МИНИСТЕРСТВО ОБРАЗОВАНИЯ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ
       ВОЛГОГРАДСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ УНИВЕРСИТЕТ
                                    ФАКУЛЬТЕТ ИСТОРИИ
                     
Кречетова Анна Арсентьевна

           Человек
в социокультурных типах философии

 Курсовая работа
                                           Волгоград
					







«Истина отдельна от добра и зла, истина отдельна от
человека и человечества, но только до тех пор, пока существует добро и зло,
пока существует человек и человечество. Нет человечества — к чему истина? Никто
не ищет знаний, значит, — нет человечества и к чему истина? Есть ответы на все
вопросы, значит, не надо искать знаний, значит, — нет человечества и к чему же
тогда истина? Когда поэт сказал: «И на ответы нет вопросов», — он
описал самое страшное состояние человеческого общества — конечное его
состояние…»

А. Стругацкий, Б. Стругацкий, «Сказка о тройке»


Карл Ясперс ввел понятие
Осевого времени (800-200 г. до н.э.), имея в виду тот временной отрезок, когда
и произошел поворот в истории от мифологической эпохи к эпохе
научно-философского осмысления мира и места человека в нем. Почти одновременно
в Китае, Индии и на Западе мыслителями были рассмотрены все возможности
философского осмысления действительности, вплоть до скептицизма, материализма,
софистики и нигилизма. Ясперс пишет: «Новое, возникшее в ту эпоху,
сводится к тому, что человек осознает бытие в целом, самого себя и свои
границы. Перед ним открывается ужас мира и собственная беспомощность. Стоя над
пропастью, он ставит радикальные вопросы, требует освобождения и спасения.
Осознавая свои границы, он ставит перед собой высшие цели». Одна из двух
основных функций философии — мировоззренческая рассматривает важнейший вопрос
формирования у человека мировоззрения. Стоит учесть, что мировоззрение
«рождается» в результате научного образования либо возникает стихийно
под воздействием социального окружения. Возможны и смешанные, паллиативные
варианты, когда одни элементы индивидуального воззрения на окружающий мир
оказываются научно выверенными, а другие остаются на уровне расхожего
обыденного мнения, с его заблуждениями и предрассудками. Правда, никакая
философская система не может гарантировать абсолютного отсутствия во взглядах
человека подобных «огрехов», потому что сама от них вряд ли свободна.
И в то же время только систематическое философское образование способно свести
«заблудившуюся» составляющую нашего мировоззрения к минимуму.
Кроме основных функций:
мировоззренческой и методологической (занимающейся поиском плодотворных методов
познания и решения философских вопросов), философия несет функции
неспецифические, прямо относящиеся к рассматриваемой проблеме человека в
философии — гуманистическую и общекультурную.
Ad notam, гуманизм (лат.
humanus — человечный, человеческий) — совокупность взглядов, выражающих
уважение достоинства и прав человека, его ценность как личности, заботу о благе
людей, их всестороннем развитии, о создании благоприятных условий для общественной
жизни. Понятие гуманизма появляется в начале XIX века для обозначения течения
общественной мысли, возникшего в эпоху Возрождения. В узком смысле гуманизм
Возрождения рассматривался как культурная  педагогическая программа, связанная
с обращением к дисциплинам, находящимся вне рамок схоластической учености: (к
риторике, грамматике, истории). В более широком смысле гуманизм эпохи
Возрождения — новый способ мышления, связанный с изменением взгляда на место
человека в мире, на границы и возможности его активности в сфере науки,
искусства, политики. Вообще понятие гуманизма используется для характеристики
социально-философских воззрений. В этом смысле гуманизм — мировоззренческий
признающий человека в качестве высшей ценности. Гуманизм французского Просвещения
XVIII века в форме концепции «естественных прав» человека выступил
основой критики буржуазных порядков. Представители так называемой
«экологической этики» считают, что подлинный гуманизм возможен только
при рассмотрении человечества как органического элемента природного и
космического целого. В религиозной христианской философии гуманизм подвергается
критике, рассматривается в качестве одного из основных заблуждений человека.
Гуманизм как поклонения человека самому себе оказывается в рамках этой традиции
формой идолопоклонничества, несвободы человека.
Гуманистическая функция
философии направлена на воспитание личности в духе гуманизма, научно
обосновывающего пути освобождения человека, его дальнейшего совершенствования.
Собственно, философия и началась с обдумывания смысла человеческой жизни и
заявила об этом знаменитым античным афоризмом о Человеке как мере всех вещей.
Античные философы, философы эпохи Возрождения, французские материалисты XVIII
века, Маркс и Энгельс, экзистенциалисты — все они имеют в фокусе своего
мировоззрения человека как чувствующее, мыслящее и творящее существо. Каждый из
классиков философии, каждое направление, развивая учение о человеке, проявляли
новую, важную грань. Это наследие предстает, как попытка всесторонне решить проблему
человека в окружающем его мире. Три исчерпывающих вопроса об этом Иммануил Кант
сформулировал в своей <174>Критике чистого разума<175> как:
1. Что я могу знать?
2. Что я должен делать?
3. На что я могу надеяться?
Кант утверждал, что в этих
вопросах объединяются «все интересы моего разума (и спекулятивные и
практические)».
Несколько слов об
общекультурной функции философии. Сегодня философия является важнейшим
элементом культуры человечества, способным саккомулировать весь мировой багаж
знаний и тем или иным образом повлиять на любую из отраслей культуры. Никогда
не считался культурным человек, философски не «подкованный», а
человек, занимающийся философией «профессионально» — личность
совершенно особенная. О нем говорит Кант в «Логике»:
«…Философия есть идея совершенной мудрости, указывающей нам последние
цели человеческого разума… Философ должен определить:
1) источник человеческого
знания
2) объем возможного и
полезного применения всякого знания и,
наконец,
3) границы разума
Философу требуются главным
образом две вещи: культура таланта и умение, чтобы применять их к всевозможным
целям. То и другое должно соединяться, ибо без знаний никогда нельзя стать
философом, но также и одни знания никогда не создают философов, если
целесообразие всех знаний и навыков не образует единства и не возникает
сознание соответствия этого единства высшим целям человеческого разума…»
В «Критике чистого разума» Кант продолжает: «…и философ есть
не виртуоз разума (Vernunftkunstler), а законодатель человеческого разума…».
Фридрих Ницше видит задачу
настоящего философа в следующем: «Этим исследователям надлежит сделать
ясным, доступным обсуждению, удобопонятным, сподручным, все случившееся и
оцененное, надлежит сократить все длинное, даже само «время» и одолеть
все прошедшее. Это колоссальная и в высшей степени удивительная
задача…подлинные же философы суть повелители и даже законодатели, они говорят
«так должно быть!», они-то и определяют «куда?» и
«зачем?» человека.»
