Научно-практическая конференция по литературе
 Доклад на тему: 
 
 Художественный мир в романе Виктора Пелевина «Жизнь насекомых» 
 Выполнила: ученица 11 класса «А»
 
 школы № 6 Шамело Евгения 
					







 
  Преподаватель: Савельева Т. В.
 г. Миасс 2002 г.
 
Виктор Пелевин — один из самых модных современных писателей, президент писатель нынешней молодежи. Несмотря на это, в его творчестве немало белых пятен, которые дают богатейший материал для возможных исследователей. В данной работе автором предпринимается попытка анализа модного писателя. Ведь куда легче писать реферат о Пушкине, Толстом: все уже разобрано, расписано и обдуманно за нас, но гораздо интереснее, хотя и сложнее, разобрать современную прозу. Именно по этой причине выбор пал на Пелевина. Темой данной работы служат художественное пространство романа «Жизнь насекомых», тот мир, в который попадает читатель, его краски, архитектоника, населяющие его образы.
 
Хотя творчеству П. Посвящено множество критических статей и очерков, к великому удивлению, в данном романе написано очень мало. В ней автор лишь опирается на исследования творчества П. Леонидом Филипповым, Александром Генисом и Андреем Даниловым. Тем не менее в основной части своей самостоятельна работа, так как романа «Ж.н.» не посвящено ни одной монографии, а только несколько критических статей в периодических изданиях ( журнал «Звезда» и газета «Деловой Урал»).
 
Результатом данного исследования явились несколько выводов:
 

В романе с названием известной книги Фабра «Ж.н.»,опубликованном журналом «Знамя» в апреле 1993 года, Виктор Пелевин создает особое художественное пространство, мир, где фантасмагории перемешиваются с реальностью, являя собой стадо искусственных конструкций. В нем действуют непривычные правила: розкриваючи ложь, не приближаешься к правде, но и умножая ложь, не удаляешься от истины.

Пелевин помещает своих героев в условия «плохой реальности», где постоянны социальные бури и катаклизмы. Заурядные явления постсоветской действительности получают оригинальную интерпретацию и представляются манифестацией мощных и старе магических ритуалов. Однако ритуализация действительности играет вспомогательную роль: основное содержание романа составляет описание состояний сознания, воспринимающего представленную картину мира в качестве реальности. При этом советская действительность оказывается своеобразным вариантом ада, где в качестве адских мук фигурирует безысходное переживание специфических состояний ума. Окружающий мир для П.- череда искусственных конструкций, где мы обречены вечно блуждать в напрасных поисках из начальной действительности. Стремление воссоздать потерянное достоинство человеческой личности — основная тема романа «Ж. н.»
 

Место действия романа — небольшой курортный городок близ Феодосии, где узнаваемы приметы постсоветского времени: ветшающее здание пансионата, кооперативные ларьки, где продают «позорные кооперативные штаны», бетонные молы, бытовка на вершине холма, фанерные щиты с рисунками несбывшегося социалистического будущего, полузаклеенные афишами с призывами посетить лекции об НЛО — «от всего этого веяло печалью». Как в любом курортном городке здесь есть танцплощадка, кино-бар «А\О ЛЮЭС» с неоновой вывеской, кафе, где громкие названия блюд не соответствуют их вкусу. 

 В романе обозначено несколько сюжетных линий, и каждая из них связана с какой-либо категорией людей, являющихся лицом своего времени. В романе 15 героев (кстати, ровно столько, сколько и глав). В каждой истории внимание сосредоточено на изображении странной жизни, бессмысленно жестокой в круговороте рождений, совокуплений и смертей. Но никто не спросит у героев «Зачем живешь?». Герои произведения узнаваемы, потому что маски насекомых удивительно точно передают их сущность, они — типажи постсоветского периода. В нашей стране в последнее десятилетие XX века появились так называемые « новые русские». Это комары из советской Шамбалы — Арнольд (бывший Паша) и Артур, но эти — иностранные имена плохо сочетаются с образами обычных кровопивцев, как иронизирует автор, в блоковском стиле — характерного цвета «мне избы серые твои». Но устремления в них самое современные: наладить на продаже крови соотечественников совместный бизнес с американцем Сэмом Саккером (имя которому дано не случайно, во всем мире именно Америку называют «uncle Sam»), для них Сэм — существо высшей породы. Не выдерживают натиска новых русских непородистые — пример тому, судьба Арчибальда, работающего в пункте сдачи крови. Он сам расценивает свое прозябание как существование мимо жизни. Его попытка встать вровень с Артуром заканчивается плачевно: крылья его уже не держат, а муха Наташа, в которой он хочет напиться крови, попросту прихлопывает его ладошкой. 
 
