Древний Рим. Реформы Сервия Туллия

Дата: 12.01.2016

		

КОНТРОЛЬНАЯ
РАБОТА

по курсу
«Государство и право»

Оглавление

1.
Родоплеменная организация

2. Социальное
положение населения Древнего Рима

3. Реформы
Сервия Туллия

Список
использованных источников

1. Родоплеменная организация

По мнению многих
современных историков, в Риме накануне его перехода к цивилизации и
государственности господствовал родовой (гентильный) строй. При этом, как
считает Покровский, уже в древнейшую эпоху его истории мы не находим в нем
чистого родового строя, то есть строя, в котором роды были бы суверенны,
независимы от какой бы то ни было высшей организации[1].
Уже на пороге своей истории Рим является общиной.

Римлянами считались лишь
те, кто входил в родовые (гентильные) подразделения, включавшие в себя три
трибы, 30 курий (по 10 в каждой трибе) и 300 родов (по 10 в каждой курии).

Самым важным из этих подразделений были курии,
включавшие в себя только мужчин. Они имели собственных руководителей курионов,
свои религиозные культы и места для собраний. По куриям голосовало народное собрание
куриатные комиции (каждая курия имела один голос), созывалось народное
ополчение, велись списки граждан.

В курии входили экзогамные роды, члены которых вели
свое происхождение от общего предка и, кроме личного имени (например, Гай,
Луций или Публий), носили общее родовое имя (например, Юлий, Марций или
Корнелий). Со временем роды могли разделяться на отдельные ветви, которые
обозначались третьим именем, так называемым родовым прозвищем (например,
Цезарь, Сципион или Катон). Римский род состоял не из кровных родственников,
как при классическом родовом строе, а из отдельных семей фамилий, поэтому на
самом деле представлял собой скорее клан, чем род в строгом смысле этого слова.

Менее всего родовых следов было в области
политических отношений. Напротив, в других отношениях значение рода было еще
велико, прежде всего, род сохранял все свое значение как союз религиозный:
члены рода были связаны единством религиозного культа. В связи с этим осуществлялся
моральный контроль рода над своими сочленами: род следил за чистотой нравов, мог
издавать относящиеся сюда постановления, налагать на провинившихся сочленов те
или другие наказания вплоть до полного отлучения и т.д.

Сородичи должны были помогать друг другу в беде, они
могли иметь общее имущество и наследовать друг другу при отсутствии прямых
наследников.

Во главе римской общины стояли правители,
называвшиеся царями, но непохожие на монархов более поздних эпох. Римский царь
являлся верховным жрецом, главным судьей и командующим армии. Символами его
обширной власти, которая называлась империй, были почетная стража из телохранителей
(ликторов), носивших предназначавшиеся для порки пучки прутьев с воткнутыми в
них секирами (фаски), царский трон из золота и слоновой кости, который
назывался курульным креслом, а также возвышение (трибунал), откуда царь, сидя
на троне, отдавал приказы и вершил суд.

Однако значительные решения царь мог принимать лишь
в соответствии с обычаем и мнением членов совета старейшин (сената), куда
входили 300 самых влиятельных и заслуженных римлян, называвшихся отцами. Причем
наиболее важные решения должны были, видимо, получать санкцию народного
собрания (куриатных комиций).

Царская власть не передавалась по наследству. После
смерти очередного царя его преемника назначали сенаторы, а затем утверждали
полноправные члены римской общины путем голосования в куриатных комициях, а
также сами боги, чью волю, римляне узнавали с помощью птицегаданий (ауспиций).

2.
Социальное положение населения Древнего Рима

В Риме этого времени наряду с рядовыми общинниками,
которых называли плебеями или плебсом (буквально те, кого много), были богатые
и влиятельные аристократы-патриции (буквально отцовские), считавшие себя
потомками первых римских сенаторов.

Плебеи, не принадлежа ни к одному из патрицианских
семейств, являлись, тем не менее, юридически самостоятельными, хотя и
неполноправными. Они признавались самостоятельными членами гражданского
общества, и в области гражданских прав (по имуществу) равнялись патрицию; при
этом, правда, браки между патрициями и плебеями признаются незаконными. Частые
жалобы плебеев на то, что долговые обязательства патрициям гнетут их,
показывают, что между патрициями и плебеями могли существовать юридические
отношения и что плебеи могли самостоятельно, в своем лице, искать и отвечать на
суде. Это последнее различие в особенности существенно.

Являясь в области частных гражданских отношений
правоспособными, плебеи не имели никаких прав в области отношений политических.
Находясь вне патрицианской родовой организации, они не участвовали в народных
собраниях и потому оставались чуждыми политической жизни общины.