Один из основных вопросов
философии — смысложизненный (каков истинный мир человеческих ценностей и смысл
жизни человека?), возникал и формировался неравномерно, в ходе истории
философии «выдвигаясь» и уходя с переднего плана. В истории философии
встречались различные варианты решения смысложизненного вопроса, вплоть до
самых «необычных» — от проповеди эгоизма и культа человека и кончая
оправданием самоубийства. Стоит учесть, что смысложизненный вопрос находится в
фокусе не только философии, но и других форм общественного сознания- морали,
религии, искусства. В некотором отношении (благодаря своей чувственности и
образности) они способны оказывать на человека большее воздействие, нежели
логически мыслящая философия, но при этом у философии остается существенное
преимущество: в отличие, например, от религии, она более
«приземлена», стремится обнаружить смысл жизни человека на выходя за
рамки его земного существования.
Проблема смысла жизни
приобретает особое значение в периоды кризисного состояния общества. И именно
кризис афинской демократии заставил Сократа впервые поставить вопрос «Что
есть благо для человека?»
Русский философ-идеалист
Евгений Николаевич Трубецкой (1863-1920) так пишет о важности веры с сам смысл
человеческой жизни: «Вера в смысл жизни неразрывно связана с верой в
человека как носителя этого смысла, в безусловное, царственное достоинства
человека». Другой русский философ — Семен Михайлович Франк (1877-1950)
замечает: «Мы не можем жить для жизни; мы всегда — хотим ли мы того или
нет — живем для чего-то… в философской этике Гегеля человеческая жизнь должна
обретать смысл как проявление и орудие саморазвития и самопознания абсолютного
духа; но известно, на какие трудности наталкивает это построение. Наш
Белинский, который, ознакомившись с философией Гегеля, воскликнул в
негодовании: «Так это я, значит, не для себя самого познаю и живу, а для
какого-то абсолютного духа. Стану я для него трудиться!» — бы, конечно,
совершенно прав. Жизнь осмыслена, когда она, будучи служением абсолютному и
высшему благу, есть вместе с тем не потеря, а утверждение и обогащение самой
себе — когда она есть служение абсолютному благу, которое есть благо и для меня
самого».
Логичнее всего будет
представить развитие представления о человеке в мировой философии в качестве
экскурса в историю философии, что можно попытаться сделать. Но если быть
точнее, экскурс в полном смысле этого слова провести вряд ли представляется
возможным, потому как за свою трех тысячелетнюю историю существования философия
накопила так много знаний, что даже краткое упоминание всех течений и направлений,
возникавших в ней, займет огромные объемы. Поэтому лучшим способом рассмотрения
развития «мысли человеческой» станет анализ места человека в
различных социокультурных типах философии.
Большая корректность
термина «социокультурный» по сравнению с термином
«исторический» состоит в том, что позволяет подключить к анализу того
или иного типа философствования и выявлению различий этих типов между собой
понятие менталитета как глубинного плата общественной психологии, являющейся, в
свою очередь, одной из важнейших составляющих культуры данного народа.
Итак, колыбелью
философского знания явились три восточные древнейшие цивилизации —
ближневосточная (Месопотамия, Палестина), индийская и китайская.
Восточную философию нередко
называют космоцентрической, однако это не совсем верно, потому как здесь в
фокусе внимания человек, но в центре миропонимания — его сопряжение с космосом,
с природой. Значит, космос и природа интересуют восточных мыслителей в связи с
необходимостью выработать стратегию поведения человека в мире.
Большинство древневосточных
мыслителей пропагандировали, что человек есть часть природы, и он должен
сохранять свое единство с ней . Основоположник даосизма Лао-Цзы (IV-III в. до
н. э.) отвергал целесообразность каких-либо усилий человека и общества относительно
покорения природы. Он писал: «Если кто-либо хочет овладеть миром и
манипулирует им, того постигнет неудача, ибо мир — священный сосуд, которым
нельзя манипулировать. Если же кто хочет манипулировать им, уничтожит его. Если
кто хочет присвоить его, потеряет его».
Лао-Цзы был канонизирован в
качестве святого в эпоху Тан (7-9 в.в.). Основные его идеи были изложены в
книге «Дао дэ цзин»: все вещи рождаются и изменяются благодаря
собственному пути — «Дао». В мире нет неизменных вещей, и в процессе
изменения все они переходят в свою противоположность. Человек, согласно учению
даосизма, должен следовать естественности вещей, отказаться от мудрствования.
Дальнейший путь человека в этом мире даосисты видели в возвращении его к
первобытнообщинному образу жизни. Соблюдение «Дао» жизни, согласно
одному из видных сторонников даосизма — Ян Чжу, позволит человеку
«сохранить свою природу в целости», а по словам другого даосиста, Инь
Вэя, оно необходимо для приобретения человеком мудрости и познания им истины.
Инь Вэй учил, что душа человека состоит из тончайших частиц, которые приходят и
уходят в зависимости от «чистоты» или «засоренности» нашего
органа мышления (синь).
Нельзя сказать, чтобы в
древнекитайской философии не встречались сторонники «взятия милости у природы
силой». К их числу относился Сюнь-цзы (ок. 313-288 г.г. до н. э.) —
древневосточный философ материалист. С его точки зрения, нужно
«использовать небо в своих интересах» и «используя возможности
человека, самим изменять вещи». По мнению Сюнь-цзы, процесс познания
начинается со свидетельств органов чувств, и только рассуждая над этим
«банком чувственных данных», человек получает правильное
представление о чем-либо. Широкое признание получила теория Сюнь-цзы о
врожденных злых качествах человеческой природы.