Современны устремления и в самой Наташи: она мечтает уехать с Сэмом в Америку, не желая оставаться в России и повторит этот жизнь своей матери, мурашиної самки Марины, или растягивать меха баяна, как это делал ее покойный отец, офицер «Магаданского муравейника», Николай. 
 
Еще два героя романа: драматический актер Максим, то торгующий бессодержательными картинами, то увлекающийся постмодернизмом — «искусством советских вахтеров», и его друг Никита. Оба они наркоманы. Кстати, начиная с «Ж. н.» герои П. регулярно потребляют наркотики, однако готового глубоко безразлична проблема наркомании — его гораздо больше интересует состояние расширенной через «набор» психики, которая изображается им очень жестко — со всеми ее изломами и падениями. 
 

С точки зрения формы П. — посмодернист (в классическом его варианте), экспериментирующий и изобретающий. Но он уходит дальше то этого, развивая традиции постмодернистской эстетики, он выписывает в романе картину мироздания. Принцип буддизма о возможном переселении человеческих душ в животных, насекомых П. доводит до абсурда. Обитатели этого мира взаимодействуют друг с другом в 2-х равноправных телесных модусах — людей и насекомых. Каждое действие героя как насекомого немедленно отзывается в нем как в человеке. Жизнь людей-насекомых оказывается непрекращающейся взаимосогласованной симуляцией актов существования. Читателю невозможно уследить за превращениями. Думаешь, что это человек, а он вонзает хоботок и пьет кровь, думаешь, муха, а она снимает платьице и идет купаться и т.д. Но все сливается в единое целое и по отдельности один модус ничего не значит без второго. Целое — это человек-насекомое, пытающийся жить в мире, который кажется ему реальностью. По этому же принципу всеобщей связанности и взаимосогласованности, построена и структура самого романа.
Самопознание пелевинских героев в ситуации «плохой реальности» определяется через примат духа над материей. Это мысль о том, что источник всех бед — нравственная неполноценность личностного начала, неизбежным следствием чего является общая социальная неустроенность. П. поднимает в романе проблемы, что без внимания к смыслу собственной жизни и свободы от коммунальной зомбированности ничего хорошего не получится. Это показывает он на героях романа, точнее на 4-х из них.

Глава вторая под названием «Инициация» рассказывает об отце и сыне — жуках-скарабеях. Мудро и просто смотрит на жизнь отец, для которого вся жизнь и весь мир — навозный шар, который он называет египетским слогом Йа. Тому же учит и сына. И хоть жизнь эта непростая («башкой о бетон»), она прекрасна. 
 
Невесело сложилась жизнь насекомого Сережи. Вгрызшись в мягкий суглинок, он уподобился простом таракану, к тому времени, когда он стал задумываться, все ли делает верно, его жизнь стала рутинной. И в России И в Америке он оставался все тем же обычным тараканом, обывателем с характерным набором предметов материального благополучия. Сережа пытается вырваться и для этого роет вверх (всю жизнь он рыл в сторону), под землей от него остается лишь навозный шар. Выбравшись на поверхность, он вернулся на то место, откуда начал рыть, но уже совсем старым. Он стал цикадой и затрещал своими горловыми пластинами о том, «что жизнь прошла зря, и о том, что она вообще не может пройти не зря, и о том, что плакать по всем этим поводам совершенно бесмысленно. 
 