Институт клиентелы играл в римском обществе очень
важную роль на протяжении всей его истории. В раннем Риме клиентами
становились люди, оказавшиеся по тем или иным причинам вне своей семьи, рода и
общины. Это могли быть чужеземцы, переселившиеся в Рим, рабы, отпущенные на
свободу, подвластные домочадцы, освобожденные домовладыкой из-под отеческой
власти (эмансипированные), то есть изгнанные из семьи. Для того чтобы выжить,
им не оставалось ничего другого, как найти себе влиятельного и богатого
покровителя и заступника, который мог бы заменить им отца и домовладыку. В Риме
такой покровитель назывался патроном (от pater отец). Он вводил клиента в свой
род, давал ему свое имя, предоставлял ему надел земли и защиту в случае
необходимости. В ответ клиент был обязан стать таким же послушным и покорным по
отношению к патрону, как сын по отношению к отцу. Он выполнял все поручения
патрона, делал ему подарки и приношения, сопровождал его в случае необходимости
в путешествия и на войну.

Отношения патроната-клиентелы были наследственными и
основывались на понятии верность (fides). Нарушение обязательств, связывающих патрона
и клиента, рассматривалось как посягательство на основы миропорядка. По
старинному римскому обычаю, со временем получившему силу закона, патрон,
предавший своего клиента, подвергался проклятию и посвящался подземным богам,
то есть фактически объявлялся вне закона.

Земельные участки, которыми патриции наделяли своих
клиентов, как правило, относились к особому земельному фонду, принадлежавшему
всей римской общине и называвшемуся, поэтому общественное поле (ager publicus).
Рим в царский период вел успешные войны с соседями, постоянно расширяя свои владения.
Отвоеванная у врагов земля обычно включалась в состав общественного поля.

Пользуясь своим положением в общине, патриции
захватывали крупные наделы на общественном поле и владели ими на правах
наследственной аренды. Такая практика называлась в Риме оккупацией земли.
Институт оккупации усиливал экономическое и политическое могущество римской патрицианской
знати. Ее главным оплотом был сенат, состоявший в основном из представителей
самых влиятельных патрицианских семей.

Плебеи, лишенные возможности пользоваться наделами
на общественном поле, в массе своей страдали от малоземелья. В засушливые годы,
чтобы не погибнуть от голода, им приходилось залезать в долги к богатым
патрициям на самых кабальных условиях. Те, кто не мог вовремя расплатиться с
долгами, теряли не только имущество, но и свободу. В качестве бесправных кабальных
работников они трудились в хозяйстве кредиторов и, если не были в состоянии
своим трудом выплатить долг с процентами, то могли быть проданы в рабство к
чужеземцам. Правда, и среди плебеев со временем появляются зажиточные активные
люди, способные бороться за свои права.

3. Реформы Сервия Туллия

Как было указано выше,
древнеримский общественный и государственный строй был всецело рассчитан на
коренных, изначальных жителей общины, опирался на их родовую организацию.
Позднейшие переселенцы, плебеи, стоя вне патрицианских родовых связей, стояли и
вне политической жизни.

Такое положение дел могло не возбуждать внимания
лишь в те времена, когда подавляющим элементом населения были патриции, а класс
пришельцев-плебеев был немногочислен. Когда же этот последний класс значительно
разросся и пустил прочные корни в Риме, его изолированное положение делалось
все более и более общественной аномалией. С одной стороны, сами патриции
мало-помалу привыкают смотреть на плебеев как на постоянную составную часть
римского населения; с другой стороны, плебеи, для которых интересы их новой
отчизны, Рима, делаются все более и более небезразличными, начинают
обнаруживать стремление к участию в общинных делах.

Существует предание, что уже Тарквиний Приск имел
мысль составить из плебеев новую (четвертую) трибу на равных правах с прежними,
но его попытка разбилась о сопротивление жрецов[2]. Пришлось остановиться на
компромиссе: из среды плебеев были выбраны некоторые фамилии и включены под
именем gentes minores в состав прежних трех триб. Насколько достоверно это
предание, трудно сказать. Gentes minores действительно существовали
впоследствии среди патрицианских родов, но таково ли их происхождение, как
говорит римское предание, неизвестно. Как бы то ни было, если даже реформа
Тарквиния Приска – подлинная историческая правда и если она действительно имела
в виду плебеев, – она не изменила основных принципов государственного
строя, а только пополнила старые организации новыми лицами.

Гораздо более серьезное и принципиальное значение
имела реформа, приписываемая Сервию Туллию. Пусть и автор, и время ее
сомнительны, но общие основы ее, дошедшие до времен, более достоверных,
неизменными, более или менее ясны.

Было бы, конечно, неправильно думать, что эта
реформа была задумана и проведена как реформа политическая, прежде всего, как
это представляли себе позднейшие римляне. Наиболее важной практически и наиболее
вразумительной для патрициев стороной отмеченной выше общественной аномалии
было то обстоятельство, что одни патриции несли на себе всю имущественную и
личную тяготу воинской повинности. Целый значительный класс населения оставался
в этом последнем отношении совершенно неиспользованным. Вследствие этого
возникало полное несоответствие между действительным населением Рима и
количеством выставляемого им войска. А между тем потребности обороны и растущие
завоевательные стремления Рима требуют все большего и большего напряжения всех
его личных сил. Представлялось поэтому желательным, прежде всего как-нибудь
привлечь всю массу плебеев к участию (личному и имущественному) в несении
воинской повинности. И действительно, вся так называемая реформа
Сервия Туллия есть по основной идее своей реформа воинская и податная.