Главной мировоззренческой
проблемой древневосточной философии было отношение человека к миру, в первую
очередь, социальному. Это было вызвано тем, что все великие книги Осевого
времени были созданы в условиях глубочайших кризисов тогдашних иранского, израильского,
индийского и китайского обществ. Идеологи Осевого времени работали над
«философской помощью» человеку и массам, попавшим в кризисную роковую
ситуацию. Раздумывая над этим, и Будда, и Конфуций, и пророки стараются, прежде
всего, понять природу человека, которому эта помощь будет адресована, но дают
разные ответы. Для пророков искажение физической и духовной природы человека,
возможно, исправить при помощи Бога, от его имени «излечить»
общество. Для Будды неудивительно, что «бытие есть страдание», и
нужно предложить человеку эффективный путь самосовершенствования. Конфуций
учит, что в природе человека, его симпатиях и антипатиях, в его желаниях и
целях преобладает биологичное, и нужно научить его от этого избавиться. Будда и
Конфуций дают существенно отличающиеся друг от друга программы
совершенствования поведения человека. Буддистская этика более личностна,
индивиду предлагается путь, ведущий к устранению страданий («благой
восьмеричный путь»), включающий в себя: правильное суждение, правильное решение,
правильную речь, правильную жизнь, правильное стремление, правильное внимание,
правильное страдания, правильное сосредоточение (под ним буддизм подразумевает
медитационную практику). Соблюдение этих «правильностей» ведет к
нирване, которую можно достичь уже на 4-ой ступени. Пребывание в нирване —
проявление высшей активности человеческой сущности и духовной энергии,
освобожденной от оков низменной привязанности. Буддизм отвергает в пользу
нирваны гедонизм и аскетизм, этика же Конфуция более социологизирована и
политизирована, ее главная цель — адаптировать человека к новым общественным
условиям и научить его повиноваться государству. Заслуживает внимания негласный
спор древневосточных мыслителей о познаваемости мира человеком. Сюнь-цзы
убежден, что «способность познавать (вещи) — врожденное свойство человека;
возможность быть познанным — закономерность вещей». Споры обнаруживаются и
в дебатах по поводу источников человеческого знания. В одной из философских
частей индийского эпоса «Махабхарата» мы встречаем доводы
предъявляемые умом чувствам: «Без меня не обоняет нос, язык не чувствует
вкуса, образа глаз не обьемлит, не познает касаний кожа; ухо, покинутое мной,
никак не воспринимает звука». Чувства же отвечают, что только они являются
дверьми в обиталище ума, и без них ум угасает и истощается.
Спор шел не только об
отношении чувственного и рационального в познании, но и о том, можно ли
подключать к своим доказательствам авторитет и свидетельства заслуживающих
доверия лиц, например, Будды, священных писаний и т. п. Философские достижения
Древнего Востока оказали огромное виляние и очень значимы и для Запада.
Древнейшие достижения Востока по сию пору «всплывают» в последующих
философских концепциях. 
Античная философия
(составляющая философии Запада) началась с наивного материализма.
Представителей милетской школы (Фалес, Анаксимандр, Анаксимен) больше всего
интересовали первоосновы мира. Ими был сделан ряд выдающихся «чисто
научных» открытий. 
Вторым этапом развития
античной философии стал атомистический материализм (Левкипп, Демокрит вт.
половина V века). Классический атомизм Демокрита материалистичен. Тут даже душа
есть ни что иное, как соединение атомов, наиболее круглых и подвижных. Главная
идея атомизма — «все состоит из атомов» — явилась и является до сих
пор мощной движущей силой естествознания.
Третьим этапом античного
материализма стал материализм Эпикура. Эпикур, как отмечает В.Ф. Асмус,
характерен для эпохи, когда философия начинает интересоваться не столько миром,
сколько судьбой человека в нем, попыткой указать путь человека к успокоению. На
решение этой задачи, по замыслу Эпикура, должна была работать вся его философия
и учение о свободе движения атомов, подводившее физическую основу под тезис о
свободе воли человека; и учение о «междумириях» — особых резервациях,
куда Эпикур поселил богов, лишив их права суверена по отношению к природе и
человеку; и учение о душе, хотя и состоящей из тончайших атомов, рассеянных по
всему телу, по подлежащей разрушению и не являющейся бессмертной, что заставляет
человека думать о счастии земном, прижизненном. Счастье понимается Эпикуром как
«отсутствие телесного страдания», невозмутимость души. Эпикур
различает: 
1. Естественные и
необходимые удовольствия
2. Естественные, но не
необходимые удовольствия
3. Неестественные и не
необходимые удовольствия
Только удовольствия первого
типа несут наслаждение. Наибольшее благо по Эпикуру — дружба; а политическая
деятельность — препятствие на пути к счастью. Но главным препятствием является
вера в бессмертие и влияние богов на человеческую жизнь. С точки зрения
Эпикура, вера в бессмертие человека — главная причина его страхов вообще.
Однако, по Эпикуру, смерти нет, ибо, когда она приходит — уже нет нас. А мечта
человека о бессмертии есть ненасытная алчность, взламывающая границы,
положенные самой природой.
Эпикур учит, что человек
должен избегать таких отрицательных эмоций, как ненависть, зависть и презрение.
Общество, как учит Эпикур, возникло искусственно, из договора, заключенного
между собой первоначально как бы «атомными» людьми, то есть живущими
уединенно, руководствуясь естественным правом, знанием добра и зла. Это договор
о взаимной пользе и цель его — не причинять друг другу вреда и не терпеть его
друг от друга. У людей одно и то же представление о справедливость как о пользе
от общения друг с другом, а разнообразие людских обычаев и законов происходит
от разности географических мест и обстоятельств воплощения этой идеи. При этом
люди склонны забывать об исходном — все обычаи и законы должны служить взаимной
пользе, ведь в основе обществ лежит договор.
