Мой любимый поэт современности (Александр Петрович Межиров)

Дата: 12.01.2016

		

О,
если б я прямей возник…

Б.
Пастернак

У
поэтов, насколько мне известно, очень драматические судьбы. С ними все время
что-нибудь случается. Не могут они жить размеренно и расчетливо. Наверное, они
не могут писать хорошие стихи, находясь в идеальных, спокойных житейских
условиях. Один из моих любимых современных поэтов, по-моему, идет по жизни
нормальным с этой точки зрения путем. Передряги в его жизни начались наверняка
много раньше, но мне известно только, что в карикатурный год правления Черненко
писателей награждали орденами. Эти “свадебные” ордена такие писатели, как
Окуджава и Ахмадулина, осудили и отказались от их получения. А Межиров не
отказался, хотя был известен демократичностью своих взглядов. Единственное, что
его как-то оправдывало, вспоминают свидетели событий, это сочиненное им по
этому случаю четверостишие:

Каждый,
кто писать рожден,

Костей
жирно награжден.

Только
Белла и Булат

Костей
этих не едят.

Он
не смог отказаться от награды, но написал пародию на свой счет. Хочется думать,
он так поступил потому, что у него не было такой защищенности известностью, как
у Окуджавы и Ахмадулиной. Но мне, хорошо знающему его творчество человеку,
кажется, что причина такого поступка уходит корнями в его фронтовое прошлое. У
солдата, воевавшего за родину, в крови чувство уважения к наградам.

А
Межиров был в войну на передовой. Вот, например, какие стихи у него есть о
войне:

Мы
под Колпино скопом стоим,

Артиллерия
бьет по своим…

Недолет.
Перелет. Недолет.

По
своим артиллерия бьет.

Надо
все-таки бить по чужим,

А
она по своим, по родным…

Это
страшные по своему откровению стихи, мне кажется, гораздо крамольнее того, если
бы он отказался от ордена. А еще у него есть такие строки, обращенные к России:


Зачем в твоем вокзале,

Хоть
войны миновали,

Спят
люди на полах?

Итак,
несмотря на прошлые заслуги, А. Межиров неотказом от ордена разошелся с определенной
литературной средой. По этом поводу он написал с иронией:

Поскольку
со всеми в единой системе

Я
был, но ни с этими не был, ни с теми…

Мне
нравится эта его ирония над временем и собой. Поэт видит в борьбе за различные
идеалы много лукавства:

Кто
увлечен арийством, кто шаманством,

Кто
в том, кто в этом прозревает суть, —

Лишь
только б расплеваться с христианством

И
два тысячелетья зачеркнуть…

Если
внимательно просмотреть творчество Межирова, то найдешь в его сборниках стихи,
в которых он уже тридцать лет назад предсказал гибель коммунистической системы:

Все
хорошо, все хорошо:

Из
Мавзолея Сталин изгнан,

Показан
людям Пикассо,

В
Гослитиздате Бунин издан,

Цветам
разрешено цвести,

Запрещено
ругаться матом.

Все
это может привести

К
таким плачевным результатам.

Литературный
ученик Межирова Олег Хлебников пишет об еще одной жизненной передряге, которая
постигла моего любимого поэта, так:

“…
межировский страх все менее “державный” и оправданный по мере ветшания империи
— деградировал до конкретной боязни наказания за совершенный поступок
(дорожно-транспортное происшествие, в результате которого погиб человек)”.

Видимо,
московская литературная среда, и так скептически настроенная в отношении
Межирова, после этого несчастного случая вообще на него ополчилась. Поэт
вынужден был уехать из России. Сейчас, я слышал, он живет в Америке и ведет
какую-то передачу по радио, вещающем на Брайтон-Бич. Ему уже восьмой десяток и
начинать новую жизнь поздно.

Но
пока поэт жив, надежда всегда остается. Тютчев, например, свои лучшие стихи
написал в преклонном возрасте. А в эмиграции побывали и остались навечно многие
замечательные русские поэты. Во всяком случае в Америке моего любимого поэта не
достанут злые языки, которым он порою отвечал так:

А
если я и вправду заикаюсь,

Как
Моисей, то вовсе отыми

Дар
речи, ибо не пред Богом каюсь,

А
только перед грешными людьми.

Метки:
Автор: 

Опубликовать комментарий