Достигнуть указанной цели можно было только
радикальным изменением самого основного фундамента этих повинностей, заменив
принцип происхождения вместе с его родовой и куриальной организацией народа и
войска принципом имущественной состоятельности каждого.

Царь Сервий Туллий разделил римлян на пять
имущественных разрядов или классов (разряд по-латыни classis). К первому классу
принадлежали самые зажиточные граждане с состоянием не меньше 100 тысяч медных
ассов. Они должны были приобретать за свой счет полное вооружение воина фаланги
(в Риме она называлась легион): железный меч и копье с железным наконечником, а
также защитные доспехи из бронзы, включавшие шлем, круглый щит, поножи и
панцирь. Граждане первого класса выставляли на войну 80 центурий (букв. сотен)
тяжеловооруженной пехоты, которая составляла главную силу легиона.

Ко второму классу принадлежали граждане победнее с
состоянием не менее 75 тысяч медных ассов. Они приобретали за свой счет более
дешевые и соответственно более легкие защитные доспехи, не включавшие панцирь,
поэтому в бою их старались не ставить в первые ряды. Имущественный ценз следующих
классов был еще ниже, оружие еще дешевле, а роль в бою еще более скромной.
Граждане пятого класса с состоянием от 11 до 25 тысяч медных ассов были
вооружены только пращами и метательными камнями. От них никогда не зависел
исход сражения, в котором с обеих сторон участвовала тяжеловооруженная пехота,
воевавшая в строю фаланги.

Система деления на классы была связана с
организацией пехоты главной силы римской армии. Самые богатые граждане,
принадлежавшие в основном к аристократии, сражались в коннице и не входили в
первый класс. Они выставляли на войну 18 центурий всадников. Наконец, граждане
с состоянием меньше 11 тысяч ассов, то есть не имевшие даже самого мизерного
собственного хозяйства, которое могло бы их прокормить, считались стоявшими
ниже класса (infra classem) и назывались пролетариями (от слова proles
потомство). Так именовали тех, у кого не было ничего своего, кроме потомства.
Пролетарии выставляли на войну одну центурию нестроевых воинов (обозной
прислуги).

Реформа имела также
большое политическое значение. Центурия становится теперь не только военной, но
и политической единицей. Со включением основной массы плебса в гражданскую
общину народные собрания по центуриям вытесняют куриатные комиции, которые
утрачивают почти всякое значение. Голосование происходит тоже по центуриям,
причём каждая центурия имеет один голос.

По свидетельству Цицерона, перевес в центуриатных
комициях был у богатства, а не у большинства[3]. Многие римляне считали
такой порядок справедливым, полагая, что чем больше вклад человека в защиту
отечества, тем шире должны быть его политические права.

Современные ученые отмечают, что для Рима был
характерен принцип геометрического равенства (объем прав равен объему
обязанностей), а для демократических Афин принцип арифметического равенства
(все граждане равны в политическом отношении независимо от их обязанностей
перед полисом)[4].

Традиционный рассказ о
реформе, изображая её в виде единичного акта, конечно, грешит против исторической
истины. Изменения в социально-политическом устройстве римского общества,
которые традиция приписывает творческой воле одного законодателя, на самом деле
– результат длительных процессов, протекавших на протяжении нескольких столетий
(VI-III вв. до н. э.).

Описанная реформа имела громадное и принципиальное,
и практическое значение для дальнейшей римской истории. Несмотря на то, что она
не уничтожала старого патрицианского строя, несмотря на то, что она имела в
виду в первую очередь, воинские цели,  она создала базис для крупной
политической реформы.

В результате этой реформы существенно изменилось
положение плебеев. Участвуя в войске, они приобрели теперь возможность
участвовать и в народном собрании. Плебеи вышли, таким образом, из своего
прежнего изолированного положения, втянулись в общенародную организацию.

Для патрициев эта реформа тоже не могла пройти
бесследно: она должна была, прежде всего, отразиться в дальнейшем умалении
значения родов и в дальнейшем разложении патриархального строя. Государственный
принцип сделал новый и крупный шаг вперед.

Список
использованных источников

1.        
Бирюков Ю.М.
Государство и право Древнею Рима. М, 1969.

2.        
Галанза П.Н.
Государство и право Древнего Рима. М., 1963.

3.        
Козаков Ф.И.
История Рима. М., 1978.

4.        
Косарев А.И.
Римское право. М., 1986.

5.        
Покровский И.А.
История римского права. М., 2003.

6.        
Хрестоматия по
истории Древнего Рима. // Под ред. В.И. Кузищина. М., 1987.

7.        
Хрестоматия по
всеобщей истории государства и права. // Под ред. 3.М. Черниловского. М., 2006.


[1] Покровский И.А. История
римского права. М., 2003. С. 9.

[2]
Козаков Ф.И. История Рима. М., 1978. С. 101.

[3] Хрестоматия по истории Древнего Рима. // Под ред.
В.И. Кузищина. М., 1987. С. 233.

[4] Галанза П.Н. Государство и право Древнего Рима. М.,
1963. С. 401.

Метки:
Автор: 

Опубликовать комментарий