Идеальный эпикурейский
человек (мудрец) отличается от мудрецов стоиков и скептиков. В отличие от
скептика, эпикуреец имеет прочные и продуманные убеждения. В отличие от стоика,
эпикуреец не бесстрастен. Ему ведомы страсти (хотя он не будет никогда влюблен,
ибо любовь порабощает). В отличие от киника эпикуреец не будет демонстративно
нищенствовать и презирать дружбу; напротив, эпикуреец никогда не покинет друга
в беде, а если надо, то и умрет за него. Эпикуреец никогда не будет наказывать
рабов, никогда не станет он и тираном. Эпикуреец не раболепствует перед
судьбой: он понимает, что в жизни одно действительно неизбежно, но другое
случайно, а третье зависит от нас самих, от нашей воли. Эпикуреец не фаталист,
он свободен и способен на самостоятельные, самопроизвольные поступки, будучи
подобен в этом отношении атомам с их самопроизвольностью…
Внутри материалистической
основы уже рано наметились отдельные воззрения, которые впоследствии привели к
появлению материализма. Идеализм (от греческого idea) — направление в
философии, считающее духовное первоосновой мира. Идеализм антипод натурализма,
материализма, реализма. Термин «идеалист» впервые был введен
Лейбницем в 1702 году, который противопоставил «величайшего идеалиста»
Платона «величайшему материалисту» Эпикуру. В учении Платона
чувственно постигаемый мир вещей и человека объявляется производным (в
качественном и генетическом отношении) от умопостигаемых идей — бестелесных
образцов вещей, вечных, совершенных, которые якобы существуют более реально,
чем бренные, изменчивые вещи. Неоплатоническая форма идеалистической философии
еще более систематична и последовательна: вещи, тела и материя —
деградировавшие до единичного, индивидуального, мертвеющая периферия духовного
бытия, истекающего из бестелесного абсолюта — Единого. Духовное в человеке
(мысли, образы, понятия) есть присутствие или проявление объектированного
духовного вне человека, поэтому форма человеческого мышления тождественна
формам бытия. Таким образом, объективны добро, прекрасное, истина. Внутри
материалистической основы античной философии наметились воззрения, которые
позже привели к появлению идеализма «Уже у Фалеса есть нечто особое,
отличное от тела (он и магниту приписывает душу), у Анаксимена она— воздух
(как в книге бытия), у пифагорейцев она уже бессмертна и переселяется, а тело
является для нее чем-то случайным« — пишет Ф. Энгельс в »Диалектике
природы». Школой Пифагора (VI-V вв. до н. э.) был сделан первый шаг в
сторону идеализма. Пифагорейцы выдвинули мысль о количественных закономерностях
развития мира, что способствовало огромному развитию математических,
физических, астрономических и другиз знаний. Введение пифагорейцами
математических доказательств сыграло решающую роль в утверждении типа
рационального мышления, но пифагорейцы абсолютизировали значение количественной
стороны, оторвали ее от самих вещей, которым она принадлежит. Пифагор учил:
« Самое мудрое — число», оно лежит в основе всех вещей, познать мир —
значит, познать управляющие им числа. Это положение таило в себе почву для
идеалистических и даже мистических выводов, но, тем не менее, последовательного
идеализма у пифагорейцев не было.
Сам Пифагор (ок. 580-500
гг. до н. э.) около 532 года из-за тирании императора Поликрата переселился в
Южную Италию, где создал «Пифагорейский союз», религиозно-философское
товарищество, по некоторым сведениям, склонное к изотерике. Пифагор и его
последователи считали человеческое тело временным пристанищем для души, которую
пифагорецы очищали, пытаясь положить конец циклу реинкарнаций. В основе
пифагорейской этики лежало учение «О надлежащем», победа над
человеческими низменными страстями, подчинение младших старшим, культ
товарищества и почитание Пифагора, который считался почти божеством (известное
выражение «Так сказал он» полностью характеризует отношение учеников
к персоне Пифагора). Политическим и общественным идеалам пифагорейцев было
господство «лучших» представителей человеческого племени над всеми
остальными, которым отводилась роль послушников.
Философский идеализм
непримиримо противопоставляет себя материализму, в особенности атомистическому
в учениях Сократа и Платона. Начиная со второй половины пятого века, первой
половины четвертого века до нашей эры в истории античной философии борются две
линии — материалистичная и идеалистичная. Наиболее развитая форма античного
идеализма — объективный платоновский идеализм. По Платону существует два мира:
мир идей, настоящий, действительный (идея зеркальности и идея собачности) и мир
вещей или теней, ложный, зависимый от первого (конкретные зеркала, конкретные
собаки). По Платону идея неизменна и от того совершенна, а вещи — лишь
постоянно изменяющееся отражение. Идеализм Платона объективен оттого, что за
основу существующего берется сознание сверхчеловеческое, существующее вне
зависимости от субъекта («мир идей»), а не сознание человека, как в
субъективном идеализме. 
Истинное знание
(восхождение от мира теней к подлинному миру) доступно только философу, и
поэтому он не боится смерти, рассматривая ее как способ соединения души с
умопостигаемым миром. Долг философа, по Платону объяснить людям истину, хотя
успех маловероятен. Знание необходимо для правильного образа жизни и
воспитания, так как это единственное, что остается человеку после его смерти в
составе вечной души. Очищенные философией людские души попадают в мир богов,
души же, охваченные желанием телесности, после смерти тела («темницы
души»), бродяжничают и вселяются (хорошие) — в души людей, (плохие) — в
животных. С другой стороны, переселение души (метемпсихоз), делает возможным
знание как припоминание душой своей причастности к миру людей. 
В VI веке до н. э. с
критикой «мира идей» выступил ученик Платона Аристотель. Его
характерной особенностью как философа являются колебания между материализмом и
идеализмом. У Аристотеля неподвижным перводвигателем и формой всех форм
выступает Бог. Аристотель выступил также основоположником психологии: душа
человека у него понимается как организующая форма, которая дает смысл и
направленность жизни. Душой у Аристотеля обладает не только человек, но и все
живое; выделяются три вида души: растительная, животная и разумная. Разумная
душа имеет рассудочную и собственно разумную часть. Добродетель собственно
разумной части души — в мудрости, а добродетель рассудочной части души — в
практичности, связываемой с общественными отношениями. Моральный образец для
Аристотеля — «мыслящее себя мышление», как совершенство, к которому
должен стремиться каждый. Аристотель признавал существование материального
мира, но, в отличие от последовательных материалистов подразумевал под материей
не конкретные вещи и явления, а основу, из которых они образуются. Материя
превращается из возможности в действительность благодаря активной деятельности
формы. Таким образом, для Аристотеля материя — пассивное начало; форма же —
активное. Благодаря этим идеям Аристотель и пошел по пути идеализма и стал
говорить о душе как предшествующей телу форме. В научной и учебной литературе
античная философия нередко квалифицируется как космоцентричная. Заслуга античных
философов в создании естественнонаучной картины мира очень велики. Но античная
философия в целом вряд ли космоцентрична. Изучение огромного мира вокруг нас
для большинства ее представителей не было самоцелью; в центре внимания
оставался человек и всё «понравившееся» в космосе по мере возможности
экстраполировалось на человека, и даже внедрялось в его «земную
жизнь». Например, применения в архитектуре, изобразительном искусстве
«золотого сечения» — пропорций между частями производимого,
производящее впечатление красоты и гармонии. Это соотношение было найдено
греками в результате обнаружения многочисленных случаев «золотого
сечения» во Вселенной. 
«Много есть чудес на
свете, человек их всех чудесней» — поет хор в трагедии Софокла
«Антигона», поставленной на афинской сцене почти 2,5 тыс. лет тому
назад. Воспеваются два объекта — человек и космос («свет») вокруг
него. Известны некоторые «чудесные» свойства каждого из них, более
того, свойства эти подвергаются сравнению. Подобное сопряжение человека и
космоса составляет специфику античной философии, завещанной ею европейской
культуре. И все-таки в этом сопряжении на первом месте человек, и не просто
потому, что он «самый близкий» к философии, а потому, что он
«всех чудесней».
Сократ (470-399 до н.э.)
