 63 – 76.
3. Алаев Л.Б. Социальная структура индийской деревни. М.,
1976.
4. Антонова К.А. Английское завоевание Индии в ХУШ веке. М.,
1958.
5. Антонова К.А., Бонгард-Левин Г.М. История Индии. М., 1973.
6.Антонова К.А. и др. История Индии. Краткий очерк. М., Мысль. 1973.
7. Ашрафян К.З. Проблемы развития феодализма в Индии// Народы
Азии и Африки, 1969, № 4, с. 68 – 80.
8. Ашрафян К.З. Феодализм в Индии. М., 1977.
9. Ашрафян К.З. Средневековый город Индии ХШ – середины ХУШ
века. М., 1983.
10. Ашрафян К.З. Дискуссионные проблемы средневекового города
в работах советских востоковедов// Узловые проблемы истории докапиталистических
обществ Востока. М., 1990, с. 87 – 118.
11. Бернье Франсуа. История последних политических
переворотов в государстве Великого Могола. М., Л., 1936.
12. Брегель Л.Д. Индийская сельская община в Гоа (по данным
португальских источников ХУ1-ХУП вв.)// Народы Азии и Африки, 1965, № 1, с. 76
– 87.
13. Бонгард-Левин Г.М., Ильин Г.Ф. Древняя Индия. М., 1969.
14. Бэшем А. Чудо которым была Индия. М., Наука, 1977.
15. Бонгард-Левин Г.М., Ильин Г.Ф. Древняя Индия. Исторический
очерк, М., 1969.
16. Васильев Л.В. История Востока. 3-е издание. М., Высшая школа. Т.2. – 2003.17. Ганди М.К. Моя жизнь. М., 1959.
18. Гюго Л. Записки об Индии М., 1977.
19. Горев А. Махатма Ганди. М., 1989.
20. Ефимов А.В. Восстание сипаев. М., 1938.
21. История стран Азии и Африки в Новое время. Часть 1. М., 1969.
22. Каплан А.Б. Путешествие в историю. Французы в Индии, М.,
1973
23. Комаров Э.Н. Английская колониальная политика в Индии и
ее социально экономические последствия. Народное восстание в Индии
1857-1859гг., М., 1957.
24. Комаров Э.Н. Критика буржуазного общества и эгалитарные концепции в Индии // Народы Азии и Африки, № 6, 1967.
25. Куценков А.А. Пути эволюции индийской касты// Народы Азии
и Африки, 1978, № 2, с. 43 – 59.
26. Летченко Ю.В. Основные очаги народного восстания в Индии.
Народное восстание в Индии 1857-1859 гг. М., 1957.
27. Медведев Е.М. Феодальные отношения в древней и
средневековой Индии// Народы Азии и Африки, 1970, № 3, с. 71-90.
28. Москалев В. Индия накануне сипайского восстания 1857 г. //Исторический журнал, 1937, № 7.
29. Неру Джавахарлар. Открытие Индии. М., 1960.
30. Новая история Индии. М., 1961.
31. Новая история колониальных и зависимых стран. М., 1970
32. Новая история стран зарубежной Азии и Африки. Ленинград,
1971.
33. Овсянников В.И. Массовые движения народов Азии и оценка
их К.Марксом и Ф. Энгельсом. М., 1989.
34. Осипов А.М. Великое восстание в Индии 1857 — 1859. М., 1957.
35. Очерки экономической и социальной истории Индии. М.,
1973.
36. Проблема истории Индии и стран
Среднего Востока. М., 1972.
37. Синха Н.К., Банерджи А.Г. История
Индии. М., 1954.
38. Шигалина О.И. Великобритания на
Среднем Востоке. М., 1990.
39. Хрестоматия по новой истории. Т.2., М., 1965.