Иного мнения придерживается ночной черепашки ниндзя Митя, сопровождаемый двойником Димой. Митя ищет в жизни истинный свет, для этого он летит к площадке, освещенной двумя красными фонарями, посередине ее — трухлявый пень с гнилой водой, а вокруг — мириады насекомых, спешащих к нему, как к алтаре, но лишь Митя понимает всю бессмысленность их стремления и стремится прочь. Теперь он заглянет в колодец своей жизни и поймет, что жизнь существует лишь один миг, что «мы носимая в себя источник всего». И миг этот освещен внутренним светом, который дарен изначально каждому: 
 
Не жизни жаль с томительным дыханьем,
 
Что жизнь и смерть? А жаль того огня,
 
Что просиял над целым мирозданьем,
 
И в ночь идет, и плачет уходя.
 
Этим новым знанием Митя растревожил могущественное существо, которое как он говорит «незаметно жевало меня почти всю жизнь и сожрало почти целиком». Думал и жил все это время не он, а это существо — его труп, который вскоре превратился в навозный шар. Митя сбрасывает его с обрыва. Нигде не находит он Димы, ведь Дима и был тем трупом, тем навозным слоем, который не давал Мыть жить все это время. После всего этого уже нет ни того, ни другого, а есть только один настоящий, живущий Дмитрий (вот откуда не случайность их имен). Он нашел свой источник света, заключающийся во внутренней гармонии «ты — круг ослепительно яркого света, кроме которого ничего никогда не было и нет».
 
То, что в экзистенциальной философии называется «конечностью человеческого существования», некие первичные условия человеческого бытия в мире, через которые и посредством которых человек живет, П. объявляет «навозным слоем». У каждого из 4-х уже рассмотренных героев есть свой Йа. Для отца и сына скарабеев этот слой — сам мир, для Сережи — это то, что делали его тараканы, для Мыть же — нечто отмершее, мешающее жить полноценно. 
 
Роман «Ж. н.» — особый фантасмагорический мир, царство живых и мертвых (живых мертвецов, таких как труп Мыть и мертвых живцов, таких как Сережа и скарабеи). 
 
· Критики видят в П. продолжателя многих традиций, сам же он сказал: «В русской литературе было очень много традиций, и куда ни плюнь, обязательно какую-нибудь продолжишь». Прозу Пелевина пытались истолковать как турбореалистическую, фантастическую, постмодернистскую, но в целом его творчество не укладывается в какие-либо жанровые рамки: произведения его многослойны. Однако, возникает вопрос, почему ранние произведения Пелевина были отмечены малой букеровской премией, а его девушек бесплатно онлайн творения воспринимаются многими критиками с нескрываемой враждебностью. Возможно, так произошло потому, что костяк этих произведений, в данном случае романа «Ж.н.», составляют ирония и интеллектуальная игра и используются в том числе и применительно к позитивному содержанию, к ценностям сакрального характера, а такая литература обычно переводится в разряд «несерьезной», фантастической, а то и нравственно сомнительной. 
 
· Бессмыслица П. — вовсе не отсутствие смысла, напротив, это — гиперсмысл, или даже смысл смысла. Некоторые критики указывают на «проповеднический» характер прозы Пелевин, провоцирующего читателя принимать его произведения как манифестацию якогось целостного мистического учения. Такому пониманию противоречит особая ,специфическая для Пелевина концепция авторства, що окреслює его особое положение в современной литературе.
 
 По замечанию критика А. Гениса, Пелевин пишет в жанре басни — «мораль» из которой должен извлекать сам читатель. Автор ничего не «хочет сказать», и все смыслы, которые читатель находит, он вычитывает из текста самостоятельно.
 
 Многочисленные эксперименты со стилями, контекстами, художественной формой служат в П. организации этой особой формы авторства, редуцирующей взаимоотношения автора с читателем вплоть до полного упразднения.
 
 Список используемой литературы:
 
1.   Леонид Филиппов — статья «Полеты с Затворником. вариации на заданную тему» — ж. «Звезда» 1999, №5
 
2.   Александр Генис — статья «Поле чудес» — ж. «Звезда» 1997, №12
 
3.   Андрей Данилов — статья «Синтетическая правда Пелевина. попытка анализа модного писателя» — г. «Деловой Урал» 1997