первым поставил в развернутом виде вопрос «Что есть благо?». При этом
он отвергает всю натурфилософию (часть философии, занимающуюся изучением
природы) как излишнюю для познания человека, и призывает сосредоточиться на
обществоведения. Таким образом, философия превращается в науку о добре и зле.
По Сократу (который сам
ничего не писал, а учил мудрости в общественных местах); душа — суть человека и
больше, чем тело, нуждается в попечении. Девизом философии Сократа стало
«Познай самого себя» — надпись над входом в храм Аполлона в Дельфах.
Сократический метод со всем арсеналом своих приемов (ирония, майевтика,
индукция) имел своей целью заставить человека заглянуть в самого себя. Себя
Сократ уподоблял повивальной бабке, присутствующей при рождении истины; так как
никогда не навязывал знания собеседнику, а пытался построить его вместе с ним.
Другим девизом Сократа было «Я знаю, что ничего не знаю». Ирония
расчищает душу…
Сократ искал устойчивые
нравственные формы, на которые может опереться душа человека для совершенствования.
Добродетель — способ бытийствования, делающий человека тем, чем его должно
быть: если человек знает, что есть благо, ему не захочется плохого. Главные
добродетели, по Сократу, — мужество, мудрость и справедливость. Сократ
придерживается мнения, что тело — «могила души», умирает тело,
начинает жить душа. Важными для понимания путей развития античного
человековедения явились, с одной стороны, стоицизм, с другой — эпикуреизм.
Стоицизм (в Греции — в
III-I вв. до н.э. — Зенон Китийский, Клеанф, Хрисипп; в Риме — в I-II вв. н.э.
— Сенека, Эпиктет. Марк Аврелий) продолжает рассматривать философию как науку о
мудрости, но мудрости, отличной от сократовской. У Сократа человек стремиться к
счастью, человек у стоиков не может к нему стремиться, ибо над ним тяготеет
неотвратимый рок, в качестве которого выступает окружающий мир (и природный, и
социальный). Идеал такого человека — безмятежность, апатия, безразличие ко
всему происходящему вне его. Подобный пессимизм связан с эпохой распада
привычного мира ценностей, в том числе разложения нравов. Сенека был
современником Нерона — одного из самых развращенных римских императоров.
Сенекой широко обсуждалось рабство. Он, по-своему, оправдывает этот позор —
рабами становятся только те, у кого нет мужества умереть. Сенека приводит в
пример мальчика-спартанца, которого хотели сделать рабом, но он разбил себе
голову о стену с криком: «Я не раб!». Сенека широко понимает рабство,
топя позор рабства социального в рабстве бытовом, которое присуще всем нам, как
рабство перед пороками, страстями, вещами. «Нет рабства позорнее
добровольного» — уверяет Сенека и тут же говорит о  том, что лучшая часть
раба — душа, свободна от рабства и господин может распоряжаться только телом
своего раба. Фактически это определение толкает на отделение души от тела, то
есть самоубийство, которое Сенека, как и все стоики, оправдывал. Сенека писал
Лукрецию: «Если тело не годиться для своей службы, то почему бы не вывести на
волю измученную душу?» И может быть, это следует сделать немного раньше должного,
чтобы в должный срок не оказаться бессильным это сделать.
Другой римский философ, он
же император Марк Аврелий (года правления — 160-180 гг.), видя, как кончаются
прахом все его попытки реформировать римское общество, в сердцах сформулировал
основной тезис стоицизма: «Какой-то рок тяготеет над всеми моими
начинаниями!».
В найденных после смерти
Марка Аврелия записках, составивших философское сочинение, условно названное
«Наедине с собой» (или «К самому себе») Марк Аврелий пишет:
«Оглянись назад — там безмерная бездна времени, взгляни вперед — там
другая беспредельность». Перед этой беспредельностью времени одинаково
ничтожны и самая долгая и самая короткая человеческая жизни. Марк Аврелий как
никто остро осознавал ничтожество всего: «Ничтожна жизнь каждого, ничтожен
тот уголок земли, где он живет; вся Земля есть только точка»…
Человек, в понимании Марка
Аврелия, тройственен: у него есть тело, оно бренно, есть душа, или
«проявление жизненной силы» и есть руководящее начало, знаменитый
стоический гегемоникон, руководящее начало — разум. Марк Аврелий называет разум
человека его гением, его божеством. Человек должен чествовать его в себе,
«не осквернять живущего в груди гения». Такова раздвоенность человека
в его жизни: он и кратковременное, ничтожное существо, и существо, преследующее
прочные цели. Это объясняется собственной раздвоенностью Марка Аврелия как
философа-стоика и правителя громадной державы.
Нравственная позиция
эпикурейцев же, очевидно, больше соответствовала античному менталитету. Это не
восточный человек, не отделяющий себя от полустертого МЫ, но это еще и не
европеец, который возвел собственную человеческую активность в культ. Если
следовать классификации Освальда Шпенглера, античный человек занимает среднюю
позицию между людьми Востока и Европы.
В V-IV веках до н.э.
зарождается релятивизм — учение об условности истины, субъективности нашего
знания. Протагор сказал: «Человек есть мера всех вещей: существующих, что
они существуют, не существующих, что они не существуют». То есть человек не
только соизмеряет вещи, но и определяет, существуют они или нет.
В V-VI веке н.э. В Западной
Европе начинает складываться феодализм, появляются первые ростки средневековой
культуры. Средневековая философия представляет собой синтез христианского
откровения и античной философии. Казалось бы, восточные по своему духовному
типу, арабская и еврейская философии, тем не менее органично вписываются в
контекст средневековой философии. Например, Ибн Синна (Авиценна) (980-1037 гг.)
— врач, ученый, мыслитель, — убежден в познаваемости мира силами человека,
подчеркивая принцип единства логического мышления и опыта, разума и
эксперимента. Авиценна признавал возможность раздельного существования религии
и философии.
Средневековая философия
традиционно квалифицируется как теоцентрическая (от греческого theos — бог).
Проблема космоса, места человека в нем, персонифицируется в лице Абсолютной
личности, то есть Бога. В центре внимания средневековой философии — по-прежнему
человек, но не как частичка космоса, а как результат божественного творчества.
Бог создал человека по образу своему и подобию, значит, человек стал еще более
ответственным за свои поступки. Богоцентристское по своему обличью
мировоззрение поставило много новых и важных проблем дальнейшего развития
личности и в определенной степени способствовало их решению.
Между Средневековьем и
Новым временем лежит переходная эпоха — Возрождение (Ренессанс). Эта эпоха
общекультурного переворота характеризовалась освобождением человека и общества
от прессинга религии и формированием нового самоосознания человека — личности
гордой и самоутверждающейся, творческой и эстетичной. В результате меняется
ориентация философии: из космоцентричной античной, теоцентричной средневековой,
она становится антропоцентричной. Существенная черта философии Ренессанса —
«непрофессиональность» большинства ее мыслителей. Она проистекает из
главной целевой установки эпохи Возрождения — гуманизма. В связи с этим роль
философии в связи с этим не принижается, просто размывается граница между
«любовью к мудрости» и любовью к другим формам деятельности, прежде
всего к тем, которые выходят непосредственно на человековедение. Отсюда —
настоящий культ художника. Сосредоточение на человековедческой проблематике
отнюдь не означало отрешения мыслителей Возрождения от исследования других
мировоззренческих и методологических проблем, в частности, пантеизма
(«всебожия») — слияния Бога с природой. Пантеистами эпохи Возрождения
(Кузанским, Бруно) был сделан чрезвычайно важный шаг на пути свободомыслия.
Николая Кузанского (1401-1464)
интересовали, прежде всего, две проблемы: отношение Бога к миру и место и роль
человека в нем. Кузанский писал о человеке: «Человек есть бог, только не
абсолютно, раз он человек, он — человеческий бог (humanus deus)…человек может
быть человеческим богом; а в качестве бога но по-человечески может быть
человеческим ангелом, человеческим зверем, человеческим львом, или медведем,
или чем угодно другим: внутри человеческой потенции есть по-своему все.
Человечность есть человечески определенным образом единство, оно же и
бесконечность, и если свойство единства — развертывать из себя сущее, то
человек обладает силой развертывать из себя все в круге своей области, все
производить из потенции своего центра…соответственно, у творческой
деятельности человека нет другой конечной цели кроме человека. Он не выходит за
свои пределы, когда творит, но, развертывая свою силу, достигает самого
себя…».
Творческое начало в
человеке было превращено в культ мыслителями Возрождения. Если в восточной
философии наличествовал культ человека пассивного, а в античные времена эта
созерцательность смягчается эстетическим отношением человека к тому, что он
делает, то с эпохи Возрождения все формы общественного сознания вырабатывают и
пропагандируют принципиально новое учение о призвании человека, и вполне
последовательно переходит от пропаганды культа активного человека к культу
науки и знаний. Важнейшие деятели Возрождения не только воспевали возможности
науки, они творили ее. 
В содержательном плане
философия Нового времени продолжила начатый мыслителями Возрождения путь к
культу знания вообще и научного в особенности. Убедительное свидетельство тому
— основные идеи Френсиса Бэкона (1561-1626). Он задумал проект «Великого
восстановления наук», важной частью которого был основной труд Бэкона
«Новый Органон, или истинные указания для истолкования природы». В
основе бэконовской классификации наук лежали способности человеческого разума
(память, воображение и рассудок). Бэкон считал главным источником философии
рассудок, а ее предметом — Бога, природу и человека. Главная задача научной
философии — очистить разум от так называемых «идолов» субъективности
и ложных авторитетов, представить «отправные точки» для всех областей
знания. По Бэкону, религия не относится к научной истине, а лишь служит основой
для политического и нравственного объединения людей. Знание, учит Бэкон, должно
выводиться из эксперимента и двигаться в науке следует согласно индукции (от
лат. inductio — наведение, от единичных фактов — к общим выводам). В «Новом
Органоне« Бэкон пишет »Человеческий разум не сухой свет, его
окропляют воля и страсти, а это порождает в науке желательное каждому. Человек
скорее верит в истинность того, что предпочитает…»
Рене Декарт (1596-1650) —
французский философ, математик, физик и физиолог, первым постарался преодолеть
односторонность бэконовского подхода. Если Бэкон эмпирик, то Декарт —
рационалист, подтверждения достоверности человеческих знаний он ищет в
возможностях и особенностях нашего интеллекта. «Cogito, ergo sum» —
«Я мыслю, следовательно, существую»,— провозгласил Декарт.
«Никогда не принимать за истинное ничего, что я не познал бы таковым с
очевидностью… включать в свои суждения только то, что представляется моему
столь ясно и столь отчетливо, что не дает мне никакого повода подвергать их
сомнению».
Декарт развил концепцию
врожденных идей, обосновывая существование теоретических идей, и ввел дуализм —
решение основного субстанционального вопроса в пользу наличия двух субстанций в
мире и человеке — материальной и духовной.
Критику рационализма
Декарта с позиций сенсуализма представляли собой философские взгляды английских
материалистов XVII века — Томаса Гоббса (1588-1679) и Джона Локка (1632-1704).
Гоббс создал систему механического материализма, отрицая субстанциональное бытие
души, сводя и объясняя всю человеческую жизнедеятельность законами механики,
утверждая то, что человек — лишь механизм. Гоббс — сторонник теории
общественного договора; она считал, что государство учреждается в целях
всеобщего мира и личной безопасности каждого. По Гоббсу, в основе
нравственности лежит естественный закон человеческой природы — стремление к
самосохранению, а ценности определяются отношением к благу — предмету желания
человека, которым является гражданский мир. Другой английский материалист —
Джон Локк отмечал огромную роль внешнего опыта в процессе познания и
характеризовал душу человека при его рождении с помощью древнего образа
«чистой доски» (tabula rasa), которая за время жизни наполняется все
новым содержанием. Локк также поддерживал теорию общественного договора и
выступил как один из предтеч классического либерализма. 
Тем не менее, в XVII веке
еще была жива декартовская традиция, развитая рядом философов, в том числе
Бенедиктом Спинозой (1632-1677). Спиноза преодолевает декартовский дуализм,
приходя к единой субстанции — Богу, который и есть природа как причина самой
себя (natura est causa sui). Главный труд Спинозы — «Этика, доказанная в
геометрическом порядке»— все его части подчинены проблеме человека и его
поведения. Эту проблему Спиноза решает, исходя из своего понимания субстанции
как бога-природы. Природа свободна, ибо все ее действия проистекают из
собственной необходимости, которая господствует в мире, распространяясь и на
человека. И насколько человек способен своим разумом постичь эту необходимость,
настолько он свободен — «Свобода есть осознанная необходимость». В
«Этике» Спиноза пишет: «Люди… поскольку они живут по
руководству разума, необходимо делают только то, что хорошо для человеческой
природы, а, следовательно, и для каждого отдельного человека, то есть согласно
с природой каждого человека. Следовательно, и сами люди, поскольку они живут по
руководству разума, необходимо всегда сходны друг с другом«. »Не
смеяться, не плакать, не проклинать, а понимать», — главное этическое
требование Спинозы.
В XVIII веке идеологи
английской буржуазии, несущие прежде знамя материализма, перешли на позиции
идеализма, который обрел «второе дыхание» в субьективном идеализме
Джорджа Беркли и Давида Юма. Субьективный идеализм зафиксировал в специфическом
виде уже имевшиеся творческие успехи человека, человеческого ума, и выразил
(хотя и в гипертрофированном виде) идею демиургической роли человека по
отношению к внешнему миру. 
В XVIII веке на авансцену
выходит Франция. Просвещение как философско-политическое течение объединило
всех прогрессивных мыслителей. Главными идеологами Просвещения во Франции были
Франсуа Вольтер и Жан-Жак Руссо.
Вольтер (настоящее имя —
Аруэ Франсуа Мари, 1694-1778), деист. Его Бог — великий инженер, создавший
физический миропорядок и вечные заповеди — главные законы для человека. Все
остальное, что есть в религиях — суеверие. Ответственность за историю
человечества целиком лежит на самих людях. Вольтер учил, что каждый из людей
имеет полное право на то, чтобы его естественные права уважали; все люди равны
в правах и имеют право на свободу мысли. 
Жан-Жак Руссо (1712-1778)
считал человека ответственным за собственные заблуждения, признавая при этом
врожденность моральных принципов человека — естественность человеческого
стремления к добру и справедливости. Главной Руссо считал идею равенства и
свободы. Руссо первым поставил важнейшую проблему социальной философии —
проблему отчуждения. Основой отчуждения человека от человека у Руссо является
частная собственность.
В гносеологии просветители
поддерживали сенсуализм — обязательный компонент эмпиризма. Один из наиболее
выдающихся французских философов-сенсуалистов Этьен Бонно де Кондильяк
(1715-1780) в теории познания следовал за Локком, однако отрицал существование другого,
помимо ощущений, источника знаний. Преувеличение субъективности ощущений в
итоге привело Кондильяка к выводам, близким к субъективному идеализму. В одном
из своих важнейших произведений — «Трактате об ощущениях» — Кондильяк
пишет «Человек есть ни что иное, как то, что он приобрел». И очень
просто и доходчиво решает главную загадку человека: «Деятельность наших
способностей зависит от сравнения наших удовольствий и страданий, т.е. от наших
потребностей. Следовательно,  последним мы обязаны тем счастьем, которым
наслаждаемся. Сколько у нас потребностей, столько наслаждений… Здесь зародыш
всего того, чем мы являемся, источник нашего счастья или злополучия. Таким
образом, единственное средство изучить самих себя заключается в том, чтобы
наблюдать влияние этого начала!»
В «Трактате об
ощущениях» Кондильяк доказывает основные теоремы сенсуализма используя в
качестве модели абстрактно существующую статую, последовательно награждаемую
всей гаммой человеческих ощущений и именно этим путем постигающую окружающий
мир. Это дает Кондильяку основание заявить: «Жить..это, собственно,
наслаждаться, и жизнь длиннее для тех, кто умеет умножать предметы своего
наслаждения». 
Также Кондильяк учит, что
«в каждом человеке имеется как бы два Я: привычное Я (le moi d`habitude) и
размышляющее, сознательное Я (le moi d`reflexion). Первое… управляет нашими
животными способностями, второе… заботится о приращении нашего счастья».
Под большим воздействием 
французских просветителей находились французские материалисты, с которыми
Вольтер и Руссо и сотрудничали, и полемизировали.
Французский материализм
XVIII века в лице Дени Дидро (1713-1784), Жюльена Ламетри (1709-1751), Поля
Гольбаха (1723-1789), Клода Гельвеция (1715-1771) явился высшей ступенью
развития механистического материализма. Эти философы стояли на вершине научных
знаний того времени и были названы энциклопедистами, т.к. издали 35 томов
Энциклопедии, вобравшей в себя «все достижения знания».
Энциклопедисты одними из
первых выступили против субъективного идеализма, и, опираясь на достижения
естественных наук, сумели дать развернутое философское определение материи.
Поль Гольбах в «Системе природы» говорил о двух основных свойствах
материи:
1) независимости от
сознания
2) воздействии на чувства
человека
Французские материалисты
вывели, что «движение — это способ существования… и нет и не может быть
нематериального движения».
Несмотря на это,
энциклопедисты продолжали оставаться метафизиками, ибо само движение сводилось
ими к различному сочетанию между собой простейших элементов тел. Для
материалистов XVIII века был характерен и антиисторизм: мир неизменен, свое
завершение он нашел в человеке и законы природы не подлежат дальнейшему
развитию. Развитие же общества ставилось материалистами в зависимость от
развития идей и даже личных настроений — «мнения правят миром».
Французские материалисты
дали ценную концепцию человека как продукта общественной среды. Концепция
энциклопедистов видит путь к обществу равных людей в уничтожении социального
неравенства, но как это сделать — ответа не дает.
Тем временем в Германии
бушевали исторические перемены. Ряд причин вынудил немецкую буржуазию на
компромисс с феодалами; буржуазия и хотела власти и боялась остаться один на
один с пролетариатом после ликвидации феодализма.
Наиболее видные мыслители
той эпохи — Кант, Гегель, а в первой половине XIX века — Фейербах, своей
философией выдвинули ряд положительных моментов и «отправных точек»
для дальнейшего развития философского знания.
Иммануил Кант (1724-1804)
выдвинул ряд плодотворных идей, материалистических и диалектических. Кант ввел
в свою теорию познания понятие априорного знания — полученного до опыта,
независимо от него, уклонившись тем самым к идеализму.
Георг-Вильгельм Фридрих
Гегель создал не менее противоречивую философскую систему; войдя в историю
философии как крупнейший идеалист и один из «отцов» диалектики
одновременно. Тот, кто создал наиболее цельную для того времени диалектику,
сняв «аристотелев запрет» на поиск противоречий в окружающем мире,
Гегель дает разработку вопроса о роли труда в формировании человека как
существа разумного, производящего и творческого. 
Расхождение ученика Гегеля
— Людвига Фейербаха (1804-1872) с учителем началось с отношения Фейербаха к
религии. В «Сущности христианства» Фейербах утверждает несовместимость
религии с разумом; Бог, по Фейербаху, — фантастическое отражение человеком
своей сущности, как и гегелевский «абсолютный дух». Тем не менее,
есть обыкновенное человеческое сознание, оторванное от человека. И лишь изучая
природу, философ приобретает знания. Философская система, пытающаяся выйти за
пределы природы или человека, игнорирующая и то, и другое — ничтожна и
бессмысленна.
Однако, критикуя
философскую систему Гегеля, Фейербах не принимал и гегелевскую диалектику, не
сумев обнаружить в ней рациональное зерно — мысль о поступательном развитии
мира. Метафизика дала себя знать и в антропологическом материализме Фейербаха.
Человек у него — внеисторическое существо с неизменной природой, сущностью,
которая присуща всем людям во все времена. При объяснении общества он опирается
на антропологию, которую считает единственной истиной. Фейербах первым выдвинул
«теорию разумного эгоизма», (развитую впоследствии Николаем
Гавриловичем Чернышевским (1828-1889), который писал в главном своем труде
«Антропологический принцип в философии»: «…Вообще надобно
бывает только всмотреться попристальнее в поступок или чувство,
представляющиеся бескорыстными, и мы увидим, что в основе их все-таки лежит та
же мысль о собственной личной пользе, личном удовольствии, личном
благе…»)
Как оказалось, Фейербах не
хотел устранить религию, просто хотел усовершенствовать ее, положив в основу
Любовь человека к человеку. 
В этике Фейербах также был
идеалистом, видя суть к усовершенствованию общества в моральном
усовершенствовании каждого отдельного человека. Из идеализма, антропологизма и
метафизики вытекла созерцательность философии Фейербаха. Это стало определенным
шагом назад для немецкой классической философии до появления ее прямого
наследника — марксизма, который может быть определен как заключительный аккорд
к вершине развития классической европейской философии, предложивший философии
принципиально новые решения ее вопросов: достижения органического единства
материализма и диалектики; распространение материализма на объяснение
общественной жизни; преодоление созерцательного характера философии и т.д.
Маркс провозгласил: «Философы лишь различным образом объясняли мир, но
дело заключается в том, чтобы изменить его« и »Точка зрения старого
материализма есть «гражданское» общество; точка зрения нового
материализма есть человеческое общество или обобществившееся
человечество».
Главная задача марксизма
сегодня — восстановление критически-творческого отношения к самому себе.
Неклассическая философия
европейского типа привнесла в развитие философского понятия о человеке ряд
позитивных моментов, например, поворот к человеку, экзистенциальность,
обращение к проблемам его индивидуального мироощущения и существования,
обвинение всей предшествующей философии в отчужденности от человека. Экзистенциалист
Жан-Поль Сартр (1905-1980) в произведении «Экзистенциализм — это
гуманизм« высказывался о самоосознании человека: »Человек — прежде
всего проект, который переживается субъективно… Я отвественнен, таким
образом, за себя самого и за всех, и создаю определенный образ человека,
который выбираю: выбирая себя, я выбираю человека вообще… Мы одиноки, и нам
нет извинения. Это и есть то, что я выражаю словами. Человек осужден быть
свободным. Осужден, потому что не сам себя создал; и все-таки свободен, потому
что однажды брошенный в мир отвечает за все, что делает.» 
Однако сознательный фон, на
котором развивался экзистенциализм, был мрачен, что заставило именовать в ряде
случаев «очеловеченную философию» «философией страха». Один
из основных мыслителей-экзистенциалистов Альбер Камю (1913-1960) писал:
«есть лишь одна по-настоящему серьезная философская проблема — проблема
самоубийства. Решить… стоит ли жизнь того, чтобы ее прожить, — значит,
ответить на фундаментальный вопрос философии».
Сегодня популярно и такое течение как постмодернизм,
отрицающий все достижения классической философии и обращающий их в nihil
(ничто) и делающий вывод о близком конце истории и человека. Тем не менее,
далеко не все философское пространство заполнено неклассической и постмодернистской
философией. Развиваются и живут классические философские направления, а значит,
о конце философии как науки и тем более человека в ней говорить пока рано.
Особое место в философском
наследии занимает русская философия, исследованная гораздо хуже восточной и
европейской. Ее отличительными чертами являются «философствование о судьбе
России»; мессианская идея особого пути и места России; стремление придать
философии преобразующий характер; ориентация философствования на всеобщее, «тотальное».
Если русский философ и обращался к проблеме не всей страны, а отдельно взятого
человека или просто человека как такового, что человек в итоге все равно
оказывался частью «особого» русского общества. Это объясняется
некоторыми чертами общинности, русским менталитетом, и радует тем, что на
русской почве концепции «сверхчеловека» никогда не появлялись и не
могли бы появиться.
Оценивая развитие марксизма
в постреволюционной России мы сталкиваемся с парадоксом: с одной стороны,
диалектический и исторический материализм имел все шансы для плодотворного
развития и эволюции; с другой — официозная философия все больше
догматизировалась и превращалась в «служанку политики». Были
«отдифференцированы» учение об обществе от онтологии, диалектики,
теории познания; причем при этом человековедческая проблематика практически
исчезла…
Показательно, что в
«Философской энциклопедии» и философских словарях того времени мы не
обнаруживаем термина «смысл жизни». Возобладавший в обществе
остаточный подход к развитию социальной сферы жизни откликнулся в самой
философии остаточным подходом к проблематике человека, оттеснением ее все
дальше на периферию философского знания. Тем не менее, несмотря на все препоны,
в данный момент идет накопление  прогрессивных идей для последующего взлета
философского знания.
Послесловие
Человек — единственное
существо, способное осознать себя, свой мир, свое существование, свое бытие. Он
— объект и субъект познания, практически самый важный и единственный инструмент
философии, ее орудие. Феноменальность человека состоит в том, что он живет,
чтобы найти истину, единственный смысл своей жизни и направить это знание во
благо себе же самому и человечеству в целом. Роль человека велика, и нужно
правильно осознать ее и не сходить с верной колеи, решая проблемы
взаимодействия и сопряжения человека с миром, природой, разумом и самим собой.
               СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ
1. Крапивенский С.Э. Общий курс философии / Волгоград,
издательство Волгоградского Государственного университета, 1998
2. Чанышев А.Н. Курс лекций по древней и средневековой
философии / Москва, «Высшая школа», 1991
3. Философский словарь / Москва, Издательство
политической литературы, 1980
4. Краткий философский словарь / Москва,
«Проспект», 1997
5. Основы философских знаний. Хрестоматия / Москва,
1993
6. Хрестоматия по философии / Москва,
«Проспект», 1997
7. Чернышевский Н.Г. Сочинения. В 2-х томах. Том 2 /
Москва, Академия наук СССР, институт философии, издательство «Мысль»,
1987
8. Этьен Бонно де Кондильяк. Сочинения в 3-х томах.
Том 2./ Москва, Академия наук СССР, институт философии, издательство
«Мысль», 1982
9. А. Стругацкий, Б. Стругацкий. Избранное. В 2-х
томах.  Том 2. / Москва, «Известия», 1991.